Так меня и нашел Раш, за вдумчивым созерцанием.
— Перестань об этом думать.
— О чем?
— Сама знаешь. Мы достаточно помогли Дереку, остальное не твоя забота.
— Он, между прочим, твой друг.
— Да, и он жив, здоров и силен. Способен сам разобраться со своими проблемами. У него для этого есть ресурсы целого государства.
— Странная у вас дружба.
— Обычная. Дерек мужчина, ему не нужны няньки. И не нужны те кто сует нос в личные дела, даже если это друзья, — Раш пожал плечами. — Пойдем ужинать.
Вот куда он уходил. Наверное, повара растолкал. Или просто кухню ограбил.
— Не хочу, — заявляю вредно.
— Специально для тебя, бутерброды, — Раш ухмыляется.
— Да иди ты!
Раш фыркает и одним стремительным движением, я даже понять ничего не успеваю, перекидывает меня через плечо.
— Эй! Поставь на место немедленно!
Мое праведное возмущение он проигнорировал, а за дерганье болтающейся перед глазами косы я получила увесистый шлепок по попе. Не преминула отомстить тем же, хотя для этого пришлось изрядно съехать по твердому плечу. Какой он зараза высокий у меня, еле дотянулась.
Раш рассмеялся и понес меня в гостиную. Он действительно принес бутерброды причем, похоже, еще и сам их нарезал. Только мужчины ухитряются нарезать мясо кусками больше хлеба. И кувшин… с холодным компотом. И вот скажет мне кто что это за принц такой неправильный? Другой бы слуг растолкал и повара, чтобы ему все приготовили, принесли и стол сервировали. А этот явно сам на кухню бегал и в ночной тиши продукты таскал как мальчишка. Меня эта простота ничуть не раздражает, сама‑то та еще принцесса, несмотря на свой титул так и не научилась тому что слуги это что‑то вроде неодушевленного исполнительного механизма и хозяев не должны волновать из мысли и желания и хотят ли они спать ночью вместо того чтобы исполнять твои прихоти. Все‑таки для подобного отношения к людям нужно не только родиться аристократом, но жить с этим с детства. Я с горем пополам научилась отдавать приказы без лишних поблажек, которыми опытная прислуга без зазрения совести пользуется у слишком добрых хозяев и не нервничать от молчаливой тени за плечом спешащей тебя обслужить. Но впускать без оглядки чужого человека в свою жизнь так чтобы не обращать на него внимание постоянно так и не научилась. И мне до сих пор порой проще что‑то сделать самой чем звать прислугу. Не потому что стесняюсь эксплуатировать разумных существо, а потому что мой образ жизни до недавних пор не предусматривал наличия рядом лишних глаз и ушей. И меня серьезно удивляет что Раш, похоже, такой же. Уж он‑то должен был привыкнуть, что всегда найдется тот кто все сделает за него, стоит только приказать. И все еще непонятно, это особенность орков, или муж у меня просто чрезмерно самостоятельная личность?
Есть я на самом деле, кстати, хотела, мы не остались на ужин в гостях, тогда еще казалось слишком рано, а сейчас организм решил один завтрак вместо обеда это маловато за день. И я даже не обращала внимания, что местная еда мне не очень нравится. Жевала бутерброды с Рашем наперегонки, хотя куда мне с ним соревноваться.
— И что дальше делать будем? — интересуюсь, запивая последний бутерброд компотом. Вкусный кстати компот.
— Спать?
— Да ну тебя!
— Ну, можно не спать, — легко соглашается Раш и недвусмысленно гладит мою коленку.
— Я вообще‑то более глобально спрашивала, с расчетом хотя бы на ближайшую неделю.
— У меня учения завтра.
— Какие учения? — удивляюсь.
— Военные, — лаконично как всегда объяснил Раш. И добавил, пока я не запустила в него чем‑нибудь тяжелым: — Регулярной армии у нас нет, но боеспособность поддерживать необходимо. Раз в месяц часть мужчин отправляется на сборы. Я всем эти руковожу.
— То есть ты уедешь?
— Ночевать дома буду.
Я кивнула и задумалась. У меня тоже найдутся дела. Обещанные леди Найриль уроки орочьего языка и традиций, а так же ножевому бою. Помимо этого надо написать письмо графу Миринду. Идея Глории с порталом слишком многообещающая чтобы о ней забывать. Ей и Дереку сейчас разумеется не до того, но и ответ в скором времени ждать не стоит, а к тому моменту надеюсь они уже решат все свои проблема.
Спасть еще не хотелось несмотря на поздний час, потому дружно устроили на полу и принялись за разбор свадебных подарков, надо же было это когда‑то наконец сделать. Раш из неведомых закромов добыл очередную бутылку эльфийского вина, так что дело шло весело. Чего там только не было! Украшения и оружие это самое многочисленное. Несколько ножей, от самых простых, так сказать повседневных, до совсем уж парадных, в богатых ножнах и инкрустацией драгоценными камнями. Раш покрутил в руках каждый и кое‑что одобрил. Нашли еще один ятаган и здоровенную секиру. Украшений тоже было много, однако тут мне было позволено смотреть, но не трогать.
— Привыкай, — сказал Раш. — Любое украшение может оказаться амулетом. И даже если даритель не желал тебе зла, неправильное обращение может принести проблемы. Никогда не хватай руками, если точно не уверена что это безопасно.
На редкость длинная для него речь, я прониклась. Впрочем, не возразить тоже не могла:
— У меня ведь антимагический амулет, — я сама понимала, что это не слишком убедительно. Успела уже убедиться что амулет удается носить далеко не всегда, а без него нет совершенно никакой защиты.
Но Раш вместо того чтобы напоминать об этом просто спросил:
— Твой переводчик работает?
Я машинально коснулась маленькой серьги — гвоздика. Начала уже забывать о его существовании.
— Работает… — и тут сообразила. А ведь действительно работает, с самого начала и без перебоев, несмотря на то что антимагический амулет я надевала уже не раз.
— Он защитит тебя от любой направленной извне магии, — объяснил мне Раш, — но не защитит от того что соприкасается с твоим телом, следовательно и взаимодействует с твоей аурой.
— А почему ты мне раньше об этом не сказал?
— Не подумал, — Раш пожал плечами. — О таких вещах в нашем мире все знаю чуть ли не с младенчества. Не припомню даже, чтобы меня специально этому учили. Мне все время приходится вспоминать, что ты не знаешь многих элементарных вещей, о которых у нас мало кто задумывается.
— И в любой момент может оказаться, что не знаю я чего‑нибудь жизненно важного, — сообщаю удрученно. И озвучиваю вильнувшую вслед за ассоциациями мысль: — А у меня заряды в бластере кончились.
Раш вздохнул и разлил вина в опустевшие бокалы.
Остальные подарки оказались более разнообразными. Мы разворачивали упаковки, иногда смеялись над тем что обнаруживали внутри, иногда озадачивались или шутили над чьей‑то бурной фантазией. Чего там только не было, чудесные отрезы шелка и посуда, какая‑то странная статуэтка, изображающая то ли засохшее дерево с человеческим лицом, то ли человека вросшего в дерево. Несмотря на размер, она была выполнена тщательно, с мельчайшими деталями и производила на редкость неприятное ощущение. Раш сказал, что это не украшение, а волшебная вещь для охраны жилья, хозяева капают на нее свою кровь и ставят куда‑нибудь в неприметный уголок. Так же мы нашли две картины с нейтральными и довольно симпатичными пейзажами и несколько ваз. Две из них, изумительно тонкие и изящные Раш опознал как эльфийские. Я изумилась, как такая хрупкая красота не разбилась в общей куче, но оказалось что на них всегда накладывают мощное заклинание неразбиваемости.
Очередной сверток явил на свет то, от чего мы оба слегка обалдели. Я не сдержала дурацкого хихиканья, Раш сердито зарычал скаля клыки, я засмеялась уже в голос. Не знаю даже как сказать… в общем, это было искусно выточенное из камня мужское достоинство. Смотрелось очень натурально, даже зеленоватый цвет незнакомого мне, видимо полудрагоценного камня, походил на орочью кожу. Раш нецензурно выразился на тему того что найдет дарителя и вернет подарочек, этому шутнику оно понадобится больше, из‑за утраты собственного.
Я хохотала и пыталась отобрать у него «подарочек» заявляя, что это произведение искусства и наверняка ваялось с натуры, надо обязательно сохранить для потомков. Раш рычал, что эту пакость надо не хранить, а вернуть дарителю пусть сам пользуется, и вообще ничего не с натуры, у него свое родное лучше. В итоге мы шутливо подрались, пытаясь отобрать друг у друга предмет спора, а потом и вовсе забыли об этом сомнительным подарке, полностью занятые друг другом. Кажется муж в эту ночь вознамерился доказать что свое у него действительно лучше.
Дикарь, никакого чувства юмора.
Утром я проснулась в постели одна. Ну как утро, дело явно шло к полудню. Благоверный наверняка давно усвистал на свои учения. Привела себя в порядок, и из любопытства заглянула в гостиную, где мы вчера так и бросили не до конца разобранные подарки. Вчерашнего «подарочка» естественно и след простыл. Я развеселилась.
Дикарь, никакого чувства юмора.
Утром я проснулась в постели одна. Ну как утро, дело явно шло к полудню. Благоверный наверняка давно усвистал на свои учения. Привела себя в порядок, и из любопытства заглянула в гостиную, где мы вчера так и бросили не до конца разобранные подарки. Вчерашнего «подарочка» естественно и след простыл. Я развеселилась.
Не знаю уж, кто так пошутил, но муж явно воспринял это как намек на его несостоятельность. Не знаю, может по здешним меркам это и есть такой намек, или даже вовсе прямое оскорбление, но меня ситуация жутко веселила. В Империи подобный подарок приняли за слегка похабную шутку не очень уместную в высшем обществе, но допустимую между близкими друзьями, но уж никак не за оскорбление. К счастью Раш достаточно самоуверен чтобы не принять мой вчерашний хохот на свой счет.
На зов явилась Шанай и тут же без пауз вывалила на меня ворох новостей, что Раш отбыл на сборы рано утром, что велел меня не будить, принести завтрак, убрать в гостиной… я привычно отключилась, почти не слушая ее трескотню и не слишком охотно принялась за завтрак. Подумала мимолетно, что этак похудею, не то чтобы это совсем плохо, какая женщина не мечтает сбросить пару килограмм, однако у меня смутные подозрения, что Раш не очень любит тощих и костлявых женщин. Споткнулась на последней мысли и ненатурально удивилась, почему это меня теперь волнует? Ладно уж, не будем кокетничать с самой собой, уже волнует, да.
Вяло дожевывая завтрак я всесторонне обдумывала эту мысль. Ну что сказать, любовь это или просто привязанность, не имею понятия как такие вещи определять, но с некоторых пор мне действительно не все равно нравлюсь я мужу или нет. К счастью пока определенно нравлюсь, что он ночью и всячески доказывал. Так что об этом можно пока не слишком беспокоиться.
Покончив с едой и самокопаниями я решила что пора и делами заняться. В первую очередь сочинить письмо графу Миринду. И с этим предстояли определенные трудности, нет, что написать я, разумеется, придумаю, графа я пусть знаю и не слишком хорошо, однако то что он не слишком любит излишнее словоблудие в деловой переписке мне известно. Пока же главная загвоздка состояла в том что мне предстояло писать НА БУМАГЕ и пером. Хорошо хоть не на пергаменте и пером не гусиным, а стальным. Впрочем, я бы вряд ли заметила разницу, для меня что то что другое одинаково каменный век. А уж писать от руки мне в жизни приходилось настолько редко что даже не уверена в читабельности собственного почерка. Выбора впрочем, все равно нет. И не потому что выбросила коммуникатор в открытый космос. У меня и другой есть, еще не активированный, возможно даже по — прежнему рабочий несмотря на здешнюю магию. Но пользы с него? Сети тут нет, письмо можно разве что для собственного удовольствия написать, отправить все равно невозможно. В Империю меня опять же вряд ли отпустят, вопрос это конечно можно решить и другим путем, например, отправить сам комм, кому‑нибудь посылкой и письмо на автоматическое отправление при нахождении сети, настроить. Но тут возникала другая проблема, этикет и элементарная вежливость предписывали писать первое письмо на гербовой бумаге. С одной стороны я теперь не кто‑нибудь, а принцесса союзного государства, будущая королева. Ну, княгиня, но кого сейчас это волнует, по факту разница только в титулах. А с другой стороны я все так же непутевая дочка его старого друга, о которой он пытался заботиться в меру своих сил, к тому же обращаюсь к графу фактически с просьбой, пусть и в форме делового предложения. Так что необходимо проявить уважение и показать что он для меня не просто знакомый, которому предлагают срубить деньжат. К тому же… я так думаю, если бы граф хотел бы просто заполучить собственный портал на Арейлу, он бы его уже имел. Глория конечно умная, но вряд ли она единственная кто до такого додумался. Да, это конечно очень дорогая затея, но человек с такими возможностями и такими капиталами, поднатужившись, смог бы получить желаемое. Да и инвесторов при желании нашел бы, не глупее нас. Значит тут не все так просто и надо еще постараться, чтобы получить положительный ответ.
Пришлось так же озадачится самим существованием гербовой бумаги, я почему‑то друг подумала, что у орков ее может в принципе и не быть.
Бумага все‑таки была, но на ее добычу мы с Шанай потратили несколько часов. Княгиня только руками развела «зачем бы мне»? Интересный такой вопрос, зачем жене правителя гербовая бумага? Ну, для красоты да. Раша можно было ждать только ближе к ночи, я была уверена, что он‑то нужное мне нашел бы в рекордные сроки. Может даже у него самого есть, но рыться в вещах мужа я посчитала не слишком правильным. Может быть, он и не обидится, но… не поступай с близкими, так как не хочешь чтобы поступали с тобой. Оставался только князь. Скоро я осознала, что Раш явно брал у отца уроки как стать неуловимым в собственном дворце.
Почему эта семья никогда не соответствует моим ожиданиям а? Он же правитель в конце концов, разве ему положено носиться по всему дворцу по неведомым делам? Ему положено сидеть в своем кабинете (тронном зале?) и требовать посетителей к себе. Впрочем если князь такой же энергичный как и его сын, а я уже начинаю подозревать что и тут они похожи, то сидеть на месте ему попросту скучно. А я теперь бегай, ищи.
И почему такая, казалось бы, мелочь как написать письмо, внезапно превратилась в настоящий квест? Если так дальше пойдет, я еще неделю буду изобретать способ как его отправить.
Князя я все‑таки отловила в конце концов, буквально чудом за несколько минут до того как он уехал из дворца. А если бы догадалась посетить обязательный семейный обед, мучится и не пришлось бы. Но как это не смешно я о нем банальнейшим образом забыла, страшно подумать, с тех пор как я вышла замуж у меня настолько насыщенная жизнь, что я на этот самый семейный обед попала всего однажды. В тот раз, когда Раш привел меня туда на следующий день после свадьбы.
Сама виновата, в общем. Память дырявая.
Князь уже запрыгнул в седло своего скакуна, когда я выскочила во двор и пристала со своей просьбой.
— Гербовая бумага? — удивился князь. — Зачем?
Пришлось объяснять. Сначала про письмо, а затем и более подробно, зачем это письмо нужно. Князь заинтересовался и идею всецело одобрил.
— Молодец, хорошая идея.
— Ну не совсем моя, — признаюсь честно.
— Не важно, — отмахнулся князь. Велел помощнику выдать все, что мне надо, а сам вместе с кавалькадой всадников умчался куда‑то в неведомые дали.
Впрочем, мало ли куда могло понадобиться столь энергичному и деятельному правителю. Степь большая, и пусть город у орков пока всего один, но наивно было бы полагать, что все орки в нем живут. Им, в конце концов, надо что‑то есть и на что‑то покупать то, что невозможно произвести самостоятельно. Так что у них (или уже пора говорить «у нас»?), есть пастухи. Чуть ли не самая сильная и боеспособная часть орочьего народа. И не самая маленькая часть тоже. Есть так же искатели, охотники и наемники. Это если не считать того что некоторые орки не желают жить в городе и организуют в степи небольшие хорошо защищённые хутора — заставы. Ну и приверженцы старых традиций, эти до сих пор не желают забывать не столь давнее прошлое и до сих пор живут кочевьем. И таких, как выяснилось, тоже совсем не мало, вот Шанай была дочерью вождя небольшого кочевого племени. Такие племена некоторым образом подчиняются князю, они платят налог со своей добычи, обычно мясом и дорогими мехами и редкими травами, собранными в степи, присылают своих мужчин на военные учения, когда приходит их очередь и даже могут иногда осесть в городе ненадолго, если в племени появляются больные или раненые, но потом все равно снимаются с места и отправляются в дорогу. И найти их в большой опасной степи не так‑то просто, даже князю.
Все это мне рассказала Шанай, мой ходячий персональный справочник. Как бы научить ее еще выдавать информацию по теме, а не все подряд без остановки.
Ну, теперь, по крайней мере, можно подумать и о письме.
Ох и намучилась же я с ним, просто слов нет! То почерк не то что курица лапой, а просто шифр какой‑то, то громадную кляксу поставлю. Предполагая подобное безобразие я начала с черновика, который тоже пришлось переписывать целых три раза. Чтобы писать на чистовую нужно было изрядно потренироваться делать непривычную работу. Но какое же это было мучение, руку сводило от непривычной работы, буквы коряво расползались в разные стороны как пьяные.
Дайте мне виртуальную клавиатуру или сенсор, и я покончу с этой морокой за пять минут!
Было у меня и то и другое. А толку‑то?
Весь день потратила за малым не впустую, к тому же чувствовала себя совершеннейшей бестолочью. В такие моменты особенно остро ощущаю, что почти не обладаю нужными навыками для жизни в этом мире. К вечеру была крайне раздражена и недовольно собой. Даже засомневалась стоит ли звонить подруге как собиралась. Я, конечно, обещала связываться с ней как можно чаще, но вряд ли Глории сейчас нужно мое плохое настроение и жалобы на бытовые неудобства. У нее проблемы посерьезней.