- А вчера, что ж уже не жалко было. Их может быть и расстреляли из-за тебя - спросил его один из разведчиков.
- Вчера не жалко было. Я им предлагал, а они не пошли. Умерли они же. Сломались. Знаете, вроде человек и живой, ходит, говорит, а на самом деле уже мертвый, нет в нем жизни. Вот так и там. Многие говорили: 'Быстрей бы уж помереть, отмучиться'. Вот и отмучились.
- А что ж ты теперь делать думаешь - спросил его ротный.
- А что делать. Думал, выйду к своим, воевать буду. А вот получается, не нужен я здесь. Лишний я получается - и столько в этих словах было отрешенности, что даже бойцам разведроты стало как-то не по себе от услышанного - Дайте мне пару противотанковых гранат, пойду, подорву дот какой-нибудь. Не было от меня пользы при жизни, пусть будет хоть после смерти.
- Как же ты пройдешь, тут у финнов такая оборона, мышь не прошмыгнет.
- Мышь может и не прошмыгнет, а я пройду - уверенно заявил бывший артиллерист - Мы тут два месяца окопы копали, укрепления стоили. Я тут и проходы в минных полях знаю, да и полей этих почти и нет. Они тут и не минировали ничего. А вот сектора обстрела дотов и дзотов знаю. Я ж артиллерист как никак. Да и образование семь классов. В город тоже нас часто гоняли. Знаю, где там что находится. Так что проберусь не заметно, за это не беспокойтесь.
- Слушай, Жигарев - судя по тому, как капитан растягивал слова, он что-то придумал - А ты на карте можешь показать расположение финских огневых точек?
- Могу, что там не показать. С картой нас учили обращаться. Артиллерия - это не пехота какая-нибудь. Тут головой думать надо.
- А разведку и саперов сможешь не заметно провести - ротный уже загорелся этой идеей.
- Обещать не могу, но попробовать можно. Как стемнеет, можно пойти. Только лучше не из леса, а со стороны моря. Отсюда вас уже ждут, а вот там у них с обороной полный швах. Только тяжелые батареи. Пулеметов почти нет. Может, конечно, сейчас что-то и поставили, но только на случай атаки. А вот по берегу моря незаметно просочиться маленькой группой можно будет запросто.
- Ладно, Жигарев, идем в штаб, посмотрим, какая от тебя польза может быть. Если в плену с врагом не сотрудничал, и поможешь взять город, возьму тебя к себе в разведроту.
После этих слов капитана по изможденному лицу бывшего артиллериста потекли слезы. Он понял, что снова нужен Родине.
Механик-водитель танка Т-34М1
...Если кто-нибудь спросит, что вы чувствовали во время этого похода- я отвечу: усталость. Страшную усталость. Короткий сон, или у костра, или в боевом отделении машины, снова за рычаги, машинальное запихивание в себя еды на привале, не ощущая ни вкуса, ни её запаха... Устали все... Шатающиеся от усталости сапёры, с утра до ночи ищущие фугасы, чинящие мосты, наводящие переправы...Осунувшиеся, с залёгшими глубокими чёрными тенями под глазами лица командиров, которым приходилось отдыхать ещё меньше, чем нам. Постоянное ожидание нападения финнов, молча возникавших, как белые призраки из леса и яростно атаковавших в отчаянных попытках задержать нас... Задремавший и свалившийся на ходу под гусеницы сзади идущего танка боец...так и не запомнил его фамилии...Помню того финского пулемётчика, обстрелявшего нас на привале.... совсем молодой парнишка оказался, совсем пацан ещё....и пулемёт старый, французский Гочкисс... А потом был Выборг, где стрелял каждый камень, каждый куст... Отчаянно бились финны и немцы, и пощады не просили... Много наших там погибло, погорело... И всё-таки мы сделали это! Взяли этот чортов Выборг!
Владимир
Танк старшего лейтенанта Колобанова первым ворвался на южную окраину Выборга.
Противоминный трал сказал свое последнее 'уф-ф' на очередной мине и просто разлетелся вдребезги. Танк на мгновение замер, и снова рванул вперед. В машине было невозможно дышать от порохового дыма. Глаза слезились. Вытяжной вентилятор заклинило еще полчаса назад, когда Колобанов вывел танк во фланг батареи финских противотанковых орудий. Одно орудие раздавили с ходу. Расчет даже не успел отскочить. Настолько внезапным оказалось появление на их позиции русского танка.
Второе орудие, уничтожил точным выстрелом наводчик Усов. А вот до третьей пушки они дотянуться не успевали. Помешала огромная воронка на пути машины. Финские артиллеристы смогли быстро развернуть орудие и выстрелить. Бронебойный, ударил в башню танка. Броню снаряд не пробил, но вытяжной вентилятор приказал долго жить. Сделать второй выстрел финнам Усов уже не позволил, положив осколочный точно между станинами орудия.
Теперь, что бы окончательно не задохнуться, пришлось приоткрыть башенные люки. При этом, рискуя получить внутрь танка ручную гранату, с верхних этажей зданий. Обжигая руки даже в перчатках, заряжающий Роденков, выбрасывал стреляные гильзы наружу. При таком интенсивном ведении огня экипажем, тридцатьчетверка уже напоминала переваливающийся по воронкам, дымящий паровоз.
-Коля,- обратился старший лейтенант к механику-водителю,- возьми левее и поставь машину за тот двухэтажный дом без крыши. Пехота отстала. Надо подождать.
-Понял командир.
Танк переехал орудийный окоп, вдавив гусеницами в землю остатки финской пушки. Проскочил на максимальной скорости открытое пространство, и развернувшись, ловко притерся к стене дома.
Финны методично обстреливали участок. Несколько снарядов ударило в дом. Толстые стены здания устояли, и через минут пять, огонь стих. Видимо орудий крупного калибра здесь не было, а попусту тратить снаряды они не пожелали.
-Андрей. Возьми автомат. Надо осмотреться.
-Механик. Открой нижний люк.
-Уже, командир.
-Молодец!
Старший лейтенант с наводчиком вылезли из танка. Кивком головы, оправив Усова на противоположную сторону дома, Колобанов осторожно выглянул из за угла. Несколько пуль, выбивая кирпичную крошку, ударили по стене.
-Угу. Враг не дремлет.... Не нравится мне этот пейзаж. Не хватает плаката 'Добро пожаловать'.
Через триста метров от дома, за которым укрылся танк, уходящая под уклон улица, была с одной стороны зажата скальным выступом, с другой, длинным зданием с толстыми стенами. Представляя собой идеальную ловушку для людей и техники. Если штурмовая группа сунется в этот 'колодец', несколько мощных фугасов обрушат стены здания, похоронив под обломками всех атакующих. И создадут непроходимый завал.
Подойдя к наводчику, он спросил.
- У тебя как?
- Если выдвигаться к вокзалу, то, скорее всего лучше пройти здесь.
Усов, рукой указал на поворачивающую влево дорогу, изрытую воронками. На проезжей части и вдоль обочины, лежали тела людей, убитые лошади, два внешне целых орудия и несколько горящих автомашин.
-Если конечно там мин не накидали.
-Думаю еще не успели. Мы очень быстро вошли в город. И эту колонну, похоже, наши недавно накрыли.
Старший лейтенант протер воспаленные, слезящиеся глаза и внимательно осмотрел в бинокль будущий маршрут.
-Коля,- позвал он наводчика.- Видишь, там площадка над дорогой, примерно в двух сотнях метров от нас. У развалин.
Усов посмотрел, куда показал командир и кивнул.
Финны на руках выкатили 88 миллиметровое зенитное орудие и резво обустраивали огневую позицию.
До взвода солдат, пригибаясь, короткими перебежками, занимали оборону, прячась за деревьями и в полуразрушенном здании.
-А вот еще одна пушка,- разглядывая финские позиции, заметил Колобанов.
-Где?
-Чуть дальше. За зениткой.
Старший лейтенант протянул бинокль наводчику.
- Пак-38, - прокомментировал Усов, рассматривая ствол орудия. с характерным дульным тормозом.
Из люка высунулся Роденков.
- Командир! Первый вызывает!
Колобанов ловко вскарабкался на броню и нырнул в танк.
-Тополь -2 на связи!
-Где находитесь? - раздался в наушниках голос майора Бондаренко.
-Квадрат 12-32, укрылся за зданием на перекрестке. Оторвался от пехоты. Обнаружил позиции двух орудий, и примерно взвод пехоты. Перекрыли дорогу в сторону станции. Хорошо бы их сковырнуть артиллерией.
- Оставайся на позиции и дожидайся пехоту. Направляю к тебе корректировщика. Поможем с артиллерией.
-Вас понял! Жду!
Степан
Бой в городе - это, я вам доложу, нечто. Когда непонятно, где свои, а где чужие, когда пуля может прилететь из ниоткуда, когда с верхних этажей падает что-нибудь горящее/взрывающееся... В общем, весело.
...Машины ползут медленно, прикрытые пехотой и не подходят близко к непроверенным зданиям. Или же наоборот - с десантом на броне рывком проскакивают до ближайшего перекрёстка. И там замирают, пока пехота чистит близлежащие дома.
Этот дом, добротный, каменный, контролирует выходы на несколько улиц. Сколько там засело 'финников', я не знаю, но огрызаются сильно. Мы близко не подходим, поливая фасад от чердака до фундамента из восьми стволов разом. Прикрываясь огнём мотострелки подбираются вплотную к стенам, начинается рукопашная. Уф, ещё одним домиком меньше. Сколько их там ещё?
...А, сцука - пулемёт откуда-то сбоку-сверху. 'И чёрт его поймёт, откуда бьет?' А вылазить нет совершенно никакого желания. Ага, и не надо, вот он. Лови бесплатный звездюль, нехороший человек. Следующий.
Бой в городе - это, я вам доложу, нечто. Когда непонятно, где свои, а где чужие, когда пуля может прилететь из ниоткуда, когда с верхних этажей падает что-нибудь горящее/взрывающееся... В общем, весело.
...Машины ползут медленно, прикрытые пехотой и не подходят близко к непроверенным зданиям. Или же наоборот - с десантом на броне рывком проскакивают до ближайшего перекрёстка. И там замирают, пока пехота чистит близлежащие дома.
Этот дом, добротный, каменный, контролирует выходы на несколько улиц. Сколько там засело 'финников', я не знаю, но огрызаются сильно. Мы близко не подходим, поливая фасад от чердака до фундамента из восьми стволов разом. Прикрываясь огнём мотострелки подбираются вплотную к стенам, начинается рукопашная. Уф, ещё одним домиком меньше. Сколько их там ещё?
...А, сцука - пулемёт откуда-то сбоку-сверху. 'И чёрт его поймёт, откуда бьет?' А вылазить нет совершенно никакого желания. Ага, и не надо, вот он. Лови бесплатный звездюль, нехороший человек. Следующий.
...Чуть правее и дальше нас встаёт стена огня. И опадает, оставив после себя гигантский костёр. Напалмовые ракеты в городе - страшная штука. Штурмовать после них нечего.
А в начале улицы горит наша зушка. Финские пулемёты наглухо блокировали улицы, не давая высунуться. Ребята лихо выскочили, расстреляли финников на верхних этажах и... И не заметили своих финских коллег. С нескольких сотен метров бронебойный снаряд не оставил бывшей бэтэшке ни единого шанса. Вечная вам память, ребята. Расчет орудия пережил их не больше чем на полминуты - его расстреляли прорвавшиеся пехотинцы.
Слева!!! Лови плюшечку, скотина. Справа... Движемся вперёд медленно, отбивая дом за домом. Финны отходят, огрызаясь огнём. И снова, как тогда, в лесу, чувствуется безнадёжность. Нет, они не надеяться победить, не наедятся отстоять город - они стремятся по дороже продать свою жизнь. Хрен им.
Владимир
Корректировщик что-то бубнил в рацию. Вторая шестерка СУ-6 снова заходила на позиции финнов. Обрабатывали основательно. Колобанов с радостью смотрел, как самолеты ровняли с землей оборону противника. Вот бы такую поддержку в 41-м. А ведь тогда, было наоборот. Немецкая авиация гонялась, чуть ли не за каждым танком его роты, безнаказанно бомбя и расстреливая машины на маршах.
Сколько хороших ребят погибло, так и не вступив бой. А наших истребителей практически не было.
При последнем заходе наших самолетов, на позициях финнов что-то сверкнуло и громко взорвалось. Причем так, что даже танк вздрогнул, и у всех зазвенело в ушах. К небу поднялся огромный столб пыли и пепла. На танкистов и подошедшей на конец то, и залегшей пехоты посыпался мусор и какие-то обломки.
-Ну не хрена себе!
-Твою бога, душу.... Что это было!
-Чего ты орешь?! И так в голове гудит!
-А сам то, что орешь?
-Все! Хана Гитлеру!
Бойцы штурмовой группы, поднимаясь с земли и отряхиваясь, комментировали произошедший фейерверк.
-Да какой еще Гитлер! Мы сейчас с финнами воюем!
-Один хрен фашисты! Видел у них на касках свастику!
-Похоже, у фиников склад боеприпасов рванул!
-Ну, дык! Я аж чуть не оглох!
-Кузьма! А Кузьма! Ты чего в норку то забился? Это не нас бомбили!
Солдаты рассмеялись. Кузьма, цепляясь винтовкой за куски битого кирпича, задом пытался выбраться из дыры под стеной дома. Но, зацепившись ремнем за кусок арматуры, застрял.
-Так! Ну, хватит ржать! Кони вы мои вороные!
Командир штурмовой группы лейтенант Аношкин, обговорив с Колобановым вопросы взаимодействия и поддержки, маршрут движения, вернулся к бойцам.
-Да вытащите его! Барцев, Лащенко!
Бойцы освободили барахтающегося Кузьму и поставили его на ноги.
-Товарищ лейтенант! Может, его здесь оставим?
-Тылы прикрывать!
-Он тут обживется пока! Натаскает в норку желудей, орехов!
-Ну, все! Отставить смех! Слушай боевую задачу....
Змей
Новая машина ещё больше приблизилась к идеалу, то есть к тому тяжёлому танку, который когда-нибудь создадут на ЛКЗ. Новая пушка с клиновым затвором и полуавтоматическим заряжанием, новый двигатель, на этот раз дизель, много всяких мелких улучшений. Скорострельность у нас была такая же, как у корабельных орудий, 7-8 выстрелов в минуту. Было в машине ещё одно нововведение - специальный лежак для Тэнгу.
В бой мы пошли в составе роты экспериментальных машин под командованием Соджета.
Т-54, ах пардон, Т-42 мня особо не впечатлили, только порадовали, а вот 'Буратинка' ... .
Я ходил вокруг этого чуда техники и тихо радовался, что у немцев такого нет и, скорее всего не будет.
В бой нас не пускали, держали в резерве, так что пострелять удалось только по ДОТам.
Да и то основную работу сделали восьмидюймовки. Но вот во время танковой контратаки нам удалось оттянуться по полной программе. Дистанция около полукилометра и самый тяжёлый танк противника - трофейный КВ., его я и снёс первым выстрелом. В остальные машины главное было попасть, даже не сколько попасть - хотя бы задеть. Из троек и четвёрок немцы начинали выпрыгивать уже после касательных ударов или близких разрывов. Вот только траки с лобовой брони нам снесли.
Владимир
К железнодорожному вокзалу, дополнительно усиленная еще двумя танками, самоходной зенитной установкой, и двумя взводами мотострелков, штурмовая колонна пробивалась до полудня.
В ходе боя, в районе моста на Папулу, финнам удалось поджечь зенитку, ведущую огонь по верхним этажам зданий и прикрывающую продвижение штурмовых подразделений. А на подходе к привокзальной площади, выстрел из противотанковой пушки сбил гусеницу на одном из Т-50. Ответным огнем, орудие противника уничтожили, но пришлось задержаться. Прикрыв корпусом тридцатьчетверки поврежденную машину, танк Колобанова вел огонь вдоль улицы, подавляя огневые точки в домах по левой стороне дороги. Давая время на ремонт, танкистам поврежденной машины. Второй Т-50, поддержал бросок бойцов вдоль улицы. Прикрываясь броней танка, и с ходу ведя огонь по окнам, второй взвод вышел к перекрестку.
-Коля, бронебойный! - подал команду заряжающему старший лейтенант. Лязгнул затвор орудия, принимая снаряд.
-Дистанция 150!
В перископе тридцатьчетверки, был виден выползший с примыкающей к вокзалу улицы, экранированный КВ-1 со свастикой на башне. Коротко хлопнула пушка Т-50. Снаряд с визгом срикошетировал от башенной брони КВ не причинив вреда. Танк не спеша, повернул и, переваливаясь по поваленным деревянным опорам линии электропередач, двинулся на встречу штурмовой группе, ведя огонь из курсового пулемета. За машиной, короткими перебежками, стреляя на ходу, следовали финские солдаты.
-Андрей! Бей в 'ленивец'! Надо его развернуть!
-Понял!
-Огонь!
Не дожидаясь команды командира, Роденков загнал в орудие следующий снаряд.
Первый снаряд сорвал правую гусеницу КВ. В этот момент танк выстрелил. По инерции машину развернуло, открывая более тонкую бортовую броню. И снаряд, высекая искры, только скользнул по броне 'пятидесятки'. Мотострелки залегли, отсекая от танка автоматно-пулеметным огнем финскую пехоту.
-Огонь!- вылетела стреляная гильза, освобождая место следующему заряду.
Бронебойный, вошел точно в моторное отделение. Следом, Усов вогнал еще один снаряд.
Финский танк остановился, но не горел.
-Огонь!
После третьего снаряда, по броне машины потекли языки пламени. Постепенно охватывая двигатель и башню. Люки танка оставались закрытыми. Похоже, танкисты были контужены или ранены, и не могли покинуть горящую машину.
-Осколочный!
Выстрел.
-Еще осколочный!
Снаряды танковых орудий и огонь второго взвода, довольно быстро рассеял и уничтожил пехоту, следовавшую за финским танком, освобождая дальнейший путь.
Площадь у вокзала, была затянута дымом от горящих зданий. Изрыта воронками от бомб и снарядов, завалена обломками гранита и кусками кирпичей. Чадил, лежащий на боку разбитый трамвай. С краю площади, уже вовсю полыхал финский КВ. С неба сыпался пепел и куски сажи. У зенитных орудий, обложенных мешками с песком, лежали мертвые финские артиллеристы. Из окна второго этажа полуразрушенного здания вокзала, длинными очередями бил станковый пулемет. Его поддерживали частые винтовочные выстрелы. Т-50 круто развернулся на месте, и сделал несколько выстрелов по окнам вокзала. Из за брони, его дружно поддержали огнем бойцы взвода. Танковыми снарядами разворотило оконный проем. Пулемет замолчал. Постепенно стихли винтовочные выстрелы. Оказавшись под плотным огнем, финны отошли в глубь вокзала. Первый взвод, пройдя по железнодорожным путям, атаковал здание и ворвавшись внутрь выбил остатки противника, и закрепился на занятых позициях.
Мотострелки, закидав гранатами, первый этаж углового дома у площади, ворвались в здание, и в ходе короткого, но жестокого боя овладели верхними этажами. Сказывалось насыщение подразделений автоматическим оружием. Плотность огня, по сравнению с залпами обычных 'мосинок' возрастала многократно. Огневой контакт, в какой то момент перешел в ожесточенную рукопашную. Крики на финском и русские маты, слились в один многоголосый рев. Из окна четвертого этажа, прямо под гусеницы Т-50, выпали два солдата. Русский и финн, упали на брусчатку, продолжая сжимать друг друга в смертельных объятиях. На чердаке дома, напоследок рванула ручная граната. Прозвучала короткая очередь, и стрельба стихла. Были слышны только стоны раненых, и крики командиров отделений, собирающих по этажам оставшийся в живых личный состав. Теперь, штурмовая группа контролировала господствующее на привокзальной площади здание. Любые перемещения финнов в районе вокзала и вдоль набережной, быстро и жестко пресекались плотным огнем, не позволяя им перегруппироваться.