Д’Агоста навёл луч фонарика на толпу.
— Немедленно все успокойтесь. Обнаруженный на выставке труп пролежал там два дня. Понимаете? Два дня. Убийцы там давно уже нет.
— Откуда вы знаете? — выкрикнул тот же человек.
— Замолчите и слушайте, — сказал д’Агоста. — Мы выведем вас отсюда. Если не сможем открыть дверь, её откроют с той стороны. Это может занять некоторое время. А пока что прошу всех отойти от двери, собраться с духом, найти уцелевшие стулья и сесть. Идёт? Здесь вы ничего не сможете поделать.
Райт шагнул в луч фонарика.
— Послушайте, лейтенант, — сказал он. — Нам необходимо выйти отсюда. Ипполито, ради всего святого, откройте дверь!
— Минутку! — резко произнёс д’Агоста. — Доктор Райт, вернитесь, пожалуйста, к группе. — Оглядел искажённые ужасом лица с расширенными глазами. — Есть среди вас врачи?
Никто не ответил.
— Медсёстры? Люди, умеющие оказывать первую помощь?
— Я немного умею, — вызвался один человек.
— Замечательно. Мистер, э…
— Артур Паунд.
— Мистер Паунд, возьмите в помощники несколько добровольцев. Там лежат растоптанные люди. Мне нужно знать их количество и состояние. У входа на выставку стоит мой человек, Бейли, он поможет вам. У него есть фонарик. Нужны ещё несколько человек, чтобы собрать свечи.
Из темноты вышел долговязый юноша в измятом смокинге. Дожевал что-то и проглотил.
— Я помогу, — сказал он.
— Фамилия?
— Смитбек.
— Отлично. Смитбек. Спички есть?
— Конечно.
Вперёд выступил мэр. Лицо его было в крови, под глазом вздулся багровый синяк.
— Давайте я помогу, — сказал он. Д’Агоста уставился на него в изумлении.
— Мэр Харпер! Может, вы займётесь людьми? Успокоите их?
— Конечно, лейтенант.
Рация д’Агосты затрещала снова, он схватил её.
— Д’Агоста, говорит Коффи. Д’Агоста, слышишь? Что там делается, чёрт возьми? Обрисуй ситуацию.
Лейтенант торопливо заговорил:
— Слушай внимательно. Повторять не буду. У нас как минимум восемь трупов, возможно, больше, и неизвестное количество раненых. О людях, попавших под дверь, ты явно знаешь сам. Ипполито не может её открыть. Нас тут человек тридцать — сорок. В том числе Райт и мэр.
— Мэр! Чёрт дери. Слушай, д’Агоста, система полностью вышла из строя. Кнопочная панель не срабатывает и с этой стороны. Я вызову бригаду с автогеном, чтобы вырезать вас. Это может занять немало времени, двери эти как в банковских сейфах. Как там мэр?
— Цел-невредим. Где Пендергаст?
— Понятия не имею.
— Кто ещё оказался в западне внутри периметра?
— Не знаю пока, — ответил Коффи. — Принимаем сообщения. Должны быть люди в компьютерном зале и в дежурной части. Гарсиа и ещё кое-кто. Возможно, кто-то есть и на других этажах. У нас тут несколько полицейских в штатском и охранников. Их вынесла толпа, кое-кого здорово помяли. Что произошло на выставке, д’Агоста?
— Обнаружили труп одного из моих людей, уложенный на витрину. Разодранный, как и прочие. — Он сделал паузу, потом злобно и отчётливо произнёс: — Позволил бы мне прочесать выставку, ничего бы этого не случилось.
Рация затрещала снова и умолкла.
— Паунд! — позвал д’Агоста. — Сколько там пострадавших?
— Мы нашли одного живого, но он едва дышит, — ответил Паунд, поднимая взгляд от неподвижного тела. — Остальные мертвы. Растоптаны. Может, кто-то из них скончался от сердечного приступа, сказать трудно.
— Сделайте, что возможно, для живого, — сказал д’Агоста.
Рация его зажужжала.
— Лейтенант д’Агоста? — произнёс скрипучий голос. — Это Гарсиа, из дежурной части. У нас тут…
Слова его заглушил треск разрядов.
— Гарсиа? Гарсиа! В чём там дело? — прокричал д’Агоста в рацию.
— Простите, сэр, батареи в портативном передатчике слабые. У нас на связи Пендергаст. Переключаю его на ваш диапазон.
— Винсент, — послышался знакомый протяжный голос.
— Пендергаст! Где вы?
— В подвале, двадцать девятая зона. Насколько я понял, напряжение во всём музее отключилось, и вы не можете выйти из второй секции. К сожалению, должен добавить скверные новости и от себя. Можете отойти туда, где нас никто не будет слышать?
Д’Агоста отошёл от группы.
— В чём дело? — негромко спросил он.
— Винсент, слушайте внимательно. Здесь, внизу, какое-то существо. Не знаю, что оно собой представляет, но крупное и на человека не похоже.
— Пендергаст, сейчас не время для шуток.
— Винсент, я совершенно серьёзно. Скверная новость не эта. Скверно то, что оно может направиться к вам.
— Что это хоть за зверь?
— Когда он приблизится, поймёте. Запах его не спутаешь ни с чем другим. Какое у вас есть оружие?
— Дайте сообразить. Три двенадцатикалиберных ружья, парочка табельных револьверов, два газовых пистолета. Может, найдётся ещё кое-что.
— О газовых пистолетах забудьте. Теперь слушайте, время не терпит. Выводите всех оттуда. Существо это прошло мимо меня, перед тем как погас свет. Я видел его в окошко на двери одного склада, оно очень крупное. Ходит на четырёх лапах. Я выстрелил в него дважды, потом оно скрылось в лестничном колодце в конце коридора. У меня с собой набор синек, я с ними сверился. Знаете, куда выходит этот колодец?
— Нет, — ответил д’Агоста.
— Выходы с этой лестницы есть только на каждом втором этаже. По ней можно спуститься и в нижний подвал, но вряд ли это существо туда направится. Выход с неё есть на четвёртый этаж. И ещё один позади Райского зала. В служебную дверь за помостом.
— Пендергаст, я ничего не могу понять. Что нам, чёрт возьми, делать?
— Я бы собрал людей — тех, что с ружьями, — и выставил у той двери. Если это существо войдёт в неё, пусть стреляют. Как знать, может оно уже вошло. Винсент, я стрелял в него с близкого расстояния, и пуля сорок пятого калибра с твёрдым наконечником срикошетила от головы.
Если в это говорил кто-то другой, д’Агоста заподозрил бы шутку. Или сумасшествие.
— Так, — сказал он. — Давно это было?
— Я видел его за несколько минут до того, как погас свет. Выстрелил и последовал за ним по коридору. Потом выстрелил ещё раз, но в неверном свете промахнулся. Пошёл на разведку. Коридор оканчивается тупиком, но зверя там нет. Единственный выход — лестница, ведущая к вам. Может, это существо прячется в лестничном колодце, может, к вашему счастью, отправилось на другой этаж. Я знаю только, что назад оно не вернулось.
Д’Агоста сглотнул.
— Если можете без риска спуститься в подвал, спускайтесь. Здесь встретимся. Выход отсюда, судя по синькам, есть. Поговорим ещё, когда будете в более безопасном месте. Понятно?
— Да, — ответил д’Агоста.
— Винсент? Это ещё не всё.
— Что ещё?
— Существо способно открывать и закрывать двери.
Д’Агоста сунул рацию в футляр, облизнул губы и поглядел на людей. Большинство безучастно сидело на полу, но некоторые зажигали свечи, охапку которых принёс долговязый парень.
Д’Агоста негромко обратился ко всем:
— Подойдите сюда и сядьте у стены. Свечи задуйте.
— В чём дело? — выкрикнул кто-то. Лейтенант узнал голос Райта.
— Тихо. Делайте, что говорю. Ты, как тебя. Смитбек, бросай свечи, иди сюда.
Когда д’Агоста обводил зал лучом фонарика, рация его зажужжала. Дальние углы были до того тёмными, что луч туда не проникал. В центре зала у неподвижного тела было зажжено несколько свечей. Паунд и кто-то ещё склонялись над ним.
— Паунд! — позвал лейтенант. — Вы оба! Погасите свечи и подойдите сюда!
— Но он ещё жив…
— Быстрее! — И обернулся к сгрудившимся позади него людям: — Не двигайтесь, не издавайте ни звука. Ипполито и Бейли, берите ружья и следуйте за мной.
— Слышали? Для чего им ружья? — воскликнул Райт.
Услышав из рации голос Коффи, д’Агоста резко выключил её. Осторожно ступая, светя перед собой фонариками, группа прошла в центр зала. Д’Агоста поводил по стене лучом своего и обнаружил тёмные очертания двери на лестницу. Она была закрыта. Лейтенанту почудился какой-то незнакомый гнилостный запах. Но в зале давно стояла вонь. Когда свет погас, должно быть, половина треклятых гостей наложила в штаны.
Он первым подошёл к двери на лестницу, потом остановился. Прошептал:
— По словам Пендергаста, там какое-то существо, зверь, и возможно, он находится на лестнице.
— По словам Пендергаста, — саркастически произнёс вполголоса начальник охраны.
— Кончай, Ипполито. Теперь слушайте внимательно. Оставаться здесь в темноте нельзя. Выйдем осторожно на лестницу. Идёт? Дослать патроны в патронник. Бейли, откроешь дверь и будешь водить зажжённым фонариком, быстро. Ипполито, я проверяю нижний марш, ты верхний. Если увидишь человека, требуй удостоверение. Не предъявит — стреляй. Увидишь что-то другое — стреляй тут же. Пойдём по моему сигналу.
Д’Агоста выключил фонарик, сунул в карман и крепче сжал ружьё. Затем кивком велел Бейли направить свет на дверь. Закрыл глаза, пробормотал краткую молитву. И подал сигнал.
Ипполито встал сбоку от двери, Бейли распахнул её. Д’Агоста и начальник охраны бросились в проём, Бейли следом за ними, быстро описывая лучом фонарика полукруг.
В лестничном колодце стоял жуткий смрад. Д’Агоста сделал несколько шагов вниз, в темноту, уловил движение над собой и услышал невообразимый горловой рык, от которого у него ослабели колени, затем глухой шлепок, словно мокрым полотенцем о пол. Что-то с силой обрызгало стену, влажные комочки обдали ему лицо. Он повернулся и выстрелил во что-то большое, тёмное. Луч света неистово вращался.
— Чёрт! — услышал он вопль полицейского.
— Бейли! Не пускай его в зал!
Лейтенант принялся стрелять в темноту, вверх, вниз, пока не кончились патроны. Едкий запах порохового дыма мешался с тошнотворной вонью, а Райский зал опять оглашался воплями.
Д’Агоста, оступаясь, выбрался на лестничную площадку, споткнулся обо что-то, едва не упав, и вошёл в зал.
— Бейли, где оно? — крикнул он, заряжая ружьё. Вспышки на какое-то время его ослепили.
— Не знаю! — прокричал в ответ Бейли. — Я ничего не вижу!
— Оно пошло вниз или в зал? Два патрона, в магазине. Три…
— Не знаю! Не знаю!
Д’Агоста вынул фонарик и посветил на Бейли. Полицейский был забрызган крупными сгустками крови. Клочья мяса прилипли к его волосам, свисали с бровей. Он протирал глаза. В воздухе стоял отвратительный запах.
— Я цел, — успокоил Бейли д’Агосту. — Вроде бы. Всё это месиво попало мне в лицо. Ничего не вижу.
Д’Агоста, прижав ружьё к бедру, быстро обвёл зал лучом фонарика. Группа, сбившаяся в кучу возле стены, хлопала от ужаса глазами. Направил луч в лестничный колодец и увидел Ипполито, вернее, его труп, частично сползший на лестничную площадку. Из разорванного живота хлестала тёмная кровь.
Эта тварь поджидала их, поднявшись на несколько ступеней. Где же она теперь, чёрт её дери? Д’Агоста лихорадочно обвёл лучом зал несколько раз. Существо исчезло — в огромном зале всё было неподвижно.
Нет. В центре что-то двигалось. Свет на этом расстоянии был слабым, однако лейтенант разглядел большой тёмный силуэт над покалеченным человеком. Существо делало к нему странные, резкие наклоны. Д’Агоста услышал стон лежавшего — затем раздался лёгкий хруст, и наступила тишина. Лейтенант сунул фонарик под мышку, вскинул ружьё и нажал на спуск.
Вспышка, грохот. Отчаянные крики людей. Ещё два выстрела, и магазин вновь опустел.
Лейтенант полез за патронами, их не оказалось. Он бросил ружьё и выхватил табельный револьвер.
— Бейли! — крикнул он. — Быстро туда, собери всех вместе и приготовься отходить.
Повёл лучом по полу зала, однако существо исчезло. Потом осторожно пошёл к убитому. За десять футов увидел то, чего не хотел видеть: расколотый череп и размазанный по полу мозг. Кровавый след вёл на выставку. Существо бросилось туда, спасаясь от ружейных пуль. Долго оно там не задержится.
Д’Агоста резко повернулся, бегом обогнул обломки стел и распахнул до отказа одну из массивных дверей. Крякнув, захлопнул её и бросился ко второй. На выставке слышалась быстрая тяжёлая поступь. Лейтенант захлопнул вторую дверь и услышал, как защёлкнулся язычок замка. И почти сразу двери содрогнулись от тяжёлого удара.
— Бейли! — крикнул он. — Веди всех вниз!
Удары о двери стали сильнее, и д’Агоста невольно попятился. На дереве появились трещины.
Наведя на дверь ствол револьвера, лейтенант услышал за спиной вопли. Люди обнаружили труп Ипполито. Бейли, споря с Райтом, повысил голос. Створки в очередной раз сильно содрогнулись, начали подаваться.
Д’Агоста подбежал к группе.
— Быстро вниз! Не оглядываться!
— Нет! — заорал Райт, преграждавший вход на лестницу. — Поглядите на Ипполито! Вниз я не пойду!
— Там есть выход! — крикнул д’Агоста.
— Нет! Но через выставку и…
— На выставке кто-то есть! — крикнул д’Агоста. — Пошли!
Бейли силой отвёл Райта в сторону и стал выталкивать людей в дверь, те кричали, спотыкаясь о тело Ипполито. По крайней мере мэр сохраняет присутствие духа, подумал д’Агоста. Может, на своей последней пресс-конференции видел что-то похлеще этого.
— Вниз я не пойду! — кричал Райт. — Катберт, Лавиния, слушайте. Подвал — это смертоносная западня. Я знаю. Пойдёмте наверх, спрячемся на четвёртом этаже, выйдем, когда этого существа не будет.
Люди неуверенно спускались по лестнице. Д’Агоста снова услышал треск дерева. Замер на минуту. Внизу уже было тридцать с лишним человек, лишь трое в нерешительности стояли на площадке.
— Ваша единственная возможность спастись — идти с нами, — сказал он.
— Мы пойдём с доктором Райтом, — ответила начальник отдела по связям с общественностью. В свете фонарика её осунувшееся лицо казалось призрачным.
Д’Агоста молча повернулся и последовал за группой вниз. На бегу услышал громкий, отчаянный голос Райта, зовущего их наверх.
49
Коффи стоял в высоком арочном проёме западного входа в музей, глядя, как дождь хлещет на застеклённые, отделанные бронзой двери. Он кричал в рацию, но д’Агоста не отвечал. А что за чушь нёс там Пендергаст о каком-то чудовище? Парень с самого начала был со сдвигом, это ясно, а когда свет погас, совсем рехнулся. Как обычно, все напортачили, а кашу опять расхлёбывать Коффи. Ко входу подъехали две большие полицейские спецмашины, люди в защитных жилетах и касках выбегали и быстро возводили заграждения поперёк Риверсайд-драйв. Слышались завывания карет «скорой помощи», пытающихся проехать сквозь стальной заслон радиофицированных автомобилей, пожарных машин и телевизионных фургонов. Вокруг были толпы людей, они стояли под дождём, лежали под широким навесом, разговаривали, плакали. Журналисты старались прошмыгнуть мимо кордонов, совали людям в лицо микрофоны и камеры, их отталкивали полицейские.
Коффи бросился под проливным дождём к серебристому фургону связи. Распахнул заднюю дверь и вскочил внутрь.
Внутри были прохлада и полумрак. Несколько агентов сидели перед мониторами, на лица их падал зелёный отсвет. Коффи схватил наушники и уселся.
— Перегруппировка! — крикнул он по командному каналу. — Всем агентам ФБР собраться в фургоне связи!
Затем переключил диапазон.
— Дежурная часть, доложите обстановку. Послышался усталый, сдавленный голос Гарсии:
— Напряжения по-прежнему нет, сэр. Резервная система не включается, никто не знает почему. У нас есть только карманные фонарики и батарейки в портативном передатчике.
— Ну так что? Включите резервную систему вручную.
— Она управляется компьютером, сэр. Ручного включения нет.
— А что со стальными дверями?
— Сэр, когда напряжение стало падать, вся охранная система вышла из строя. Говорят, дело в компьютере. Все стальные двери опустились.
— Как это все?
— Всех пяти секций. Не только второй. Музей закупорен наглухо.
— Гарсиа, кто лучше всех разбирается в этой охранной системе?
— Аллен, наверное.
— Давай его. Короткая пауза.
— Говорит Том Аллен.
— Аллен, что там с кнопочными панелями? Почему они не срабатывают?
— Та же самая проблема с компьютером. Эту охранную систему устанавливала одна японская фирма. Мы пытаемся связаться с её представителем по телефону, но ничего не получается, телефон отключился, когда вышел из строя компьютер. Все разговоры ведём через передатчик Гарсии. Не работают даже внутренние телефоны. Когда распределительный щит прострелили, всё вырубилось.
— Кто прострелил? Я не знал…
— Один фараон — как там его? Уотерс? — дежурил в компьютерном зале, ему что-то померещилось, и он всадил несколько пуль в центральный распределительный щит.
— Слушай, Аллен, я хочу отправить команду для эвакуации тех, кто в Райском зале. Там мэр, чёрт возьми. Как туда можно проникнуть? Вырезать восточную дверь автогеном?
— Для дверей специально подобрана сталь, плохо поддающаяся резке. На это уйдёт целая вечность.
— А как нижний подвал? Я слышал, он похож на катакомбы.
— Возможно, оттуда, где вы находитесь, входы туда есть, но электронные схемы отключены. К тому же они неполные. Уйдёт много времени.
— В таком случае стены. Можно их пробить?
— Внизу они очень толстые, почти везде толщина три фута, а старая кирпичная кладка основательно укреплена арматурой. Окна во второй секции есть только на третьем и четвёртом этажах, они наглухо зарешечены стальными прутьями, да и всё равно большинство их слишком маленькие, человеку не пролезть.