В принципе, мачеха была не вредной теткой. К тому же, как поняла Мариша, она тоже здорово настрадалась от постоянных измен папеньки, отчего терпение у нее и лопнуло. Вовсе не мачеха изменяла отцу, а он ей.
– Думала, он хотя бы на старости лет угомонится. Нет! Всего не хочу тебе рассказывать, но решилась на развод и ничуть об этом не жалею.
Мачеха разоткровенничалась и призналась, что развод оказался для нее скорее благом, нежели бедой. Уже через непродолжительное время у нее нарисовался новый яркий роман с одним французом. Напуганный хлынувшим потоком арабов из вою-ющих мусульманских стран, бедный струхнувший лягушатник был рад перебраться подальше из ставшей такой неспокойной Европы. Француз был на пенсии и справедливо полагал, что его европейской пенсии с лихвой хватит на жизнь в России с любимой новой женой.
«Рюсский женсин – ошень хароший». Но Марише показалось, что куда больше красоты русских женщин француза сюда привлекал надежный железный кордон, возникший вдруг между ним и молодыми здоровыми черноглазыми и черноволосыми мужчинами, прущими дружными шеренгами из стран Ближнего Востока и Северной Африки.
– Алиска мне завидовала, счастью моему пыталась помешать, против Полика моего меня настраивала, так что я ее в конце концов к ее папочке спровадила. Пусть ему нервы для разнообразия потреплет.
– А вы давно с дочерью разговаривали?
– Еще перед ее отъездом. Стало быть, больше недели назад.
– А потом?
– Больше не общались. А тогда я велела ей проваливать хоть к самому черту, чтобы и глаза мои ее больше никогда не видели.
– Ой!
– Взбесила она меня, потому так и сказала.
Марише даже стало как-то не по себе от такого пожелания мачехи, адресованного Алиске. Не известно, чем Алиска сумела так разозлить свою мамочку, что та пожелала ей катиться к черту, но пожелание это было плохим. Мысль материальна, а уж слово и подавно. А материнское проклятие будет посильнее любого заговора. И Мариша окончательно убедилась, что Алиску надо искать, и как можно быстрее. Как бы не влипла ее дорогая сестренка во что-нибудь дурное.
Известие о том, что Алиса и впрямь находилась в Питере, да еще вроде как под опекой своего отца, стало для Мариши настоящим откровением. Почему отец ей не сказал, что Алиса приехала к нему? Не хотел, чтобы сестры встретились? Опасался взаимных обвинений и упреков?
В любом случае у Мариши в голове вновь появилась мысль, что мама куда чаще бывает права в своих прогнозах, чем сама Мариша. Ведь предупреждала она Маришу, что не стоит доверять отцу, что тот способен на нечистую игру. И все оказалось правдой. И приезд Алиски он от старшей дочери утаил. И про московскую проданную квартиру наврал. И кто знает, в чем еще в своих рассказах отец покривил душой?
То, что папаша ее любит приврать, это Мариша слышала от матери неоднократно. «Враль, каких свет не видывал!» Это было самое мягкое, что мама говорила про отца. Но все-таки без причины отец никогда не врал. Чтобы оправдать свою задержку с работы или вовсе отсутствие дома в ночную пору – это да. Но просто так, чисто из любви к искусству, такого за ним не водилось.
– Зачем же он скрывал от меня правду насчет Алиски и квартиры? И почему прикидывался бедненьким, если обладал приличным состоянием?
Ой, как все это не нравилось теперь Марише. Она-то была таким человеком, что терпеть не могла всякого рода вранья. Прямо настоящая аллергия у нее на вранье получалась. Вот и сейчас у Мариши началась самая настоящая почесуха. Так, нервно почесывая зудящие от крапивницы руки, Мариша прикидывала про себя, как же ей найти Алису, если все уверены, что она живет под крылышком у своего папочки, а на самом деле это совсем не так?
Глава 7
С этим вопросом Мариша обратилась к своему другу – Артему.
– Как бы ты стал искать в большом доме на сотни квартир одну-единственную девушку?
– Это риторический вопрос?
– Сугубо практический. Мне необходимо найти сестру. И я знаю дом, в котором она живет. Но не знаю номера квартиры. А ходить по всем квартирам подряд мне не очень хочется. Хотя, если не поможешь, пойду.
– Попробую тебе помочь, – задумчиво произнес друг, даже не пытаясь на сей раз отбрыкиваться и сопротивляться.
Артем перезвонил ей спустя полчаса.
– Квартира номер сто сорок пять.
– Как тебе удалось это узнать?
– Ничего сложного. Можешь не верить, но твоя сестрица зарегистрировалась на съемной площади законным порядком. Ну а мне всего лишь пришлось влезть в кое-какие базы данных, чтобы узнать это.
Ничего себе! Кое-какие базы! Ведь кто у нас в стране пропиской и регистрацией граждан ведает? То-то и оно!
– А у тебя проблем не будет? – боязливо поинтересовалась Мариша.
– Ты меня умиляешь, – фыркнул Артем. – После стольких лет знакомства и такие вопросы!
И отключился.
Мариша тут же рванула к нужному ей дому. Увы, домофон сто сорок пятой квартиры молчал. Мариша все же проникла в нужный ей подъезд и поднялась на нужный ей этаж, но и тут ей не удалось преодолеть последний барьер. Сто сорок пятая квартира безмолвствовала, несмотря на то что был уже одиннадцатый час вечера. И в это время суток законопослушным гражданам обычно полагается быть дома.
Сыщица попыталась позвонить в соседние квартиры, но и там ей двери открыть не пожелали, а лишь равнодушно сообщили, что сто сорок пятая квартира сдается и что жильцы там меняются с пугающей частотой.
– А последних жильцов вы знаете?
– В последний раз вроде как девка была, – сказал женский голос и, подумав, прибавил: – Рыжая.
– Высокая или низенькая?
– Средняя. Скорее низкая.
– Можете взглянуть на фотографию?
– Ишь, хитрая какая! – восхитилась женщина за дверью. – Я дверь открою, а ты меня по башке?
– Зачем мне вас по голове бить? Я же приличная женщина.
– А вдруг за тобой мордоворот стоит? Мне отсюда не видно.
– Что же делать? Это сестра моя! Я ее разыскиваю!
– В глазок свою фотку покажи, – сжалился над ней голос.
Мариша поднесла перекачанную на смартфон фотографию Алисы.
– Не-е… Наша рыжая. А тут нормальные волосы.
– А если представить ее же, но с рыжими волосами?
– Ну тогда вроде похожа. Но не поручусь. Видно плохо.
Мариша пошла обратно домой. Она была в недоумении. Нашла она свою сестру или нет?
И еще один вопрос не давал ей покоя. Если сестра Мариши была низенькой и теперь рыженькой, то кем же тогда приходилась отцу та высокая светловолосая девушка, которая была с ним, когда отец последний раз покидал свою квартиру. Кто была та неряшливо одетая, но прекрасная лицом фея, о которой говорила соседка папы? И кто приходил к нему в больницу?
Но так и пришлось Марише лечь спать, не приоткрыв завесы этой тайны. За день она вымоталась настолько, что заснула быстро и без всяких медитаций.
На следующий день ей было не обойтись без помощи мамы, так как предстояло множество дел. Антонина Семеновна обещала, что заберет Катюшу после школы и побудет с детьми, сколько понадобится.
– Что сказала твоя мачеха?
– Соболезнует.
– Денег на похороны она тебе выделит?
– Намекает, что раз мы с Алиской вроде как наследницы папы, то и участвовать в тратах тоже должны только мы с ней. А она с отцом развелась, сейчас у нее новая любовь, которая ее увлекла настолько, что она ни о чем другом думать не может. Тем более о похоронах бывшего супруга.
– Что, и на похороны не приедет?
– Скорей всего, нет.
– Невероятно, – произнесла мама и тут же добавила: – Тогда я тебя очень прошу найти Алиску!
Мариша лишь вздохнула в ответ:
– Сама хочу того же.
Но сказать было куда легче, чем сделать. Потому что хотя сегодня при свете дня соседка отнеслась к Марише более снисходительно, тем более что видела она ее уже во второй раз и рассудила, что вряд ли грабительница настолько обнаглела, что посмела бы явиться дважды. Но при всем при этом соседка помочь Марише в ее поисках ничем не смогла.
Правда, вышла, не дожидаясь Маришиного звонка в ее дверь, и доложила:
– Не приходила твоя сестра. Всю ночь тихо за стенкой было. Я специально прислушивалась.
И что это за помощь? Только то и радость, что соседка теперь разглядела получше фотографию на экране смартфона Мариши и подтвердила, что эта девушка и впрямь похожа на ту, что поселилась в сто сорок пятой квартире.
– Неделю назад поселилась или около того.
Женщина была явно глубоко пенсионного возраста, но еще сохранила ясность рассудка и не достигла той стадии, когда полагаться на слова человека уже не стоит. В этом Мариша убедилась, задав женщине пару-тройку несущественных вопросов и убедившись, что ответы всякий раз правильные и четкие.
– К сестре кто-нибудь приходил?
– Мужчина бывал.
– Молодой?
– Совсем нет. На дедушку похож. Мой ровесник.
– Посмотрите, не этот ли, случайно?
– Посмотрите, не этот ли, случайно?
И Мариша показала фотографию, где они были запечатлены вдвоем с отцом.
– Вроде бы он. Да, очень похож. Точно он.
Понятно, мужчину соседка разглядела куда лучше, чем девушку.
Что же, все-таки в сто сорок пятой жила Алиска.
– И часто этот мужчина тут бывал?
– Ну, раза два я его точно видела. Может быть, он и чаще приходил, но я же не слежу за соседями.
Ага! Только за стенкой подслушиваешь!
– А еще кто-нибудь был?
Мариша не ожидала услышать ничего путного, но соседка неожиданно произнесла:
– Еще я эту рыжую на улице видела. Она с какой-то блондинкой разговаривала.
– Вот как? Можете эту блондинку описать?
– Ну… высокая, во всяком случае, выше рыжей на голову, а то и на полторы головы. Худая, сейчас это модно. Личико такое милое, аристократическое даже, я бы так сказала.
– А волосы длинные?
– Да.
– Прямые?
– Да. В хвост на затылке были стянуты.
Очень интересно. Выходит, та блондинка, что приходила к отцу, она же встречалась и с Алисой? Или это две разные девушки, просто по приметам похожи?
И тут соседка произнесла:
– Ссорились они.
– Что?
– Говорю, ссорились они между собой. Отношения выясняли. Рыжая особенно наседала.
– А что говорила? Не слышали?
– Так… Кое-что.
Мариша вопросительно уставилась на соседку.
– Ну, рыжая кричала той светленькой, чтобы она от кого-то отстала. Так и сказала: «Отстань от него, мымра крашеная. Не про тебя кусок! Насквозь тебя вижу, думаешь, одинокий мужик при квартире – надо брать. Так вот я тебе прямо скажу, он мой!»
И подумав, соседка прибавила:
– Мужика не поделили, не иначе.
Мариша встревожилась. Еще и мужчина у сестрицы какой-то нарисовался? Да еще с соперницей! А что за мужчина? Кто он? Ну, по крайней мере, это объясняет, отчего Алиска так легко стартанула от своей мамочки из ухоженной комфортабельной четырехкомнатной квартиры в Москве, чтобы поселиться в съемной двушке на окраине Питера. Сделать подобную глупость можно лишь по большой любви. И она, судя по всему, накрыла Алиску с головой.
– Как же мне попасть в квартиру? – разволновалась Мариша. – Вдруг там найдутся какие-нибудь следы, где искать сестру?
– Уж и не знаю, как тебе быть. Разве что к хозяйке обратиться?
– Да где же ее найдешь?
– Тут она живет, в этом же доме.
– Правда?
Мариша прямо подпрыгнула от такой удачи.
– А в какой квартире?
– На третьем этаже. В точности как у меня квартирка. Зовут ее, если мне память не изменяет, Лена.
– А она сейчас дома?
– Сходи, она нигде не работает, дома сидит целыми днями.
– Слушайте, огромное вам спасибо. Вы меня так выручили!
Нельзя сказать, как и обрадовалась Мариша тому, что у нее появилась очередная зацепка.
– Так я прямо сейчас к ней и побегу!
Она спустилась на третий этаж, нашла нужную квартиру и с замиранием сердца позвонила в нее. Сначала долго не открывали. И Мариша уже стала опасаться, что, вопреки прогнозам соседки, Лены – владелицы сто сорок пятой квартиры – не окажется дома, но спустя несколько минут послышались тяжелые шаркающие шаги, а потом прокуренный голос произнес:
– Кто там приперся?
– Я насчет вашей жилички – Алисы.
Дверь открылась, и взгляду Мариши предстала женщина лет пятидесяти, с оплывшими чертами лица, полная, неуклюжая и, похоже, любящая хорошо поддать. Она была в одной сорочке с наспех накинутым поверх нее халатиком и с растрепанной головой. Явно только что встала с кровати.
Вряд ли тут могла вкрасться ошибка, но на всякий случай Мариша спросила:
– Вы – Лена?
– Я-то Лена, а ты кто?
– Сестра Алисы.
Женщина окинула оценивающим взглядом фигуру Мариши, задержалась взглядом на ее лице и вынесла свой вердикт:
– Стара ты для сестренки.
– Так уж получилось. У нас с ней разница больше двадцати лет.
– И чего от меня хочешь… сестренка?
– Я ищу Алису. Она исчезла, ночью дома не ночевала.
– И чего? Девка молодая. У парня небось осталась.
– Нету у нее парня.
Лена насмешливо прищурилась:
– Ой, сестренка, не все же ты знаешь про Алиску.
– О чем вы?
– Заходи.
И женщина посторонилась.
– Дует на проходе.
И когда Мариша шагнула внутрь квартиры, поманила ее за собой еще дальше:
– Пошли, кофейку хлебнем, потрещим о своем, о женском.
Они прошли в кухню, обставленную богато, но как-то очень уж вызывающе. Шторы тут были черные с золотыми и серебряными полосками. Пластиковые столешницы имитировали черный мрамор, правда, без особого успеха. Позолота, перегруженность пространства, на стенах, покрытых шелковыми (и это на кухне!) обоями, красовались картины в золоченых резных багетах, совершенно теряющиеся на фоне пестрых же обоев.
Запахнув халатик поплотнее и закинув жирную белую ногу себе на колено, Лена щелкнула электрическим чайником и достала из пачки длинную тонкую сигарету.
– Имеется-таки у твоей сестренки хахаль, – произнесла она, сделав первую затяжку.
Мариша не выносила табачный дым, да еще Лена курила сигареты с ментолом, так что у Мариши сразу же закружилась голова.
Но она мужественно боролась со своим состоянием, понимая, что иначе ей будет про Алиску правды не узнать.
– Хахаль? Кто он?
– Понятия не имею. Хлыщ какой-то.
– В возрасте? Старый?
– С чего ты взяла? Нормально… молодой. Ровесник Алиски твоей или чуть постарше. Только тут дело не в возрасте, а в том, что он гаденыш. Ты бы сестренку по-родственному предупредила, что он ей реально подгадить может.
– Почему вы так думаете?
– Расскажу.
И Лена, щедро насыпав в большие золоченые чашки растворимого кофе, бухнула туда же не менее щедро сахарного песку и, прихлебывая получившуюся угольно-черную приторную гадость, начала свой рассказ.
Если кто думает, что сдавать квартиру – это такое уж прибыльное дело, то он крупно ошибается. Цены на аренду неуклонно падают, а цены на все остальное так же неуклонно растут. Почему это происходит, для Лены является настоящей загадкой, но факт остается фактом.
– Если раньше за тридцатник мы ее с маменькой моей покойной спокойно сдавали, потому как и ремонт свежий был, и техника новая, и мебель, то после того, как мои последние квартиранты съехали, мне еле-еле двадцать две могли за эту хату предложить. Оно где-то и понятно, ремонт поблек, техника устарела… Но двадцать две… И как на это жить, если все вокруг чуть ли не в полтора раза подорожало, а кое-где так и в два?
В общем, новая цифра ежемесячной прибавки никак Лену не устраивала, но такова была новая реальность, в которой приходилось жить. И мозг Лены начал изыскивать варианты, которые бы устраивали их обеих. И ее саму, и окружающую ее реальность. И выход нашелся: сдача квартиры посуточно!
Так можно было получить гораздо большую сумму, но и побегать приходилось изрядно. Если раньше Лена запускала жильцов в квартиру, а потом лишь раз в месяц наведывалась к ним за деньгами, то теперь она должна была проделывать массу дополнительной работы, включая стирку белья и уборку сдаваемой в аренду площади.
– Ведь все капризные такие стали. Чуть что не по ним, сразу нос воротят. Мне агентша объяснила, у всех так. Что поделать, предложение на рынке превышает спрос.
Лене было ужасно неохота брать на себя дополнительную нагрузку, по натуре она большая лентяйка. Но три квартиры, доставшиеся ей в наследство, позволяют ей жить относительно безбедно. В одной живет сама Лена, а две другие сдает. В одной жильцы постоянные, платят по таксе, которая существовала еще пять лет назад, разговоров о понижении не ведут, так что с ними дело обстоит вполне прилично. А вот со второй квартиркой возникли проблемы.
– В общем, когда твоя сестренка нарисовалась и пообещала неделю пожить, платя посуточно, я дико обрадовалась. Неделю можно отдыхать и ни о чем не париться.
Но жиличка оказалась капризной. Все время ей чего-то было нужно.
– То показать, как кран включается, то прибрать, что от прежних жильцов осталось, то белье несвежее, то кофеварка засорилась, в общем, заколебала она меня за день, я уж начала даже подумывать, не прогнать ли эту надоеду на фиг.
А потом наступил неожиданный перерыв. Жиличка не появлялась, не звонила, вообще никак не давала о себе знать. Лене бы сидеть и радоваться, а она встревожилась.
– Не на месте у меня как-то сердце было. А я сердцу своему доверять привыкла.
Предчувствия Лены оказались небеспочвенны. Когда она поднялась на этаж, то ее сразу насторожил хоровод пустых бутылок из-под алкоголя, которые выстроились возле дверей ее квартиры. И даже тот факт, что весь алкоголь был элитный, Лену не успокоил, а еще больше разозлил. Она и сама любила выпить, а тут жиличка Новый год заранее сколько времени празднует, а Лену в гости не зовет. Впрочем, был еще один настораживающий момент, бутылки были по большей части с какими-то мужскими напитками – ром, виски, текила. Бутылки от вина или мартини если и встречались, то лишь изредка.