Однако пока звездные часы отстукивали очередной триллион, несокрушимая армия солнц с интересом наблюдала за забавными, упорно крутившимися вокруг них планетами, жители самой необычной из солнечных систем карабкались вверх. Тысячелетия подряд они выстраивали себе сложную многоярусную лестницу, выковывали все новые сотни ступенек, громоздили уродливые жилища и не менее уродливые дворцы, и упрямо лезли к небу, сталкивая себе подобных на дно.
На дне я уже был, сказал себе Скайуокер, вглядываясь в темную глубь города.
Сверился с картой. Корускант-сити, то есть правительственный район, по праву считавшийся достопримечательностью и чеканным портретом города, находился к западу. Анакин дернул рычаг, практически вертикально вклиниваясь в трассу. Через час очутился около громадного купола. Сенат.
Здание как здание. Купол блестит, словно тысячи народных посланников днем за днем полировали его своими отточенными в диспутах языками. Верно. Взял бы экскурсию, подумал Анакин, и сейчас бы мне рассказывали о важнейших решениях, принимаемых в нашем Сенате, да о том, как каждый день наша жизнь становится все лучше и лучше.
Уже целую тысячу лет — одно неисправимое улучшение.
Спидер снова нырнул вниз. Прошел по лабиринту шпилей небоскребов, огибая их красивой ровной дугой. Снизив скорость до минимума, Скайуокер вытянул руку и приложился ладонью к стене. И мимоходом взглянув на монитор, успел прочитать: Республиканский Совет по экономике. А на вид и на ощупь: терракрит как терракрит. Издалека башенки выглядели изящнее и интереснее.
Отведя машину в сторону, сверился с хронометром. Оставалось убить еще пару часов.
Вспомнил, как ему нестерпимо хотелось увидеть столичное небо. Ну, увидел. Ну, погонял на спидере в час пик. Сейчас добропорядочному туристу полагалось бы зайти пообедать в какой-нибудь ресторанчик — миллиард на выбор — до приема еще много времени, да и неизвестно, дадут ли там вообще пожрать…
Посмотрел вниз.
Город манил к себе, очаровывал, заставлял разгадывать.
Почему?
Наверно, было бы действительно намного легче явиться сюда с матерью, покатать ее в спидере (обязательно, чтобы она заметила, как ловко ее сын водит машину), с умным видом показать ей Сенат и эти самые терракритовые башенки, накупить кучу глупых холооткрыток, из тех, которые поначалу набираются в астрономических количествах, а затем в этих же количествах навсегда складируются в стол. Ах да, зайти в бюро недвижимости… Ни о чем не думаешь, вроде как занят и очень доволен собой. Да, так было бы намного проще, чем…
…чем висеть над городом, не зная, что именно ты хочешь здесь найти. Корускант мог подарить всё. Надо было только решиться попросить это самое всё.
Всегда можно начать с воспоминаний.
Неужели можно?
А впрочем, было здесь одно интересное местечко. И для его поиска карта совсем не требовалась.
Анакин вывел спидер на одну из крупных трасс и больше часа гнал его вон из Корускант-Сити. Повернул направо, заложил вираж и помчал машину по узкой улице, зная, что так путь будет короче. Потом пристроился в один ряд с аэротакси, резко пошел на снижение. Череда небоскребов закончилась, и крыша мира, решительно содрав с себя лес иголок, стала плоской, как ей и подобает быть. Впереди начинался низкоэтажный сектор Корусканта, и…
… Храм висел в воздухе.
Так казалось издалека. Только вблизи становились видны широкие ступени, величественные колонны, немыслимой глубины фундамент и усеянные орнаментом стены. Перед главным входом расстилалась площадь, соразмерная гигантской пирамиде и щедро залитая солнцем. Сейчас это историческое место топтали несколько туристических групп. Люди и не-люди сновали повсюду, слушали экскурсоводов, фотографировались на фоне древних стен.
И ни одного коричневого плаща. Странно. Все на миссиях?
Анакин оставил спидер на площадке сразу за аэробусами. Вышел в толпу. Понаблюдал за главным входом. Никто не входил и не выходил. Храм замкнулся в себе.
— Для посетителей открыт только главный зал библиотеки и специальные приемные кабинеты, — донеслось откуда-то справа.
Скайуокер прислушался. Гид, а это оказалась довольно симпатичная, пышнощекая и энергичная тогрутианка лет тридцати, продолжала:
— Тем не менее, за двадцать минут вы сможете посмотреть главный зал библиотеки, полюбоваться колоннами, статуями и барельефами на стенах. Оценить великолепие Храма изнутри и проникнуться его величием. Библиотека Ордена Джедаев вмещает сотни миллиардов редких изданий, начиная со старинных рукописей и кончая самыми современными научными исследованиями…
Наверно, если бы не менторский тон, ее голос звучал бы даже приятно. Анакин протиснулся в толпу туристов.
— Извините, а сколько стоит такая экскурсия?
Тогрутианка, недовольная тем, что ее перебили, кисло уставилась на него.
— Триста пятьдесят кредитов.
— Ага.
Дороговато, подумал он. Целых триста пятьдесят кредитов только за то, чтобы поглазеть на какой-то зал с колоннами. Зато какой редкий шанс! — А мне можно присоединиться? В смысле, к вашей группе, — он мотнул головой, указывая на главный вход. — Я заплачу вам полную цену за экскурсию.
— Но экскурсия началась в двенадцать, мы уже побывали в Сенате и осмотрели монумент…
— Да-да, я о том же, — сказал Анакин. — Я заплачу вам всю цену именно за эти конкретные двадцать минут, идет? Я очень хочу оценить великолепие Храма изнутри. И проникнуться его величием. Давно мечтал, понимаете?
Тогрутианка все также удивленно и непонимающе смотрела на него. Он пересчитал деньги, галантно взял ее за руку, потом совсем не галантно втиснул кредиты прямо ей в ладонь и другой ее ладонью накрыл их сверху. Потом, как ни в чем не бывало, замолк и застыл, терпеливо ожидая ее реакции. Остальные туристы — человек двадцать — с интересом наблюдали за развитием ситуации.
— Вообще-то это не по правилам.
Скайуокер продолжал изображать примерного школьника на линейке.
— Сначала надо зарегистрироваться, и потом…
Что следует сделать потом, тогрутианка сообщить не успела. Разомкнув ладони, она наконец-то сообразила, что деньги уже взяты. Поэтому гид недовольно вздохнула, выдержала тактическую паузу и деловито продолжила рассказ о древних джедайских рукописях, которые, несомненно, не видела даже краешком глаза.
— А теперь мы войдем внутрь. Напоминаю, что фотографировать здесь нельзя.
Широким ступеням Храма было безразлично, кто зарегистрировался на экскурсию.
Навстречу им вышла другая группа туристов. Зеленым пятном — семья родианцев. Дети, как и полагается детям, галдели, родители тоже выполняли свой воспитательный долг — строго посматривали на них и время от времени одергивали прыгающих со ступеньки на ступеньку троих отпрысков. Наконец, самая маленькая родианочка оступилась, упала, подняла оглушительный рев, и мать помчалась к ней, подхватила на руки и принялась одновременно успокаивать и выговаривать что-то на извечную тему, как будто разбившему коленку ребенку было дело до высшего педагогического пилотажа.
Анакин задержал взгляд на ступеньках. Вспомнил, как когда-то он сам также выбежал из главного входа, будучи уверенным, что именно здесь его никто не остановит, оступился на ступеньках, набил ссадину, подобрался, и, совсем не чувствуя боли, побежал. Затерялся в толпе туристов, потом осторожно прошмыгнул в один из аэробусов, спрятался под сиденье и вылез на какой-то остановке. А потом снова побежал, теперь уже вниз, далеко-далеко вниз…
— Так вы идете на экскурсию или нет?
Это снова была тогрутианка.
— Простите.
— Такой рассеянный, а еще офицер.
Скайуокер вымучил из себя виноватую улыбку, но в следующую секунду не удержался:
— Ну вот, я как раз и изучаю данный объект на предмет возможного штурма.
Экскурсовод покачала головой, достала из сумочки какую-то блестящую финтифлюшку, которую тут же приклеила ему на мундир и пояснила:
— Это затем, что было видно, что вы посетитель и заплатили за экскурсию.
— Чтобы меня не перепутали с рыцарями, да?
Тогрутианка не ответила.
Из главного входа они попали в огромный вестибюль, прошли по нему шагов тридцать и свернули в боковую галерею. Коричневые плащи здесь уже присутствовали в заметных количествах, равно как и белокаменные статуи тех, кто какую-нибудь пару сотен лет назад тоже был облачен в коричневый плащ. Экскурсанты с любопытством оглядывались, перешептывались, охали и ахали. Молодой наутолан тихонечко опустился на одно колено, делая вид, что поправляет ботинок, ловко выудил из кармана брюк крохотную камеру и принялся давить на кнопку. Тогрутианка это заметила, видно, парень не был первым, кто изобрел такой подход к достопримечательностям. Шикнула на него коротким «нельзя!», и наутолан послушно затолкал камеру обратно в карман. Физиономия, впрочем, у него осталась вполне довольной — с дюжину снимков он явно нащелкать успел.
Обогнав гида, Скайуокер первым вошел в библиотеку.
В лицо пахнуло тишиной. Медитативный покой струился вниз по тяжелым колоннам, наполняя собою зал и создавая ощущение Храма в Храме. Древнее, выпестованное веками безмолвие совсем не умело молчать. Ему давно наскучила роль божества и теперь безмолвию страстно хотелось беседовать, причем говорило оно сразу как минимум на тысяче забытых языков, не оставляя шансов на понимание.
Однако экскурсанты примолкли. Тогрутианка жестами указывала, куда идти и на что смотреть. Мимо группы прошествовали парочка рыцарей с падаванами. Один из падаванов, маленький черноволосый мальчишка с любопытством оглядывался на гостей. Анакин подмигнул ему, и тот в изумлении совсем затормозил, да так бы и стоял дальше, пялясь на посетителей, если бы его не окликнул один из джедаев. Тогрутианка в этот момент восхищенно зашипела:
— Это будущие рыцари! Они называются падаваны!
После этого экскурсовод отдал команду приступить к разглядыванию статуй и барельефов. Пока остальные топтались на месте и таращились на стены, Скайуокер удобно прислонился спиной к колонне, скрестил руки на груди.
Поёжился.
Специальная система спутниковых отражателей поддерживала температуру планеты на уровне стандартных двадцати — двадцати двух градусов. Естественно, метеорологический идеал, заключавшийся в отсутствии времен года как таковых, был достижим только в правительственном районе. Нижние ярусы всегда мерзли.
Уроженцы Татуина мерзли на любых ярусах.
Даже за три года Анакин не успел как следует адаптироваться к местным условиям, а потом адаптироваться было уже поздно, пришлось бежать, и на нижних уровнях его мнением о столичной погоде никто не интересовался. В Храме, впрочем, тоже. И в библиотеке, и во многих учебных помещениях было прохладно. На первой неудачной медитации Анакин попросту замерз, и на следующее занятие он, недолго думая, притащил с собой одеяло, которое как плащ набросил на плечи. Подколы однокурсников он пропустил мимо ушей, на вопрос инструктора «что это такое» бойко ответил «это одеяло», закрыл глаза и продолжил медитировать. Увы, инструктор приказал отнести то, что не являлось учебным материалом, обратно в комнату, и на следующий день по Храму поползли слухи о теплолюбивом новичке. Это уже намного позже, освоившись в Храме, на одном из верхних этажей Анакин обнаружил подсобное помещение, где располагался один из узлов отопительной системы. Он просто обожал это место. Там было тепло, там было маленькое окно с роскошным видом на небо и низкоэтажный район столицы, и там можно было быть одному, а за первый год в Храме, когда он по-настоящему старательно учился и изо всех сил пытался произвести впечатление на инструкторов и учителя, Анакин порядочно устал ото всех. Вместо того чтобы делать домашние задания в отведенной им с учителем комнате, он то и дело где-то пропадал. К сожалению, долго прятаться там не удалось, любимый учитель далеко не был таким дураком, каким поначалу казался, и легко его выследил. Вскоре оказалось, что кроме теплоузлов и учебных помещений в Храме есть места, где намного холоднее. В некоторых из них приходилось бывать довольно часто. В первый раз его отправили в маленький библиотечный зал дня на три, медитировать на тему терпения после первой драки с однокурсниками, во второй раз причиной послужила совсем, по мнению Анакина, нестрашная выходка с дроидами, в третий раз — кажется, тоже за драку…
Зато какая полезная закалка организма!
— Здесь же нельзя прислоняться!
Скайуокер, вырвавшись из воспоминаний, оглядел колонну и с невинным выражением лица спросил:
— Думаете, рухнет?
Тогрутианка, видимо, откровенно устала от него, поэтому просто отвернулась и вывела группу тем же маршрутом через главный вход на площадь.
Анакин бросил последний взгляд вглубь одной из анфилад и почувствовал досаду за потраченные кредиты. Тогрутианку он, тем не менее, поблагодарил, а сам быстро спустился по ступенькам на площадь. Остановился.
Холод Храма шел за ним, не отставая ни на шаг. Захотелось подтянуть воротник к носу. Прижать локти к телу. Просто пойти побыстрее, наконец, а не стоять, цепенея и слушая, как следом за холодом мягко ступает тишина. Как обволакивает она собой все вокруг. Как лишает голоса огромный галдящий и кричащий город.
Слишком много тишины. Не одиночества — одиночество он ценил. Тишины. Ненастоящей.
Он посмотрел вдаль. Небо было идеально чистым. До самого горизонта — ни облачка. Как будто кто-то старательно к его приходу разгонял тучи и подбирал самый прозрачный голубоватый оттенок для вышины.
Где-то там, далеко за горизонтом, далеко от центра галактики, от отполированного купола Сената и застывшего в вечной медитации Храма, шла война. Война, о которой столица не знала ровным счетом ничего. И, кажется, не хотела знать. Ни о сводках погибших и покалеченных, ни о сожженных городах, ни о чем. Как не хотела знать Кореллия и многие другие достаточно благополучные системы.
Вековое безмолвие обернулось замалчиванием. Оболгалось. И заглохло навсегда.
Город жил своей мирной и мерной жизнью, каждый день пожирая сотни тысяч жителей с косточками и потрохами, каждый день выплевывая из утробы новых своих уроженцев. Все они желали жить и не думать о смерти. Тем более о смерти далекой, неестественной, во внешних регионах, которые отсюда кажутся такими же ненастоящими и выдуманными, как и здешняя храмовая тишина.
Скайуокер обернулся. Храм, этот маленький островок вселенского покоя, стоял на месте.
Возможно, так и должно быть. Чтобы люди верили в священную незыблемость своего мира.
Возможно, именно сейчас в той самой высокой башне магистры обсуждают способы, как победно завершить войну.
А возможно, и нет. Возможно, они просто не умеют этого делать. Иначе сделали бы раньше.
Анакин рывком двинулся с места. К спидеру. Открыл дверцу и успел перенести одну ногу за борт машины, как вдруг к нему подскочил суллустанец. Маленький и большеглазый. С рюкзачком за спиной.
— Я видел, ви вишли из Храма.
Скайуокер подозрительно оглядел существо, задавшее такой странный и даже во многом провокационный вопрос.
— Я там что-то забыл?
— В Храме нет сувенирних магазинов.
— Ах как жаль.
Анакин залез в машину и положил обе руки на рычаги.
— Но вам, конечно, будет интересно вспомнить это место еще раз. И ви можете приобрести кое-что прямо здесь.
В больших кругленьких глазках суллустанца перемешивались надежда и откровенное нахальство. Скайуокеру тотчас захотелось оторвать это приставучее существо от дверцы, к которой оно прицепилось мертвой хваткой, а потом взять за шкирятник и швырнуть куда-нибудь подальше к туристам. Будь он на Татуине или хотя бы на Кореллии, он бы так сделал. Эх, столица…
Двигатель завелся. Суллустанец мгновенно оставил дверцу в покое, стащил со спины рюкзак, распахнул его и вытащил оттуда пару камней.
— Ну и что это за мусор?
— Это осколки древних стен Храма! С орнаментом! Всего пятьдесят кредитов за камень!
— Знаешь что, — Скайуокер улыбнулся. — Если приспичит, прилечу сюда и сам наковыряю.
* * *Издалека Дворец Совета Безопасности Республики казался гигантской свечой. Однако, море огненных искр, щедро исторгавшихся в застилавшие столицу сумерки, не шло ни в какое сравнение с ослепительным внутренним убранством Дворца. Скромность давно была забыта, умеренность изгнана с позором, а бережливость никогда и не ночевала в этом царстве роскоши. Столичные торжества всегда проходили с размахом, и правительственный Корускант в который раз доказывал свое право поражать гостей великолепием.
Главный церемониальный зал, где спустя четверть часа должно было начаться само действо, захватывал три уровня, в свою очередь поделенные на сектора. Небольшой банкетный зал имелся только на балконе верхнего уровня и предназначался для организаторов и самых важных гостей Совета Безопасности. Это тоже было сделано намеренно — чтобы атмосфера внизу была свободнее и ни один из гостей не чувствовал себя стесненным. На втором уровне размещался оркестр, а бесчисленные галереи таили в себе множество укромных уголков, чтобы особо важным персонам было где вести свои особо важные разговоры.
Но по крайней мере одному мужчине сегодня не хотелось никаких важных разговоров.
— Тебе очень идет это платье, — сказал он.
Стоявшая рядом женщина смотрела куда-то вдаль сквозь бокал с красным вином. Потом одним глотком влила в себя все его содержимое и продолжила разглядывать зал уже через стекло.
Глядя на ее манипуляции, мужчина осторожно продолжил:
— Черный и фиолетовый великолепно подчеркивают твою красоту.
Женщина, наконец, повернулась к нему. Снова поднесла бокал к глазам и теперь рассматривала его самого через стеклянные стенки.