— Давай! — в горле бизнесмена заклокотало рычание, из глаз смотрел дикий зверь. — Посмотрим, кто кого!
— Зря тебя отец пожалел, — в руках в золотобородого хищно блеснул меч. Где он был спрятан до срока, непонятно. — Надо было еще подержать!
— Пошел на!" N;%, уN;:?*!!!
— Попрошу воздержаться от мата в моем присутствии!
Лицо Костина претерпело удивительные метаморфозы. Оно бледнело, усыхало на глазах, кожа все туже натягивалась на кости черепа, постепенно исчезая окончательно. Остальная плоть тоже мало-помалу усыхала, в конце концов оказалось, что свитер и штаны свободно болтаются на голом скелете. Впрочем, тот равнодушно затянул ремешок потуже, попутно объясняя:
— Вы же знаете, на меня сильно действует вульгарная брань.
— Так и сидел бы у себя в Нави! — рявкнули оба спорщика. Молнин подозрительно сощурился. — А действительно, Кощей, чего здесь забыл? В Явь тебе хода нет.
— Тц-тц-тц, — каким-то чудом череп принял скорбное выражение, — отдохнул бы ты, Перун. Перетрудился, везде заговоры мерещатся… Про паранойю слышал? Хочешь, сведу со знающими душами?
Золотобородый только плюнул.
— Короче, вы двое! — личина смертного слезла окончательно, и теперь посреди студии стоял могучий, пылающий грозовой силой бог. — Если только я сведаю — а я неминуемо сведаю! — что по вашей вине хоть что-то пошло не так, до конца мира будете на цепи сидеть. Так и знайте, слово мое твердо.
Притихший было Велес показал в ответ древний мистический жест согнутой в локте левой рукой:
— Кишка тонка! Я те мигом бородку выдерну!
— Ты меня слышал, Змей, — громовержец говорил тихо и страшно. — Я тебя предупредил.
Перун исчез, не желая продолжать свару. Следом за ним растаял матерящийся Велес, оставив г-на Костянина в одиночестве. Тот, впрочем, совершенно не расстроился, общество древнего воплощения живой природы доставляло ему физическую боль. Кроме того, зрелище вдрызг разругавшихся соперников доставило ему наслаждение — владык Яви Кощей не любил. Единственным минус заключался в застывших смертных, чье время громовержец не удосужился разморозить. Вот так всегда: молодежь дров наломает, а старикам исправлять. И что самое обидное — наверняка его же и обвинят!
Такого белого, пусть и не пушистого.
Такие разные герои
Коротенькая зарисовка. Навеяно "Старшей Эддой".
Такого соседи никак не ожидали. На лужайке перед домом уважаемой семьи Торвальдов, лет пять назад приехавших откуда-то из Швеции, паслись две белые лошади! Их хозяйки, высокие, рослые девицы, неуловимо смахивавшие на Хельгу Торвальд, находились внутри. Всадницы полчаса назад вынырнули откуда-то из-за угла, прогарцевали перед ошарашенными добропорядочными американскими гражданами и уверенно остановились у низенького белого штакетника, возле которого уже стояла Хельга. Хозяйка дома что-то приветственно сказала на тарабарском языке, судя по жестам, пригласила войти в здание. Гостьи завели лошадей на лужайку, привязали их к перилам веранды на длинную веревку, сами же прошли в дом.
Соседки попытались под благовидными предлогами рассмотреть новоприбывших поближе, но Хельга дальше крыльца никого не пустила. Оставалось ждать и строить предположения.
— Бросай ты его, — от души посоветовала Брунгильда. — На кой он тебе сдался? Маленький, плюгавенький, в толстенных очках.
— Лысеть начал, — улыбнулась Хельга. — Головой мне в плечо упирается.
— Во-во. Что отец скажет, когда увидит?
— Не знаю. Рано его с отцом знакомить, время еще не пришло.
— И не знакомь, — обрадовалась Бруня. — Лучше другого найди. Дрив, скажи.
Сигрдрива, увлекшаяся чаем с шоколадками, открыла зажмуренные от удовольствия глаза.
— Пусть сама решает.
— Чего!?
— Спасибо, Дрива.
— Не за что, — мило улыбнулась сестра. — Ты еще молодая, имеешь право на ошибку.
— Ага, и будет с ней, как с тобой! — путано высказалась Брунгильда.
— Ни о чем не жалею, — скулы Сигрдривы отвердели. — Пусть отец злился, меня наказал, ожоги эти лечить пришлось — все равно по-моему вышло, отняла мужчину у разлучницы. Соединились, вместе навек! Кто ж знал, что он таким козлом окажется. И все равно не жалею.
— Мой не такой, — тихо сказала Хельга.
— Ты имеешь в виду, что не возражает против твоего участия в турнирах? — все три женщины синхронно оглядели внушительную коллекцию кубков и наград, выставленную на полке. — Не распускает руки, не требует, чтобы ты сидела дома и только и делала, что за детьми присматривала, пока он с дружками напивается?
— Он меня любит.
— Я тоже думала, что мой меня любит, — усмехнулась Сигрдрива. — Кто ж знал, что мы под словом "любовь" совсем разные вещи понимали.
— Правильно, одной лучше, — вставила веское слово Бруня. — Мужика окрутила, отцу показала, он убедился, что все в порядке, порадовался — и вперед, ищи другого.
На нее посмотрели как на ребенка, сморозившего глупость на приеме у епископа. Переглянулись, понимающе улыбнулись и ничего не сказали.
— Что? Что вы так смотрите?
— Не обращай внимания, тебе показалось. Мартин сейчас вернется, останетесь?
— Не, я лучше домой, — протянула Бруня. — Посмотрю, как там дела.
— Я в Сочи еду. На Кавказе работа найдется, там всегда жарко. Извини, Хельга.
— Не извиняйся, я все понимаю, — примиряющее улыбнулась хозяйка дома.
Минут через двадцать в гараж заехала машина, худощавый мужчина, больше всего напоминающий среднестатистического клерка, торопливо прошел в кабинет. Усевшись за компьютером, он крикнул жене:
— Хельга!
— Что?
— Бросай все, мы едем в Хельсинки.
Хельга, ничем не выдав своего удивления, вошла в комнату с маленьким подносом в руках:
— Пока не поешь, никуда не поедем. Что делаешь?
— Так, кое-какую почту отправляю. Через час мы должны быть в аэропорту. Извини, милая, форс-мажорная ситуация.
— Как в прошлый раз?
— Угу. И в позапрошлый. Собирайся.
— Все уже собрано, — вздохнула жена. — Твой чемодан в шкафу, инструкции в банк я отправила. Я пойду переоденусь, посуду можешь не мыть.
— Ну у тебя и чутье, — в изумлении покачал головой Мартин. — Все как в прошлый раз.
— И в позапрошлый.
Муж расслабился только в самолете, по его прикидкам, они успевали. Из Нью-Йорка до Хельсинки, оттуда на машине в Санкт-Петербург, на границе встретят коллеги. Можно не волноваться, впереди минимум полугодичный отпуск, который они проведут где-нибудь на тихой-тихой даче. Надоели ему шумные города, лучше уж подмосковный санаторий. Еще можно в Швецию съездить, через пару месяцев, когда шум утихнет. Давно надо Олиных родственников навестить, нехорошо получается — десять лет женаты, а знаком с одним только братом. Хермод, кстати сказать, парень со странностями, одна его прическа чего стоит, но неплохой, компанейский. Любого уболтает. Только смотрел как-то странно. Жена потом обмолвилась, Мартин здорово похож на какого-то их родича, тот пожизненное получил и в тюрьме сидит.
— Мне показалось, или у нас перед домом лошадиные копыта потоптались?
— Недалеко открылась конно-спортивная школа, они заезжали, приглашали покататься.
— Хорошее, наверное, дело, — задумчиво пробормотал Мартин. — Надо будет попробовать.
— Попробуй, — иронично кивнула жена. — В жизни пригодится, по крайней мере, перед моим стариком не опозоришься.
— Я как раз думал, надо бы его навестить. Отчет сдам, познакомишь с родными?
— Боюсь, после знакомства с моими родственниками, особенно отцом, твой образ жизни кардинально изменится.
— Ты хочешь сказать, мне придется выйти в отставку?
— Что-то вроде того. Не сомневайся, Отец всегда добивается того, чего хочет. Имей в виду, муж его дочери должен быть настоящим героем!
— Героя мне не дадут, — печально вздохнул мужчина. — Не заслужил. В лучшем случае "За заслуги перед Отечеством" нацепят.
— Значит, придется подождать.
Валькирия улыбнулась. Ее избранник, пусть не умеет махать мечом, да и выглядит не слишком сильным, тоже кое-чего стоит. Недаром Хермод не возражал.
Герои, они разные бывают.
Общественная нагрузка
Рассказ написан для конкурса "Скрижали Бездны: Зомби"
Некромант сидел на земле в окружении трупов и с аппетитом жевал бутерброд. Огромное поле, заваленное телами павших воинов, не вызывало у него никаких отрицательных эмоций, скорее наоборот. По прикидкам почтенного Элтаринэля, сегодняшняя ночь принесет ему как минимум сотню первичных заготовок, в просторечии трупов, что позволит выполнить задание главы Дома и освободит самого некроманта от простой, но нудной обязанности.
Дроу вытер пальцы белоснежным кружевным платочком и с одобрением посмотрел на своего молодого помощника, заканчивавшего стаскивать тела в центр начерченной на траве пентаграммы. Ританир служил живым опровержением тезиса о хрупкости и слабости темных эльфов, без видимых усилий ворочая закованные в кольчуги тяжелые тела. Причем одновременно успевал осуществлять первичную сортировку заготовок, отбирая относительно неповрежденные трупы, с наименьшим количеством ран.
— Сотня набралась?
— Набралась, мастер, — пропыхтел ученик. Кажется, принятый им эликсир силы заканчивал свое действие. — Можно и больше набрать, битва была кровавой.
Элтаринэль пожал плечами, брезгливым жестом пальцев давая понять ученику, что его не интересуют подробности. Какая разница, из-за чего разгорелась битва, между кем? Ну, не поделили два людских правителя плюгавый холмик на границе своих владений, сошлись в бою их войска, что с того? Они постоянно друг с другом дерутся, энергию выплескивают. Между прочим, дроу такую практику всецело одобряли и всячески поддерживали, справедливо полагая, что если однажды люди объединятся и соберут силы в единый кулак, Темному Лесу придется туго.
— Больше нам не нужно, — некромант прикинул свои силы и пришел к однозначному выводу. — Я не великий, чтобы повелевать многотысячными армиями, тем более, нам до границы еще лиг сто идти. Кроме того, что с лишними трупами делать? Глава дома заключил контракт на полторы тысячи, в подвалах замка уже столько есть, излишки планируем продавать. Если покупателя найдем.
— Какой контракт, мастер? — от удивления Ританир остановился.
— Ты таскай, не отвлекайся, скоро здесь людские клирики появятся, — подстегнул некромант. — Тупые святоши… Все очень просто. Генеральный штаб заключил с нашим Домом контракт на поставку первичных заготовок стражей границы, в просторечии зомби. Ты, вообще, в курсе, как охраняется Темный Лес?
— Признаться, мастер, я слабо интересовался этой темой…
— А зря! — обрубил учитель. — Практику тебе предстоит проходить именно в пограничной страже, имей это в виду!
Темный Лес всегда испытывал недостаток в живой силе, начиная со времен войн с орками. Что поделать, наша раса размножается медленно, особенно если сравнивать с людьми. Светлые сородичи нашли выход в создании древовидных големов, различных лесных стражей, дроу пошли по пути некромантии и призыва духов. Как показала практика, на данный момент наиболее простым и удобным в использовании средством охраны является СГМ, сиречь "страж границы модифицированный". В принципе, тот же зомби, только с наложенными заклинаниями "каменная кожа", "тихий шаг", "скорость" и дополнительным модулем интеллекта. Использовать обычных мертвяков перестали после того, как крестьяне из приграничных людских поселений стали выходить против них с одним топором и побеждать.
Мертвяки патрулируют границу, уничтожая нарушителей. Довольно успешно, надо сказать, не будучи магом или слаженной группой воинов, справиться с ними не просто. В том случае, если зомби все-таки оказывается уничтожен, поврежден или обездвижен, в дело вступают воины из Корпуса пограничной стражи. Если происходит чудо и нарушители остаются в живых, в дело вступают более серьезные силы, но такое случается редко. Так что, как видишь, мертвяки являются первой линией обороны и потому требуются в больших количествах.
Естественно, время от времени требуется замена изношенных мертвецов. Что поделать, время властно над всеми, и живыми, и мертвыми… Поэтому Генеральный Штаб время от времени поручает одному из Домов собрать нужное количество материала, чтобы поднять новых зомби. В этот раз повезло нашему Дому, глава сумел заполучить контракт. Между прочим, очень большая удача, список поставщиков не менялся уже три тысячи лет. Кстати сказать, ты поглядывай по сторонам, конкуренты могут попробовать перехватить товар, тем более, что мы сейчас на чужой территории. Если не ошибаюсь, на этих землях традиционно собирает трупы Дом железного Посоха…
Все собрал?
— Да, мастер. Ровно сотня, тела целые.
— Смотри, проверять станут сначала глава, потом специальная комиссия от армейских некромантов. Не то, что руки, пальцы должны быть целыми!
— Не беспокойтесь, я внимательно осмотрел все будущие заготовки на предмет наличия отдельных членов — обиделся Ританир.
— В таком случае, начнем. Если появится кто-либо посторонний, не позволь ему мне помешать. Ритуал требует сосредоточения.
Ученик вытащил меч, приготовил какое-то заклинание и стал ждать, цепко поглядывая по сторонам. Некромант же еще раз проверил пентаграмму, поправил несколько сбившихся линий, встал на границе, глубоко вонзив в землю посох. Затем, несколько раз глубоко вздохнул, он начал ритуал.
Сначала ничего не происходило, только вокруг фигуры Элтаринэля понемногу разгоралась тускло-зеленая аура. Затем на грани слышимости раздался тягостный вой, злобный и тоскливый, от которого у стоявшего в отдалении ученика противно заныли зубы. Звуки становились громче, к вою присоединился еле слышимый шепот на грани сознания, привычно обещавший что-то вроде сладких мук и кровавой власти. Наконец, взвыв напоследок, духи мертвых замолчали, вместо них зашевелились сваленные в кучу тела. "Надо было их рядами положить", грустно подумал Ританир, наблюдая за неловко подергивающимся сплетением рук и ног. "Теперь придется распутывать".
Обошлось, зомби сумели самостоятельно встать и построиться в одну длинную колонну. Некромант, с по-прежнему пылающим зеленым светом глазами, прошелся вдоль строя, оглядывая добычу. Отбраковал два трупа каких-то крестьян, которые немедленно свалились на землю, пояснил ученику:
— Маленькие, по пути испортятся. К тому же, ничего ценного на них нет, нет смысла тащить домой.
— А нам за них что-нибудь дадут, или мы работаем во славу Дома? — внезапно заинтересовался ученик.
— Все имущество мертвецов забирает себе поднявший, Дом получает только тела, — объяснил учитель. — Кольчуги, оружие гномам продадим, качество у них дрянное, но все-таки тоже денежка. Ладно, нам пора. Если пойдем складками реальности, как раз к утру успеем.
Переваливаясь, оставляя клоки одежды, сталкиваясь и спотыкаясь, сотня зомби двинулась вслед за некромантом.
Ночной звонок
Крохотная вариация на тему альтернативной истории.
— Але…
— Макс, это я.
Хриплое дыхание в трубке. Тишина в квартире. Невнятное мычание. Потом:
— Сдурел? Четыре часа ночи!
— У меня беда. Ребенок упал в реку, задохнулся. Что делать?
— Так, — из голоса ушел сон. — Он дышит?
— Нет.
Торопливо.
— Срочно делай искусственное дыхание. Ладонь на середину груди, пятнадцать сильных жимов, грудь прогибается на сантиметр вниз. Затем вдох через рот и повторяешь процедуру. Он воды наглотался?
Напряженно:
— Да, я сейчас ножки сгибаю.
— Ему год есть?
— Вроде есть.
— Переверни вниз головой и вытряси воду. Только аккуратно тряси, просто подержи немного. Скорую вызвали?
— Макс, мы в деревне у Сиверского озера! Связь почти не ловит, местные бабы сарафаны носят!
— П…ц. Как он?
— Пульс слабенький, прерывается.
— Главное, что есть. Он долго в воде пробыл?
— Минуты три. Здесь температура плюс пять, не больше.
Молчание.
— Крепкий парень.
— Плохо?
— Да. Раз жив еще, может выкарабкаться. В теплое его заверните.
— Уже несут.
— Пульс?
— Ровный, но слабый.
— Разотрите его и в тепло. И не отходите ни на шаг! Слышишь? Алло?! Алло!
Молчание. Треск помех.
— Твою мать!
Н.М.Карамзин
"История Государства Российского"
III том, 29 глава
Следует отметить, что необыкновенно терпимое отношение государя Иоанна и последующих правителей московских по отношению к языческим волхваниям, а также прочим верованиям инородцев, связывают со случившимся с младенцем Димитрием, впоследствии Димитрием Рука Властна, происшествием. Летописи повествуют, как под нянькой царевича перевернулись сходни, и она вместе с ребенком упала в холодную воду. Когда младенца достали из реки, он не дышал. И лишь вмешательство некоего волхва, случайно оказавшегося поблизости, спасло будущего государя. Страшно подумать, какую утрату понесло бы любезное наше Отечество, лишись оно столь талантливого правителя!
Следует отметить, что именно в царствование царя Иоанна Четвертого, прозванного в народе Грозным, и его сына произошло окончательное оформление т. н. "московского абсолютизма", а также…
Как курьез можно упомянуть слухи о наличии у таинственного волхва демона-советчика, благодаря указаниям которого и был спасен порфирородный младенец. В дальнейшем именно благодаря этой нелепице враждебно настроенные бояре дали царю прозвище "Антихрист", намекая на участие нечистых сил в его деяниях. Но, конечно же, в действительности их недовольство было вызвано иными, отнюдь не сверхъестественными причинами, и верить в распространяемые злобные сплетни современному образованному человеку стыдно.