— Что ж, хороший план. И вполне выполнимый.
— У тебя замечания и дополнения к нему будут?
— Нет. Я согласен с тобой.
— Прекрасно. Рощу перекрываем с перевала. Оставлю здесь своего человека с пулеметом. С его помощью он сверху не даст духам прорваться к речке.
— А смысл им туда прорываться? Им надо будет рвать на плоскогорье!
— Не скажи, Леша. Духи, если вырвутся из дома, рванут не на открытое пространство, а вдоль речушки, в заросли камыша. В них спрятаться можно, отсидеться. Ну, а если прорыв пойдет на юг, то его заблокирует Шепель.
— Согласен!
— Короче, я докладываю решение Крымову. Он его утверждает, и мы начинаем подготовку к выходу за перевал. Давай, ступай к бойцам, и пришли ко мне Шепеля с Волковым.
Вызванные офицеры прибыли спустя пять минут. Майор Шепель выглядел заспанным.
— Ты что, до сих пор спал, Миша? — спросил Тимохин.
Майор пожал плечами:
— А что? Хоть выспался по-человечьи.
— Как же ужин? Хотя, да, ты у нас на строгой диете сидишь.
— Вот именно.
— Давайте к карте и схеме.
Офицеры расположились около командира.
— Ваша задача: в 01–00 по тропе слева от утеса подняться на перевал, выбрать место спуска на удалении от объекта метров в двести, под прикрытием майора Макарова спуститься вниз, форсировать речушку, войти в разрушенный аул. Оценить обстановку в бывшем селении и, соблюдая меры повышенной безопасности, выйти на ферму. Волкову остаться на ферме, а Шепелю по балкам и оврагам обойти высоту, на вершине которой противником выставлен караульный пост. Как только ты, Миша, — Тимохин взглянул на Шепеля, — выйдешь на западную сторону холма, ты, Паша, — Александр перевел взгляд на Волкова, — согласовав по связи действия с Шепелем, начинаешь отвлекать часового. Как? Сам решишь на месте. Но так, чтобы часовой не поднял шум. И не забывай, до усадьбы около двадцати метров. Чтобы и там никто ничего не слышал. Пока Паша будет отвлекать часового, ты, Миша, тихо поднимешься к посту и так же тихо спеленаешь духа.
— Не понял? Мне, что, его живым брать? — воскликнул Шепель.
— Да, Миша, только живым и способным давать показания. Тебе предстоит узнать у него, сколько человек и в какой из комнат находится в доме. Особенно важно знать, где устроился Талиб. Пусть скажет, что за люди сидят в сарае, есть ли кто в бане, чем вооружен отряд и как он должен действовать в случае внезапного нападения противника. В общем, чтобы группы смогли провести эффективный штурм и выполнить боевую задачу. Надеюсь, ты сможешь разговорить духа?
— Он у меня не говорить — петь, гнида, будет.
— Но так, чтобы песню его не услышали в усадьбе.
— Само собой!
— Полученную от часового информацию передашь мне!
— И что потом с ним делать? Завалить?
— Пленного?
— А нам нужны пленные? Из числа рядовых боевиков?
— Ты же сам не сможешь убить безоружного, Миша.
— Прикажешь, убью!
— Нет, пусть живет, авось пригодится. Но мешать нам он не должен. Усыпишь его.
— Понял.
— Далее сосредотачиваешь внимание на усадьбе. В 05–00 проведем штурм. Если кто-нибудь из духов сумеет вырваться на плоскогорье, то …
— Можешь не продолжать. Ни одна сука не уйдет на юг, это я гарантирую.
— Вот и ладненько. Тебе задача понятна?
— Так точно, товарищ полковник.
Тимохин обернулся к Волкову:
— Ты, Паша, возьмешь с собой мину направленного действия малой мощности. Как только Шепель сообщит тебе о захвате часового, игры на ферме прекращаешь и выдвигаешься непосредственно к дому. Вот здесь, смотри на схему, — Тимохин указал на крестик в 4 метрах от восточного угла, — на высоте 1 метр 20 сантиметров установишь заряд. После чего отойдешь в ближайшую балку. Доложишь мне о выполнении задачи и далее ждешь подхода своих товарищей. К тебе выйдет Соловьев, он и определит порядок дальнейших действий во время штурма. У тебя ко мне есть вопросы?
Волков отрицательно покачал головой:
— Никак нет.
— Хорошо. И вот, что, ребята, прошу действовать предельно осторожно и внимательно, отвлекающий маневр провести аккуратно. Если часовой поднимет шум, то операция провалится, потому как в это время группы еще не будут готовы к штурму. Ясно?
— Так точно, командир! — ответил Шепель. — Не волнуйся, отработаем задачу, как надо!
— Не сомневаюсь. Идите, готовьтесь. Выход ровно в 01–00 без дополнительной команды.
— Есть!
Шепель и Волков ушли в балку. Александр взглянул на часы: 23–40. Докладывать Крымову о принятом решении на штурм еще рано. Он сложил документы в планшет. Позвал Самойлова:
— Сережа? Не спишь?
— Никак нет, товарищ полковник!
— Не спи! Скоро начнем.
— Мне свернуть станцию?
— Не сейчас. Чуть позже. Мне еще с Крымовым переговорить нужно. Где-то через полчаса.
— Я все понял!
— Ну и молодец, что понял!
Тимохин прилег на траву. Закрыл глаза. Подумал о супруге, Татьяне. Скоро у нее юбилей. Надо подарить что-нибудь такое, что запомнилось бы. Но вот что? Часики? У нее есть часы. Перстень? Не то. Надо с Шепелем посоветоваться, вернее, с его женой, Валентина в этих делах соображает. Да, надо посоветоваться с Валентиной, сразу же после возвращения из этой командировки. А из нее еще надо суметь вернуться. Как, впрочем, и из любой другой. И он вернется, вместе со всеми своими подчиненными, потому как иначе и быть не может.
Глава четвертая
Район брошенного аула Ак-Базар, 28 июня, суббота, 01–00
Майор Шепель и капитан Волков вышли из балки рассредоточения группировки спецназа Главного управления по борьбе с терроризмом. Перед склоном Шепель вызвал наблюдателя за лагерем боевиков майора Макарова:
— Пятый! Я — Третий! Мы начинаем подъем на перевал. Как обстановка в секторе твоего наблюдения?
— Обстановка спокойная.
— Понял!
Отключив радиостанцию малого радиуса действия, Шепель кивнул Волкову:
— Пошли, Паша! Я впереди, ты за мной!
Офицеры двинулись вверх по звериной тропе. На подъем у них ушло полчаса. В 01–40 Шепель с Волковым вышли на плоскую вершину перевала. Из-за гребня, используя приборы ночного видения, осмотрели лежащую внизу местность. Немного левее расположилась усадьба, в настоящее время логово кровавого террориста Али Рубая, южнее темнела ферма, далее на юго-западе виднелся холм, цель Шепеля. И левее, метрах в трехстах, чернели развалины когда-то крупного аула. Михаил снял прибор ночного видения, взглянул на Волкова. Тот также освободился от «ночника».
— Пойдем по вершине. Здесь спускаться опасно, — сказал Шепель.
— Согласен.
Офицеры продолжили путь. Вершина перевала не преподнесла никаких сюрпризов, и к 2 часам Шепель с Волковым вышли на участок напротив аула. Склон здесь был пологим, заросшим кустарником. Михаил осмотрел развалины. Подняв ночную оптику, проговорил:
— В ауле никого, до фермы путь тоже свободен. Дальше не видно. Спускаемся в прежнем порядке!
Подгруппа спецов спустилась вниз, затратив времени больше, чем на подъем, — сорок минут. В горах спускаться всегда сложнее, чем подниматься. Речку прошли без проблем — она была широкой, но мелкой, дно каменистое, ровное, заросли камыша не такие густые, как у усадьбы. Аул встретил офицеров мертвой тишиной, каким-то затхлым запахом и кладбищенской прохладой. Шепель проговорил:
— Хреновое место!
Волков, соглашаясь, кивнул:
— Как-то не по себе!
— Я же сказал, хреновое место. Но нам придется осмотреть аул. Сюда ребята «Ориона» спустятся. Отсюда и на штурм пойдут, когда будет уже светло. Значит, надо посмотреть, где им можно на время укрыться.
— Да тут где хочешь можно укрыться. Вон, западнее, ближе к усадьбе остов хибары. Слева останки забора, кусты. Дальше до окраины то же самое!
— Угу! Укрыться здесь действительно можно.
— Нам на ферму идти надо, Миша. А тебе еще обходить холм.
— Ты считаешь, я забыл, для чего нас запустили на плоскогорье?
— Нет, но на обследование аула уйдет время. А оно дорого, Миша.
— Ты прав! Смотрим на усадьбу.
— Отсюда только второй этаж дома виден да крыши построек. Нигде никого.
Шепель вновь вызвал Макарова:
— Пятый! Я — Третий!
— В лагере духов по-прежнему все спокойно?
— Да. Вы где?
— В ауле. Выдвигаемся на ферму. Дальше пойду в обход холма. Ты шепни, если духи решат провести смену часового.
— Конечно.
— До связи!
Шепель вложил радиостанцию в чехол, закрепленный на груди поверх бронекостюма и кармашков с магазинами к автомату «АК-74» и бесшумной снайперской винтовке «Винторез».
— Идем, Паша, на ферму. У духов все спокойно.
Ферма оказалась захламлена всяким мусором, остатками конструкций труб, арматуры.
— Ну и запах здесь! Надо было противогаз взять, — поморщился Волков.
— Ну и запах здесь! Надо было противогаз взять, — поморщился Волков.
— И кучу дезодорантов. Не пойму, почему здесь такая разруха? Или боевики, уничтожив семью фермера, устроили тут разгром? Для чего?
— Да какая тебе, Миша, разница? Может, все само собой развалилось.
— Менее чем за год? Но, ладно, ты давай прикидывай, как будешь отвлекать часового, а я пойду дальше.
— Будь осторожен. У духов тоже могут быть приборы ночного видения.
— Прорвемся. Как выйду на позицию, с которой смогу быстро отработать часового, свяжусь с тобой. Тогда и начнешь отвлекающий маневр.
Сзади офицеров раздался какой-то шум. Они резко обернулись, направив стволы своего оружия в сторону источника звука. Увидели кошку, сидевшую на доске и недоуменно смотрящую на оказавшихся здесь ночью людей.
— Тьфу! — сплюнул Шевель. — Откуда она здесь взялась?
— Хрен ее знает.
— Кис, кис, кис! — позвал капитан.
Кошка исчезла в темноте.
— Дикая!
— Наверное, от прежних хозяев осталась.
— Выжила.
— А чего ей будет? Жратвы тут навалом. Я имею в виду мышей. И летом и зимой. Интересно, знают о ней духи?
— Да на черта им какая-то кошка?
— Если она от прежних хозяев осталась, то в усадьбу лазить должна.
— Ты это к чему?
— К тому, что кошка, гоняясь за мышами, может поднять шум. Это привлечет внимание часового, но, зная о ней, не вызовет особой настороженности.
— Будешь косить под кошака?
— Посмотрим. Но один вариант уже есть, и это хорошо.
— Ладно, не переусердствуй, и сам будь поаккуратней, не влети в какую-нибудь яму с дерьмом. Вытаскивать некому будет.
— За меня не волнуйся.
— Пошел я!
— Давай, на связи!
Шепель вернулся к проему, через который они вошли на ферму, и спустился в ближайшую балку. Из нее — в другую, преодолевая открытое пространство ползком, применяя маскировочную сеть. Балки уходили то на юг, то сближались с холмом, здесь их было много. Обходя высоты, Шепель потерял время. Сумел выйти к западному подъему только в 02–30. До начала выхода групп к рубежам штурма оставалось полчаса. Шепель не успевал выполнить поставленную задачу. Поэтому, спрятавшись за кустом, вызвал Тимохина:
— Первый. Я Третий!
— Да?
— Я у подножия холма. До 3 часов не смогу отработать цель. Эти проклятые балки отняли много времени на подход к ней.
— Понял! Переношу второй этап операции на 03–30! Успеешь до этого времени выполнить задачу?
— Должен.
— Вперед!
Шепель переключил на Волкова. Вызвал капитана открытым текстом, включив на радиостанции режим передачи сигналов закодированными импульсами. Станция Волкова, приняв подобный сигнал, автоматически переключалась на тот же режим.
— Паша! Шепель!
— И где ты запропастился?
— По балкам гулял.
— Время поджимает!
— «Первый» в курсе. Второй этап передвинут на полчаса. Ты часового видишь?
— Только часть черепа и ствол ПК. Дух смотрит на юг. Пулемет направлен на перевал.
— Начинай отвлекающий маневр!
— Принял. Начинаю!
Часовой Алим Валиев, находившийся на посту, представляющем собой овальную площадку, обложенную камнем и накрытую маскировочной сетью, исполнял свои обязанности без особого усердия. Да и чего усердствовать? Какой уже раз он заступает на этот пост — и все время одно и то же. На плоскогорье никого, на перевале никого, днем жарко, ночью в сон клонит. Алим не понимал, зачем Талиб держит у усадьбы караульный пост. Кого здесь опасаться? Чабанов из соседнего аула? Так те сами молят Аллаха, чтобы отряд не пришел к ним на постой. Крупные города далеко, русские войска еще дальше. Даже их вертолеты не летают. Глухое горное место. А если и есть у Рубая повод чего-то опасаться, то пост следовало бы выставить на перевале, откуда можно контролировать все подходы к аулу и усадьбе. Но нет, выставил здесь, на этой высоте. Да еще пулемет выделил. В кого стрелять? От кого обороняться? И опять, если кто-то и решится напасть на базу, то холм этот срежут из гранатометов в несколько секунд. Но … Талиб — хозяин, ему решать, что делать. Конечно, и над ним есть начальники, только он не очень-то гнется перед ними. А может, так только кажется? Что знает какой-то рядовой Алим об истинных отношениях своего хозяина с его начальниками. Вот с Тахаром Талиб вроде на равных. Встречаются, обнимаются, шашлык вместе кушают. А мясо заканчивается… Баранов осталось с десяток на дальнем пастбище. Еще пара-тройка суток, и мясо закончится. Да и мука тоже. Хотя жратву можно взять в соседнем ауле, да говорили в отряде, что скоро уходить отсюда. Пора. Место, конечно, хорошее, надежное, но долго здесь не просидишь. С ума можно сойти. А самое плохое, нет женщин. Хоть бы с десяток рабынь Талиб сюда завез. А так — тоска. И люди злые. Что не так, сразу за ножи. До большой крови дело не доходило, но драки были нередки. Разный народ в отряде. У каждого свой характер, свой норов. И на всех кровь.
Размышляя о жизни в лагере, Валиев по привычке осматривал местность. И неожиданно услышал шум на ферме. Перешел к восточному брустверу, вглядываясь в чернеющее провалами вместо окон, дверей, ворот здание. Шум повторился. Будто кто-то прыгает взад-вперед. Но кто? Раньше подобного шума не было. В одном из проемов появилось что-то круглое, и тут же в тишине раздалось кошачье «мяу»! Не обычное, тихое, просящее, а злобное, протяжное, как вой. Алим сплюнул на песок площадки. Тьфу! Кошак! Не сдох еще, шайтан бы его побрал. И стреляли в него, и камнями били, все без толку. Не сдох, не ушел. Остался, где жил при старых хозяевах. Одичал совсем. И чего орет? Хвост, что ли, прищемил? Или на змею нарвался? А может, крысу крупную… Да и черт с ним.
Алим вздохнул, послюнявил указательный палец правой руки, поднял его вверх. По холодку определил: слабый ветерок дует с перевала. Значит, можно выкурить косячок. До смены далеко. Запах анаши снесет на плоскогорье, никто не учует. Да и кому принюхиваться? Все в усадьбе спят, кроме начальника караула. Тот сидит в сарае. Георг странный человек. Может сутками сидеть без движения. И чего он подался в боевики? В Тбилиси дом, семья, а он к Талибу ушел. Зачем? Денег заработать? На иначе! Не за веру же воюет. Православный, дался ему ислам… Непонятно. Но это его дело. Георг принюхиваться не станет. Он в себе сейчас, как черепаха в панцире.
Облокотившись о бруствер, Валиев высыпал из мешочка на ладонь анаши с табаком, вытянул папиросу и аккуратно начал набивать косяк.
Шепель же, успевший подняться на несколько метров по холму, так же услышал вой одичавшей кошки. Понял: Волков каким-то образом зацепил ее, заставив, угрожающе воя, занять оборону. Шепель впервые слышал подобные звуки, издаваемые кошкой. Ласковое, ручное домашнее животное превратилось в дикого зверя. Майор шепотом вызвал Волкова:
— Паша! Ответь!
— На связи!
— Ты что с кошкой делаешь?
— В угол загнал, она и ощерилась.
— Что с часовым?
— Дух среагировал на кошку. Осмотрел ферму, но особо не напрягся. Сейчас отложил автомат на бруствер, стоит ко мне спиной, опустив голову.
— Непонятно!
— Погоди! Прикуривает папиросу. И откуда у него «Беломор»? Да он анашу курит! Твое время.
— Понял! Работаю, прикрывай!
— Прикрываю!
Шепель быстро и бесшумно поднялся к посту. Перемахнул через бруствер, стараясь не задеть маскировочную сеть. Это ему удалось, и майор оказался в двух метрах от боевика. Тот, увидев внезапно появившегося человека в камуфлированной форме, открыл рот от изумления. Папироса выпала у него из рук. Но ни кричать, ни подать сигнал начальнику караула, ни схватить автомат Валиев не успел. Шепель нацелил ему в голову «Винторез»:
— Спокойно, джигит! Я офицер российского спецназа. На колени! Быстро!
Валиев рухнул на колени:
— Эй, не убивай, не надо! Я маленький человек!
— Жить хочешь? — усмехнулся Шепель.
Боевик закивал:
— Да, господин, хочу!
— Ну, тогда быстро, а главное, правдиво отвечай на вопросы.
— Отвечу, господин офицер, скажу все что знаю!
— Куда ж ты, козел горный, денешься? Итак, вопрос первый…
Допросив часового и получив необходимую информацию, Шепель ввел бандиту из шприц-тюбика усыпляющий препарат и, убедившись, что часовой заснул, вызвал Тимохина и объявил:
— Цель отработана.
— Рассказывай, что удалось узнать, — потребовал Александр.
— Короче, так. Первое: Вахи Тахарова в усадьбе нет. Часовой слышал о том, что тот должен был приехать, но Тахар не объявился. Далее, Талиб находится в дальней правой от входа комнате второго этажа. Окно выходит на запад. Он в комнате один. Комната, окно которой смотрит на юг, занята личной охраной Талиба. В ней три духа, — начальник охраны и два телохранителя. Левая комната с окном на восток — кабинет. Там пусто. В ближней левой комнате напротив лестницы — помещение отдыха водителя и слуги. Итого на втором этаже вместе с Талибом шесть духов. На первом этаже в трех дальних комнатах 13 рыл. По четверо в крайних помещениях, пятеро в центральной, чье окно смотрит на сарай. Всего ночью в доме 19 бандитов. Сарай разделен на две части. В южной большая комната, там обретаются семь духов.