— А мельник?
— Повесился. На воротах своей мельницы. Когда сюда прибыла толпа из города, он уже висел мертвый — так записано в хрониках. И заметьте, Згаш, — там отмечено, что одежда и волосы его были мокрыми и с него капала вода, как будто его сначала утопили, а потом уже вздернули!.. Самоубийство — самый лучший способ взять на себя вину и заодно избежать судебного расследования. В законах сказано: вся вина на том, кто найден мертвым после совершения преступления. Труп, кстати, бросили в воду — убийцу отправили к его жертве.
— А как же дочка мельника?
— А что ей? Она некоторое время жила тут одна. Эти мостки были проложены для того, чтобы девушка могла приходить на этот камень и сидеть на нем. Часто там бывала… Сначала сюда по старой памяти ездили зерно молоть, но мука с каждым годом получалась все хуже и хуже. Наконец совсем забыли дорогу в эти края. А мельничиха умерла.
— Утопилась? — догадался я.
— Утопилась. И с тех пор это место просто притягивает тех, кому невтерпеж. Тут ведь глубоко. Да и они помогают.
— Кто — они?
Некромант не ответил, только коротко указал глазами куда-то через плечо. Поворачиваясь, я уже знал, кого увижу.
…Они сидели на камне. Вдвоем, но не вместе. Две тени. Молодой мужчина, так похожий на Анджелина, что я даже себя ущипнул (единственное отличие состояло в том, что Деним Мас носил усы и бородку), и немолодая уже женщина, сохранившая остатки былой красоты. Мельничиха ведь пережила своего возлюбленного надолго… Несмотря на то что их останки покоились рядом, они не могли соединиться даже после смерти.
— Существует какое-то проклятье, которое произнес мельник перед смертью, — прозвучал за левым плечом голос моего начальника. — Что конкретно он сказал, никто не знает, ведь свидетелей его самоубийства не было. Но это проклятье обладает огромной силой: ведь для того, чтобы оно исполнилось, заклинатель заплатил высшую цену — отдал собственную жизнь!
— А вы-то откуда это знаете?
— Ну… — Мэтр Куббик наклонился, подобрал камешек и легкомысленно швырнул его в воду. — Я купил эту практику у прежнего городского некроманта. Старичок страдал подагрой и ревматизмом, по жальникам лазить ему уже стало затруднительно. Когда я сюда приехал, мне было столько же, сколько вам, Згаш, а ему перевалило за семьдесят. Реальной помощи от него не было никакой, но вот всяких легенд и историй он знал уйму — старик ведь родился в Больших Звездунах! Он, кстати, пытался разобраться с этим проклятьем, но не преуспел.
— Почему?
— По старости. Занялся-то расследованием вплотную, только когда появился я. На меня можно было свалить всю работу, а самому сидеть у камина и разгадывать загадки. Эта тайна волновала моего предшественника больше всех, но — увы! — судьба оставила ему слишком мало времени.
Я вдруг почувствовал на себе взгляд. Мертвые не могут разговаривать с живыми, и даже фамильному призраку нужно какое-то разрешение для того, чтобы просто появиться перед своими потомками. Вот и дух Денима Маса тоже не мог рта раскрыть без приказа некроманта, но смотрел очень выразительно.
— Что?
— Идиот!
Реплики прозвучали почти одновременно — одна моя, другая моего начальника. По счастью (хотя кое-кто явно в тот момент думал иначе!), мозги в моей глупой голове имелись. Быстро сообразив, что к чему, выхватил нож и рухнул на колени, очерчивая на земле охранный круг.
— Ну что? — повторил уже из него.
— Это не мы, — прозвучал негромкий голос. Как разительно он отличался от властного баритона нынешнего градоправителя! Не скажешь, что эти двое — кровные родственники! — Мы все видели, но не могли вмешаться…
— Кто это был?
— Человек. Мы не знаем его.
— Их было двое!
От неожиданности я чуть не нарушил концентрацию — мельничиха вступила в разговор. Видимо, впрямь в ее отце имелась капля колдовской силы, и она передалась дочери, раз та сумела встрять в разговор, в который обычное привидение не может вмешаться.
— Что?
— Двое, — подтвердил мужчина. — Один говорил с девушкой. Второй был поблизости. Она его не видела. Потом тот, который говорил с ней, толкнул ее в воду и ушел. Второй остался. Говорил с нею. Звал ее. Она отозвалась. Потом второй ушел.
И все. Судя по тому, какая повисла пауза, больше привидения ничего говорить не собирались. И просить их было бесполезно — для них все люди на одно лицо. Если кто-то явится сюда уже после нас, они скажут только, что приходили двое — один говорил с душами, второй просто стоял рядом. Потом они оба — то есть мы — ушли. И все!.. Ах да! Не все!
— Этот второй, он что, был некромантом?
— Сила ЗВАТЬ у него была.
А вот это уже интересно! Где в Больших Звездунах и их окрестностях мог притаиться конкурент? Судя по заинтересованному взгляду мэтра Куббика, он впервые слышал о чем-то подобном. Хотя… несколько дней назад, в замке графов Байт… Девушка, скончавшаяся во время проведения магического обряда! И парень, найденный на улице, — над ним тоже поработал некто, знающий некромантию. И странная личинка… Что-то подсказывало, что ко всем смертям приложил руку один и тот же человек.
— Что еще вы можете сказать об этом втором?
— У нас нет власти над ним.
Ну… как говорится, отрицательный результат тоже результат. Хотя… над кем не может быть власти у душ, приманивающих к себе тех, кто испытал разочарование в любви? Разве что над тем, кто не может любить. Но разве такое бывает?
Молчал я слишком долго — мэтр Куббик вместо меня разомкнул круг и бросил в сторону наших собеседников горсть земли, отпуская их. Обе тени растаяли, а начальник за локоть оттащил меня прочь.
— Поедемте домой, Згаш, — промолвил он. — Не стоит слишком долго стоять у Холодного Камня. Особенно в вашем возрасте!
Он не прибавил более ни слова, и остаток пути мы проделали в молчании. Но тогда я еще не подозревал, что эта поездка была только началом далеко идущих событий.
Глава 7
Несколько дней прошло тихо-мирно, а потом меня огорошили новостью.
— Вот что, Згаш, мне придется ненадолго уехать. Справитесь тут в одиночку без меня?
Подобное заявление враз отбило весь аппетит, хотя обычно яства госпожи Гражины поглощались с жадностью и обязательной просьбой о добавке.
— В одиночку?
В памяти еще свежо было мое недавнее самоуправство, когда я в свой первый самостоятельный вызов воскресил будущего убийцу. И вообще — я же скоро увольняюсь. Он не боится, что помощник напоследок тут все испортит?
— Вы шутите?
— Отнюдь. — Мэтр Куббик спокойно завтракал. — Вы молоды, полны сил и знаний. Пора вам применить их на практике. А тот случай… первый блин у вас вышел комом, но что из того? Если не пересилите свой страх ошибиться, никогда не станете настоящим некромантом. Так вы остаетесь?
Можно подумать, у меня был выбор! Пришлось лишь обреченно кивнуть головой. Как бы то ни было, последний месяц следовало отработать как ни в чем не бывало.
— Вот и отлично! — Мэтр хлебнул сбитня. — Поем и отправлюсь собирать вещи! Не будем долго рассиживаться!
— А… — Госпожа Гражина открывала рот крайне редко, и сейчас был как раз такой редкий случай. — Надолго ви отбываете?
«И как скоро вернетесь?» — мелькнуло в ее глазах невысказанное продолжение вопроса.
— А бес его знает! — Мой начальник опять принялся за завтрак и говорил с набитым ртом. — Одна дорога займет дня три-четыре. Да там придется на столько же задержаться, если осложнений не будет… Да обратный путь… В общем, полторы седьмицы как пить дать! А то и две!
Он подмигнул мне совершенно по-мальчишески, и я вдруг почувствовал страх. Куда и зачем уезжал некромант? Увы, ответа на этот вопрос не было.
Первый день прошел спокойно, а на другое же утро меня разбудили стук и грохот. В коридоре творилось нечто невообразимое. Судя по звукам, там дрались, колотя друг друга всем, что попадалось под руку, сразу пять или шесть рыцарей в полных доспехах, причем под аккомпанемент бродячих музыкантов, лишенных слуха и чувства ритма.
В свое оправдание скажу, что ухитрился проспать — такой вот наблюдался маленький недостаток. Обычно мэтр Куббик вскакивал ни свет ни заря и отключал охранные заклинания, чтобы госпожа Гражина могла без помех войти в дом. Но в отсутствие законного хозяина дом остался без присмотра. И как результат — вторжение!
Меч еще не стал продолжением руки, и по ступенькам я скатился, прихватив в качестве оружия стул. К счастью, пускать в ход столь сомнительное средство защиты не пришлось. Причиной шума были сработавшие охранные заклинания. Если помните, в коридоре попарно стояло шесть рыцарских доспехов, на которые они и были навешаны. Сейчас сразу все доспехи активировались, плюс сработало еще несколько запасных сторожевых нитей. В результате многие незакрепленные вещи летали в воздухе, сталкиваясь друг с другом и издавая совсем не подходящие для неодушевленных предметов звуки — выли, рычали, стонали, визжали. К сожалению, у всех заклинаний имелся побочный эффект — они реагировали не только на присутствие постороннего живого существа, но и на любой предмет, так или иначе оказавшийся в зоне действия. Поэтому летающие там и тут вещицы всякий раз активировали их заново.
Виновником, вернее, виновницей безобразия оказалась девушка лет восемнадцати, она забилась в угол, зажмурила глаза и отмахивалась от неведомого врага. Чары не давали ей сделать от двери ни шага, но тем не менее она упрямо оставалась на месте.
Мэтр уже перенастроил на меня часть заклинаний, так что стоило появиться в зоне их действия, как они сразу отключились. Все, что летало, рухнуло на пол. Девушка взвизгнула, козой скакнула в сторону.
— Все в порядке. — Я быстро окинул себя взглядом, рассудил, что кальсоны и стул могут быть вполне приемлемым нарядом для человека, поднятого с постели столь оригинальным способом. — Чем могу служить?
Услышав нормальный голос, гостья робко открыла сначала один глаз, а потом другой.
— Помогите, — пискнула она. — Мне нужен некромант…
— Это я. Чем могу быть полезен?
Девушка осторожно выпрямилась, и я в ответ невольно выпятил грудь. По мере того как испуг оставлял гостью, становилось понятно, что она довольно хорошенькая — крепкая, ладная фигурка, курносый носик, карие глазки. Не красавица, но все-таки…
— Некромант вы? — Меня одарили оценивающим взглядом.
— Да. Мое имя Згаш Груви. А ваше?
— Ой, это неважно! — воскликнула посетительница. — Мне нужна помощь! Скорее!
— Кто-то умер?
— Да! И вы должны нам помочь! Мои хозяева так переживают… Я служанка, — пояснила незнакомка.
— Сделаем, — галантно раскланялся я. Пусть видит, что перед ней не провинциал, а человек, часть жизни проведший в столице и приобщившийся к ее лоску. — Все, что в наших силах. Соблаговолите подождать…
— Чего ждать? — всплеснула руками девушка. — Он же там… там… А вы…
— А мне нужно сначала одеться и прихватить кое-какие инструменты, — остановил я новый поток слов. — Или считаете, что некромант должен спасать пострадавшего в таком виде?
Желая показать товар лицом, спустился к ней одетым по последней столичной моде: черная рубашка с шитьем по вороту, штаны в обтяжку, ужасно неудобные по летней поре сапоги и небрежно наброшенный на локоть плащ. Ну непременная сумка, полная всяческих амулетов, и меч на расшитой серебром перевязи. В общем, типичный некромант с картинки — не хватало только схваченного за шиворот бессильно вывалившего язык упыря и верного ворона на плече.
— Я готов!
— Скорее! — Девушка оценила старания и как бы невзначай поправила прядку у виска.
— Это далеко? — Мысль о том, что такому красавцу придется карабкаться на старого хромого мерина, оказалась не столь приятной. Так сказать, была бы бочка меда, а капля дегтя всегда найдется.
— Нет! — Она ринулась к дверям. — У Высотина Креста!
Высотиным Крестом звали перекресток, на котором стоял дом одного из самых богатых и уважаемых людей города — Высоты Збыги. Знатностью он, насколько я успел услышать, не выделялся, зато богатством похвастаться мог. В провинции это зачастую заменяет титул, да иногда и в более крупных городах среди потомственных графов и баронов мелькает тот, кто получил власть за счет больших денег.
До нужного дома мы добрались за несколько минут. Кованые ворота оказались плотно прикрыты, и пришлось протискиваться в калитку.
Двери в добротном доме были распахнуты настежь — верный признак того, что сюда уже пришла беда. Другой вопрос, что в нее пока еще не поверили, раз, по обычаю, не открыли и ворота, как бы выставляя свое горе на всеобщее обозрение. Кое-где существовало поверье, что горю нужно «указать путь», чтобы беда «перескочила» на кого-то из проходящих мимо людей и не смогла остаться в этом доме надолго. Поэтому и двери распахивали настежь.
Жилище Высоты Збыги было устроено по-городскому — весь первый этаж занимал темный холл, откуда наверх вели две деревянные лестницы, а двери открывались в кухню и кладовые. Девушка провела меня наверх, где в одной из комнат обнаружился источник переполоха.
Точнее, труп.
Над телом молодого крепкого парня рыдали безутешные родители. Толкались слуги — надо было готовиться к похоронам, но никто не отдавал приказы.
Мое появление заметили сразу. Трудно не среагировать на взволнованный возглас:
— Привела!
Все сразу обернулись навстречу. Если бы эмоциями можно было совершать какие-то действия, меня бы просто-напросто размазали по полу, причем из самых лучших побуждений. «Ну, где тебя носило столько времени?» — читалось на всех лицах.
А потом они заговорили, хором. Громче всех, перемежая свою речь всхлипываниями и завываниями, старались родители:
— Единственный сыночек… надежа… наследник!.. Во цвете лет, можно сказать!.. Ничто не предвещало беды… Да что же это делается? Такой молодой, красивый — и руки на себя наложил?.. Убили! Убили его, не иначе!.. Только вот кто? Врагов-то у него и не было!.. Уж такой добрый, такой ласковый… просто нарадоваться не могли… Чего делать-то теперь? На кого ж ты нас покинул, Маюшка?
Подойдя к постели, посмотрел на распростертое тело. Даже слепой понял бы, что молодой человек примерно моих лет повесился, — на шее виднелись синие следы от петли, глаза были широко раскрыты, распухший язык вывалился. Зрелище неприглядное. Впрочем, на практике мне случалось сталкиваться и с трупами пострашнее. А ведь он был красивее меня!
Взгляд скользил по комнате. В окна лился утренний свет — до полудня оставалось еще несколько часов.
В дальнем углу тенью стояла знакомая фигура в темном вдовьем платье. А она-то что тут делает? Вроде ее работа закончена — забрала душу и можешь быть свободна! Кстати, где душа этого парня?
«Там, где ей и положено быть! — прошелестел знакомый голос. — В полдень будут накрыты столы…»
Я решил пока не отвечать Смерти — времени действительно оставалось мало, негоже тратить его на болтовню.
«Кстати, ты ничего не хочешь спросить?»
«Что спрашивать? Я вроде и так все знаю…»
«Ну, почему он умер, например! У него было все — молодость, здоровье, богатство, будущее… Юноша должен был жить еще много лет…»
«Много лет? Значит, ему не судьба скончаться молодым?»
«Судьба не судьба. — В голосе Смерти послышались ворчливые нотки. — Тебе-то что с того? Он мертв…»
— Он мертв, — повторил я последние слова. — Мертв окончательно и… опасности не представляет.
— Спасите его, молодой человек! — Ко мне бросился сам хозяин дома, Высота Збыг, и едва не упал на колени. — Верните мне сына! Ничего не пожалею!
Ему вторила безутешная мать.
— Но это очень сложно! — и просто опасно. Надо было как-то втолковать сие убитым горем родственникам. — Понадобится много…
— Берите! — Господин Высота повис на мне. — Берите все! Озолочу, если вернете мне сына!
— Сделайте такую милость. — Его супруга поймала мою ладонь и принялась отчаянно ее лобызать. — Мы за вас всем богам до смерти молиться будем!
Пока меня трясли, как грушу, окинул взглядом помещение — взгляд искал, на чем бы зацепиться.
Вот тут он и жил — все вещи в богато обставленной комнате носили отпечатки ауры только что повесившегося человека. Тело лежало на постели, на потолочной балке болтался обрывок веревки…
— А это что?
Вывернувшись из вцепившихся в меня рук, наклонился над валявшимся на полу листком бумаги. Высота Збыг был торговцем и мог обучить сына грамоте.
«Простите все, — написал несколько часов назад молодой человек неровным почерком, — я больше не могу без нее жить. Я люблю Маулу больше жизни и буду любить всегда. Но жить без нее — ни за что! Прощай, моя единственная любовь».
— Кто такая эта Маула? — произнес в наступившей тишине. Несчастные родители переглянулись с весьма странным выражением лица.
— А все ты, — неожиданно прошипела безутешная мать, сжимая кулаки. — Ты виноват! Ты его в ежовых рукавицах держал, вот он и…
— А что я? Что я? — огрызнулся несчастный отец. — Ты его своими сказками про любовь с пути сбила! Нету ее, любви-то! Нету! Разве мы с тобой по любви женились? Нет!
— Значит, — мать пошла красными пятнами, — ты меня не любишь?
— Погодите-погодите. — Мне удалось вклиниться между супругами, пока они не забыли, зачем пригласили некроманта. — Все свои вопросы вы решите потом. Сейчас мало времени. Дорога каждая минута! Где живет эта Маула?
На меня посмотрели так странно, что захотелось повернуться и уйти. Но дело надо было довести до конца.
Через несколько минут посланный слуга привел означенную Маулу. При одном взгляде на девушку мне стало нехорошо.
Маула была красива. Так красива, что напрочь затмила всех симпатичных служанок, а со стороны фигуры в темном вдовьем платье послышалось ревнивое фырканье. За эти черные глаза, осененные длинными ресницами, за эту пышную грудь, за кокетливо оттопыренную нижнюю губку и ямочки на румяных щеках можно было не только в петлю полезть, но и брата родного в нее засунуть.