— Смотрите!
Я вздрогнул. Во мраке двигался какой-то огонек. Кто-то брел по жальнику, освещая себе путь факелом.
— Тихо…
Жестом приказав идти следом, градоправитель первым шагнул вперед, но не навстречу огоньку, а как бы обходя его по дуге.
Я сосредоточился, перешел на ночное видение. Мир высветлился, стал серым. Видимость значительно улучшилась. Я даже выдвинулся вперед, выбирая путь, чтобы ни одна хрустнувшая веточка не выдала нас.
Жальник, как уже говорилось, был наполовину засажен деревьями разных пород — в зависимости от того, кто где похоронен. Самые старые могилы располагались возле Храма Смерти, там росли самые высокие деревья. Ближе к городу покойников хоронили не так давно, там деревца стояли реже, были тоненькими и невысокими. Но все равно, пробираясь от стволика к стволику, можно было незамеченными дойти до цели.
Опасаясь «конкурента», а именно незнакомого мне мага, я на всякий случай набросил на нашу четверку легкий защитный полог. Все заклинания оставляют в эфире отпечаток, так что опытный маг сразу поймет, что рядом творится волшба. Новейшие техномагические разработки позволяли снизить «эффект волны» до минимума.
Озаряя себе путь факелами, двенадцать человек, закутанных в темные балахоны с головы до пят, не спеша следовали за тринадцатым, прокладывавшим путь среди могил. Все происходило в полной тишине. Мы затаились за молодыми деревцами, росшими неподалеку.
В качестве конечной цели пути выбрали довольно красивое надгробие — крылатую девушку с розами в руках. Судя по качеству работы, скульптура была привезена откуда-то издалека — в Больших Звездунах просто не могло родиться мастера такого уровня. Анджелин Мас скрежетнул зубами — видимо, он прекрасно знал, чья это могила.
Добравшись до цели, все тринадцать незнакомцев принялись за дело. Часть земли была очищена от растительности, после чего на свободном пространстве они начали… вычерчивать пентаграмму!
— Ух ты! — вырвалось у меня.
— Цыц, — рыкнули через плечо три моих спутника.
— Но они же…
— Вы знаете, что они делают?
— Почти.
Я подался вперед, стараясь по мере возможности не упустить из виду ни одной детали.
Пентаграмму рисовали мастерски — видно было, что авторы сего «произведения» не первый раз занимаются этим делом. Тот, кто проводил на земле линии, время от времени негромким голосом отдавал своим спутникам распоряжения. Они носили камни, раскладывали их вокруг в строгом порядке, разжигали костерки, устраивая их точно по углам звезды.
Только тринадцатый пришелец стоял все это время неподвижно, опустив голову. Кто это — рассмотреть оказалось трудно, поскольку приходилось следить и за остальными. К тому же вся группа была одета практически одинаково — в длинные балахоны до пят с надвинутыми на лица капюшонами. Нечто подобное имелось и в моем гардеробе — разве что сейчас капюшон был откинут на спину, а рукава засучены до локтей. И талию перетягивал пояс, на котором крепился ритуальный нож.
Несколько раз я порывался выйти вперед, но всякий раз на плечо ложилась тяжелая длань градоправителя. Анджелин Mac, казалось, с интересом наблюдал за представлением. Служитель Смерти тоже нервничал, и я понимал его чувства — здесь совершалось осквернение могилы!
— Само по себе это деяние еще не подпадает ни под одну статью «Уложения о Нарушениях», — пожал плечами градоправитель, когда я шепотом поделился с ним своими сомнениями. — Вот то, что они будут делать дальше, — уже да! Но необходимо выбрать момент…
Мы посмотрели на монаха-смертника (так их иногда называли, да они и в самом деле были по-особому привязаны к своей богине, но здесь не время и не место читать лекции). Он кивнул головой.
Тем временем приготовления закончились. Дым от костров пополз по земле. Двенадцать фигур в плащах встали возле пентаграммы, держа в руках свечи. Тринадцатая вышла вперед. Поколебавшись, она сбросила плащ.
— Мама!
Это была девушка — совсем молоденькая, не старше тринадцати лет, но уже вполне созревшая, если судить по груди, талии и бедрам. Особой красотой она не блистала, наверное, дочь какой-нибудь крестьянки.
— Сегодня, братья и сестры мои, — заговорил «автор» пентаграммы хорошо поставленным голосом, — в Ночь Цефиуга, мы собрались, чтобы принести молитвы и принести жертву величайшему из богов, создателю мира, Дейянису Светоносному!
— Дей-я-нис! Дей-я-нис! Дей-я-нис! — нараспев трижды прокричали собравшиеся.
Кто такие Цефиуг и Дейянис, я слышал впервые в жизни. Хотя в Колледже космогонию нам преподавали, но тут одно из двух — либо парни раскопали каких-то совсем уже замшелых, давным-давно забытых божков, либо придумали их для своего развлечения.
— Внемли нашим мольбам, Дейянис! — воскликнул председатель этого собрания. — Я, твой верховный жрец, Гусурус, ныне взываю к тебе! Восстань к нам из Бездны, услышь мольбы верных почитателей твоих!
— Дей-я-нис! — опять заорали остальные.
Я покосился на «смертника» — неужели он и его коллеги не слышали этих ночных воплей? Орали же самозабвенно! В двенадцать глоток!
К моему величайшему изумлению, монах был бледен как мел и разве что не стучал зубами от страха. Да и градоправитель как-то странно напрягся…
— Вы чего?
— А вы не знаете, кто похоронен под этим камнем?
— Откуда? Я же приезжий!
— Это могила Деяна Богоборца!
Пришло мое время оцепенеть, вытаращив глаза.
Деян Богоборец был одним из известных ученых, мыслителей и богословов прошлого. У него имелся некий магический потенциал, но в результате катастрофы Деян лишился возможности пользоваться своими силами и сошел с ума. Остаток дней он сочинял трактаты, частотно лишенные смысла, но в каждом была заключена некая сила. Простое чтение его произведений могло привести к опасным последствиям. Деян Богоборец пытался реформировать нашу религиозную систему, предлагал заменить одних богов на других, но, поскольку он был официально признан сумасшедшим, распространения его идеи не получили. Однако представители так называемой Школы Запретной Магии буквально зачитывались его трудами.
— Он что, родом из Больших Звездунов?
— Да. Пожелал, чтобы его прах был похоронен на родине. Несколько лет назад городской магистрат добился перезахоронения останков, — промолвил Анджелин Мас.
— Восстань к нам из Бездны, Дейянис Светоносный! — тем временем закричал «верховный жрец». — И прими жертву, предназначенную для тебя!
Кто-то подал ему чашу, доверху полную темной жидкости.
— Тебе, Светоносный! — Плеснув немного на землю, «верховный жрец» сделал глоток и передал чашу следующему. — Возрадуемся в ночь Цефиуга!
— Возрадуемся! — эхом повторил второй «последователь», тоже сделав глоток.
— Возрадуемся! — Чаша уже перешла к третьему.
Каждый сделал по глотку и плеснул немного жидкости на землю. Пару раз круговая чаша останавливалась, в опустевший сосуд подливали еще, и к «верховному жрецу» она дошла наполовину полной. Он торжественно вручил сосуд обнаженной девушке. Держа его двумя руками перед собой, та сделала несколько шагов, встала в центр пентаграммы и несколько раз глотнула. После чего вылила остатки на землю у своих ног. Поскольку происходило сие на могиле, жидкость пролилась к подножию статуи.
Я невольно принюхался. Вино. Обычное вино, но с добавлением каких-то трав, которые меняли его свойства. Насколько помню алхимию, после сильной дозы этой «настойки» вас могут посетить та-акие видения!..
Тем временем девушка опустилась на колени в центре пентаграммы, а остальные взялись за руки и, раскачиваясь, завели какую-то заунывную песню.
— Та-а-аэ-э ма-а-аэ-э-э инуу-у-ане-э-э… — тянули все, запрокинув головы в небо.
— Сударь, — зашептал рыцарь за нашими спинами, — а мы разве не вмешаемся?
— Во что? Собрался народ на жальнике, песни поют… Законом это не запрещено, — пожал плечами градоправитель. — Никого они не разбудили… пока!
При этих словах он выразительно покосился в мою сторону.
— Все чисто, — подтвердил я с умным видом. В самом деле, что тут возмущаться? В эфире не чувствовалось ни малейшего проявления магии — никто из компании не обладал нужными силами. Разве что у «верховного жреца» все-таки кое-какой потенциал имелся. И было ясно, что он осведомлен о своих способностях.
Внезапно, прекратив песнопения, жрец шагнул вперед. Протянутая рука легла на макушку коленопреклоненной девушки. Ей досталось больше смешанного с травами вина, и она уже впала в подобие транса.
— Сегодня, — провозгласил «верховный жрец», — в ночь Цефиуга, мы приносим жертву великому и вездесущему Дейянису Светоносному!
Повинуясь ему, девушка запрокинула голову, подставила горло. «Жрец» схватил ее за волосы, мешая вырваться. В другой руке у него блеснул нож.
— Сегодня, — провозгласил «верховный жрец», — в ночь Цефиуга, мы приносим жертву великому и вездесущему Дейянису Светоносному!
Повинуясь ему, девушка запрокинула голову, подставила горло. «Жрец» схватил ее за волосы, мешая вырваться. В другой руке у него блеснул нож.
Анджелин Мас выпрямился за несколько секунд до этого. Я еще таращился на невесть откуда взявшийся клинок — вернее, на сверкающие на нем ряды магических рун! — а градоправитель уже, перешагнув через соседнее надгробие, вступил в освещенный кострами круг.
— Так, — послышался его ровный, спокойный голос. — А что это мы тут делаем?
Кто-то из «дейянисопоклонников» шарахнулся прочь, но остальные остались на месте — то ли были донельзя удивлены, то ли просто настолько самоуверенны.
— Что тут у нас? — Градоправитель подошел ближе. — Ага, нахождение на закрытой территории после установленного сигнала… Осквернение могилы почетного гражданина Больших Звездунов… Использование… ну-ка, ну-ка. — Он ловко поднял валявшуюся на траве чашу, слизнул чудом уцелевшую капельку. — Наркотических средств…
— Да как вы смеете? — прошипел «верховный жрец».
— Плюс ко всему незаконное предпринимательство, — продолжал Анджелин Мас тем же тоном. — Разрешение на проведение магических обрядов у вас имеется? Посмотреть можно? Кто его подписывал? Каким числом?..
— Да вы знаете, кто я? — взял «жрец» тоном выше.
— Нет. Предъявите документы. Кстати, это ко всем относится!
Люди забормотали — мол, не брали они с собой сюда никаких документов, но вот дома у каждого…
— Лица, находящиеся в неположенном месте в неположенное время без личных документов или каких-либо других оправдательных бумаг, считаются задержанными до выяснения причин. Арестовать!
Рыцарь и монах-смертник очень вовремя успели зайти с другой стороны освещенного круга, так что бросившиеся бежать дейянисопоклонники были остановлены. Мимо меня тоже кто-то рванулся в темноту — я успел подставить беглецу ножку. С коротким криком тот зарылся носом в траву. Сам Анджелин довольно ловко, выбросив в сторону правую руку, остановил еще одного — наткнувшись на выставленный кулак, беглец рухнул навзничь.
— Да ты… вы… хоть знаете, на кого руку подняли? — уже по-простому взвизгнул «жрец».
Резким движением он сорвал с головы капюшон, и я, стоявший сбоку, краем глаза заметил, как мгновенно изменилось лицо Анджелина Маса. Он бросил взгляд на раскинувшегося в траве человека. У него упал с головы капюшон, и я внезапно узнал виконта Ладиана Байта собственной персоной! Наследник громкого имени и титула валялся на земле, раскинув руки и ноги, и хватал воздух ртом, как выхваченная из воды рыба.
На миг мне показалось, что Анджелин Мас сейчас отступит, извинится перед высокопоставленным родичем, развернется и уйдет. Но градоправитель даже бровью не повел.
— Вы задержаны, — промолвил он холодно.
— Что? — хором воскликнули наконец очнувшийся виконт и «жрец».
В следующий миг он уже атаковал Анджелина, замахнувшись кинжалом.
Вернее, только попытался. Я, заметивший странные руны на клинке, среагировал быстрее, чем градоправитель, — наверное, потому, что почувствовал магию. Некромант просто обязан уметь фехтовать и быстро двигаться, ибо в схватке с нежитью иной раз все решают доли секунды. Мой нож на замахе встретил кинжал «жреца». Последовал нехитрый прием — и вот заколдованный клинок полетел наземь, а «жрец» согнулся в три погибели от болевого захвата.
— Еще и нападение на представителя власти при исполнении прямых обязанностей, — с каким-то удовольствием констатировал градоправитель. — Карается задержанием на срок от трех до десяти суток, в зависимости от тяжести покушения. Думаю, хватит трех дней. Взять!
Интересно, а кто будет конвоировать задержанных? Несмотря на то что из дюжины «дейянисопоклонников» некоторым все-таки удалось сбежать, на месте осталось достаточно пленников. Но не успел я додумать до конца эту мысль, как из темноты выступил отряд городских стражников с лейтенантом Тараном Винтом во главе. Градоправитель все-таки подстраховался! Стражники вели под руки некоторых из беглецов. Капюшоны были сброшены, и стаю заметно, что среди них несколько девушек лет по восемнадцать — двадцать.
— Я уж молчу про вовлечение в преступные деяния несовершеннолетних, — проворчал Анджелин, схватив за локоть и поставив на ноги обнаженную девушку. — Тебе тринадцать-то хоть есть?
Та помотала головой — то ли давая ответ, то ли не понимая, чего от нее хотят.
— Ты за это заплатишь! — прошипел «жрец», когда его окружили стражники.
Задержанных увели. Всех. Виконта Ладиана тоже несмотря на то, что он грозил различными карами.
— Сударь. — Лейтенант Винт подошел к градоправителю. — Вы понимаете, что произошло? Кто эти молодые люди?
Тот нарочито внимательно смотрел, как я осторожно верчу в руках трофейный кинжал арестованного «жреца», и не сразу удостоил собеседника ответом.
— Прекрасно понимаю, лейтенант Винт. Вам назвать их фамилии или сами догадаетесь?
— Тогда почему… — Голос стражника дрогнул.
— Никто и ничто… понимаете, Винт?.. Никто и ничто не должно мешать покою горожан! И благородное происхождение не дает этим молодым людям права вести себя так… по-скотски! Я не удивлюсь, если окажется, что эти господа пугали обывателей, пользуясь смутой в городе. И надо еще проверить, не они ли причастны к исчезновению некоторых трупов из могил!.. Что с кинжалом, Груви?
Я повертел трофей в руках:
— Руны правильные. Накладывал мастер своего дела… Это все, что видно.
— То есть с помощью этого кинжала возможно… призвать кого-то из иного мира?
— В принципе да. — Я осторожно обошел пентаграмму. — Ваша светлость, вам стоит хорошенько допросить этих людей. Не уверен, но мне кажется, что, если бы обряд был доведен до конца, он бы увенчался успехом.
— То есть они бы вызвали к жизни Деяна Богоборца?
— Или какую-нибудь иную тварь из Бездны. Такое часто случается, когда за дело берутся непрофессионалы.
— А вы, Груви? — Прищуренные глаза вонзились мне в лицо, как два кинжала.
— Я профессионал, ваша светлость. — Мне стоило большого труда ответить прямым взглядом. — И не стал бы браться за такое дело… именно по этой причине!
— Понятно, — протянул градоправитель и добавил непреклонно: — А вот кинжальчик попрошу вернуть. Вещественное доказательство!
Эх, а я только губу раскатал на бесхозный артефакт!
Стражники тем временем быстренько собрали прочие вещдоки, и мы всей толпой направились прочь.
Конечно, эта история не могла не получить своего продолжения! Ареста виконта Ладиана и его приятелей из числа местной «золотой молодежи» просто нельзя было не заметить. Опасно связываться с сильными мира сего! Конечно, королевская власть еще сильна, но король так стар! На окраинах на власть смотрят сквозь пальцы — дескать, давайте, жалуйтесь сколько влезет! Пока еще ваши жалобы дойдут до канцелярии его величества!.. Да и позволим ли мы им туда попасть — вот в чем вопрос.
Ничего удивительного не было в том, что на другой день меня вызвали к графине Лавине Байт для серьезного разговора. Сопротивляться оказалось бесполезно — для сопровождения прибыли четыре графских рыцаря. Внушительный эскорт! Добиться от них объяснений представлялось невозможным — хорошо еще, что против ножа они возражать не стали. Но, с другой стороны, такое оружие проще простого отобрать!
Всю дорогу до замка я ломал голову, придумывая всевозможные отговорки. Во-первых, дежурства на жальнике входят в обязанности городского некроманта — это зафиксировано в Уставе города как мои прямые обязанности и ничего не поделаешь. Второе — меня туда практически доставил градоправитель, то есть представитель власти, с которой опять-таки не спорят. Мое дело маленькое, я лишь выполнял приказ, а вся ответственность лежит на нем. Вы скажете: неблагородно валить все на человека, который несколько дней назад спас мне жизнь? Но Анджелин Мас — лицо, в какой-то мере неприкосновенное. Он градоправитель, приближенный к графам Байт и их дальний родственник. А кто я такой? Простой помощник некроманта. Тем более что и находился тут временно, до конца сезона.
Во всяком случае, мне неожиданно стало легче, когда во дворе замка заметил поджидающего меня градоправителя. Нет, речь не шла о дружбе или каких-то проявлениях симпатии — просто появлялся шанс, что не все беды свалятся на одну голову. В конце концов, это его идея! Я и так здорово устал в последнее время для того, чтобы проявлять инициативу.
Вслед за молчаливым дворецким мы проследовали в замок.
Притормозив на пороге кабинета, украдкой осмотрелся из-за широкой спины градоправителя.