В убийстве Лосевой заподозрили Анатолия Ожгихина, живущего в соседнем подъезде и ранее неоднократно судимого, правда за мелкие кражи. Основанием для подозрения послужили показания подростка Коли Сахарова, который видел в глазок своей двери, как в одиннадцать часов того рокового для Лосевой утра какие-то двое мужчин постучались к ней. Лиц их Коля не разглядел, только спины, но расслышал, как Божий одуванчик, распахнув дверь, сказала: «Анатолий, заходите!» Иных улик против него не было. Ожгихин клятвенно отрицал свое участие в этом мокром деле. Пришлось его в конце концов из-под стражи освободить, а дело приостановить расследованием за неустановлением виновного лица.
Работу по нему неоднократно возобновляли, но шла она вяло, безуспешно. Только с приходом в Ростовскую прокуратуру нового следователя-криминалиста Баютова дело сдвинулось с мертвой точки, хотя с момента смерти Божьего одуванчика прошло уже пять лет. Все, кажется, забылось и быльем поросло. Но Баютов досконально изучил материалы дела и продолжил его расследование.
Перечитывая и анализируя вновь протоколы допросов, Баютов выписал из них мужские имена, похожие на «Анатолий».
— Почему именно Анатолий? — размышлял он. — Почему не Толя, заходите? Или: а, Толя, заходите! Так звучало бы гораздо естественнее, ведь Ожгихин ей в сыновья годился. Фраза же «Анатолий, заходите!» звучала как-то слишком уж официально, а потому искусственно, нарочито. Может быть, Коле показалось? А что если было произнесено совсем другое имя или вообще набор слов, похожий на «Анатолий», созвучный с этим именем?
Баютов стал подбирать слова, варьировать их, но ничего из этого не получалось. Допрашивая знакомых, очень дальних родственников, соседей Лосевой, выясняя малейшие подробности ее одинокой жизни, могущие пролить свет на тайну ее смерти, следователь-криминалист снова и снова возвращался к застрявшей в его сознании мысли, что Божий одуванчик произнесла тогда какие-то другие слова. Но какие?
Из людей, оставшихся не допрошенными повторно, в его списке значилась только давнишняя знакомая убитой, пятидесятилетняя Ольга Мироновна Чешко. «Она была приятельницей Лосевой, если только еще довольно молодая, симпатичная женщина может быть подругой восьмидесятилетней старухи, — с сомнением рассуждал следователь. — Но ведь об этом говорят несколько разных людей». И тут его осенила догадка: «А что если пресловутый Анатолий связан с ней, с Ольгой Чешко?»
Баютов даже ярко представил себе несложный диалог. Стучат в дверь. Лосева (это было известно, всегда запиралась на ключ и щеколду и никогда никому не отпирала, прежде не удостоверившись, кто пришел):
— Кто там?
— От Оли.
— А, от Оли, заходите!
По звучанию это очень даже похоже на «Анатолий, заходите!»
Догадка следователя-криминалиста оказалась правильной. На допросе Ольга Чешко после недолгого запирательства созналась, что была по этому делу наводчицей. Она назвала фамилию убийцы и имя его соучастника. С Мусиенко, ранее судимым за грабеж, она тогда находилась в близких отношениях и как-то рассказала ему о богатой старушенции, которая зажилась на этом свете. Тот решил, что такой случай упустить сверхглупо. Все у нее выспросил про Лосеву, взял в помощь своего дружка Алексея.
Оба преступника вскоре были арестованы и изобличены в убийстве Божьего одуванчика, совершенном с целью завладения ее имуществом.
На дорогу выполз «еж»
В 1994 году в Новохоперском районе Воронежской области действовала вооруженная банда Киселева и Козлобаева. В течение августа — октября эта постоянно действующая преступная группа совершила серию разбойных нападений, в результате которых были убиты восемь человек — водители и их пассажиры. Вместе с автомашинами преступники похищали все ценное имущество своих жертв: деньги, одежду, обувь, другие вещи.
Первым пострадал электромонтер Рудаков, ехавший на своей автомашине из Волгограда в Лиски. Второму водителю, Григорьеву, удалось с места нападения скрыться. Третьей жертвой стал капитан Российской армии Черных. Следующими были убиты журналисты из Самарского представительства газеты «Комсомольская правда» — супруги Журавлевы. Все потерпевшие были жителями других районов и областей страны.
Жертвами последнего разбойного нападения со смертельным исходом стали пятеро местных жителей, следовавших по трассе на двух автомашинах. Одному из них посчастливилось уцелеть, он и заявил о случившемся в милицию. В состав оперативно-следственной группы, созданной для расследования этих тяжких преступлений, входили опытные специалисты областной прокуратуры, УВД, регионального управления по борьбе с организованной преступностью.
В материалах каждого из возбужденных по этим фактам уголовных дел, а затем уже и объединенного дела имелись фактические данные, явно указывающие на признаки корыстного убийства при разбое: пропажа принадлежащих жертвам автомашин и другого имущества. Тем не менее версию о корыстном мотиве данных посягательств следственнооперативная группа вначале не выдвигала и не проверяла.
В определенной мере это стало следствием того, что уголовные дела не были своевременно объединены в одно производство, хотя для такого решения имелись достаточные основания: все преступления совершались в ночное время, на пустынной дороге, с использованием спецсредс-тва «еж», предназначенного для прокалывания колес автомобилей для задержания.
По ряду преступных эпизодов имелась информация о стоявших в кустах красных «жигулях» пятой модели с несколькими мужчинами в салоне. Своевременная группировка дел позволила бы аккумулировать имеющуюся информацию, выдвинуть обоснованную версию о серийном характере расследуемых особо тяжких преступлений.
Так, о мотивах убийства супругов Журавлевых отрабатывалась версия «месть в связи с журналистской деятельностью потерпевших». Одной из первых рабочих версий о мотивах убийства четверых местных жителей было предположение, что это «разборки местных авторитетов». Основанием для такого мнения послужило то, что почти все они были ранее судимы за тяжкие преступления и, согласно оперативным данным, входили в состав группы местных рэкетиров-вымогателей. Как и версия о мотивах убийства Журавлевых, версия о «разборках» основывалась на данных, характеризующих личности потерпевших.
Третья рабочая версия имела условное наименование «охотники». Накануне трагедий начался охотничий сезон, а все пострадавшие были убиты выстрелами из охотничьих ружей. Очевидно, что версия «охотники» основывалась на одном из объективных признаков преступления: сведениях об орудии убийства.
Пропажа автомашин и другого имущества потерпевших (у Журавлевой после ее убийства преступники даже сняли с ног туфли) вначале не привлекла достаточного внимания следователей и оперативных работников. Проверка версий «месть», «разборки» и «охотники» положительных результатов не дала. Нужно было искать иные мотивы совершения этих преступлений, учесть то обстоятельство, что автомобили потерпевших натыкались ночью на «ежа», после чего группа мужчин из красных «жигулей» принималась за свое черное дело.
На основе обобщенной информации по объединенным уголовным делам была выдвинута версия о корыстном мотиве всех этих убийств. Из нее вытекала версия-следствие: похищенные машины спрятаны в авторемонтных мастерских, а также в гаражах лиц, занимающихся куплей-продажей и ремонтом автомобилей. Проверка этой версии привела к установлению и разоблачению всех членов банды, один из которых оказался бывшим сотрудником милиции. Он и выпускал «ежа» на ночную дорогу.
Хват и «Перехват»
22 июня 1998 года в шестом часу утра на пульт дежурного РОВД поступило телефонное сообщение гражданина Ломтева о том, что он слышал ружейный выстрел у дома номер двенадцать по улице Пархоменко, а выглянув в окно, увидел трех убегавших людей в серой одежде и масках. Они забежали за угол дома, недалеко от которого стояла автомашина ВАЗ-2109 зеленого цвета. Ломтев запомнил даже три цифры из номера этого автомобиля. Только дежурный успел записать это сообщение, как поступил телефонный звонок об обнаружении возле второго подъезда дома № 12 трупа мужчины с огнестрельными повреждениями.
Дежурный тотчас распорядился о вызове машины «скорой помощи», выезде на место происшествия следственно-оперативной группы и проведении тактической операции «Перехват». Были приняты меры по перекрытию вероятных путей отхода и отъезда преступников, учтена возможность того, что они могли переодеться, выбросить средства маскировки и оружие. И поэтому следственно-оперативная группа, работавшая на месте происшествия, постоянно информировала руководителя операции о возможных приметах людей, совершивших нападение, его способе, похищенных предметах и других обстоятельствах.
Потерпевший скончался на месте происшествия от слепого ранения картечью в левую подмышечную впадину. Убитого опознали сразу же, так как он жил в этом доме и активно занимался бизнесом. У потерпевшего была похищена сумка, в которой, по показаниям свидетелей-родственников, были различные вещи, авиабилет до Москвы и деньги в сумме более двух миллионов рублей.
Это стало важным ориентиром в быстрой поимке преступников. Всех подозреваемых на выезде из города задержали сотрудники Западно-Сибирского РУБОП прямо в автомашине ВАЗ-2109. У них обнаружили и изъяли два обреза охотничьих ружей двенадцатого калибра, двадцать один патрон к ним, похищенную сумку с вещами и деньгами, принадлежавшими потерпевшему.
Так четкое, профессиональное взаимодействие следователя прокуратуры и оперативно-розыскных служб МВД позволило задержать и изобличить организованную устойчивую вооруженную банду. Именно слаженные действия следователя и оперативных служб не позволили скрыться из района совершения преступления четырем опасным преступникам, завладевшим крупной суммой денег.
Из протокола допроса подозреваемого Моисеева, признавшегося в создании банды и убийстве потерпевшего Колядкина, которого он хорошо знал как преуспевающего бизнесмена, следовало, что ранее он тоже занимался коммерцией. Начинали они вместе с Колядкиным, но вскоре разошлись. Несколько совместных коммерческих затей принесли не прибыли, а убытки, другие дали гораздо меньший барыш, чем тот, на который они рассчитывали. Моисеев посчитал, что во всем виноват Колядкин, и пустился в одиночное плавание по морю коммерции.
Хотя у Моисеева была характерная кличка Хват, звезд с неба коммерции он не хватал. Постепенно фортуна совсем от него отвернулась, пришлось залезть в долги, которые росли как снежный ком. А вот у Сереги Колядкина дела после этого резко пошли в гору. Это и навело его бывшего напарника на мысль заняться совсем другим бизнесом — бандитизмом.
Пользуясь старым знакомством, Моисеев выведал, что Колядкин 22 июня вылетает авиарейсом в Москву, а потому выйдет из своей квартиры около пяти утра. На нем будет надет жилет, в котором он разместил деньги в сумме три миллиона рублей, в карманах джинсов будет еще около ста тысяч рублей, а в сумке — доллары и ценные вещи на сумму примерно два миллиона рублей.
Вместе с соучастниками Моисеев тщательно разработал план убийства Колядкина с целью завладения этими деньгами. Они предусмотрели все детали совершения преступления (купили автомобиль, арендовали квартиру, где разработали план нападения, хранили огнестрельное оружие, маски и так далее).
И все же Хвату и тут не повезло: свой преступный план банда не реализовала, поскольку Моисеев, стреляя на лестничной площадке подъезда, можно сказать, в упор, тем не менее не попал в Колядкина. Целился он в голову, чтобы не повредить деньги, размещенные в жилете, и промахнулся. Увертываясь от нападавших, бизнесмен выбежал из подъезда, и лишь тогда бандит, выстрелив в него во второй раз, смертельно ранил картечью своего бывшего компаньона. Этот выстрел и услышал свидетель Ломтев, позвонивший в милицию.
Банду Моисеев сколотил за два месяца. Живя в городе Бийске, он вовлек в нее сначала Слезкина, тоже бийчанина, а затем, приехав в Новокузнецк, пополнил ее ряды Сокольниковым и Кошелевым. После убийства банда должна была скрыться в Прокопьевске. Но и это не удалось — сработал «Перехват».
Загар тропических широт
Неподалеку от одного из микрорайонов города Находки, на пустыре был обнаружен труп неизвестного мужчины. Произошло это во второй половине апреля, однако, осматривая тело потерпевшего и фиксируя имеющиеся на нем ссадины и раны, руководитель следственно-оперативной группы обратил внимание на загар, покрывавший его с головы до пяток. Учитывая это обстоятельство, а также специфику портового города, следователь выдвинул версию, что убит моряк, недавно прибывший из рейса в тропические широты, а убийство, по всей вероятности, совершено в одном из многоэтажных домов, прилегающих к пустырю.
Оперативная группа планомерно вела подворно-поквартирный обход в прилегающих микрорайонах, проверку судов торгового флота, пришедших из тропиков, а также гостиниц для моряков. Спустя сутки члены экипажа одного из судов, стоявших в порту, опознали убитого по фотографии, сделанной на месте происшествия после «туалета» трупа, то есть приведения его лица в прижизненное состояние. Опознали и сам труп, находившийся в морге.
Убитым оказался Геннадий Клюев, третий штурман теплохода «Золотой рог». Его товарищи назвали адрес квартиры, которую он посещал, сходя на берег. Дом стоял как раз неподалеку от того самого пустыря. Судя по механизму совершения преступления, можно было предположить, что в убийстве принимали участие несколько человек. И поэтому был проведен одновременный обыск у хозяйки квартиры номер тридцать семь Павловой, ее взрослого сына Гриценко и его товарища Культмухаметова. При обыске удалось обнаружить часть вещей, принадлежащих потерпевшему: его часы марки «сейко», компьютер типа ноутбука, золотой перстень с печаткой, снабженной инициалами «Г. К.».
Культмухаметов на допросе признался, что вместе с Гриценко он на квартире Павловой убил моряка, чтобы завладеть его ценными вещами и деньгами: долларами Австралии, США и Канады, японскими иенами и китайскими юанями. Не побрезговали они и часами потерпевшего, портфелем типа дипломата и даже джинсовым костюмом. При выходе на место для проверки полученных показаний Культмухаметов в лесу, неподалеку от пустыря, выкопал из земли дипломат Клюева, в котором остались его мелкие личные вещи. Все действия и пояснения подозреваемого были запечатлены посредством видеозаписи.
Вскоре удалось задержать и второго убийцу — Гриценко. После недолгого запирательства и он сознался в преступлении, уточнив, что мать специально подпоила своего давнего воздыхателя Клюева, чтобы с ним легче было справиться. Но тот, когда его стали душить подушкой, мгновенно протрезвел и оказал им с Культмухаметовым отчаянное сопротивление. Тут в ход пошли ножи.
В лесу Гриценко показал то самое место, на котором при помощи Культмухаметова нашли дипломат с вещами потерпевшего, а также бугорок на пустыре, возле которого дог свидетеля Изберлинова вырыл из песка кисть руки трупа неизвестного мужчины, так хорошо загоревшего под солнцем тропических широт. И показания Гриценко следователь тщательно фиксировал с помощью видеокамеры.
Павлова на допросе ничего нового не сообщила, пояснила только, что Клюев ей надоел: требовал к себе повышенного внимания, а платил мало. Вот за скупость и поплатился.
В судебном заседании все трое круто изменили свои показания. Выходило, что пьяный Клюев напал на них с топором в руках, а они вынуждены были обороняться. Тут и помогли видеозаписи допросов и проверок показаний с выходом на место происшествия. Их воспроизведение нарисовало такую картину, свести которую насмарку путаными и противоречащими материалам дела показаниями злоумышленникам не удалось.
В ближайшие годы загорать им предстояло лишь на тюремном дворе во время кратких прогулок.
Взбешенный каратист
Валентин Сосковец немало претерпел из-за своей двусмысленной фамилии. Понятно, что в детстве его, тонкого и слабосильного, иначе как сосунком и молокососом не называли. Дразнилка эта прилипла к нему накрепко. Как только он с ней не боролся! И гантелями пудовыми мышцы накачивал, и в секцию восточных единоборств долго ходил. Фигуру выправил, бицепсы нарастил, а кличка как была, так и осталась, будто клеем намертво приклеилась.
Теперь понятно, почему в подъезде родного дома он прямо-таки взбесился, когда незнакомый нетрезвый мужчина обозвал его сопливым молокососом за то, что он не дал этому пьянчужке закурить. Кровно обиженный Сосковец тотчас кинулся с ним драться. Владея приемами боевого карате, он без труда сломил сопротивление своего противника, после чего затащил его, уже полубесчувственного, в подвал, где и добил многочисленными ударами кулаков и ног.
Начало драки видела свидетельница — девочка, живущая в том же подъезде на втором этаже. На предварительном следствии Сосковец, обвиняемый в совершении умышленного убийства из хулиганских побуждений, сначала признал себя виновным. Затем, однако, повстречавшись наедине с адвокатом, он резко изменил свои показания и пояснил, что действительно затеял драку с потерпевшим, втолкнул его в подвал, но после этого сразу же ушел. Кто нанес этому пьянчужке смертельные удары, он не знает. В суде Сосковец придерживался аналогичной версии: да, мол, подрался с обидчиком, но его не убивал.
В судебное заседание в качестве свидетеля по собственной инициативе явилась двоюродная сестра Сосквоца, которая показала, что видела происшедшее и все было именно так, как пояснил подсудимый. (Вскоре она была изобличена в даче заведомо ложных показаний и привлечена к уголовной ответственности.)