— Дело дрянь. А крыша?
— Все секции перекрыты, и будет очень трудно…
— Чёрт возьми, Аллен, я спрашиваю о лучшем способе проникнуть внутрь. Пауза.
— Лучший способ через крышу, — послышался голос Аллена. — Стальные двери на верхних этажах не такие уж толстые. Третья секция как раз над Райским залом. Это пятый этаж. Крыша над третьей секцией непроницаема — экранирована из-за радиографических лабораторий. Но можно проникнуть через крышу четвёртой секции. В каком-нибудь узком коридоре можно будет взорвать стальную дверь в третью секцию одним зарядом. Из третьей можно попасть в Райский зал через люк для ухода за люстрой. Правда, до пола там футов шестьдесят.
— Я ещё вызову тебя. Конец связи. Затем Коффи нажал кнопку на рации и закричал:
— Ипполито! Ипполито, слышишь? — Что там, чёрт возьми, происходит в зале? Он переключился на частоту д’Агосты. — Д’Агоста! Это Коффи. Слышишь меня?
Он лихорадочно пробежал пальцами по переключателям диапазонов.
— Уотерс!
— Уотерс слушает, сэр.
— Что у тебя произошло?
— В энергоблоке был громкий шум, сэр, я выстрелил, как того требуют инструкции, и…
— Инструкции? Осёл, ни одна инструкция не требует стрелять на шум!
— Извините, сэр. Шум был громким, я слышал вопли и беготню на выставке, поэтому решил…
— За это, Уотерс, я с тебя шкуру сдеру. Подумай об этом.
— Слушаюсь, сэр.
Снаружи послышалось чиханье мотора, потом с рёвом заработал большой передвижной генератор. Задняя дверь фургона открылась, в неё вскочило несколько агентов, с их одежды капало.
— Остальные сейчас будут, сэр, — сказал один из них.
— Отлично. Скажешь им, что через пять минут у нас совещание.
Коффи вышел под дождь. Аварийные бригады поднимали громоздкое оборудование и жёлтые баллоны с ацетиленом по ступеням музея.
Коффи вбежал в замусоренную Ротонду. У стальной двери, закрывающей восточный вход в Райский зал, толпились медики. Слышалось завывание ампутационной пилы.
— Что у вас? — обратился Коффи к старшему группы.
Глаза врача над забрызганной кровью маской смотрели устало.
— Я пока не знаю полной картины повреждений, но тут у нас несколько критических случаев. Мы проводим ампутации в полевых условиях. Думаю, кое-кто может быть избавлен от этого, если дверь поднимут в течение получаса.
Коффи покачал головой.
— Непохоже, что получится. Придётся вырезать её.
Один из спасателей заговорил:
— У нас есть теплонепроницаемые покрывала, можем прикрыть этих людей, пока будем работать.
Коффи отошёл назад и поднял рацию.
— Д’Агоста! Ипполито! Отвечайте!
Тишина. Затем послышался треск разрядов.
— Говорит д’Агоста, — раздался сдавленный голос. — Послушай, Коффи…
— Где ты был? Я велел тебе…
— Помолчи и слушай, Коффи. Ты производил слишком много шума. Я был вынужден прервать связь. Мы спускаемся в нижний подвал. Где-то во второй секции находится зверь. Я не шучу, Коффи, это сущее чудовище. Оно убило Ипполито и оказалось в зале. Нам пришлось уйти.
— Что-что? Ты трусишь, д’Агоста. Наберись мужества. Мы отправляем туда людей через крышу.
— Да? Так вот, им надо иметь наготове что-нибудь крупнокалиберное, если они планируют встретиться с этой тварью.
— Д’Агоста, предоставь мне принимать решения. Что там с Ипполито?
— Он мёртв, распорот живот, как и у других трупов.
— И это его так чудовище. Понятно. Д’Агоста, с тобой есть ещё полицейские?
— Да, здесь Бейли.
— Я отстраняю тебя от руководства. Назначаю его.
— Ну и пошёл ты. Вот, поговори с ним.
— Сержант, — рявкнул Коффи, — главный теперь ты. Доложи обстановку.
— Мистер Коффи, он прав. Нам пришлось уйти из Райского зала. Мы спустились по задней лестнице. Нас больше тридцати человек, в том числе и мэр. Здесь в самом деле какое-то чудовище.
— Не тарахти, Бейли. Ты видел его?
— Не знаю, что я видел, сэр, но д’Агоста его видел, и Господи, что оно сделало с Ипполито…
— Слушай меня, Бейли. Успокоишься ты и примешь командование?
— Нет, сэр. Для меня главный здесь он.
— Я только что назначил тебя главным! Коффи возмущённо фыркнул и поднял гневный взгляд.
— Сукин сын, прервал связь со мной.
Под дождём, среди какофонии воплей, рыданий и ругани неподвижно стоял Грег Кавакита. Он не обращал внимания на ливень, от которого его чёрные волосы прилипли ко лбу, на проезжающие спецмашины, пронзительные сирены, перепуганных, толкающих его на бегу гостей. Снова и снова молодой учёный мысленно повторял то, что кричали ему Марго с Фроком. Открывал и закрывал рот, подавался к ступеням, словно хотел снова войти в музей. Наконец, медленно повернулся, запахнул поплотнее промокший смокинг и задумчиво побрёл в темноту.
50
Марго вздрогнула, когда по коридору гулко раскатился второй выстрел.
— Что происходит? — воскликнула она и почувствовала, как Фрок крепче стиснул её руку.
Они услышали снаружи топот бегущих ног. Потом под дверью промелькнул жёлтый свет фонарика.
— Запах слабеет, — прошептала девушка. — Как вы думаете, оно ушло?
— Марго, — спокойно проговорил Фрок, — вы спасли мне жизнь. Рискнули собственной жизнью ради спасения моей.
Раздался негромкий стук в дверь.
— Кто там? — твёрдым голосом спросил учёный.
— Пендергаст.
Марго бросилась открывать. Снаружи стоял агент ФБР с большим револьвером в одной руке и смятыми синьками в другой. Его свежий, хорошо сшитый костюм контрастировал с запылённым лицом. Мужчина прикрыл за собой дверь.
— Рад видеть вас целыми и невредимыми, — сказал Пендергаст, направив луч фонарика на Марго, потом на Фрока.
— Мы рады вам не меньше! — воскликнул Фрок. — Мы спустились сюда искать вас. Это вы стреляли?
— Да, — ответил агент ФБР. — А звали меня, очевидно, вы?
— Значит, вы слышали меня! — произнёс учёный. — И потому стали искать нас здесь. Пендергаст покачал головой.
— Нет.
Отдав фонарик Марго, он принялся разворачивать измятые синьки. Марго увидела, что они покрыты записями, сделанными наспех, от руки.
— Нью-йоркское историческое общество очень расстроится при виде того, как вольно я обошёлся с его собственностью, — сухо заметил агент ФБР.
— Пендергаст, — прошептал Фрок, — мы с Марго точно установили, что представляет собой убийца. Вы должны выслушать. Это не человек и не какое-то из известных животных. Позвольте, пожалуйста, объяснить.
Пендергаст поднял взгляд.
— Меня не нужно ни в чём убеждать, доктор Фрок.
Учёный захлопал глазами.
— Не нужно? Вы поможете нам? Я имел в виду — поможете предотвратить открытие выставки, заставить всех покинуть музей?
— Уже поздно, — сказал Пендергаст. — Я разговаривал по рации с лейтенантом д’Агостой и другими полицейскими. Свет погас не только в подвале, но и во всём музее. Охранная система вышла из строя, стальные двери опустились.
— То есть… — заговорила Марго.
— То есть музей разделён на пять изолированных секций. Мы находимся во второй. Вместе с людьми в Райском зале. И зверем.
— Что произошло? — спросил учёный.
— Паника возникла ещё до того, как напряжения в сети не стало, и двери пошли вниз. На выставке обнаружили труп. Полицейского. Большинству гостей удалось выбежать, но человек тридцать — сорок оказались запертыми в Райском зале. — Агент ФБР печально улыбнулся. — Я был на выставке несколько часов назад. Хотел взглянуть на статуэтку Мбвуна, о которой вы говорили. Если бы я вошёл в заднюю дверь, то, может, обнаружил бы тело сам и предотвратил бы происшедшее. Однако я получил возможность осмотреть статуэтку, доктор Фрок. Это превосходное изображение. Поверьте тому, кто знает.
Фрок разинув рот уставился на него.
— Вы видели это животное? — с трудом прошептал учёный.
— Видел. В него-то и стрелял. Я находился неподалёку отсюда, за углом, когда услышал, что вы меня зовёте. Потом ощутил мерзкий запах. Спрятался в одну из комнат и наблюдал, как оно проходило мимо. Потом вышел и выстрелил в него, но пуля срикошетила от черепа этого существа. Вскоре погас свет. Я последовал за этим существом, видел, как оно хваталось лапой за дверь и принюхивалось. — Пендергаст переломил револьвер и заменил в барабане два стреляных патрона. — Вот как я узнал, что вы здесь.
— Боже, — произнесла Марго. Пендергаст сунул револьвер в кобуру.
— Выстрелил в него ещё раз, но целиться было трудно, я промахнулся. Пошёл сюда поискать его, но существо исчезло. Должно быть, ушло в лестничный колодец в конце коридора. Другого выхода из того тупика нет.
— Мистер Пендергаст, — взволнованно произнёс Фрок. — Расскажите, пожалуйста, как оно выглядело.
— Выстрелил в него ещё раз, но целиться было трудно, я промахнулся. Пошёл сюда поискать его, но существо исчезло. Должно быть, ушло в лестничный колодец в конце коридора. Другого выхода из того тупика нет.
— Мистер Пендергаст, — взволнованно произнёс Фрок. — Расскажите, пожалуйста, как оно выглядело.
— Я видел его только мельком, — неторопливо ответил агент ФБР. — Оно приземистое, кажется очень сильным. Ходит на четырёх лапах, но может встать и на дыбы. Частично покрыто шерстью. — Поджав губы, кивнул. — Было темно. Но, по-моему, тот, кто изготовил эту статуэтку, знал своё дело.
В свете фонарика Пендергаста Марго разглядела на лице Фрока странную смесь страха, оживления и торжества.
Потом сверху до них донеслась приглушённая серия хлопков. Наступила недолгая тишина, затем поблизости раздались выстрелы уже громче, резче.
Пендергаст поднял взгляд и напряжённо прислушался.
— Д’Агоста! — сказал он. Достал револьвер, бросил кальки и выбежал в коридор.
Марго бросилась к двери, светя фонариком ему вслед. В тонком луче увидела агента ФБР, он дёргал дверь на лестницу. Пендергаст опустился на колени, осмотрел замок, потом, встав, нанёс по двери ногой несколько сильных ударов.
— Заклинило, — наконец сказал Пендергаст. — Выстрелы, судя по звуку, раздавались внутри лестничного колодца. Видимо, пули перекосили дверную раму и повредили замок. — Он сунул револьвер в кобуру и достал рацию. — Лейтенант д’Агоста! Винсент, слышите меня?
Подождав немного, он покачал головой и сунул рацию в карман пиджака.
— Значит, мы застряли? — спросил Марго. Пендергаст снова покачал головой:
— Не думаю. Вторую половину дня я провёл в этих складах и туннелях, пытаясь определить, как мог зверь утаиться от наших поисков. Синьки, которые пришлось захватить с собой, изготовлены ещё в прошлом веке. Они запутаны и противоречивы, но, кажется, указывают выход из музея через нижний подвал. Раз все стальные двери опущены, никакого иного пути для нас нет. А из этой секции в нижний подвал есть несколько ходов.
— Значит, мы можем встретиться с людьми, которые всё ещё наверху, и потом спасаться вместе! — воодушевилась Марго.
Пендергаст помрачнел.
— Но это означает, что и зверь может найти обратную дорогу. Лично я думаю, что хоть стальные двери и преграждают нам путь, передвижениям зверя они не особенно помешают. Видимо, он прожил здесь достаточно долго, чтобы проложить собственные тайные маршруты, и способен передвигаться по музею — по крайней мере нижней его части — как ему вздумается.
Марго кивнула.
— Мы думаем, он живёт в музее несколько лет. И кажется, знаем, как и почему добрался сюда.
Пендергаст несколько долгих секунд испытующе глядел на Марго.
— Надо, чтобы вы с доктором Фроком рассказали мне всё, что знаете об этом существе, и как можно скорее.
Когда они повернулись, чтобы снова войти в склад. Марго услышала далёкий стук, похожий на замедленный гром. Замерла и напряжённо прислушалась. Гром, казалось, обладал голосом, он плакал или кричал, разобрать было трудно.
— Что это? — прошептала она.
— Это, — негромко отозвался Пендергаст, — шум в лестничном колодце, который издают люди, бегущие ради спасения собственной жизни.
51
В слабом свете, сочащемся сквозь зарешечённое окно лаборатории, Райт едва видел старый картотечный ящик. Очень хорошо, подумал он, что лаборатория находится во второй секции. И в который раз обрадовался, что сохранил за собой эту старую лабораторию, когда стал директором. Она обеспечит им временное убежище, небольшое спасительное пространство. Вторая секция наглухо отрезана от остальной части музея, и они надёжно изолированы. Когда отключилось напряжение, все охранные приспособления сработали. По крайней мере так говорил этот бестолковый полицейский д’Агоста.
— Кое-кто дорого за это заплатит, — пробормотал под нос Райт. Потом все трое притихли. Оказавшись в убежище, они стали осознавать масштаб катастрофы.
Райт осторожно подошёл к картотеке, стал вынимать ящик за ящиком, шарить в них и, наконец, нашёл, что искал.
— «Раджер триста пятьдесят семь — магнум», — сказал он, взвешивая пистолет на ладони. — Замечательное оружие. Большая убойная сила.
— Сомневаюсь, что из него можно убить существо, прикончившее Ипполито, — ответил Катберт. Стоя возле лабораторной двери, он являл собой неподвижный силуэт в чёрной рамке.
— Не беспокойся, Иен. Такая пуля способна продырявить слона. Я купил эту штуку после того, как старика Шортера ограбил какой-то бродяга. Да это существо и не придёт сюда. А если даже появится, дверь дубовая, толщиной два дюйма.
— А эта? — спросил Катберт, указывая в заднюю часть лаборатории.
— Она ведёт в зал динозавров мелового периода. Тоже сделана из прочного дуба. — Райт сунул пистолет за пояс. — Эти идиоты полезли в подвал, как бараны. Зря меня не послушали.
Он снова порылся в картотечном ящичке и достал оттуда фонарик.
— Отличная вещь. Много лет им не пользовался.
Директор включил его, вспыхнул слабый луч света, колеблющийся, потому что державшая фонарик рука слегка дрожала.
— Батарейки, по-моему, почти сели, — пробормотал Катберт.
Райт выключил свет.
— Будем пользоваться им только в крайнем случае.
— Пожалуйста, — заговорила вдруг Рикмен, — включи его снова. Всего на минутку. — Она сидела на стуле посреди комнаты, ломая руки. — Уинстон, что будем делать? Нужно выработать план.
— Самое главное, — заявил Райт, — мне надо выпить, это план А. Нервы на пределе.
Он пошёл в дальний конец лаборатории, направил свет фонарика на старый шкаф и, пошарив в нём, вытащил бутылку. Раздалось позвякивание стекла.
— Иен? — спросил директор.
— Мне не надо, — ответил Катберт.
— Лавиния?
— Нет-нет. Не могу.
Райт вернулся и сел за стол. Наполнил стакан и тремя глотками осушил его. Затем наполнил снова. Комнату заполнил аромат шотландского виски.
— Полегче, Уинстон, — сказал Катберт.
— Нельзя оставаться здесь, в темноте, — нервозно заговорила Рикмен. — На этаже должен быть выход.
— Говорю же, перекрыто всё, — отрезал Райт.
— А зал динозавров? — не унималась она, указывая на заднюю дверь.
— Лавиния, — возразил Райт, — в этом зале только один вход для публики, он закрыт стальной дверью. Мы заперты отовсюду. И не стоит волноваться, — существо, убившее Ипполито и остальных, сюда не сунется. Оно будет преследовать лёгкую добычу, группу, блуждающую по подвалу.
Послышалось бульканье, затем стук поставленного стакана.
— Мы пробудем здесь полчаса, переждём. Затем спустимся обратно. Если к тому времени не включат свет и не поднимут двери, то я знаю ещё один выход. Через выставку.
— Похоже, ты знаешь все потайные места, — сказал Катберт.
— Эта лаборатория была моей. Я до сих пор люблю приходить сюда время от времени, подальше от административных забот, поближе к моим динозаврам.
— Понятно, — ответил Катберт не без колкости.
— Площадь выставки занимает бывшую нишу трилобитов. Много лет назад я проводил в ней немало часов. Словом, там за стендом с трилобитами есть проход в центральный коридор. Дверь заколотили много лет назад, чтобы разместить ещё один стенд. Не сомневаюсь, что, когда устраивали выставку, поверх неё просто-напросто прибили фанеру и закрасили. Дверь можно выбить ногой. Если там окажется замок, выстрелить в него.
— Похоже, это вполне осуществимо, — оживилась Рикмен.
— Что-то не помню я такой двери на выставке, — с сомнением сказал Катберт. — Охрана наверняка знала бы о ней.
— Говорю, это было давно, — резко ответил Райт. — Дверь заколотили и забыли.
Наступило долгое молчание. Райт налил себе ещё виски.
— Уинстон, — сказал Катберт, — угомонись. Директор сделал большой глоток, потом свесил голову. Плечи его ссутулились.
— Иен, — пробормотал он наконец. — Как такое могло случиться? Наша песенка спета. Катберт промолчал.
— Давайте не хоронить пациента преждевременно, — сказала Рикмен отчаянно-бодрым голосом. — Хорошая связь с общественностью может загладить даже самое худшее.
— Лавиния, — заговорил Катберт, — это не тот случай. Двумя этажами ниже нас лежит полдюжины трупов, если не больше. Чёртов мэр в западне. Через несколько часов о нас заговорят в последних новостях на всю страну.
— Наша песенка спета, — повторил Райт. Из горла директора вырвался лёгкий сдавленный всхлип, и он уронил голову на стол.
— Чёрт возьми, — пробормотал Катберт, взял со стола бутылку и убрал в шкаф.
— Всё кончено, разве нет? — простонал директор, не поднимая головы.