Самое удивительное – что фон Чернин сейчас понял, чего ждет от него Борис. Он ждет, что Великобритания и Австро-Венгрия придут на помощь Речи Посполитой и вступят в вооруженное столкновение с Российской Империей. Он и в самом деле этого ждал!
– Боюсь, у меня не слишком хорошие новости, Ваше Величество – сказал граф – русским на то, чтобы окончательно взять Варшаву потребуются сутки, не более. Оставленный вами там Мыслевский ведет переговоры с русским командованием о сдаче города.
– Но я же не разрешал этого делать! – гневно сказало Борис
– Тем не менее, он это делает, экселленц.
– Тогда я прикажу повесить его на виду у русских на воротах Варшавской заставы!
Граф Чернин не стал говорить, что согласно последним полученным снимках, заставу уже заняли русские. Похоже, что правящий монарх Польши так и не понял – его приказы в Варшаве стоят не дороже бумаги, на которой они написаны. Крысы уже побежали с тонущего корабля… вероятно русские не наступают дальше только потому, чтобы все кто хочет убежать – успели это сделать. Да, это не восемьдесят первый…
– Боюсь, приказ не будет выполнен Ваше Величество – угрюмо сказал фон Чернин – его некому выполнять.
– Найдутся! В этом вы ошибаетесь! В Польше еще остались рыцари! Вот тот же Мусницкий… если надо он пойдет и притащит этого предателя Мыслевского на веревке за машиной, правда ведь, Мусницкий!?
Граф фон Чернин внезапно понял еще кое-что. Горящие глаза, не находящие покоя руки, какая-то нахальная и быстрая речь. Все симптомы кокаиниста… есть такой рецепт, кокаин и спирт, его придумали как раз в Польше. Кокаин как стимулятор, спирт наоборот успокаивает. Так можно не спать, не есть, активно действовать три-четыре дня… русские в восьмидесятых с этим уже сталкивались… и раньше тоже было. Король – наркоман, видано ли! Можно даже по-другому это назвать. Политическая наркомания, вот самое точное определение.
Политическая наркомания…
– Всенепременно, Ваше Величество! – поклонился, не вставая со стула Мусницкий – только прикажите.
– Вот видите, Чернин! Видите?!
– Этого недостаточно Ваше Величество.
– А что вам еще надо? У меня – целая армия. Достаточно еще нескольких дней – и народ восстанет, вот попомните мое слово! И мы не только вернем захваченное оккупантами – но и пойдем дальше!
На самом деле польский народ не восставал, польский народ торговал с русскими. Армейским, жандармским, полицейским частям и соединениям требовался постой, требовалось пропитание, и за все это они готовы были платить деньги. Один из постояннодействующих приказов русской армии категорически запрещал реквизиции, провизия всегда покупалась и за постой тоже платили. У русских можно было разжиться бензином и соляркой, это было очень нужно, чтобы убрать уродившийся ныне богатый урожай – платили обычно спиртом. Наконец при русских не было грабежей, не было разъезжающих по дорогам вооруженных людей, не было сборищ с оружием, с флагами – а потом с насилием и поджогами. Не было даже воров – после того как нескольких по закону военного времени повесили.
– Ваше Величество, у русских на территории Польши сконцентрировано уже семь бригад первого эшелона, две – второго, это не считая казаков и частей специального назначения. Ваши силы исчерпываются пятью дивизиями, вы не имеете ВВС, чтобы бороться за господство в воздухе с русскими.
– Вы забываете про польский парод, пан граф! Любой поднимется на защиту неподлеглости, стоит только бросить клич!
То-то поднялись…
Фон Чернин беспомощно посмотрел на Мусницкого – он просто не знал, как дальше разговаривать. Мусницкий немедленно пришел на помощь.
– Вам угрожает опасность, Ваше Величество.
Борис уставился на него
– Какая же?
– Русские готовят ваше убийство, Ваше Величество. Для этого они хотят забросить сюда группу подготовленных диверсантов.
– Диверсантов… ха! Диверсантов… Для чего тогда меня здесь так охраняют, скажите мне, Мусницкий?
– Ваше Величество, они могут просто навести ракету или авиабомбу. От них не поможет никакая охрана.
Борис Первый посмотрел на Мусницкого, потом на фон Чернина, а потом сделал то, чего от него никак не ожидал никто. Он…
Заплакал.
– Я давно знаю, что они хотят отнять Польшу. Они не хотят признавать прав нашей семьи, для них мы никто. Понимаете, Мусницкий – никто! Они хотят убить нас, чтобы никого не осталось, чтобы больше не было ни одного претендента на трон кроме них самих! Это варвары, Мусницкий, убийцы и варвары!
Фон Чернин вдруг понял, о чем идет речь. Вспомнил, кто перед ним сидит. И оттого – стало жутко…
Этот "король" в женском халате, размазывающий слезы по плечу одного из своих придворных, бывшего старшего оперативного сотрудника МВД Котовского – он ведь Романов. Господи, он ведь Романов! Он происходит из царского рода, по идее, если прервется линия Михайловичей, а в живых теперь только Николай Третий и его сестра… господи, ни у того ни у другого даже детей пока нет! Ведь этот человек в женском халате может претендовать на русский трон!!!
Пресвятой Господь, помоги нам!
Министру стало жутко. От осознания – он прокрутил моментально ситуацию дальше. Он знал как действуют британцы – они могут вести игру десятилетиями. Борис Романов – их козырь! Они убили Александра Пятого – фон Чернин не сомневался, что именно убили. Теперь под прицелом Николай Третий. Если что-то случится и с ним – Борис может на равных спорить за трон с сестрой Николая. Уже давно на русском троне не было женщин, русские этого не поймут – женщину на троне. Да, есть еще претенденты – но они из таких же побочных ветвей, а Борис Романов может стать компромиссной фигурой для всех именно из-за своей слабости! Так может быть поэтому – британцы настаивают на том, чтобы вызволить отсюда Бориса Романова во что бы то ни стало!? Может они хотят… да почему "может" – хотят, однозначно хотят видеть своего ставленника на русском троне, и будут делать все для этого.
А что тогда будет с Австро-Венгрией? Ведь британцы … им хорошо плести интриги, сидя у себя на маленьком холодном островке, а для них, для австро-венгров – Россия рядом! Что будет – если на трон встанет вот это вот… существо? Что будет со всеми с ними?
И это существо… оно ведь серьезно. Оно убило отца, подняло вооруженный мятеж, а теперь плачется, что русский царь не хочет иметь с ними ничего общего. Господи, оно ведь и на деле серьезно.
Что-то говоря по-польски Мусницкий встал и вывел из комнаты рыдающего короля. Министр сидел в оцепенении, пытаясь осознать увиденное и услышанное. Было дурно… господи, у него же земля в Карпатах.
Не приведи Господь. Фон Чернин отчетливо понимал, что случись что – британцы хладнокровно подставят их под удар, как делали это всегда. У Британии нет друзей – у нее есть только интересы…
Вернулся Мусницкий, глянул на австрийского посланника, ни слова не говоря протянул фляжку, серебряную, обтянутую черной кожей. Министр благодарно принял ее отхлебнул – адская жидкость обожгла рот, попала в дыхательные пути, он проглотил большую часть, мучительно закашлялся, слезы брызнули из глаз, если бы поляк не подхватил фляжку – он бы ее выронил. Граф фон Чернин тяжело, как выброшенная на берег рыба отдыхивался, пытаясь схватить обожженным горлом хоть немного воздуха.
– Что это? – просипел он
– Спирт – коротко ответил Мусницкий – чистый спирт. Но хороший. Здесь есть такой спирт – от одного глотка ослепнешь.
Министр побагровел – но приходил в себя
– Здесь что… ничего другого нет?
– Увы… только контрабандный спирт. И водка из него. Зато – хоть залейся.
Безумие…
– Он… что делать?
– Он согласится. Его сердечный друг Калановский… я говорил с ним. Он готов бежать отсюда до границы хоть бегом. Не далее как до утра он Бориса уговорит. Нужно просто немного подождать…
Министр чувствовал себя совершенно разбитым. Спирт его не взбодрил – а наоборот склонял ко сну.
– Здесь есть свободная комната, милейший?
– Лучше чем эта – нет. Я останусь с вами и подожду до утра. Мне тоже здесь больше нечего делать.
Мусницкий-Котовский мрачно усмехнулся и добавил
– Вам повезло, граф. Вы будете находиться в обществе Бориса Первого примерно сутки, и потом избавитесь от такой чести. А вот я не отхожу от него уже больше месяца…
* Так называется супруг правящего монарха
** За пределами Японии это называется харакири – но это неправильно.
Ночь на 15 июля 2002 года по европейскому времени
САСШ, штат Невада
AFB Krich
USAF 432d company
Когда то давно, еще в шестидесятых один из североамериканских генералов ВВС, когда ему продемонстрировали первый, еще несовершенный БПЛА с дистанционным управлением, созданный на базе летающей мишени Firebee, "Огненной пчелы" сказал: какой же ты тигр, если ты сидишь в кресле перед монитором*!?
AFB Krich
USAF 432d company
Когда то давно, еще в шестидесятых один из североамериканских генералов ВВС, когда ему продемонстрировали первый, еще несовершенный БПЛА с дистанционным управлением, созданный на базе летающей мишени Firebee, "Огненной пчелы" сказал: какой же ты тигр, если ты сидишь в кресле перед монитором*!?
История доказала, как он ошибался.
Беспилотные летательные аппараты в девяностых перевернули всю военную науку. Если раньше воздушной разведкой занимались самолеты, на это надо было отвлекать персонал, данные поступали только после возврата самолета из полета, а летчики серьезно рисковали жизнью при выполнении разведывательных полетов – то Predator, первый современный БПЛА (британцы использовали БПЛА и до этого, но передачи данных в реальном режиме времени у них не было) стал новым словом в разведке. Во-первых он был легким и дешевым, намного легче и дешевле самолета. Во-вторых –при его использовании не подвергался риску высококвалифицированный летный персонал, более –того – он вообще мог находиться не в зоне боевых действий, а в безопасности, как сейчас – на территории авиабазы рядом с Невадой. В третьих – и это самое важное – теперь командование могло получать информацию от разведывательного БПЛА не после его возврата – а сразу, в реальном режиме времени.
И это первый, Predator A, MQ-1. Сейчас он заменялся на Predator B или MQ-9 Reaper, способный нести тысячу семьсот килограммов нагрузки, как разведывательной, так и ударной. До четырнадцати ракет Hellfire, до пяти бомб, разовые бомбовые кассеты. Прошли испытания аппарата, вооруженного четырьмя ПРР** AGM-88AE AARGM.
Группа 432 – так она называлась во всех отчетах – была одной из самых престижных в ВВС США – сюда принимали только с дипломом о высшем образовании и здесь хорошо доплачивали за секретность. Группа эта управляла аппаратами, находящимися за пределами САСШ и официально находящимися в распоряжении других государств – на самом деле это был только предлог для размещения ударных беспилотников по всему миру. Размещение шло успешно, и только за прошлый год численность группы увеличилась с двадцати до пятидесяти человек.
Сейчас, в полутемном ангаре особого сектора базы стояли контейнеры, контейнеры были связаны толстыми кабелями между собой и с группой антенн, вынесенной на здание диспетчерской вышки и основного здания базы. В контейнерах поддерживалась постоянная температура – двадцать два градуса, в контраст с раскаленной пустыней Невады и нагнетался отфильтрованный, почти стерильный воздух. В контейнерах работали люди.
Современный пост управления БПЛА несколько отличается от тех первых, которые использовались для управления Предаторами и были похожи на дешевые игровые автоматы "Звездные войны" в Лас-Вегасе – такие автоматы ставят у самого входа и игра на них стоит один цент. Современный комплекс управления выполнен в виде стандартного контейнера или полуконтейнера на одно или два операторских места, его можно перевозить, перегружать всеми видами транспорта, используемого в армии или ВВС САСШ. Перед каждым оператором – клавиатура, наподобие компьютерной, блок сигнальных ламп, несколько "горячих клавиш" и нечто среднее между ручкой управления истребителя и игровым джойстиком Sega – именно этим джойстиком управляется аппарат. Экран в отличие от первой модели – большой и плоский, он размечен специальными крестиками, для определения размера изображаемых предметов и точного наведения аппарата. На экране отображается самая важная информация – слева вверху курс, скорость, высота аппарата, справа вверху статус вооружения, внизу – техническое состояние аппарата в целом и его отдельных систем. По мере необходимости вместо этого экрана выводилась карта местности, по ней можно было задать координаты, куда должен прибыть беспилотник – и он туда прибудет без вмешательства оператора. Изображение местности на экран можно было подавать самое разное – обычное, в инфракрасном свете и с использованием тепловизора. Ночью операторы предпочитали последний режим – на фоне остывшей земли отчетливо были видны исходящие теплом люди и техника, видны были и вспышки маяков – "свой" или наоборот "цель". Режим обычного ночного видения почти не использовали.
Подняв один за другим оба беспилотника, операторы задали им курс на северо-северо-восток, в сторону Австро-Венгрии и далее Речи Посполитой. Чтобы не рисковать – задали режим скрытного проникновения, то есть не более ста метров над уровнем поверхности, с включенным режимом автоматического огибания местности. Таким образом аппарат расходовал больше топлива, чем если бы он летел метрах на пятистах, но скрытность в данном случае была важнее. Территорию Австро-Венгрии им нужно было только преодолеть, желательно вообще без обнаружения – но разрешалось уклоняться от обнаружения, а при наличии угрозы десантному вертолету – применять оружие, прежде всего по выявленным позициям ПВО. Над территорией Речи Посполитой, Польши, Виленского края – применение оружия предусматривалось для обеспечения действий десанта и подавления позиций ПВО района.
Сейчас операторы, задав маршрут – он был естественно не прямой, состоял из соединенных между собой точек, чтобы избежать обнаружения радиолокаторами, просто контролировали полет БПЛА, даже не прикасаясь к ручке управления. Аппараты летели низко, и земля под ними расплывалась, превращаясь в сплошное пятно. Обычно, при применении БПЛА они летают по кругу, изображение хорошо видно, и даже при полете на высотах от двух километров все отлично видно – а тут не было видно почти ничего.
– Альфа-Чарли главный, тишина всем станциям. Альфа-Чарли один и два, проверка связи, прием.
Операторы переглянулись. Они оба работали здесь бок о бок больше года, и стали здесь больше чем просто buddy*** – друзьями. Понимали друг друга с полуслова и готовы были прикрыть друг другу задницу – не только на работе.
– Альфа-Чарли один, принимаю громко и четко, прием
– Альфа-Чарли два, принимаю громко и четко, прием
– Понял, Альфа-Чарли один, Альфа-Чарли два, приступаем к фазе два, повторяю, приступаем к фазе два. Обмен через Альфа-Чарли один, подтвердите, прием
– Альфа-Чарли один, шитхук*** в воздухе, позывной Отель-Новембер, идет в режиме молчания, РВП один-девять-зеро майк, направление на новембер-новембер-эхо, контрольная точка Папа через три-зеро майк, как поняли, прием *****?
– Альфа-Чарли, вас понял, идем в скрытом режиме, контрольная точка Папа через один-пять-майк, прием.
– Альфа-Чарли-один, вас понял, приказываю принять все меры к недопущению захвата аппаратов локаторами ПВО. Непонятная активность противника по направлениям эхо и новембер-эхо, будьте осторожны, прием!
– Вас понял, Альфа-Чарли главный, благодарю, прием.
– Осторожнее, Альфа-Чарли, конец связи.
Второй оператор посмотрел на первого.
– Что там?
– Активность на восток и северо-восток. Обойдем севернее, пойдем на север, потом резко на восток.
– А вертолет?
– Не наши проблемы, предупредят. Наша задача его прикрыть.
В идущем прямо над самым лесом тяжелом транспортном вертолете с позывным Отель-Новембер было темно – даже тусклый красноватый свет не рискнули зажигать, понимая что привлечь внимание может и он. Темно было и в кабине, горела только подсветка приборов, пилоты пользовались приборами ночного видения. Выполнять работу, которую сейчас выполняли они было чертовски тяжело – вертолеты не имеют автопилота и если пилот истребителя-бомбардировщика может закрыть глаза и подумать о хорошем, пока автопилот пилотирует машину, несущуюся со скоростью тысяча миль в час на высоте десять метров над поверхностью – для них педали и ручка управления будут лучшими друзьями на все несколько часов полета. Помощник у них был – на вертолете был установлен радар и термооптическая система, выдающая картинку на большой многофункциональный монитор – но это только помогало летчикам пилотировать, а не выполняло работу за них.
Весь вертолет пропах керосином. Керосин был везде, они взяли столько топлива, что весь вертолет представлял собой огромную, проклятую летающую бомбу. Один зажигательный снаряд и… все.
Пока что им везло. Ночью здесь мало кто жжет огни, они прошли над горным хребтом и углублялись в долину, и горы и долины здесь поросли лесом, мало кто хозяйствовал на земле. Небольшие огоньки или скопища огоньков, свидетельствующие о том что на земле под ними есть жизнь – они обнаруживали визуально и обходили. Максимальную опасность для них представлял поисковый радар, установленный на одной из горных вершин и "пробивающий" чуть ли не половину Адриатики – но они рискнули. Над морем они шли на высоте десять метров над поверхностью, над землей они нырнули в одно из ущелий, узкое и поросшее лесом – в таких гуляет ветер, способный в считанные секунды угробить вертолет, швырнув его вниз, на землю или в сторону – винтами на скалы. Они прошли этим ущельем, хотя каждому из пилотов это стоило как минимум год жизни. Теперь они шли по заранее намеченному маршруту, избегая любых населенных пунктов.