Тяжела! Если ребята не сунули между страницами кирпич, можно предположить, что работа и в самом деле проделана весьма серьезная. Фотографии занимали большую часть всего досье, причем сделаны были с самых неожиданных мест. Наверняка, если полистать, можно увидеть даже, как Абу Рахим справляет нужду.
– Вы что, к нему и в спальню, что ли, заглянули? – Перевернув следующую страницу, Ефимцев увидел, как Абу Рахим сжимает в объятиях какую-то чернокожую красотку. В профиль она напоминала Крис. Возможно, этот адвокат предпочитал женщин именно такого типа.
– Как-то так получилось. Думаем, что в этом нет ничего предосудительного, если он играет против нас нечестно, почему же и нам не заниматься тем же самым.
– Тоже верно, – согласился Ефимцев.
– Кроме того, в минуты близости люди бывают крайне откровенны.
На фотографиях, где Абу Рахим был запечатлен со множеством людей, встречались и лица известных политиков. Судя по всему, он вел светский образ жизни, но в них не было ровным счетом ничего такого, что могло бы его скомпрометировать: ни похождений по злачным местам, ни появления в обществе гомосексуалистов, ни участия в кровавых разборках где-нибудь на окраине города. В общем, ничего такого, что могло бы ударить по его имиджу или авторитету.
Захлопнув папку, Ефимцев произнес:
– Ладно, Артем, со всем этим я познакомлюсь в следующий раз. Давай лучше расскажи в двух словах, что он из себя представляет.
Артем понимающе кивнул, как бы давая понять: «Дело ваше, я всего лишь исполнитель».
– Родом Абу Рахим из Сомали, что говорит само за себя.
Павел Ефимцев лишь сдержанно кивнул, давая понять, что они думают об одном и том же. Так уж повелось, что при упоминании о Сомали никто не представляет бескрайнее море с золотым песчаным берегом, заросшим пальмами, и экзотических животных, а всегда только пиратов на моторных лодках, штурмующих грузовые корабли.
– Причем из беднейшего рода в клане. В Европу он перебрался в пятнадцатилетнем возрасте, первое время занимался, чем придется. Нам даже удалось установить, в каких именно местах он околачивался в то время. Но в тех его делах нет ничего такого, за что можно было бы зацепиться. Обыкновенный беженец, каких по Европе шастают целые толпы. Но потом неожиданно с ним произошла какая-то метаморфоза; он быстро выучил английский язык и пошел в школу, где имел весьма неплохие успехи. Там был замечен, а уже оттуда поступил в колледж. В общем, ему удалось то, что не часто удается даже белым, родившимся в Великобритании. – Артем немного помолчал, словно собирался с мыслями. – Адвокатом он тоже оказался весьма успешным, расположился в самом престижном месте делового центра и сейчас занимается весьма серьезными делами.
– Иначе, как африканской мечтой, подобное превращение не назовешь, – усмехнулся Ефимцев.
– И дело не только в этом, – согласился Артем. – Абу Рахим действительно оказался весьма способным малым и очень работящим, но даже этого не всегда бывает достаточно. Просто его становление пошло в очень благоприятный момент. В то время в Сомали у Великобритании были весьма серьезные интересы: отыскались кое-какие запасы нефти, и англичане хотели поучаствовать в ее добыче, вот и привлекали к себе выходцев из этой страны. Так что Абу Рахим попал именно под эту кампанию. Потом каким-то образом показал себя, его и продвинули, ну а задвигать обратно не посчитали нужным. Так что сейчас он весьма уважаемый и респектабельный человек в адвокатской среде.
Водитель зорко всматривался в дорогу. Машин на улицах заметно прибавилось, что требовало дополнительной внимательности, и сложные ситуации на автотрассе его интересовали куда больше, чем развернувшийся разговор. Его имени Ефимцев не знал, что, впрочем, совершенно было неважно; мог только сказать, что видел его дважды в обществе Авдеева, – само по себе весьма серьезная рекомендация (начальник службы безопасности требовательно относился к выбору своих сотрудников), зато с Артемом был знаком в достаточной мере. Парень был представлен Павлу Егоровичу Ефимцеву три года назад в качестве специалиста по Западной Европе, где после окончания МГИМО проработал четыре года. Непонятно, что у него не сложилось на государственной службе, но вскоре он к ней охладел, после недолгих поисков отыскал себе пристанище у олигарха Ефимцева и теперь присматривал в Англии за его многочисленной недвижимостью. Кроме того, ему вменялось наблюдать за действиями конкурентов и прочими недоброжелателями, которых в Туманном Альбионе тоже было предостаточно. Сюда же входила как вербовка ключевых сотрудников недружественных компаний, так и обыкновенный промышленный шпионаж. Так что работы было непочатый край.
Артем мог вспомнить всего-то два подобных случая, когда Ефимцев пожелал связаться с ним напрямую, хотя в действительности его непосредственным начальником считался Афанасий Авдеев.
Оба раза встречи были посвящены поставкам бокситов на металлургические комбинаты Ливерпуля. В самый последний момент вдруг отыскивался серьезный конкурент, который предлагал сырье по более низким ценам, и Ефимцеву тогда пришлось проявить немало изобретательности, чтобы убедить заказчиков не разрывать с ним контракт. Кроме чисто научных методов: анализ вмещающей породы, данные бокситов на обогащенность, преимущество перед породами, добытыми из других месторождений, использовались и чисто шпионские, вплоть до запугивания и шантажа людей, от которых зависело принятие решения. В тот раз Ефимцеву удалось переломить ситуацию, и Артем не без основания считал, что внес немалый вклад в его победу.
Это была их третья встреча.
– И какими же конкретными делами занимается этот уважаемый человек? – усмехнулся Ефимцев.
– Сфера его деятельности разная. Слывет хорошим специалистом по недвижимости… Но, по нашим данным, главная его деятельность – это переговоры о выкупах заложников у сомалийских пиратов. У нас имеется информация, что именно он снабжает пиратов нужными сведениями, а когда пленники попадают к ним в руки, он берется за их выкуп.
– Откуда такая информация?
– Мы перехватили несколько его телефонных разговоров с полевыми командирами Сомали, которые были втянуты в пиратский промысел.
– И что же он им говорил?
– Предлагал еще немного попридержать заложников…
– Откуда они были?
– Из Германии, заверял, что у него есть возможность вытащить у их работодателей более серьезные деньги. Обычно они своих людей не бросают.
– И пираты согласились?
– Разумеется, кто же откажется «заработать» побольше.
– Тоже верно.
Миновали деловую часть Лондона и въехали в пригород Барнсбери, один из живописных районов. С этого места до особняка Ефимцева было минут десять езды.
– За последние пять дней он дважды звонил в Россию.
– Вот как, – повернулся к Артему Ефимцев, не скрывая интереса. – И кого же он побеспокоил?
– Один звонок был в Чечню. – На секунду задумавшись, Артем продолжил: – Пока еще рано делать какие-то выводы, но мне показалось, что он разговаривал с представителем «Аль-Каиды».
– Даже так… Не удивлен. От такого типа можно ожидать чего угодно. Имеются еще какие-то косвенные данные?
– Имеются. Было два продолжительных звонка в Афганистан, как нам сообщили, именно в этом районе скрываются руководители «Аль-Каиды».
– Вполне возможно… Хотя это не повод для того, чтобы осложнить ему жизнь… Даже думаю, что в этом нам никто не поможет, полагаться придется на собственные усилия. Он адвокат, а следовательно, вправе встречаться с кем угодно. А куда был второй звонок?
– Он разговаривал с человеком по имени Мухаджир.
– И о чем они говорили?
– Абу Рахим интересовался переводом денег.
– И что ему ответил этот Мухаджир?
– Сказал, что деньги должны подойти.
– Удалось выяснить, кто этот Мухаджир?
– Информация обрабатывается, пока еще рано делать какие-то выводы. Но нам намекнули, что человеком с таким именем занимается военная разведка.
– Вот даже как… Выходит, дело серьезное. Этот Абу Рахим – тип куда более основательный, чем могло показаться на первый взгляд. Хм, что ж, тем интереснее, всегда любил достойных соперников. Во сколько у меня встреча с Абу Рахимом?
– Сегодня в два часа. Может, перенести, вы только что с дороги?
– Это не тот случай, чтобы я лишал себя удовольствия. Сообщи ему, что я подъеду без опозданий.
– Хорошо.
Автомобиль подкатил к высокому зданию, выстроенному в имперском стиле, с высоким мраморным крыльцом. Еще не дворец, но обыкновенным жилищем тоже уже не назовешь. Вполне идеальное местечко для кратковременных визитов.
Водитель вышел первым и предупредительно распахнул перед Ефимцевым дверь. Павел Егорович выбрался из салона тяжело, словно тащил на собственных плечах груз ответственности, и направился к дому. Здесь его уже ждали. Негромко щелкнув, дверь гостеприимно распахнулась перед хозяином. Подхватив небольшой чемодан Ефимцева, следом устремился Артем.
Приостановившись у самой двери, Павел Егорович пронзил острым взглядом спешащего Артема и без интонаций сообщил:
– Меня ни для кого нет. Я хочу побыть один.
Выдержать тяжеловатый взгляд босса было непросто. При этом следовало не споткнуться на высоких ступенях и сделать вид, что ровным счетом ничего не происходит.
– Конечно, Павел Егорович, сделаем все, что нужно.
Удовлетворенно кивнув, Ефимцев прошел в дом. Ему навстречу, почтительно поздоровавшись, двинулся высокий мужчина в черном строгом костюме. Пошел уже третий месяц, как он охранял особняк Ефимцева, и надо думать, что успел пообвыкнуться. Наверняка в обычные дни ходил по дому в одних трусах, включая на полную мощь телевизор, а сейчас с приходом хозяина облачился в строгий обязательный костюм.
Что-то в его внешности Ефимцеву не понравилось, вот только он никак не мог понять, что же именно. Может быть, слащавая улыбающаяся физиономия? Наверняка в свободное время парень приводит в дом женщин, выдавая роскошные апартаменты за собственные. Дамы – такой народ, что всегда льнут к состоятельным людям.
«Надо будет сказать Авдееву, чтобы этого слащавого хлыста поменяли на кого-нибудь другого».
– Может, чего желаете? – тем же негромким голосом спросил охранник.
– Только покоя, – ответил Ефимцев и направился в кабинет.
Прошло полгода после его последнего появления в Лондоне. В доме ничего не изменилось. Хотя каких тут следует ожидать перемен? Приятно, что кругом царит порядок, ни пылинки не найдешь. Внешне его жилище напоминало обычный особняк, в действительности это была самая настоящая крепость. Проникнуть сюда было практически невозможно. С секретами он также расставался неохотно, чему способствовали полутораметровые стены. Каждая комната была защищена от электронного и звукового внедрения. На окнах приборы, нейтрализующие электромагнитные и подслушивающие воздействия.
Закрыв за собой дверь, Ефимцев опустился в любимое мягкое кресло и решительно поднял телефонную трубку.
– Адмирал?.. Понял, что узнал….Это я, Ефимцев.
Глава 18 Посредник
Теперь, зная о русском олигархе больше, чем о собственном отце, Абу Рахиму интересно было встретиться с ним лично. Встречу назначили в «Паласе», в семь часов вечера. Не самый шикарный ресторан, но большего и не требовалось, зато имелась возможность уединиться и побеседовать без посторонних глаз.
Абу Рахим глянул на часы: время выходить. Остановившись у зеркала, поправил ярко-красную щеголеватую бабочку и зашагал к порогу. Телефон прозвенел в тот самый момент, когда он ухватился за дверную ручку. Абу Рахим давно приобрел привычку не отвечать на звонки, уходя из квартиры: по печальному опыту, выработанному адвокатской практикой, он знал, что зачастую непредвиденный звонок способен перекроить намеченные планы, а менять предстоящий распорядок он не собирался.
Поколебавшись, Абу Рахим вытащил телефон, глянув на экран, невольно хмыкнул: звонила Крис. Уж эта женщина способна в два счета перечеркнуть все его планы. И самое скверное, что она не поймет его молчания, если вдруг он решит не ответить.
Поколебавшись, Абу Рахим нажал на кнопку «Прием».
– Слушаю тебя, Крис.
В любое другое время сомалиец был бы рад ее звонку, но сейчас он его откровенно раздосадовал.
– Ты не забыл о моей просьбе?
Абу Рахим мгновенно насторожился. Крис была из тех женщин, которая забрасывала своего благодетеля многочисленными просьбами, – от красивых украшений на день рождения до покупки какой-нибудь уютной квартиры где-нибудь в центре Лондона, а потому в потоке ее просьб было трудно сориентироваться, о чем именно она напоминает. Но он понял, о чем именно она говорит.
О русском миллиардере!
– Как же можно? – хмыкнул Абу Рахим. – Я бы не хотел разочаровывать такую красивую женщину, как ты.
– Мы с тобой сочтемся, – ласково пропел тонкий звонкий голосок.
– Не сомневаюсь.
Отключив телефон, Абу Рахим прислушался к внутренним ощущениям: что-то пошло не так. Чувство, с которым он отправлялся на встречу, было нарушено, и, видимо, требовалось некоторое время, чтобы вернуть утраченный покой.
Щелкнув крышкой телефона, он надавил на кнопку.
– Ильхан?
– Это я, хозяин, – прозвучал негромкий голос. – Все идет так, как мы с тобой договаривались?
– Да. Гостиница «Палас».
– Вот и отлично.
Слегка успокоившись, Абу Рахим вышел на улицу.
Ход деловой встречи во многом определяют второстепенные детали, совершенно незаметные на первый взгляд. Было бы большой глупостью их недооценивать: зачастую определяющую роль играет, какой на тебе костюм и с каким настроением ты предстал перед собеседником. Улыбка должна излучать уверенность, движения подчеркивать скрытую силу. Не менее важно, с кем ты явился на встречу: сопровождение столь же обязательно, как дорогой костюм или шикарная машина (подобные детали должны лишь в очередной раз напомнить о больших возможностях). Пусть даже парни, стоящие за спиной, не произнесут ни слова, однако одним своим видом они должны внушить собеседнику определенное уважение. Так что к внешним атрибутам Абу Рахим относился весьма внимательно, а потому на переговоры всегда брал с собой трех человек: крупного водителя, хмурым взглядом мерившего окружающее пространство, и двух высоких негров баскетбольного роста, провожавших его до самого столика.
Так было и на этот раз. Нечто подобное он ожидал и со стороны русского, однако, когда Абу Рахим вошел в ресторан, то был несказанно удивлен, когда увидел Ефимцева сидящим в одиночестве. Причем зал был совершенно пустым, словно русский специально снял его для предстоящих переговоров. По тому, как перед ним возвышались початая бутылка красного вина и два салата, один из которых был наполовину съеден, Абу Рахим сделал вывод, что тот совершенно не скучал и сейчас, заметив вошедшего, слегка приподнял высокую рюмку с вином, как бы тем самым приглашая его разделить трапезу.
Широко улыбнувшись, Абу Рахим поспешил к Ефимцеву, велев охране расположиться за соседним столиком.
– Рад вас видеть, господин Ефимцев, – приветливо проговорил он, протянув руку.
Русский слегка помедлил с пожатием (а может, ему это только показалось), а потом протянул широкую ладонь, оказавшуюся невероятно твердой.
– Вы точны.
– Я адвокат, точность – часть моей работы, – сдержанно ответил Абу Рахим, присаживаясь.
Сейчас, оказавшись от русского на расстоянии вытянутой руки, сомалиец видел, что выглядел тот куда более простовато, нежели на фотоснимках. Однако расслабляться не стоило. В своей адвокатской практике ему приходилось встречать людей с ангельской внешностью, являвшихся в действительности прирожденными злодеями, невероятных хитрецов с физиономией шутов; безжалостных убийц под маской светских красавиц. Жизнь многогранна, о чем никогда не следовало забывать, но опыт подсказывал ему, что расположить к себе собеседника можно широкой улыбкой, а если у того дурные помыслы, так тем самым хотя бы нейтрализовать его. Поэтому, не жалея лицевых мускулов, он широко растягивал в улыбке полные губы, обнажая белые зубы.
– Какая погода в Москве?
Ефимцев задержал острый взгляд на Абу Рахиме. Пришлось проявить некоторые волевые усилия, чтобы его выдержать.
– Хм… Я прилетел сюда совсем не для того, чтобы рассуждать о погоде. Давайте оставим эти светские условности и перейдем к делу. Меня интересуют моя дочь и мой зять. Что с ними?
Лицо Абу Рахима тотчас приняло понимающее выражение. Согласно кивнув, он заговорил:
– С ними все в порядке, можете мне поверить. Сейчас они находятся в заложниках у Юсуфа Ахмеда, но он обращается с ними хорошо.
– Кто такой Юсуф?
– Он глава клана Дарод, одного из самых влиятельных в Сомали. Но самое главное, что он человек слова – если он дал обещание, непременно его исполнит.
– Вам приходилось с ним встречаться?
Подошел официант, Абу Рахим заказал манговый сок и салат из морепродуктов. Ефимцев предпочел капустный салат и нарезки. Разговор продолжился после того, как официант, приняв заказ, удалился.
– Разумеется, приходилось, – сдержанно ответил Абу Рахим. – Это ведь часть моей работы. Я всего лишь посредник, и моя задача заключается в том, чтобы помогать людям. Приходится с ними встречаться и обговаривать какие-то детали выкупа заложников.
– Хорошо. Какие деньги он запрашивает за дочь и зятя?
– Шесть миллионов долларов.
– Деньги немалые.
– Соглашусь с вами.
Разговор на время прервался: официант принес салаты и сок в небольшом стеклянном кувшине. Откланявшись, тотчас удалился.
– А если у меня нет таких денег, тогда что? – спросил Ефимцев, продолжая равнодушно ковыряться в салате.
Следовало отдать должное выдержке русского, ничто не свидетельствовало о его взволнованности, голоса он тоже не повышал и говорил с той интонацией, какой обычно на базаре торгуются за крохотного щенка.