Кракюс замолчал, и тяжелая тишина обрушилась на хижину. Двое бунтовщиков прятали глаза.
— Ладно, теперь вкалывайте вы, — пробурчал Марко сквозь зубы. — Во всяком случае, нужно валить отсюда как можно быстрее.
Кракюс смотрел, как они уходят. Эти идиоты неспособны даже оценить размах зла, которое он здесь творит.
26
А Годи создал тень!
После того как деревню очистили от деревьев, солнце царило в ней безраздельно. Точно злобный тиран, оно нещадно палило жителей деревни. Для борьбы с этим безумством природы у сумасшедшего изобретателя родилась гениальная идея натянуть в нескольких местах тенты на высоких деревянных шестах.
Грубый ботинок Кракюса споткнулся о ком песчаной земли, подняв облако пыли. Он выругался, чихнул и отправился дальше.
— Весь мир убежден, что почва Амазонии богата и плодородна. Чепуха это все. Беднее ее нет.
Вдруг Альфонсо резко остановился.
— Слишком жарко, я больше не могу… Что ты хотел мне показать?
— Сейчас, сейчас.
Марко ушел на охоту один. Кракюс воспользовался случаем и привел Альфонсо в деревню. Он хотел, чтобы тот увидел, что происходит с индейцами. Чтобы понял, в чем суть. Его еще можно как-то переубедить, несмотря на дурное влияние Марко. Если эти двое объединятся против него, дело плохо. Но если Марко окажется в одиночестве, ему придется подчиниться. Один он не уйдет, в джунглях его шансы на выживание равны нулю.
Они подошли к деревне. Там и сям группами стояли люди. Наблюдалось какое-то непривычное волнение.
— Посмотри. Мы организовали разные конкурсы. Стрельба из лука, метательной трубки, лазание по деревьям, конкурс кто больше срежет бамбука за определенное время. Смотри, там нужно заплести в косу лиану, там поднять тяжелые бревна, а здесь разрубить пень в рекордное время.
— А, да-а… Здорово… конечно…
— Нет, не так уж и здорово, потому что мы делаем все, чтобы проигравшие чувствовали себя плохо. А так как их в среднем двадцать на одного выигравшего…
— А, угу… не здорово…
Беда с этим Альфонсо — он всегда поддакивает тому, за кем последнее слово. Своего рода мыслительная лень. Но это вовсе не означает, что его убедили.
Они приблизились.
— А почему они делают это, если в этом нет ничего приятного? Я бы спокойно остался дома…
— Вначале из любопытства. А потом, потому что попали в ловушку.
— В ловушку?
— Ага, когда они проигрывают, достаточно немного их унизить, чтобы вывести из состояния умиротворения. Но есть и такие, которые впадают в депрессию, поскольку начинают считать, что они ничто. Есть и другие, которые из кожи вон лезут, чтобы доказать, что они что-то из себя представляют. У них возникает желание биться, понимаешь, они идут напролом, стараются любой ценой снискать лавры победителя. А так как каждый раз может быть только один победитель на двадцать проигравших, неприятности на этом не заканчиваются.
— Черт возьми.
— Ага.
Кракюс провел утро, наблюдая за конкурсами. Он хорошо изучил поведение каждого. Победивший в соревновании по резке бамбука раздувался от гордости. Некий Акана, оказавшийся последним в двух состязаниях, впал в отчаяние.
— Гляди-ка, кто там! — сказал Альфонсо. — Твоя подружка.
Кракюс прищурился, чтобы получше разглядеть, ему мешал ослепительный свет солнца. К стенду для стрельбы из лука приближалась Элианта.
— На ее месте я бы уже давно провалился сквозь землю от стыда, который ее заставили испытать. Выходит, ей это нравится.
Он смотрел на нее некоторое время.
— Пойдем, — сказал он наконец. — Мы предоставим ей еще один случай опозориться на публике.
Альфонсо широко улыбнулся и последовал за ним.
Уже издалека Кракюс заметил, что ей не по себе. Она наблюдала за конкурсами с неодобрением. Услышав их приближение, она обернулась, и ему показалось, что она вся сжалась, узнав их.
— Хочешь попробовать? — бросил он ей.
— Зачем мне это делать?
Он одарил ее широкой улыбкой.
— Чтобы сравниться с другими.
— С другими? Но зачем?
— Узнать, что ты лучше.
Он видел, как Элианта несколько минут наблюдала за соревнованием. Мишень стояла так далеко, что большинство стрел даже не долетало до нее.
— И что мне это даст?
— Узнаешь радость победы…
Один индеец выстрелил, и его стрела, увы, упала на землю.
— Как я могу чувствовать радость, когда другие грустят, что они проиграли?
Солнце скрылось за облаком, и сразу жара стала не так мучительна.
— Получишь признание за свои достижения…
Какое-то время она молчала.
— Я предпочитаю, чтобы меня любили за то, какая я есть, а не за то, что я делаю.
Кракюс взглянул на Альфонсо. Тот неопределенно улыбался, видимо, не вслушиваясь в их разговор. Элианта, вновь погрузившись в себя, стала наблюдать за своими друзьями. Жара как будто ей совсем не досаждала.
— Я видел, как ты стреляешь. У тебя хорошо получается, почему бы тебе не поучаствовать в конкурсе?
— Попытка победить других меня не интересует. Настоящие победы — это те, которые одерживаешь над самим собой.
Кракюс какое-то время молча смотрел на нее.
— Ты говоришь так, потому что боишься проиграть.
— Если я хуже кого-то стреляю из лука, я непременно сделаю что-то лучше его в другом соревновании, которое, например, еще никто не придумал. Тогда что это меняет?
— Ты просто боишься.
Она посмотрела ему прямо в глаза.
— В таком случае было бы лучше тебе самому принять участие в соревновании, раз тебя так занимают подобные испытания…
Кракюс покачал головой.
— В стрельбе из лука я не мастер.
Он вдруг почувствовал, что индианка его рассматривает.
— Ну, хорошо. Тебе нужно принять участие в таком соревновании, в котором мастер… И что же это, например?
Она проговорила это с некоторым лукавством. Главное — не попасть в ее сети. Не выдать себя.
— Быть лидером, вести за собой.
Она промолчала. Кракюс с облегчением вздохнул.
— А поскольку я здесь такой один, — добавил он с гордостью, — соревнование невозможно.
— Я думала, ты шаман…
— Одно другому не мешает.
Она, казалось, задумалась на несколько секунд, потом посмотрела на него с вызовом.
— В таком случае я готова соревноваться с тобой.
Кракюс судорожно сглотнул.
— Состязание шаманов бессмысленно…
— Ну, хорошо, я согласна на конкурс лидеров, как ты говоришь. Если ты можешь облачаться в одежду шамана, я тоже могу принять облик лидера.
Кракюс бросил взгляд на Альфонсо. Тот смотрел на него с глуповатым видом.
Нужно как-то вывернуться. Но как?.. Как?
Элианта спокойно наблюдала за мужчинами, которые состязались в разного рода испытаниях.
— Скажем… руководить группой, которая будет строить хижину. Кто первым закончит, тот и победил.
— Не поверю, что у тебя меньше опыта в таких делах, чем у меня. Но, может быть, это будет все-таки не очень честно.
— Мы должны будем поручить полностью выполнить задание, нам останется только руководить их действиями, ничего не делая своими руками.
Кракюс понял, что его приперли к стене. Он не мог рисковать и потерпеть неудачу на глазах Альфонсо. Только не это. Но как же тогда выйти из положения?
Он осмотрелся. Индейцы суетились, выполняя разные задания. Он увидел, что те, кто соревновался утром, вернулись вновь попытать счастья. И вдруг его осенило…
— Согласен при условии, что я сам буду набирать себе команду. Первым.
— Как хочешь, — сказала она не моргнув глазом.
«Вот дура, — подумал Кракюс. — Как она могла так сразу согласиться? Ведь это самое главное».
Он прошелся среди участников. Поскольку он все утро присутствовал на соревнованиях, он хорошо знал людей, точнее, их возможности. Он выбрал по одному из тех, кто победил в каждом виде соревнований, что должно было помочь его победе.
Когда пришла очередь Элианты набирать команду, она обратилась к людям.
— Друзья мои, я ищу добровольцев, чтобы вместе как можно быстрее построить хижину. Кто из вас хочет войти в команду и принять вызов?
Кракюс изумился. Она даже не думает сама выбирать людей… Какая непредусмотрительность!.. А он-то был уверен, что она возьмет к себе вторых, вице-чемпионов.
То, что произошло дальше, подтвердило его правоту. Объявились первые волонтеры… все они плохо показали себя в утренних конкурсах. Целая банда бездарей! Внутренне ликуя, Кракюс ушел и не стал дожидаться, горя нетерпением проинструктировать свою команду. Он готовился получить удовольствие, еще раз унизив девушку на публике.
Он устроился в стороне. Прозвучала команда начинать, и Кракюс, отправив Альфонсо тайком шпионить за Элиантой, поторопился собрать своих людей.
— Я выбрал вас, потому что каждый из вас лучший в своем деле. Ты, Жаси, и ты, Диами, быстрее всех разрубаете пни. Вы лучшие во всей деревне. Вы будете отвечать за каркас хижины, за опоры и балки, на которые крепится бамбук. Ты, Милап, самый быстрый резчик бамбука. А ты, Аван, самый сильный. Ты будешь носить бревна из леса до хижины. Интеус и Итуа, вы лучше всех плетете лианы. Вы будете крепить бамбук на стены и пальмовые листья на крышу.
Он устроился в стороне. Прозвучала команда начинать, и Кракюс, отправив Альфонсо тайком шпионить за Элиантой, поторопился собрать своих людей.
— Я выбрал вас, потому что каждый из вас лучший в своем деле. Ты, Жаси, и ты, Диами, быстрее всех разрубаете пни. Вы лучшие во всей деревне. Вы будете отвечать за каркас хижины, за опоры и балки, на которые крепится бамбук. Ты, Милап, самый быстрый резчик бамбука. А ты, Аван, самый сильный. Ты будешь носить бревна из леса до хижины. Интеус и Итуа, вы лучше всех плетете лианы. Вы будете крепить бамбук на стены и пальмовые листья на крышу.
Мужчины стояли перед ним, явно раздувающиеся от гордости.
— Сейчас я определю срок, — продолжал он. — Все должно быть закончено… ну, примерно… часа через два.
— Два часа? — переспросил Жаси удивленно.
— Да, два часа.
— Чтобы полностью закончить? — уточнил Милап.
— Конечно!
— Нас шестеро, — вновь подал голос Жаси. — Обычно шестерым требуется часа три-четыре…
— Да, если никуда не спешить. Но это соревнование. Впрочем, время идет. Поторопимся.
— Мне все-таки кажется, что мы навряд ли успеем, — сказал Аван.
— Да нет же, все получится. Давайте, решено. Вот ваше задание.
Мужчины с огорченным видом замолчали. Если их слегка не подстегнуть, они будут слоняться без дела.
— А сейчас, — сказал он, — распределим сроки для каждого. Жаси и Диами, у вас… двадцать минут, чтобы нарубить бревен.
— Двадцать минут? — ужаснулся Жаси. — Но это же невозможно! Этого времени едва хватит, чтобы найти подходящие деревья…
— Вы сможете, я в вас верю…
Кракюс взглянул на часы.
— Начнем в два часа. В два двадцать вы должны закончить.
— Погоди-ка… а ты сам-то это делал? Ты представляешь себе, что это за работа? Как за нее взяться?
Кракюс понял, что его авторитет под угрозой. Никаких дебатов насчет технических тонкостей, иначе дело плохо. Ясно, что они куда больше смыслят в этом, чем он…
— Вы лучше всех, вы должны справиться.
— Но мы…
— Если мы победим, вы получите премию.
— Премию?
— Да.
— А что нам дадут?
— Увидите. Старайтесь изо всех сил и не пожалеете.
— Но…
— Если к назначенному времени не успеете выполнить задание целиком, получите только половину премии и больше уже ничего не получите.
— Хм… А что же это все-таки?
— Аван, иди и неси дерево. Твоя цель — сделать это за… пятнадцать минут.
— Пятнадцать минут? Но мы еще не знаем, где придется рубить… Может, понадобится и больше времени.
— Это предусмотрено в условиях. Я приму это во внимание.
— А если понадобится ходить три раза?
— Ты меня предупредишь. Так как ты начал в 14.20, твоя задача — закончить в 14.35.
— А если Жаси и Диами не закончат вовремя?
— Об этом ты разговаривай с ними сам. Меня это не касается.
Кракюс увидел, как Альфонсо возвращается с радостным видом.
— Можно тебя на минуту?
Он наклонился к своему дружку.
— Ну что? — прошептал он.
— Никакого лидерства, никакого авторитета. Ты можешь быть спокойным. Она даже спрашивает у них, как они сами хотят организовать работу! А то, что лучше всего, попробуй догадайся сам…
— Говори же!
— В ее команде есть женщины.
— Шутишь!
— Трое! Трое из шестерых. Со смеху помереть!
— Прекрасно. Но надо продолжать наблюдать. Иди и держи меня в курсе.
— Угу, о’кей.
Кракюс с улыбочкой на губах вернулся к своим строителям. Дал каждому задание, и каждый пытался торговаться. Препирательствам не было конца… Когда наконец это закончилось, общее настроение было хуже некуда, все пали духом. Один Кракюс был спокоен: лучше, когда каждый отдает себе отчет в том, насколько сложна его задача.
Жаси и Диами бросились в лес на поиски подходящих деревьев. Аван шел за ними. Им повезло, и они быстро нашли то, что искали. И принялись за работу. Аван наблюдал.
— Возьми то, что уже нарубили, — сказал ему Диами через некоторое время. — Так мы сэкономим время.
— Не могу. У меня слишком мало времени на то, чтобы носить. Лучше уж подожду, пока вы закончите, чтобы взять все за раз.
— Ну давай все-таки! Тогда остальные смогут начать строить!
— Да, но это уже их дело, а не наше…
— Хватит спорить, — сказал ему Жаси. — Ты замедляешь нашу работу…
— Но я стараюсь, чтобы дело шло быстрей…
— Послушай, наша цель — только нарубить. Остальное…
Вслед за этим Итуа, который до сего времени молча наблюдал, заметил, что топор Жаси, несомненно, следует подточить.
— Нет времени, я должен рубить, — ответил Жаси. — И хочу заметить, что это я выиграл соревнование по рубке. И в советах не нуждаюсь.
В этот момент появился Кракюс.
— Ну что? Диами, ты нарубил так мало? Ты что, смеешься надо мной?
— Но я…
— Ты собираешься стать победителем.
— Но послушай, это потому, что…
— Мне не нужны объяснения, я жду результатов. Предупреждаю, если ты не справишься с задачей, я тебя выгоню. Полно таких, которые были бы счастливы оказаться на твоем месте.
Через час хижина начала принимать форму. Альфонсо вернулся к своему шефу.
— Ну что? — спросил Кракюс.
— Вот умора. Элианта предложила своим сделать перерыв.
— Перерыв?!
— Ага, догадайся зачем!
— Выкладывай.
— Чтобы попить воды и немного передохнуть, так она сказала.
— Не шутишь?
— Какие шутки! И все же ни за что не скажешь, что они там уж очень перетрудились. Все время веселятся.
— Да?.. А что делает Элианта?
— Говорит им всякие приятные вещи, ласковые слова, все время хвалит… Короче, в основном ничего важного.
— Хорошо, это меня успокаивает. Здесь парни попытались заговаривать мне зубы, чтобы сделать перерыв. Конечно, я не позволил им болтаться. Со мной такое не пройдет.
Они обошли вокруг строения. Мужчины спорили между собой, как лучше за взяться за дело, каждый был убежден, что его предложение лучше других.
— Хорошо, — сказал Кракюс, — значит, в команде есть дух соперничества.
— Ага. Черт, какая жарища!
— Попьем?
— Давай.
Мужчины сели на землю и выпили воды, глядя на возводимое строение. Кракюс вытер пот со лба рукавом.
К ним подошел Аван.
— Я закончил вовремя, моя задача выполнена. Я очень торопился, и у меня теперь так болит спина, что я почти не могу двигаться.
— Это не страшно, пройдет.
— Ну а как насчет моей премии?
Кракюс закашлялся.
— Ввиду того, что команда запаздывает, я не могу позволить себе этот жест.
— Но…
— Иди и помоги остальным, старайся изо всех сил, и получишь что-нибудь, не волнуйся.
— Но…
— Иди, ты не будешь разочарован, я тебе обещаю.
Аван удалился, хромая.
— Они только и делают, что тянут одеяло на себя.
— Угу, — сказал Альфонсо задумчиво.
— Поэтому-то и надо быть твердым. Иначе они возьмут верх.
Альфонсо поглядел на хижину и нахмурился.
— Скажи, тебе не кажется, что она как-то странно наклоняется?
— Наплевать. Это не архитектурный конкурс.
— Ну да, ты прав.
Они сделали еще несколько живительных глотков.
— Чего ему от меня нужно? Никакой самостоятельности, — вздохнул Кракюс, увидев Жаси, направляющегося к ним с огорченным видом.
— Итуа говорит, что ты велел плести крышу на земле и класть ее уже готовую, хотя обычно ее плетут прямо на месте. Это что, правда?
Кракюс подтвердил.
— Ты мог бы меня предупредить! Это все-таки меня тоже касается!
— События иногда требуют изменения стратегии.
— Мне надо было знать…
— Каждому своя роль. Иди давай, не ломай голову стратегическими решениями. Сконцентрируйся на своей задаче.
Жаси ушел недовольный и волоча ноги. Кракюс покачал головой.
— В наши дни нелегко найти целеустремленных людей.
— Смотри, смотри, кто идет, — сказал Альфонсо.
К ним шла Элианта.
— Может, она хочет сдаться?
— Может быть…
Она остановилась перед ними.
— Мы остановились, — сказала она.
Мужчины обменялись понимающими взглядами.
— Ты выходишь из игры, так?
— Нет, мы закончили.
В этот момент раздался громкий треск. Все вздрогнули и повернули головы: хижина Кракюса рухнула.
27
«Очнись и приди в себя. Проснувшись же и убедившись, что тебя тревожили только сны, ты вновь пробудись и смотри на все происходящее так же, как ты только что смотрел на сонные видения…»
Конечно, его душевное состояние было неуравновешенным, но сладких слов, что Марк Аврелий неустанно нашептывал ему, было недостаточно, чтобы прояснить его видение ситуации и вывести из лабиринта противоречивых чувств, переплетенных хуже, чем лианы, душившие дерево перед его окном.