«В три», — мрачно подумал Дементьев.
— Что у нас с убийством Ростовой? — проворчал он.
Шура чуть не поперхнулся. Жалобно уставился на шефа, сглотнул.
— А вы как будто не знаете, товарищ капитан. Дело ведут Дегтярь и Муртазин. Лично мы в этом кошмаре — сбоку припека. Результаты экспертизы пока не готовы, ищутся свидетели, восстанавливаются последние часы жизни покойной…
— И это все, что вы сделали за четыре дня?! — взвился Дементьев.
— Прошу прощения, Михалыч, ты несправедлив, — откашлявшись, пришел на помощь коллеге Макагон. — В этом деле много неясного и чувствуется почерк психически неуравновешенного человека. Явная мотивация не просматривается. Не хотелось бы каркать, но попахивает серийным маньяком. Мы можем, если нужно срочно закрыть дело, назначить стрелочника, а заодно закрыть еще пару «глухарей», но подумай сам — оно нам надо? Случится повторное злодеяние, и попадаем в некрасивую историю. Придется оправдываться и искать нового стрелочника. Как ни крути, Михалыч, а надо вылавливать натурального злодея. Случай жутковатый, не было у нас еще такого… — Макагон невольно передернул плечами, а Шура, погрузив голову в плечи, подтвердил:
— Вот-вот.
— Надеюсь, Дегтярь и Муртазин это тоже понимают, — проворчал Дементьев.
Неприятности в городке начались задолго до пятничной истории. В минувший вторник, в районе часа ночи, в овраге на задворках клуба «Матроскин» было найдено обезображенное, практически расчлененное женское тело. Рядом с женщиной валялась сумочка, на которую преступник не покусился. В сумочке нашелся паспорт, по нему и выяснили личность потерпевшей: Наталья Ростова, 28 лет, заведующая отделом трикотажа в местном торговом центре. Незамужняя, сексуально привлекательная. Один из местных собачников прогуливал перед сном своего питомца, тот что-то почувствовал, подался в овраг, а из-под куста торчит скрюченная рука. Мать жертвы опознала дочь, прежде чем свалиться в обморок. Женщину жестоко избили, превратив лицо в сплошной синяк. После этого она потеряла сознание, и ее изнасиловали в презервативе. Следов спермы при предварительном осмотре не обнаружили. Возможно, жертва пришла в себя, стала сопротивляться, злодей рассвирепел и всю ее вдоль и поперек исполосовал ножом. На теле насчитали не менее сорока рубленых и резаных ран. Жертве выкололи глаза, вскрыли грудь, нос и губы превратили в огрызки хрящей и полоски кожи. Молодому патологоанатому, проводившему вскрытие под присмотром опытного специалиста, стало плохо. Опытный специалист отказался ужинать, впервые в жизни, а потом признался, что видел многое, но такое… Бессмысленная жестокость поражала. Женщина была бесконфликтная, тихая, на работе никаких эксцессов. Склонялись к версии, что попалась под горячую руку и на ее месте могла оказаться каждая. В сумочке нашли использованный билет в кино. Дата, ряд, место, оторванный корешок. Предположительное время смерти — полночь. Выходило, что в одиннадцать вечера жертва вышла из клуба, где смотрела фильм, а через час погибла на задворках того же клуба. В окрестностях было много людей, место такое, где даже ночью тусуются. И никто не видел, не слышал, что происходит рядом в овраге, то есть у преступника неплохие нервы. Опрошенные свидетели утверждали, что даму действительно видели в кинозале — смотрела фильм в гордом одиночестве. Пара гопарей пыталась к ней подкатить, она их отшила. Гопари к убийству непричастны, имеется алиби. Разбирались два варианта дальнейших событий: первый — с кем-то встретилась после фильма, но свидание завершилось не так, как хотелось. Второй: внезапное нападение из кустов, но тогда непонятно, зачем она бродила по скверу битый час. Осмотр места происшествия ничего не дал, безумный преступник не оставил следов. Опросы очевидцев завели в тупик. Гопарей решили придержать как самый крайний вариант. Тело отправили в краевое бюро судебно-медицинской экспертизы. Презерватив, конечно, штука серьезная, но вдруг что-то пропустили? Опытные сыщики под надзором Дементьева проводили следственно-розыскные мероприятия, расширяя список подозреваемых, в виновность которых никто не верил. История просочилась, и небольшой городок как-то напрягся. А тут еще пятничная история…
— Ладно, о деле Ростовой… — Дементьев помедлил, развели тут, понимаешь «Войну и мир», — пока забыли. Надеюсь, эти двое не зря едят свой хлеб. А не справятся, уволю к чертовой матери в связи с утратой доверия. И вас, кстати, тоже. Все усилия — на инцидент с нашими коллегами. Копайте, товарищи полицейские, копайте. — Он требовательно уставился на притихших подчиненных. — Живо по своим каморкам, и чтобы через час соображения и планы… — Он прожег их взглядом, когда они одновременно вознамерились что-то сказать.
Вокруг горла у Дементьева будто сжималась удавка. Трудно объяснить причину состояния. По крупному счету ничего ужасного пока не случилось. Предположения коллег — это лишь досужие домыслы. Однако улеглось уже что-то на шею, оплело, щекотало кожу… В соседней комнате что-то рухнуло, покатилось по полу. Послышался оглушительный звук динамиков, видимо, задели переключатель дрогнувшей рукой и тут же, спохватившись, убавили громкость. Он влетел в каморку под лестницей, где временно, из-за затяжного ремонта, обретались его помощники. Набросился на растерянного Шуру Лапчика:
— Ты, убийца барабанных перепонок!!! — и осекся. Слишком уж растерянным выглядел помощник. Неловко отъехал вместе с креслом, зацепил принтер, повалил его на пол, задел колонку с регулятором громкости.
— Эпическая сила, товарищ капитан… — пробормотал Шура, кивая подбородком на экран монитора.
На цыпочках приблизился Макагон, пристроился сзади, вылупившись на открытую страничку «You Tube». Дементьев похолодел. Вот и началось. Шура кликом мышки отправил бегунок в начало клипа, и сотрудники уголовного розыска мрачно уставились на творение так называемых мстителей. Камера фиксировала волны, вылизывающие скалы, элегантную яхту полковника, стоящую на якоре в бухте. Слышен сдавленный хрип, и сержант Брынец переваливается за борт, повисает, как выстиранный картофельный мешок. Затем показано динамичное действие — жуткое побоище в кают-компании. Снимали из коридора. Гибкий, хорошо развитый «супермен» в маске эффектно расправлялся с оперативниками и лично с полковником Вровенем. Закадровый голос с интонацией, напоенной иронией, комментировал события. Дьявол! Экспертиза, конечно, будет проводиться, но это тот самый голос! Он готов отдать самое дорогое на отсечение — тот самый голос! Капитан Дементьев не вчера родился, он знает, что происходит в стране. Просматривал старые клипы с участием «мстителей», освежал их в памяти, голоса, интонации, манеру исполнения. Это не подражатели. Это они. Лучше умолчать, что творилось в душе у капитана, когда завершилось побоище и началось предъявление обвинений. Внешне он был спокоен, только скулы побелели, не моргая он смотрел на экран. Понятно, почему господин полковник молчал о событиях на яхте. Вселенский позор, словно выстирали и на солнышке повесили сушиться. Факт за фактом из яркой биографии, никаких юридических доказательств, но кто усомнится, что это не так? Дементьев точно знал, что все, озвученное комментатором, правда, и для полковника Вровеня начинаются непростые деньки. Лично он плевал на полковника Вровеня. В иных обстоятельствах он бы от души порадовался за «стыд и срам», но вот в текущих обстоятельствах…
— Мы извиняемся перед почитателями нашего творчества, что были вынуждены сделать полугодичный перерыв, — объявил в завершение ведущий. — Это было вызвано рядом как личных, так и технических причин, одной из которых послужила наивная надежда, что после выборов в стране что-то изменится. Увы, дорогие зрители, надежды лопнули. Люди, вцепившиеся во власть, отдавать ее не намерены и готовы пойти на любые преступления, лишь бы усидеть на своих постах и продолжить свою деструктивную деятельность. Объявляется новый сезон охоты. В ближайших выпусках нашего сериала вы увидите много нового и поучительного. Всегда ваши… Из живописного черноморского городка Кабаркуль, достойным жителям которого и будут посвящены очередные выпуски нашего сериала!
Клип закончился, а трое сотрудников уголовного розыска не дыша таращились в экран и понемногу начинали понимать, что спокойная жизнь в их райском уголке благополучно канула в Лету.
— Олег Михайлович, похоже, мы чем-то накрываемся… — пробормотал Шура, покрываясь пунцовыми пятнами. — Поправьте, если я в чем-то не прав… Господи, ну почему мы?
— Картина мира разрушена, — вздохнул Макагон. — Слушай, Михалыч, а может… — Он помялся. — Может, пронесет? С бедой ведь, как говорится, надо ночь переспать…
— Что несете, кретины? — процедил Дементьев. — Вы ведете себя так, словно в наших местах объявилась высшая сила. Это всего лишь мужик с бабой, они зарвались, обнаглели, верят, что все у них получится… Вы сами-то в это, надеюсь, не верите? Живо в мой кабинет, бездельники!
Через час на сотовый телефон Олега Михайловича позвонил лично мэр Александр Павлович Громов, откашлялся и мрачно заявил:
— Я в курсе, Олег Михайлович. И о том, что было в пятницу, и о том, что в декорациях нашего города снимается кино. Обстоятельства складываются так, что Павел Макарович временно не может исполнять свои обязанности, а начальник уголовного розыска в отпуске… — И не сдержался: — И хрен его теперь оттуда достанешь! На майора Ухтомцева, заместителя Павла Макаровича, лично у меня надежды ноль. Так что, нравится вам это или нет, Олег Михайлович, но расследовать это дело, получать шишки и отдуваться перед начальством предстоит вам, и лучше не спорить. Вы понимаете, что все мы в одной обойме, и поэтому лучше не качать права, убеждая меня, что мы работаем в разных ведомствах?
— Я понимаю, Александр Павлович, — хмуро вымолвил Дементьев.
— Вот и славненько. Жду вас через двадцать минут с докладом и соображениями. — Громов повесил трубку.
— Ну все, понеслось дерьмо по трубам, — обреченно вздохнул Макагон. — САМ вызывает, Михалыч?
— Да, — хмуро бросил Дементьев.
— Данный фильм, кстати, может содержать сцены сексуального характера, — остроумно подметил Шура Лапчик, но Дементьев так на него посмотрел, что тот мгновенно забыл, о чем говорил.
Он прибыл с опозданием на четыре минуты, дабы не было иллюзий, кто тут холуй, а кто большой господин. В приемной Громова властвовала секретарша Инесса Леонтьевна Круглая, надменная сорокалетняя особа, верная исполнительница воли шефа и проводница его идей, преданная Громову до мозга костей и обладательница монументального бюста, о который всегда спотыкался взгляд. У нее был суровый испепеляющий взор. Она сидела за компьютером, а когда открылась дверь, недовольно повернула голову. Инесса Леонтьевна выглядела бледной, по странному стечению обстоятельств ей всегда передавалось настроение шефа.
— У себя? — мрачно буркнул Дементьев, задерживая взгляд на выпирающих частях тела секретарши.
— У себя. Но не в себе. — Она поджала губы, смерила врио начальника угрозыска неласковым взглядом. — Вы опаздываете, Олег Михайлович. Как это понимать?
«Вы не только Круглая, Инесса Леонтьевна, но и дура», — подумал Дементьев и пренебрежительно усмехнулся. Секретарша без усилий прочитала его мысли, лицо ее сделалось каменным, она поднялась и, покачивая бедрами, удалилась к шефу, прикрыв массивные тисовые двери. Гражданке Круглой в этой жизни не повезло. Мужа угнали много лет назад, с дальнейшей личной жизнью не сложилось. Мужчин она откровенно недолюбливала, за исключением мэра, женщин — презирала. Имея прекрасную для своей должности зарплату, она не баловала себя излишествами и делала все возможное, чтобы отвратить от себя народ. Ей это удавалось. В коридорах власти Инессу Леонтьевну, особу небольшого ума, но тяжеловесную и обладающую чутьем, побаивались. Она имела вес и влияние, временами казалось, что и на шефа, с которым явно не спала…
— Зайдите, — надменно бросила секретарша, выходя из кабинета. И Дементьев послушно проследовал мимо, отвернувшись от нее, чтобы избавить себя от противного запаха духов.
Мэр, невзирая на наличие властного голоса и большого влияния в регионе, не отличался ни ростом, ни комплекцией. Маленькое лицо, жиденькие волосы. Такого очень удобно ломать через колено. Но костюмы Громов носил от ведущих кутюрье, одевался и жил со вкусом, мог подать себя в обществе, а также перед толпой избирателей, если ему от них вдруг что-то понадобилось. В гневе он также был убедителен, а холодный взгляд с прищуром и его последствия знали все, кто с ними сталкивался. Загар к Александру Павловичу не лип, а сегодня он и вовсе был бледнее моли, хотя старался не подавать виду. Он сидел за столом в своем кабинете, обставленном со вкусом, и что-то писал обычной золотой ручкой, которую предпочитал клавиатуре. «Завещание пишет», — подумал Дементьев.
— Присаживайтесь, — буркнул мэр, кивая на ближайший стул. Он пробежал взглядом по написанному, зачем-то подул на него и отправил в ящик стола. — Не нужно опаздывать, Олег Михайлович, — проворчал он, поднимая тяжелый взор на сыщика, — и лишний раз доказывать свою так называемую независимость. Нет здесь никакой независимости, ни у вас, ни у меня. Все мы связаны одной цепочкой, и если вдруг из нее выпадает звено, то последствия могут быть ужасны.
— А оно уже выпало? — поинтересовался Дементьев.
— Если вы имеете в виду Павла Макаровича, то боюсь, что да, — неохотно признался мэр. — Для всех будет лучше, если временно Павел Макарович удалится от дел. Докладывайте, Олег Михайлович, и все по порядку. Не бойтесь отнять мое ценное государственное время. Происходит именно то, о чем я подумал?
Громов слушал с мрачным видом, пробуя на прочность золотую ручку, и в какой-то момент Дементьеву показалось, что сейчас он ее сломает. Потом уставился капитану прямо в глаза, и тот вновь почувствовал холодок в глубине души. Что ни говори, у ныне действующего мэра немеркнущие таланты. Недаром из своих пятидесяти шести (а выглядит он, ей-богу, на сорок пять) четырнадцать лет проработал в КГБ на малозаметной должности в 5-м Управлении, боролся с антисоветскими элементами, церковью и сектами. А когда колосс на глиняных ногах развалился, начал покорять органы власти, опять же начиная с малозаметных должностей.
— Я понял, Олег Михайлович, вы умеете докладывать по существу. Как это некстати, господи… — На бледное чело градоначальника улеглась черная тень.
— Вам нужно позаботиться об охране, — добавил Дементьев. — А также всем, на кого может быть направлен очередной удар. Предлагаю связаться со столицей, Александр Павлович. Нам не помешают дополнительные силы.
— Не можем, — скривился мэр, — до тех пор, пока ситуация не сделается по-настоящему критической. Да, вы правы, в столице у нас имеются единомышленники, многие люди нас поддерживают. Но что им мешает нас слить, когда они решат, что ситуация выходит из-под контроля? А такое решение они могут вынести уже завтра. Не будем просить помощи, — решительно качнул головой мэр. — Определенный запас выносливости и прочности у нас имеется. Мобилизовать все силы, Олег Михайлович. Всех, кого мы держим на привязи! — Он повысил голос, в нем забились нервные нотки. — Не забывайте, что мы живем не просто в курортном городке, а в месте, где решаются важнейшие, в том числе глобальные, вопросы. На прошлой неделе в «Гнезде дракона» остановились люди из Испании… Ну, вы знаете этих горе-соотечественников. — Мэр поморщился, словосочетание «русская мафия за рубежом» употреблять в городе было не принято. — У них проходит важная встреча с одним из заместителей министра финансов, прибывшим в Кабаркуль практически инкогнито. Впрочем, вам ли не знать, вы сами его встречали? Зачем нам шум? Послезавтра прибывает группа людей, владеющих всем алюминием в стране…
Дементьев помалкивал. Этот список можно развивать до бесконечности. Парочка «респектабилизировавшихся» уголовных авторитетов со свитами — достойные люди решили замириться и совместными усилиями раздавить конкурентов по бизнесу. Передел рынка морских контейнерных перевозок, приезжают высокие тузы, ведут переговоры, а полиция и прочие лакеи стелют им дорожки и доставляют качественных проституток. Были люди из кремлевской администрации — тихие, воспитанные, и их партнеры по встрече такие же, и попробуй догадайся, кто они такие. Закрытая курортная зона за Черепашьим оврагом функционирует не один год, гостей принимают радушно, анонимность и приватность гарантируются, а также приятное проведение досуга. Меры безопасности на уровне, недовольных не бывает. К каждой делегации особое отношение, с учетом вкуса, пристрастий, привычек, что заранее оговаривается в райдерах. Целая армия обеспечения работает на то, чтобы гостям было хорошо. Недаром в Кабаркуле усиленные личным составом полицейские участки, четыре частные охранные фирмы с натасканным персоналом. Немереные деньги поступают в городской бюджет и карманы чиновников. А главное, удобно и незачем лишний раз светиться на таможнях и паспортных контролях, все дела можно сделать, не выезжая из страны, в симпатичном курортном уголке.
— Поправьте меня, если ошибаюсь, Олег Михайлович, — с усилием выдавил мэр. — Речь идет всего лишь о мужчине и женщине, рядовых возмутителях спокойствия. Здесь нет никаких закулисных тайных сил, влиятельных лиц, больших денег?
— Именно так, Александр Павлович, — кивнул Дементьев. — Нам известны их лица, их голоса. В предыдущих случаях за преступниками не стояло высших сил, это была их личная инициатива. Но должен заметить, что перед каждой акцией они вербуют сообщников из числа людей, способных принести им пользу. А вот это опасно. Они умеют расположить к себе, пользуются поддержкой в обществе, они удачливы, талантливы, обладают острым чувством опасности.