– Но что же послужило причиной для разрыва?
– Самая банальная вещь. У мужа появилась другая женщина.
– Вот как?
Подруги переглянулись. А ведь Света уверяла, что она познакомилась с Горшковым, когда тот был уже одинок, жена уехала в Германию, назад упорно не возвращалась. Мужчина был все равно что холост. Хотя официально брак еще не был расторгнут, но супруги прекратили всякие супружеские отношения. Да и просто общение между ними тоже свелось к нулю. Любой суд счел бы это достаточным основанием для официального развода.
Но если не Света послужила причиной разрыва Горшкова и Анастасии, то кто же была та женщина? Кто увел мужа у Анастасии? Кто заставил порядочного Горшкова делать такие непорядочные поступки? Видимо, было в этой истории еще что-то такое, чего подруги пока что не знали. Им очень хотелось добраться до истины, и девушки поклялись: они не отстанут от Анастасии, пока не выяснят у нее еще хоть что-нибудь дельное.
Движимые этим стремлением, они помогли Анастасии добраться до отделения, где ее с удовольствием принял следователь Померанцев. Увидев жену Горшкова, он повеселел и забыл про грузовик с фальшивыми номерами.
– Где же вы были все это время, уважаемая? – кровожадно сверкнув глазами, спросил он. – У нас тут такая заварушка, а вы где-то пропадаете.
– Я не пропадаю. Я просто не знала, что нужна вам.
– Ну да, ну да. Уехали, адреса своего не оставили. Очень предусмотрительно.
И Померанцев закрыл дверь кабинета, так что подругам уже не удалось ничего больше услышать. Они подождали Анастасию на улице, пока длилась ее встреча со следователем. Артур также поехал с ними, и теперь он шагал взад и вперед перед отделением.
– Если что, я выйду и прямо скажу следователю, что эта женщина со мной была! – выпалил он, когда Анастасия скрылась в кабинете следователя.
И он, и девушки были искренне рады, когда после почти часовой беседы с ним женщина вышла из отделения без наручников. Вот только сама Анастасия счастливой отнюдь не казалась.
– С меня взяли подписку о невыезде, – невесело произнесла она. – Впрочем, следователь мне объяснил: в моем положении уже и это неплохо.
– Главное, вы свободны.
– Да и какая разница? Ведь я все равно не собираюсь никуда уезжать.
– Вас не арестовали, значит, все прошло благополучно.
– Да. Наверно. В конце концов, меня ведь могли засунуть за решетку. И раз этого не произошло, все прекрасно.
Но неожиданно Анастасия расплакалась. Слезы полились у нее из глаз просто градом. Но утешать ее бросились отнюдь не подруги, а Артур. Мужчина проявил удивительную, совсем ему несвойственную расторопность, мигом оказался возле плачущей женщины и принялся утирать ее слезы своим носовым платком.
– Ну, ну, – успокаивающе гудел он, – все будет хорошо. Просто замечательно. Не надо плакать. Такой красивой женщине не идет, когда у нее красные глаза.
Как ни странно, это возымело свое действие. Анастасии удалось взять себя в руки. Она выпрямилась, вернула мокрую тряпицу Артуру и решительно произнесла:
– А сейчас я хочу поговорить с моим мужем. Можно это осуществить? Мне надо ему очень многое сказать!
– Мы не знаем, в сознании ли он.
– Все равно мне надо его увидеть. В этом деле много мне непонятного. Я хочу разобраться!
Узнав, что Анастасия хочет ехать к своему мужу, Артур неожиданно помрачнел и «вспомнил», что у него есть какое-то экстренной срочности дело.
– С самого утра должен был в одно место съездить. Караул! Забыл! Я страшно подвел тех людей.
Но подруги посмотрели ему вслед с большим подозрением. Про это «крайне важное и срочное» дело Артур благополучно не помнил все те часы, что провел с женщинами, а тут вдруг вспомнил. Да ему просто не хотелось везти Анастасию к ее мужу. Артур ревновал понравившуюся ему женщину, но не пустить к законному пока что супругу не имел никакого права.
Так что в больницу девушки приехали уже без почетного эскорта. Узнав, что к пациенту прибыла его законная супруга, вернувшаяся по такому случаю из Берлина, врачи разрешили Анастасии немного поговорить с мужем. О чем была беседа, подруги не слышали, но Анастасия вышла от Горшкова вся в слезах.
– Он вас обидел?! – кинулась к ней Кира. – Ну, я ему…
– Он в гипсе!
– Плевать на гипс! Я ему и по гипсу так надаю!
– Не пущу!
Кира уже готовилась отпихнуть заступающую ей дорогу Лесю в сторону, но Анастасия замахала руками:
– Нет, нет, девочки! Я совсем не расстроена, даже наоборот.
– Наоборот?
– Лешка просил у меня прощения. Сказал, что не должен был затевать этот развод и тем более делить имущество. Он считает, что авария была ему знаком свыше. Он не должен выступать против меня.
– Он снимает все имущественные требования в отношении вас? – быстро осведомилась Леся.
– Пока нам не удалось обсудить все детали, но Леша раскаялся в своем поступке, и это самое главное!
Анастасия была счастлива, но подруги не могли с такой же легкостью разделить чувства женщины. Это сейчас Горшков слаб, разбит недугом и находится на больничной койке. Под впечатлением недавней аварии, когда он чуть было не оказался по ту сторону земного бытия, он мог пообещать Анастасии что угодно. Мог раскаиваться и даже просить прощения. Но как поведет себя Горшков, вновь встав на ноги и немного забыв о том, какого страху он натерпелся?
Однако Анастасия радовалась, словно птичка.
– Всегда знала, что Леша в глубине души хороший человек. Порядочный. Да, у него было временное помутнение, но теперь все прошло. Он вновь стал самим собой. Это Курилкин плохо на него влиял!
Но подруги что-то сомневались. Невозможно оказать на человека столь сильное влияние, если он сам этого не хочет.
Так и получилось, что до самого вечера они мотались вместе с Анастасией по ее делам. За это время они успели хорошо узнать эту женщину. И первоначальное впечатление, что Анастасия не могла никого убить, с каждой минутой находило новые подтверждения. Анастасия была добра, хотя удивительно рассеянна и мечтательна. Она видела в людях исключительно хорошее, а плохого либо не видела вовсе, либо даже в плохом умудрялась разглядеть что-то светлое.
– Славная тетечка, – сказала Кира, когда они наконец простились с Анастасией у ее дома.
– Клуша немножко.
– Родители у нее были властные, вот и сломали характер своей дочки.
– Сама от рождения небось размазней была.
– Что ты говоришь, она очень хорошая!
– Хорошая-то хорошая, а постоять за себя совсем не умеет. Если бы кто-то не избавил ее от Курилкина и не вразумил Горшкова, пустили бы эти двое бедную женщину по миру. А то и вовсе в психушке бы заперли. Ты же слышала, у них был план признать ее недееспособной. А что это может означать? Анастасия не калека, не выжившая из ума древняя старушка, которая нуждается в круглосуточном присмотре. Она сильная и физически здоровая женщина. И если ее признать недееспособной, то лишь потому, что она чокнулась, сошла с ума, психически неадекватна. А таким людям место в специальных заведениях. Можешь не сомневаться, следующим шагом, на который Курилкин уговорил бы Горшкова, было запереть Анастасию в дурке.
– Ужасно! – содрогнулась Кира. – Слушай, но если не сама Анастасия постояла за себя, то кто? Может быть, кто-то из ее близких?
Но тут у подруг никого на примете не было. Пока они мотались с Анастасией, они успели хорошо изучить не только ее саму, но и узнать подробности ее жизни.
– Родители умерли, бабушки и дедушки покинули этот мир еще раньше их. Остались мы вдвоем с мужем. То есть это я думала, что мы вдвоем. А потом он мне сказал, что и сам от меня уходит. И как-то так вдруг оказалось, что я во всем мире совсем одна.
Это как раз не диво. Одиноких людей повсюду куда больше, чем хотелось бы. Хотя так и не должно быть, и не правильно это, и грустно, и тоскливо, но факт остается фактом. Нет, подруг интересовало не это.
– Неужели ваш муж совсем никак не объяснил вам, почему вы расстаетесь? Сколько вы прожили с ним?
– Несколько месяцев до фарфоровой свадьбы не дотянули.
– Видите, вы двадцать лет прожили вместе. Не мог же Горшков просто так уйти?
– А вот ушел, – невесело отозвалась Анастасия. – Я как раз присматривала для нас жилье в Германии. Занималась оформлением бумаг для получения немецкого гражданства. Мой отец был этническим немцем, и я рассчитывала, что в этой стране мне будет оказан более или менее радушный прием.
Реальность оказалась несколько иной. Да, в Германии Анастасии удалось закончить все дела в срок и с блеском. Она присмотрела симпатичный коттеджик на окраине Берлина и внесла задаток за дом. Заполнила бесконечные бланки на получение немецкого гражданства. Выполнила ряд других формальностей, до которых дотошные немцы оказались большими охотниками. Страшно вымоталась и устала. И тем не менее настроение у Анастасии было приподнятое, когда она возвращалась к своему мужу в Питер.
– Думала, он обрадуется. Мы же с ним вместе мечтали о том, как заживем на старости лет в Европе. Тихо, спокойно, никаких волнений. Денег, которые оставили мне мои родители, нам двоим хватило бы до конца жизни и еще кое-что можно было бы дальней родне или благотворительным организациям оставить.
Но, вернувшись домой в Питер, Анастасия обнаружила порядком опустевшую квартиру. Сначала женщина решила, что их обокрали. Она кинулась звонить мужу, но тот не брал трубку. А немного отдышавшись с дороги и осмотревшись, Анастасия неожиданно поняла, что воры были какими-то странными. Они унесли только вещи мужа. Ее собственные меховые манто оставались в шкафу. И отнюдь не дешевенькие колечки и подвески по-прежнему лежали в красивой бронзовой шкатулке.
Дозвониться до мужа удалось лишь на следующий день. Да и то Анастасия позвонила на рабочий номер и воспользовалась телефоном соседки.
– А, ты уже вернулась, – услышала она какой-то равнодушный голос мужа. – Ну, и как?
Он молча выслушал доклад своей супруги.
– Значит, целый дом, – констатировал Горшков. – И большой? Ну да, у тебя же денег куры не клюют. Можешь себе позволить любую прихоть.
В голосе мужа звучало незнакомое Анастасии раздражение. Раньше он не так реагировал, слушая ее планы обустройства на Западе. Горел вместе с ней. Придумывал, как быть с бизнесом, который не хотел бросать.
– А ты в командировке? – все еще ничего не понимая, спросила у мужа Анастасия.
– Можешь считать, что в командировке. Но вообще-то я ушел.
– Куда ушел?
– Ушел от тебя.
Анастасия все еще не понимала, что произошло. И тогда Горшков доходчиво растолковал ей:
– Я ушел от тебя. Подаю документы на развод.
– Но почему?.. Что случилось?
– Мне это все надоело.
– Что… все?
– Твои деньги. Моя зависимость от тебя и твоих денег. Я устал от всего этого. Теперь я хочу жить своим умом. Мне надоело быть твоим мальчиком на побегушках.
Услышав эту галиматью от своего мужа, Анастасия проявила несвойственную ей проницательность и спросила:
– У тебя что… кто-то появился?
– Ты прожила со мной столько лет, а так меня и не поняла.
И больше муж не прибавил ни слова. Он повесил трубку и больше уже не разговаривал с Анастасией. Все ее попытки что-то выяснить заканчивались провалом. А подстерегать мужа, подкарауливать его у проходной Анастасия считала неэтичным, да и попросту пошлым.
Глава 13
Анастасия вернулась в Германию. В конце концов, главное ей муж все же сказал. Жить с ней он не хочет. По крайней мере, какое-то время точно не хочет. И Анастасия решила немного выждать.
Она не понимала, какая муха укусила ее мужа, но за свою жизнь наслушалась про странности мужчин среднего возраста всякого. И она мудро рассудила, что мужа лучше сейчас не трогать. Если он не хочет с ней разговаривать, значит, беседы по-любому у них не получится.
В лучшем случае они наговорят друг другу злых слов, забыть которые потом будет очень непросто. А в худшем… в худшем оговорят дату развода. Разводиться же Анастасии не хотелось. Она привыкла к своему Горшкову, знала все его слабые и сильные стороны. Да и что там говорить, она просто любила своего супруга.
– Поэтому я стала жить в Германии, надеясь, что муж одумается и позовет меня обратно. Или как-то иначе даст о себе знать.
Но Горшков никаких весточек не подавал. После нескольких месяцев молчания с его стороны Анастасия все же ему позвонила. У нее было много хороших новостей. Она закончила сделку с оформлением дома, приобрела его в полную собственность. Пригласила опытного дизайнера, который помог ей сделать дом уютным и в то же время стильным. И Анастасия надеялась, что муж оценит ее старания и захочет взглянуть если не на нее, то хотя бы на дом.
Однако ее надеждам не суждено было сбыться. Муж разговаривал с ней сухо, а услышав про дом, язвительно произнес:
– Ну, конечно, мадам Богачка, с твоими-то деньгами и не такое можно организовать.
– Но я обустраивала этот дом в расчете на нас обоих. Тебя и меня.
– Забудь! – завопил в ответ любимый муж. – Никаких тебя и меня больше не существует! Есть только ты, обманувшая и ограбившая меня!
На этом разговор и закончился. Анастасия не поняла, в чем она обманула мужа. Изменять ему она никогда не изменяла, а фраза об ограблении показалась Анастасии и вовсе дикой. Наоборот, она всегда помогала мужу и словом, и делом, и материально. Потому что, если говорить открыто, бизнесмен из Горшкова вышел не ахти.
– Нет, клиенты у мужа, конечно, были. И пока отец был жив, и потом. Но Горшков многим верил на слово. Другим отпускал изделия в долг. Все у него ходили в друзьях. А друзьям ведь не откажешь, если они хотят обставить свою спальню, но стеснены в средствах и надеются на скидку. Так и получалось, что фирма мужа практически не приносила ему дохода.
– На какие же средства Горшков приобрел себе новую машину и купил дом в Чудном Уголке?
Анастасия вздохнула и принялась выкладывать дальше информацию, которую ей удалось раздобыть о собственном муже. Зачем она следила за действиями супруга, об этом речь была еще впереди.
– Как я уже говорила, не знаю, какая муха укусила моего мужа. Мы с ним жили вполне мирно. Может быть, он заскучал? Я советовалась с психологами, все в один голос утверждают, что муж переживает кризис среднего возраста. Во время этого кризиса мужья уходят от своих верных жен, связываются с молоденькими девочками. Им кажется, что так они остановят или даже повернут вспять время. Им страшно стареть. А видя рядом молодое лицо, они вроде как и сами чувствуют себя молодыми.
Но хорошо, когда новая жена оказывается порядочным человеком, искренне любящей и почитающей своего немолодого супруга и готовой быть с ним в горе и радости, в болезни и старости. К сожалению, в большинстве случаев молоденькие девчонки видят в своем муже лишь толстенький кошелек на ножках. И чем скорей эти ножки у кошелька отвалятся, тем лучше. Другими словами, молодые жены себя не стесняют, ни в чем не ограничивают. Продолжают порхать по тусовкам, волоча за собой престарелого супруга с его одышкой, артритом и радикулитом.
Разумеется, по прошествии какого-то времени мужчина понимает, что сильно погорячился, что он переоценил свои силы. И пожалуй, ему было бы лучше проводить вечера дома рядом со старой грелкой, чем катаясь в открытом новеньком кабриолете. Но молодую супругу, если уж она задалась целью спровадить старикашку на тот свет, так легко не остановить.
– И хотя Горшков ничего не рассказывал о том, что у него появилась молодая любовница, все симптомы указывали на это.
Психологи надавали Анастасии кучу советов, но все они сводились к одному: оставить мужа на какое-то время в покое. И Анастасия с удовольствием последовала бы этому совету, ей и самой не хотелось соваться к мужу, ставшему в одночасье сухим, холодным и даже жестоким, но тут произошло следующее.
– Мне позвонили наши с Горшковым общие знакомые. Неплохие люди, как показало время. И хотя они были друзьями Горшкова, а не моими, но именно они предупредили меня, что Горшков зачудил. Он набрал в банке у Берты кучу кредитов и уже по двум имел серьезную задолженность.
На Горшкове висел не один потребительский кредит. И дом в Чудном Уголке был также взят в кредит. Пока Анастасия вила гнездо под Берлином, Горшков вовсю обустраивался куда ближе. И еще был кредит на машину. И много других вещей.
– Я хочу тебя предупредить, что у вас могут быть серьезные проблемы, – заявила знакомая, явно не зная о том, что Анаставия и Горшков расстались. – Погаси задолженность сейчас, иначе банк отберет дом в Чудном Уголке. А ты понимаешь, что это значит. Конечно, вы получите какую-то разницу между суммой долга и рыночной стоимостью дома, но эта разница будет ничтожной. Погаси задолженность, ведь деньги у тебя есть.
Так Анастасия поняла, что дело зашло слишком далеко. Ее муженек пыжится и пытается изобразить перед кем-то что-то, чего на самом деле нет.
– Его фирма в ее теперешнем виде – это какой-то филиал благотворительного общества. Там на всех постах сидят родственники или друзья Горшкова. Они либо просто ничего не смыслят в том, чем им поручил заниматься мой муж, либо бессовестно его обманывают. Просто удивительно, как фирма вообще остается на плаву. Но того дохода, что получает мой муж, хватит лишь на хлеб. Ни о какой икре или даже колбаске речи не идет.
Анастасия встревожилась. Она понимала, что добыть деньги на погашение многочисленных кредитов Горшкову негде, только если он попросит их у нее. Но Горшков ничего не просил. И Анастасия, набравшись мужества, вновь позвонила мужу.
– Кредиты? И это ты мне говоришь о долгах? Да ты у меня в долгу по гроб жизни! Ты мне всю судьбу поломала. Ты и твои родители!
– Я могу дать тебе деньги на погашение кредитов. Конечно, при условии что мы будем жить как раньше.