— Смотри, смотри, Бочка! Похоже, какая-то водка! Точно, водка. Только название чудное: «Антивор». Наверное, импорт!
Гвоздь зубами вытащил пробку, сделал несколько глотков и вдруг замер, словно окаменев.
— Слушай, друг, — медленно, не своим голосом проговорил Гвоздь. — Вот что мне сейчас в голову пришло: а ведь воровать — это, того… Нехорошо как-то!
Гвоздь вдруг заплакал, размазывая по лицу грязные слезы.
— Ты что, спятил? — Бочка резко вырвал у него из рук бутылку.
— Нет, теперь я точно знаю: это плохо, плохо… — продолжал твердить сквозь слёзы Гвоздь. — И зачем я только воровал?…
— Да помолчи, дурень, что ты несёшь?
Бочка сделал несколько больших глотков из бутылки. Этого было достаточно. Он уставился на своего дружка, словно увидел его в первый раз.
— А может, ты прав? Как это мне раньше в голову не приходило? — Даже голос у Бочки изменился. — И правда! Слово даю, никогда больше не буду воровать…
Не в силах сдержать слёз раскаяния, Гвоздь и Бочка обнялись.
— И зачем мы только ребёночка украли? — всхлипнул Гвоздь. — Сам маленький, а пальтишко большое, не по росту, и собачка на шапочке. И ведь, бедняжка, никому ничего плохого не делал, а мы его…
— Как я теперь своей маме-старушке в глаза посмотрю? — уже в голос зарыдал Бочка. — Она, голубка, в жизни даже сухарика не украла, не то что ребёночка!..
Гвоздь и Бочка стояли, крепко обнявшись, не обращая внимания на то, что происходит вокруг.
А между тем за ними из-за угла неусыпно наблюдал рыжий Гришка. По-прежнему жёлтый чемоданчик, как и утром, притягивал его.
Перебегая от фонаря к фонарю, он выжидал удобный момент и незаметно подобрался к Гвоздю и Бочке. Прыжок — и, ловко схватив жёлтый чемоданчик, Гришка скрылся за углом.
Наконец-то бесценный чемоданчик у него в руках! Интересно, что же в этом чемоданчике? Но сначала надо удрать подальше.
Крепко прижимая его к груди, Гришка пересёк переулок и выскочил на площадь перед кинотеатром. И в тот же миг он попал прямиком в широко раскрытые объятия Детского Доктора. Гришка попробовал вырваться, но не тут-то было. Натренированные руки Доктора держали его крепко. А позади Детского Доктора он увидел целую толпу народа. Тут были и милиционер, и Заведующий Аптекой, и хорошенькая Анечка, и даже заплаканная Вовина мама.
— Григорий, стой! — крикнул Детский Доктор. — Откуда у тебя мой чемоданчик?
— А… чемоданчик? — не знал, как выкрутиться, Гришка. — Ну да, чемоданчик… Иду я себе по улице, никого не трогаю. Вдруг из окошка, с пятого этажа что ли, этот жёлтый чемоданчик прямо ко мне в руки — шмяк!..
— Врёшь, врёшь, голубчик! — сердито прервал его Детский Доктор.
— Вот что нам надо! — с волнением воскликнул Детский Доктор. — Бутылка с препаратом «Антивор». Правда, его немного, только на донышке. Зато полная бутылка микстуры «Антиврун»! Сейчас мы сделаем великолепную смесь!
Детский Доктор аккуратно слил вместе содержимое обеих бутылочек. Старательно взболтал.
— Пей! Сейчас же пей! — приказал Детский Доктор.
— Ещё отравите… — Гришка попятился назад, закрываясь локтем. — Ни за что не буду! Хоть убейте!
Но Детский Доктор, привычной рукой ухватив Гришку за ворот его тёплой куртки, заставил его выпить несколько глотков.
Что случилось с Гришкой? Он изменился прямо на глазах! Взгляд его стал не хитрым и ускользающим, а ясным и правдивым.
— Ну, ну! — вне себя от нетерпения подгоняет его Детский Доктор. — Говори!
— Этот чемоданчик я украл, — быстро затараторил Гришка. — Там в переулке два дяденьки. Они плачут и обнимаются. Пьяные, наверное. Вот у них я и украл чемоданчик. А они всё плачут и говорят…
— Дальше, дальше! — торопил его Детский Доктор. — Что они говорят? Ну!
— Да всё про какого-то малыша твердят, — попробовал объяснить Гришка. — Малыш совсем крохотный, а пальтишко на нём большое-пребольшое и на шапке собачка…
— Это он, он! — закричал Детский Доктор.
Он бросился в переулок, все устремились за ним.
К счастью, Гвоздь и Бочка по-прежнему стояли в обнимку и всхлипывали, не в силах оторваться друг от друга. Услыхав голоса и топот ног, из ворот появился изумлённый дворник, таща за собой метлу.
Наконец-то всё разъяснилось! И вот уже Детский Доктор вызывает по телефону карету «скорой помощи», а милиционер — машины со спасателями и собаками.
В суматохе Детский Доктор совсем забыл о жёлтом чемоданчике и оставил его на тротуаре. Сейчас уже не до чемоданчика!
— А ты домой, спать, спать! — торопливо приказал Детский Доктор разочарованному Гришке. Ах, как хотелось бы Гришке поехать вместе со всеми, но ослушаться Детского Доктора он не смел. — Ты, Гришка, оказывается, толковый парень. Завтра приходи ко мне на приём.
Глава двенадцатая ЧТО СЛУЧИЛОСЬ В ТЁМНОМ ПОЛЕ И ЧЕМ КОНЧАЕТСЯ ЭТА УДИВИТЕЛЬНАЯ ИСТОРИЯ
Синий автобус, на который успела сесть Катя, уже выехал за город. Сквозь замёрзшее окно, покрытое тонкими узорами инея, Катя видела только чёрное небо, уходящие вдаль, засыпанные снегом поля. Иногда за окном проплывали низкие домики с нахлобученными тяжёлыми белыми крышами. Редко где мелькал огонёк.
На остановках горели фонари, и пассажиры торопливо выходили из автобуса, оглянувшись на одинокую хрупкую девочку в розовой шапочке с помпоном. Они, конечно, думали, что на какой-нибудь остановке девочку встретит мама или кто-нибудь из взрослых.
Наконец Катя осталась совсем одна в автобусе. Автобус сделал круг и остановился.
— Всё, приехали! Автобус дальше не пойдёт, — сказал шофёр, выглядывая из кабинки.
Катя засомневалась, сказать или нет шофёру о своей беде. У него такое доброе лицо…
«Нет, нельзя, — решила Катя. — Вдруг он про Вову не поверит, а меня в милицию поведёт? А Вова, пока мы ходим, совсем уменьшится или его волки унесут».
Катя пригнулась и спряталась за спинкой стоявшего перед ней кресла.
Шофёр с каким-то блокнотом в руке выскочил из автобуса. А Катя незаметно вслед за ним тоже выпрыгнула на снег.
Катя огляделась. Перед ней были огромные, как горы, сугробы, один другого выше. Потом Катя услышала шум отъезжающего автобуса. Он сделал круг по накатанной колее и уехал.
«Как тут Вову найти? — подумала Катя. — Вот чудно!.. Все говорят — я трусиха. Может быть, страх от холода во мне замёрз?»
Кате показалось, что на верхушке высоченного сугроба чернеет какой-то небольшой свёрток. Она начала с трудом карабкаться по сугробу. Обледенелый склон сугроба утянул с её рук тёплые варежки, синие в белый крестик. Она попробовала их нашарить, но куда там!..
Тут она увидела, что из сугроба торчит длинный шнурок. Она потянула за него и вытащила какой-то тёплый башмак. Она сразу догадалась — это Вовин.
Катя чуть было не соскользнула вниз, но удержалась и снова начала ползти вверх по ледяному склону, хотя руки у неё совсем окоченели.
Потом Катя вытащила из сугроба Вовину шапочку. Она уткнулась в неё лицом, и ей показалось, что шапочка ещё хранит Вовино тепло. Она бережно спрятала её за пазухой и, цепляясь голыми руками за снежные уступы, стала снова карабкаться вверх, как ей казалось, к самой луне.
Вот она уже на вершине ледяной горы. Что это? Пальтишко! Вовино пальтишко! Дрожащими руками она развернула полы пальтишка и увидела совсем маленького ребёнка.
— Вова, Вова, это я — Катя! Я нашла тебя, — прошептала девочка.
Катя поспешно запахнула пальтишко, с нежностью прижала его к себе. «Бедный мой! Совсем крошечный! Если ты ещё уменьшишься, что тогда будет? Какие ручки маленькие, пальчики…»
Замерзающая девочка, утонув по колено в снегу, стояла на вершине сугроба. Круглая зеленоватая луна светила холодно и равнодушно. Колючие звёзды, словно выточенные из тонкого серебра, протянули к ней острые лучи.
«Наверное, мы тут оба замёрзнем, — в отчаянии подумала Катя. — Я уже ног не чувствую…»
Вова высунул малюсенькую ручку. Катя согрела её дыханием, поцеловала и скорее прикрыла концами своего шарфа.
Теперь девочка стояла неподвижно, одиноко, голыми руками без варежек прижав к себе пальтишко, где слабо шевелился Вова. В мрачном свете зимней луны казалось, что она изваяна из мрамора.
«Выкопать бы в снегу ямку, — подумала Катя, — Лечь… И спать, спать…»
Она не видела, что вдали на шоссе появилась целая колонна машин. Машины ехали очень быстро, горели фары и разноцветные мигалки.
Впереди ехал самосвал. Если бы вы заглянули в кабину, вы бы сразу заметили, что у водителя очень испуганное, виноватое лицо.
И хотя в кабину залетал тёмный, ледяной ветер, водитель всё время вытирал со лба капли пота.
— Уже которую зиму снег вожу, — бормотал он, — но о таком деле и слыхом не слыхивал…
— Уже которую зиму снег вожу, — бормотал он, — но о таком деле и слыхом не слыхивал…
Позади самосвала мчалось несколько синих машин с красными полосками. Оттуда неслись человеческие голоса и собачий лай. Даже не заглядывая в эти машины, сразу можно было догадаться, что в них едут милиционеры с собаками. Последней ехала машина «скорой помощи». В ней была Вовина мама. Она сидела, закрыв лицо руками, и плечи её вздрагивали. Она не говорила ни слова и не отвечала Анечке, которая ласково обнимала её одной рукой и пробовала хоть немного успокоить. В другой руке Анечка держала большой голубой термос.
Детский Доктор и Заведующий Аптекой сидели рядышком. Оба они сидели, схватившись руками за головы.
Вдруг самосвал резко затормозил, и шофёр тяжело спрыгнул на снег.
— Это где-то здесь! — сказал он. — Я где-то здесь снег вываливал…
И тотчас же из синих машин стали вылезать милиционеры и выскакивать собаки. В руках у милиционеров были яркие фонарики. Милиционеры побежали за собаками, проваливаясь в глубоком снегу.
Впереди всех бежал милиционер с забинтованной рукой.
Потом одна собака громко залаяла и что-то схватила зубами. Это был тёплый башмак. Потом залаяла вторая собака. Она нашла варежку — синюю в белый крестик.
И тут все увидели Катю. Она стояла на высоком сугробе и обеими руками прижимала к себе небольшой свёрток.
Сразу два милиционера, скользя по обледенелому сугробу, стали карабкаться вверх. Один из них бережно взял пальтишко из Катиных рук.
Из пальтишка тихонько доносился слабый детский голосок. А второй милиционер подхватил Катю на руки и начал осторожно спускаться с сугроба. Катя молчала, глаза её были закрыты, голова бессильно склонилась на плечо милиционера.
— Идите в машину! Там тепло… — крикнул снизу Детский Доктор.
Наконец все забрались в машину «скорой помощи» и плотно закрыли дверь.
Анечка дрожащими руками расстегнула пуговицы Вовиного пальтишка.
— Где он? Я его не вижу! — в страхе прошептал Детский Доктор.
— Вот он — застрял в рукаве своего пальтишка! — закричал милиционер с забинтованной рукой.
И тут все они увидели крошечного ребёнка.
Детский Доктор дрожащими руками перекинул через плечо концы длинного шарфа и достал из кармана маленький пакетик.
Он вытряхнул на ладонь красную пилюлю и от волнения чуть было не уронил её.
Анечка тем временем торопливо налила в бутылочку тёплое молоко из голубого термоса.
— Скорее! Скорее! — торопил сам себя Детский Доктор. Он бросил красную пилюлю в бутылочку. Молоко забурлило, запенилось, ещё немного и полилось бы через край. С тихим шипением вылетели последние пузырьки.
Анечка поспешно поднесла к Вовиным губам бутылочку с розовым молоком.
Детский Доктор и Заведующий Аптекой впились глазами в лицо Вовы Иванова.
— Сможет ли он пить из бутылочки? — с волнением прошептал Детский Доктор.
Но Вова, сладко причмокивая, жадно пил розовое молоко. Заведующий Аптекой робко потянул Анечку за рукав.
— Может быть, хватит? Как бы у него живот не заболел… Может быть, остальное через полчаса?…
Но Анечка только укоризненно посмотрела на него.
— Дайте хоть накормить бедняжку! — сказала она.
Детский Доктор тем временем растирал окоченевшие руки Кати.
— Это ты его нашла и не дала замёрзнуть! — Детский Доктор не мог сдержать восхищения — О, моя дорогая девочка!
Тем временем Вова допил всю бутылочку. Щёки его разрумянились, и он сладко уснул, крепко сжимая свои кулачки.
— Уф! — с облегчением сказал Детский Доктор. — Анечка, разрешите мне присесть рядом с вами. От вас так сильно пахнет валерьянкой. Это меня успокаивает.
В это время дверь в карету «скорой помощи» слегка приоткрылась, и в щелку робко заглянули Гвоздь и Бочка. Они оглядели свои грязные башмаки и замызганные куртки и остановились, не решаясь войти. Бочка дрожащей рукой протянул Детскому Доктору жёлтый чемоданчик.
— Вроде ваш? Возьмите! Мы не какие-нибудь… воры, — смущённо сказал Бочка.
— Мой, мой! — радостно воскликнул Детский Доктор и по привычке ласково погладил крышку чемоданчика. — А как вы добрались сюда?
— То на попутках, то пешком через поле, — с гордостью объяснил Бочка. — Уж как могли… Уж нам так хотелось вернуть вам этот жёлтый чемоданчик.
— Спасибо, большое спасибо, — поблагодарил Детский Доктор. — Я без этого жёлтого чемоданчика как без рук.
— Ах, доктор, доктор! — вздохнула Анечка. — Как хорошо, что всё окончилось хорошо. А как было бы плохо, если бы всё окончилось плохо. Сколько беспокойства доставила нам ваша противная зелёная пилюля!
Детский Доктор даже подпрыгнул от возмущения.
— Дорогая Анечка! — укоризненно воскликнул он. — Я от вас этого не ожидал! Зелёная пилюля! Великое открытие человечества! Я даю детям зелёную пилюлю №1 и уменьшаю их на три-четыре года. И вот девочки не могут целыми днями прыгать через верёвочку, играть в классики. Мальчики не могут больше лазить на заборы или забивать гвозди. Они становятся беспомощными! Они начинают скучать! Им смертельно надоедает безделье. Тогда они принимают красную пилюлю и навсегда излечиваются от лени. Но Иванов…
И тут все они посмотрели на Вову.
А Вова рос прямо на глазах. Голова у него увеличивалась, ноги удлинялись. Наконец, из-под пальто показались две уже довольно большие голые пятки.
В это время в машину заглянул водитель самосвала.
— Ну, как дела? — шёпотом спросил он, указывая глазами на Вову.
— Растёт! — ответили Детский Доктор и Заведующий Аптекой.
Анечка подошла к Вовиной маме, обняла её и попробовала оторвать её руки от лица.
Но мама продолжала сидеть, отвернувшись. У неё просто не было сил посмотреть на Вову, которому она ещё утром гладила длинные брюки.
Но Вова вдруг сладко зевнул и потянулся.
— Мама! — сказал он своим обычным голосом.
— Тише, тише, Иванов! — сказал Детский Доктор, наклоняясь над ним. — Тебе ещё нельзя много разговаривать!
Но Вова приподнялся на локте и стал оглядываться, вытаращив глаза от изумления.
Вовина мама, наконец, открыла своё лицо, посмотрела на Вову и улыбнулась дрожащими губами.
— Мамочка! — закричал Вова. — Ты ничего не знаешь! Я хочу всё уметь! Я хочу читать книжки, и учиться, и драться… Я больше не буду лентяем… я… Катька! А ты откуда тут взялась?
— Это самая смелая девочка на свете, — торжественно сказал Детский Доктор. — Вы только подумайте! Одна-одинёшенька, она не побоялась и отправилась в темноте, глубокой ночью искать Вову.
— Просто мы друзья, — сказала Катя, краснея и опуская глаза.
— Просто? — лукаво улыбнулся Детский Доктор — Нет, мне кажется, тут не всё так просто…
Детский Доктор помолчал и добавил совсем тихо и задумчиво:
— И всё-таки, Анечка, вы правы. Как хорошо, что всё кончилось так хорошо. Я имею в виду не только зелёную пилюлю, но и всё остальное…
А Вовина мама наклонилась к Вове, положила голову ему на плечо и заплакала. Вы знаете, так бывает со взрослыми, что они плачут от радости.