— Смотри! Вон там. Какая-то тень. Она движется, — и указал на маленькое окошко.
Доберман насторожился. Поднял голову, навострил уши и стал принюхиваться. Гриффин сделал ему знак оставаться на месте. И одновременно схватил Марти за рукав и потянул вниз. И вот оба они залегли у двери.
— Это один из охранников, — шепнул Билл на ухо Марти. — Они делают обход здания. Через три минуты уйдет. Подождешь?
— Тебе вовсе не обязательно спрашивать моего разрешения, — тихо огрызнулся Марти. Он определенно чувствовал себя лучше.
Гриффин приподнял брови. Затем привстал и осторожно выглянул из окошка. И кивнул Марти.
— Вперед! — Как только Марти поднялся на ноги, Гриффин резко распахнул дверь и вытолкнул его наружу. Доберман бросился к красному «чероки». Билл отворил дверцу — собака запрыгнула в машину. Марти влез следом, сам Гриффин скользнул на переднее сиденье, за руль.
И поворачивая ключ зажигания в замке, приказал:
— Все на пол, быстро!
За последнее время Марти довелось побывать не в одной переделке, а потому он перестал возражать или противиться приказам тех, кто лучше него ориентировался в этом полном насилия и зла мире. Он скорчился на полу, возле заднего сиденья. Самсон же гордо вскочил на сиденье и возвышался над ним. Марти осторожно протянул руку. Пес опустил голову и просунул ее под протянутую ладонь. Марти улыбнулся и погладил теплый нос.
— Славная собачка!.. — проворковал он.
Гриффин быстро отъехал. Второй охранник приветствовал его взмахом руки у ворот. Гриффин ответил тем же жестом. С момента его возвращения во владения Тремонта не прошло и двадцати минут, а потому он надеялся, что никто из охранников не запомнил, что он выезжал с территории раньше. Теперь надо сконцентрироваться на одной цели — попасть к Джону прежде, чем его убьет Рэнди Рассел.
— Ну, вот, мы на свободе. Куда теперь?
— В Сиракузы. Остальное расскажу, когда приедем туда.
Гриффин кивнул.
— Придется взять билеты на самолет. А по прибытии — нанять машину.
Но в спешке и радости от столь удачно проделанной операции Гриффин совершенно позабыл о третьем охраннике, который прятался в тополиной роще. Увидев, как «чероки» скрылся за поворотом дороги, он тут же взялся за сотовый телефон.
— Мистер Тремонт? Он клюнул на наживку. Освободил этого недоумка Зеллербаха, и они выехали отсюда... Да, сэр. Мы установили в машине сигнальное устройство. Аэропорт под контролем, еще одна команда поджидает их на сельской дороге.
Глава 42
1.02 ночи
Сиракузы, штат Нью-Йорк
—Черт бы их всех побрал! — Питер Хауэлл сидел, склонившись над компьютером, и в отчаянии и злобе смотрел на мерцающий экран монитора. — В файлах «Блэнчард» почти нет никакой информации о ветеринарной сыворотке и обезьяньем вирусе. Ни намека, ни единой зацепки! — В разбитые окна фургона врывался ветер, и Питер сердито пригладил взъерошенные седые волосы.
— Никаких материалов об испытаниях на человеке? — Смит сидел рядом на диване, скрестив руки на груди и вытянув длинные ноги. Он даже задремал от усталости, пока Питер пытался найти нужную информацию. Из-за пояса торчала рукоятка «беретты».
— Или Ираке? — Сидевшая рядом с ним Рэнди потянулась. Она тоже уснула, и разбудила ее ругань Питера. И тут вдруг ощутила рядом, совсем близко, присутствие Джона. Выпрямилась, немного отодвинулась в сторону. Ее «узи» лежал внизу, под диваном. Стоило немного подвинуть ноги, и она ощущала пятками успокоительное прикосновение к холодному металлу.
— Ни слога, ни вздоха, — проворчал Питер, по-прежнему не сводя глаз с экрана. — Возможно, мы идем по ложному следу. И «Блэнчард» чиста, как непорочная девица, и никакого вируса у них нет и не было. А то, что у них оказалась сыворотка, — простое совпадение.
— Да перестань! — отмахнулась Рэнди, недоверчиво качая головой.
— Стало быть, никаких сведений о первых двенадцати испытуемых здесь нет, — заметил Джон и добавил: — Что выглядит довольно странно. Ведь у тех, кто затеял этот так называемый эксперимент десять лет тому назад, вирус был. А в прошлом году оказалась и сыворотка, с помощью которой излечили сперва иракцев, а потом — американцев.
Все трое умолкли, пытаясь обдумать ситуацию.
— Стало быть, записи у них есть, должны где-то быть, — Питер развернулся в кресле. Окинул присутствующих задумчивым взглядом и почесал щетинистую щеку.
— Или же они просто не хранили записи в письменном виде, — предположила Рэнди.
— Нет, это невозможно, — возразил Смит. — Все ученые, занимающиеся исследованиями, должны вести записи, делать отчеты о всех полученных результатах, хранить каждый клочок бумаги, фиксировать каждую, пусть даже самую нелепую идею, иначе они просто не продвинутся в своей работе. Кроме того, руководство должно фиксировать прогресс, ставить перед ними новые цели и задачи. А бухгалтерия — вести учет всех израсходованных средств.
— Но ведь ученые далеко не все вносят в компьютеры, — заметила Рэнди. — Они могут делать записи и от руки.
Джон покачал головой.
— Только не сегодня, в наши дни. Компьютеры сами стали инструментом исследовательской работы. Они незаменимы для хранения банка данных, разного рода статистических анализов, разработки проектов, иначе бы на все это ушли годы работы. Нет, в каком-то из их компьютеров наверняка хранятся все эти материалы.
— Я тоже так думаю, — согласился Питер. — Весь вопрос — где?
— Без Марти нам не обойтись, — и Смит чертыхнулся. В темно-синих глазах блеснуло отчаяние.
Рэнди предложила другой выход.
— Давайте поедем в «Блэнчард»! Ворвемся, обыщем все их файлы на сайте. И если кто-то попробует нам помешать, поговорим с ним, что называется, по душам.
— Замечательно! — насмешливо заметил Джон. — Мы и без того нарушили все возможные и невозможные законы. Только этого нам и не хватает.
Тут вдруг дверь фургона содрогнулась от бешеного стука.
— Должно быть, старею, — шепотом заметил Питер, хватая свой «хеклер». — Не услышал, как к нам подобрались.
Джон и Рэнди тоже одним молниеносным движением выхватили оружие.
— Джон! — раздался снаружи такой знакомый и сердитый голос. — Джон! Открой эту чертову дверь, слышишь? Это я.
— Марти! — Смит соскочил с дивана, подбежал к двери и распахнул ее.
И в ней показалось круглое лицо, а затем и маленькая фигурка Марти. Он ввалился в фургон, захлопнул за собой дверь и буквально упал в объятия Смита.
— Джон, наконец-то! — Он выпустил его из объятий и отступил, несколько смущенный этим порывом чувств. — А я уж думал, что никогда тебя не увижу. Где, черт возьми, ты пропадал? Ты случайно не ранен, не заболел, а? Билл меня спас. Вот я и решил, что будет безопасней, если я приведу его сюда. Я правильно поступил?
— Ловушка! — крикнул Питер. Развернулся и нацелил ствол «хеклера» прямо на Гриффина, который тихо шагнул в фургон.
Бывший агент ФБР в ветровке и простых хлопковых брюках стоял, привалившись спиной к двери и свесив руки вдоль тела. В руках ничего не было, но плотное тело подобралось и напряглось, как перед прыжком. Длинные каштановые волосы, спутанные и грязные, точно их не мыли несколько дней, падали на широкие плечи, в карих глазах читалась какая-то странная пустота. И Джон вдруг испугался.
Рэнди метнулась к Питеру и заняла место рядом с ним, сжимая «узи» в руках.
— Нет! — крикнул Смит и заслонил собой Гриффина. — Бросьте оружие, вы, оба! Марти прав. Это Билл Гриффин, я же сказал, опустите стволы! — Он развернулся и уставился на Билла. — Ты один?
— Мы одни, одни, — заверил его Марти. — Билл сказал, что хочет предупредить тебя, Джон. Ты в опасности. Еще большей, чем прежде.
— Какой еще опасности?
Рэнди и Питер, по-прежнему не сводя глаз с Гриффина, медленно опустили стволы. И едва успели это сделать, как Билл Гриффин опустил руку в карман ветровки и выхватил оттуда девятимиллиметровый «глок».
— Это она. — Он нацелил смертоносное оружие прямо в сердце Рэнди. Взгляд пустых глаз обежал ее с головы до ног. — Она агент ЦРУ. И ее послал генерал Нельсон Каспар. Уничтожить тебя, Джон.
— Что?! — яростно воскликнула Рэнди. Светлые волосы ее взметнулись, она переводила взгляд с Гриффина на Смита. — Это ложь! — Она развернулась к Гриффину. — Да как вы только смеете? Сами работаете на них, но имели наглость заявиться сюда и обвинять меня!
Джон поднял руку.
— Можешь объяснить, зачем это командующему понадобилось подсылать ко мне убийцу?
— Да затем, что она работает на тех же людей, что и я.
— То есть на Тремонта и «Блэнчард Фармасьютикалз»?
Билл кивнул.
— Именно об этом я и хотел предупредить тебя тогда, в парке Рок Крик.
Билл кивнул.
— Именно об этом я и хотел предупредить тебя тогда, в парке Рок Крик.
Джон не сводил с него разгневанного взгляда.
— Только меня, и никого другого? — В голосе его звенела ярость. — И они убили Софи.
— Так уж устроен мир, в котором мы живем, — с горечью произнес Гриффин. — И в нем нет места хорошим парням. Никто больше не различает, что есть добро, а что — зло. Каждый сам по себе. Каждый старается урвать от этой жизни побольше. И я тоже не исключение. Я заслужил свою долю.
Джон отвернулся, стараясь успокоиться. Софи мертва. Ее не вернешь. Он будет вечно носить в себе эту боль, возможно, только со временем она немного отпустит. Он заговорил, тихим и ровным тоном:
— Ты не прав, кое-кто различает, Билл. И насчет Рэнди ты заблуждаешься. Она вовсе не собиралась убивать меня. Это невозможно, учитывая обстоятельства, при которых мы встретились. На деле произошло совсем обратное — она спасла мне жизнь. — Он улыбнулся Рэнди и увидел, как на ее заледеневшем от ненависти лице мелькнула ответная улыбка. — И она, как и я, тоже хочет остановить Тремонта. Кто сказал тебе, что Каспар подослал ее с целью убить меня?
Билл Гриффин слушал Джона, и у него возникло странное чувство. Казалось, он упустил какой-то очень важный фрагмент мозаики под названием «жизнь». Он не совсем понимал, что именно это за фрагмент, лишь с болью осознавал его утрату. И знал, что никогда уже не найдет дороги обратно, туда, где все начиналось и можно было его отыскать. И теперь, глядя на Джона, видя, как тот болезненно вздрогнул при упоминании о смерти Софи, он вдруг почувствовал себя страшно одиноким и несчастным. Возможно, он слишком увлекся погоней за своим куском пирога. Возможно, должен был предупредить Софи. И не только ее, других тоже.
Тут он одернул себя. Не слишком ли далеко ты зашел, парень? Уж кто-кто, а ты определенно не создан для того, чтобы спасать мир. Но, возможно, сейчас, в этот последний раз, он сможет сделать что-то для Джона, хоть как-то компенсировать ему утрату любимой?
И он сказал ему:
— За всем этим стоит Виктор Тремонт. И еще — его палач под номером один по имени Надаль аль-Хасан. Они... — Он произнес эти имена и ощутил тревогу. Вспомнил, как пусто было в доме Тремонта, как легко ему удалось проникнуть туда и вызволить Марти. С какой легкостью потом его удалось вывезти. С какой легкостью миновали они все посты охраны. И он быстро спросил Марти:
— Скажи, приятель, а они, эти типы, Тремонт или кто-то из его подручных, не давали тебе никакого предмета? Ну, вспомни же, вспомни! — рявкнул он. — Пуговицу, монету, ручку, расческу, наконец?
Джон обернулся к Гриффину.
— Так ты думаешь, они...
— Обыщи все карманы! — приказал Гриффин Марти. — Может, они сунули тебе туда что-то, а ты и не заметил. Это мог быть любой из них. Тремонт, Мэддакс...
Сперва Марти никак не мог взять в толк, чего именно от него добиваются и что все это означает, затем, наконец, до него дошло.
— Думаешь, они подсадили нам «жучок»! — И он тут же принялся выворачивать карманы и вываливать все их содержимое на журнальный столик. — Я лично не помню, но ведь, когда тот рябой шарахнул меня по голове, я потерял сознание.
Пухлые его пальцы, обычно с такой непостижимой быстротой и легкостью порхавшие по клавиатуре, двигались неуклюже. Бывший агент ФБР со все возрастающим нетерпением наблюдал, как Марти обшаривает каждый клочок своей одежды.
— Снимай ремень, Марти, — скомандовал он. — Живо!
— И ботинки тоже, — добавил Джон.
Марти снял брючный ремень и швырнул его Джону, который принялся его ощупывать. Лицо Билла Гриффина потемнело от ярости.
—Они поняли, что я захочу предупредить тебя, Джон! Только поэтому и позволили вывезти Марти, чтобы он показал дорогу к тебе. От него им ничего не удалось узнать. Хотят убить двух зайцев одним выстрелом Должно быть, подозревали меня еще с той встречи в парке Рок Крик. И мне не следовало...
С улицы донесся лай собаки. Пес успел гавкнуть всего лишь раз.
Билл похолодел.
— Они уже здесь. Аль-Хасан со своими людьми.
— Откуда ты знаешь? — Рэнди скользнула к единственному окну, где сохранилось стекло, и осторожно выглянула наружу.
— Собака, — догадался Джон. — Тот самый доберман, что был с тобой в парке.
Билл кивнул.
— Да, Самсон. Он обучен нападать, защищать, искать, охранять.
— Вижу!.. — шепнула Рэнди. — Похоже, их четверо. Прячутся вон за тем рядом фургонов, что перед нами. Один — высокий араб.
— Аль-Хасан, — сказал Билл. В голосе его слышалось зловещее спокойствие.
Питер прищелкнул языком.
— Так вот, значит, каким образом они нас выследили! — И он показал всем крохотный передатчик, который только что извлек из полого каблука ботинка Марти — Славный маленький «жучок», не правда ли? — Он с отвращением покачал головой. А потом выбросил передатчик в заднее окно и схватил свой автомат.
Рэнди по-прежнему вела наблюдение из окна.
— Ни полиции, ни военных не видно.
— Разве это имеет значение? — грубо огрызнулся Билл. — Я привел их сюда. И теперь они вас схватят. Господи, как глупо! Какой же я дурак!
— Ну, насчет схватят, это вряд ли, — усмехнулся англичанин. — Для этого им придется немало потрудиться. — Он потянулся к электроприбору, что находится над кухонным столом, надавил на кнопку сбоку. Раздался странный хлопок, и с середины пола поднялись четыре виниловых квадрата, неотличимые по рисунку от остальных, покрывавших пол. Гибкая мускулистая его фигура метнулась к открывшейся в полу дверце. — Никогда не оставайтесь без запасного выхода, друзья мои! Вы первый, Джон, окажите такую любезность!
Джон приподнял дверцу и скрылся внизу.
— Ты следующий, мой мальчик, — сказал англичанин Марти.
Марти мрачно кивнул, с опаской всматриваясь в асфальт под днищем фургона. И начал спускаться. Под фургоном тихо лежал доберман, большие карие его глаза неустанно оглядывали открытую площадку и опушку леса, возле которой был припаркован фургон. Оказавшись в темноте, под днищем машины, Марти быстро отполз в сторону, чтобы дать спуститься Рэнди Рассел. Следом за ней в потайной люк нырнули Билл Гриффин и Питер Хауэлл. Доберман приподнял голову и обнюхал Марти, тот придвинулся к нему поближе. А потом ласково провел рукой по гладкой лоснящейся спине. Странно, но он не испытывал ни малейшего страха. Затем Марти приподнял голову и огляделся. Ни под колесами других фургонов, ни среди толстых стволов деревьев не было видно никого. Ни ног, ни подозрительных теней, и на секунду ему показалось, что аль-Хасан вместе со своими убийцами пошел на попятный и убрался восвояси.
Билл Гриффин подозвал к себе собаку и шепнул:
— Это друзья, Самсон. Друзья.
И позволил псу обнюхать каждого.
Затем с Джоном во главе они подползли к тому краю фургона, что находился ближе к лесу. От его спасительной тьмы их отделяли каких-то пятнадцать футов.
— Туда, — Питер указал на деревья. — Там можно спрятаться, отсидеться и сообразить, что делать дальше. Когда скомандую «вперед», вскакивайте и бегите туда что есть мочи, словно вы зайцы, а на хвосте у вас гончая. Я вас прикрою, — и он похлопал по рукоятке автомата «хеклер и кох».
Но тут со стороны леса показались какие-то фигуры.
— Ложись! — скомандовал Смит и первым распростерся на асфальте.
Остальные тут же последовали его примеру. В этот момент нападавшие открыли огонь. Пули свистели и рикошетом отлетали от бортов фургона. Выпустив несколько очередей, бандиты отступили, ища укрытия за стволами деревьев.
— Сколько их? — спросил Билл Гриффин.
— Двое, — глаза англичанина превратились в узкие щелки, так напряженно всматривался он во тьму. — Или трое, они скрылись в лесу.
— Двое или трое, — эхом откликнулась Рэнди. — А это означает, что еще один или два находятся где-то впереди.
— Да, верно, — ответил Билл Гриффин и покосился на своих товарищей по несчастью. В их скованных позах не читалось страха — лишь собранность и готовность, глаза горели огнем. Даже Марти, несмотря на свою странную болезнь и еще более необычный склад ума, вовсе не напоминал того капризного и вечно ноющего слабака Марти, которого он некогда знал. Марти повзрослел, стал другим. И, едва подумав об этом, Гриффин ощутил странную ноющую боль в сердце. И одновременно — подъем. Возможно, давали о себе знать долгие годы, которые он провел, работая на людей с ограниченным мышлением. А возможно, ему просто не удалось прижиться в этом мире, который так много значил для остальных. Но, скорее всего, правда заключалась в том, что ему, по большому счету, всегда было плевать на всех и вся, в том числе и на себя тоже.
И ему страшно захотелось стать другим. Только теперь он по-настоящему понял, почему пошел на такой огромный риск, пытаясь спасти Джона. Делая это, он надеялся спасти то хорошее, что еще не умерло, сохранилось в его душе. Казалось, при одной только мысли об этом кровь быстрей заструилась в жилах. А мысль стала работать как-то особенно ясно и четко. Он обрел цель и смысл жизни, и это наполнило его такой силой и радостью, какую доводилось испытывать только в юности, когда они с Джоном были совсем молоды и перед ними лежало все будущее.