— Это правильно. Картинку передают на твой компьютер?
— Только если запрошу. Сегодня запросил, нужный материал переслали.
— А почему не установил постоянную передачу записи на свой компьютер?
— У нас, Роман Владимирович, специалистов нет, чтобы делать такую работу. В племени недавно дипломированный врач появился, а уж электронщики — где их взять? Связист мой кое в чем разбирается, но слабо.
— Ничего, наш прапорщик Лургин обучит твоих воинов. Ты только подбери толковых ребят.
— Хорошо.
— А что за материал ты запрашивал?
Ардан рассказал о попытке вербовки игиловцами Керима Кунира.
— Так вот человек банды Карбаллы, что приезжал в Альдаг, похоже, сегодня выходил на связь с бывшим соседом Куниров Халилом.
— Погоди, Ардан, не забивай мне мозги местными именами. Как я понял, Карбалла считает, что на него работает человек в Докуре?
— Да!
— Работает через своего бывшего соседа в Альдаге?
— Да!
— И он, этот человек Карбаллы, сегодня с кем-то из них выходил на связь?
— Но не с Куниром. Керим сразу же сообщил бы об этом.
— Значит, с соседом. Понятно. Карбалла прощупывает обстановку на плато.
— Только зачем сейчас ему это надо?
— У него спроси.
— Ты серьезно?
— Эх, Бани, и до чего вы наивные люди. Ну, кто всерьез предложит тебе говорить с главарем банды, собирающейся напасть на тебя? К тому же считающего, что ты о его присутствии в районе ничего не знаешь.
— Да, мы наивны, потому что привыкли доверять людям.
— Не обижайся, Бани, я не хотел обидеть. Но не сравнивай обычных афганцев с игиловцами или талибами. Не сравнивай людей с кровожадными животными. Ты же не станешь вести доверительные беседы со взбесившимся цепным псом?
— Нет, я пристрелю его.
— Ну вот, то же самое и с игиловцами. А намерение Карбаллы знать о том, что происходит на плато Барни, вполне объяснимо. Глупо думать, что он не в курсе нашего тесного сотрудничества. Вот и прощупывает обстановку. Уверен, его интересует, не объявились ли на плато мы.
Ардан задумался, потом проговорил:
— А ведь вертолеты могли видеть посторонние люди. Вероятность этого, конечно, мала, но она существует.
— Ну, видели и видели. Наши машины без опознавательных знаков. Если кто-то бродящий по горам кроме твоего Кадыра и видел «вертушки», то их принадлежность к какой-либо стороне определить не мог, как не мог видеть и посадку. А мало ли кто и зачем летал над плато? Может, талибы, у которых до сих пор нет взаимопонимания с игиловцами и которые до сих пор надеются, что сумеют перехватить инициативу, как только создадутся условия для наступления на север. Они заблуждаются, но надежда, как знаешь, умирает последней. В конце концов, ИГИЛ поглотит «Талибан», если, конечно, дать ему развернуться в Афганистане, чему мы будем мешать всеми имеющимися у нас средствами.
— Ты уверен, Рома, что нам удастся разгромить и эту банду игиловцев? — внимательно посмотрел на майора Ардан.
— Иначе, Бани, за каким чертом меня с группой прислали сюда? Конечно, мы разберемся с боевиками. В этот раз посложнее будет, но разберемся по-любому.
— Мне Геннадий говорил, что твоя группа может быть усилена?
— Такова была установка управления, — подтвердил Власов.
— Это так, Бани, — кивнул Роман.
— Дополнительные силы могут прибыть из России?
— Нет. Это разведывательно-штурмовая группа Главного разведывательного управления нашего Генерального штаба. Она работает у Хоста. Думаю, мы обойдемся и без усиления. Но резерв у нас есть. Как и еще один «крокодил», тот стоит в Таджикистане.
— Это хорошо.
— Кто бы спорил.
Вернулся старший лейтенант Муров.
— Разрешите, товарищ майор?
— Заходи, Леня, ну, что у тебя?
— Фугасы в порядке, готовы к применению. Взрыватели сменил. Вот, держите, — протянул он командиру пульт дистанционного управления, — я настроил его. Подрыв фугасов можно привести в любое время в течение месяца, емкости аккумулятора по нему хватит с дистанции в пять километров, но лучше, если ближе.
Скоробогатов положил пульт, напоминающий простой радиопульт дешевого кондиционера, в карман куртки:
— Молодец, Леня! Устали с Омелиным?
— Ерунда!
— Тогда передай Самойлову, чтобы собирал группу. Как говорится, с вещами. Поедем в Докур, здесь пока нам больше делать нечего.
— Понял! Разрешите идти?
— Я удивляюсь, что ты еще в палатке.
В 16.30 боевая группа российского антитеррористического управления прибыла в Докур. Все селение вышло встречать российских спецназовцев. Люди приглашали офицеров к себе домой. Скоробогатов, по просьбе Ардана, разрешил подчиненным задержаться у гостеприимных хатуитов и далее обустроиться в специально отведенном доме.
Ардан же, Самойлов и Власов прошли к жилищу вождя. Там их ждали заместитель вождя Сандар и Керим Кунир.
Ардан представил Кунира:
— Это мужчина из семьи, ушедшей к нам из Альдага во время бесчинств Мохаммада Фарди. — И добавил: — Которого «завербовали» игиловцы. — Взглянув на него, он встревоженно спросил: — Керим, что-то случилось?
— Салам, вождь. Я не хотел бы, чтобы нас видели на улице.
— Ты все боишься бандитов? Напрасно. Ну что ж, пройдем в дом.
— Во двор, если можно.
— Во двор так во двор, — пожал плечами вождь.
Он, Кунир и Скоробогатов остались во дворе, а Сандар и Власов прошли в дом.
— Говори, Керим, на тебя вышли бандиты? — присев на топчан, спросил Ардан.
— Да, час назад звонил Халил.
— Что ему было надо?
— Не знаю откуда, но ему стало известно о вертолете.
— Конкретно, что он знает о вертолетах? Что они приземлились у нас?
— Нет, Тахир вел речь об одном «Ми-8». Только то, что вертолет подлетел к плато. Видимо, кто-то с дороги к Урунскому проходу видел одну из машин.
— Оттуда заметить можно, — кивнул Ардан, — но нельзя проследить, что делали вертолеты дальше.
— Вот Халил и спросил, что за вертолет был у нас. Приземлялся ли? С кем? В общем, он сначала передал информацию о вертолетах Хадыру, тот приказал выяснить, что за дела. А Халил перепоручил сделать это мне. Я обещал выяснить.
— Все-таки заметил «вертушку», — проговорил Скоробогатов. — Но это в принципе даже неплохо.
— Что боевики знают о появлении в районе вертолетов российского производства? — удивленно посмотрел на него вождь.
— Это все ерунда. Неплохо то, что боевики привлекли к прояснению обстановки Кунира. Это значит, что других источников получения информации на плато у них нет.
— А что теперь делать мне? — подал голос Керим. — Прекратить связь с Халилом и больше не выезжать в Альдаг? Я могу это сделать, товар продал, тот, что остался, сдам караванщикам из Кабула.
— Нет, Керим, — отрицательно покачал головой Ардан. — Раз боевики рассчитывают на тебя, надо продолжать игру, иначе зачем мы тогда устраивали спектакль с проверкой Альдага?
— И что я должен передать Халилу? Он очень ждет моего сообщения.
— Подождет. Для того чтобы полностью выяснить обстановку, тебе надо проехать все крупные населенные пункты плато, везде посмотреть, что происходит, поискать вертолеты, послушать народ. А это требует длительного времени, что, по крайней мере, Хадыр отлично понимает. И то, что он торопит Халила, ничего не значит. Вот если ты сразу же ответил бы и уперся, что не было вертолетов, ведь ты их видеть не мог, а люди не говорят, то это выглядело бы очень подозрительно и встревожило бы Карбаллу. Так что езжай до Уруна, затем обратно в Бурд. Около 11 часов выйдешь на связь с Халилом, до этого телефон отключи, чтобы он тебя не беспокоил.
— И что я должен сказать Халилу?
— Сказать ты должен следующее. Да, где-то около пяти часов над плато прошли два вертолета без знаков различия. Облетели Урун, дошли до Докура, развернулись и пошли на восток, в сторону Пакистана. Скажешь, что появление вертолетов вызвало тревогу у наших воинов. Еще можно сказать, больше всего над плато летал «Ми-8», а «двадцатьчетверка» как бы прикрывала его. Экипаж «восьмерки» довольно долго барражировал над участком Урунского прохода. В общем, никто ничего толком не понял, что за вертолеты, кому они принадлежат. Большинство людей в Докуре, и я в том числе, как ты, естественно, случайно услышал, считают, что это были машины талибов. Ну, а зачем они прилетели, неизвестно. Таким образом, ты и подтвердишь информацию о вертолетах, и ничего толкового не скажешь игиловцам.
— А если Халил спросит, почему я сам не позвонил ему?
— Он уже выходил на связь и, как понимаю, не задал этого вопроса?
— Нет!
— Ну, тогда, если задаст, то с подачи Хадыра. Ответишь, о чем было звонить, если ты узнал о вертолетах от самого Халила? Ведь вертолеты, по нашей версии, долетели только до Докура. Из Бурда не было видно, тем более на малой высоте.
— Я все понял. Так и сделаю, — кивнул Кунир и тяжело вздохнул: — Долго еще эти шакалы будут беспокоить меня?
— Недолго, — ответил Ардан. — Если нет больше вопросов — ступай.
— До свидания, вождь.
— Хранит тебя Всевышний!
Отпустив Кунира, Ардан вошел в дом, в большую комнату, где расположились заместитель и российские офицеры.
— Не удалось скрыть прилет вертолетов? — с каким-то безразличием спросил Скоробогатов.
— Не прилет, а пролет, — уточнил Ардан. — Доказательств того, что «Ми-8» и «Ми-24» остановились у нас, боевики Карбаллы не имеют. И не заимеют.
— До того момента, как «вертушки» не ударят по отрядам игиловцев, — усмехнулся Роман. — Без этого нам не обойтись. Но применение вертолетов обсудим отдельно. Когда на связь должны выйти твои наблюдатели у Хараса?
— В 20.00, если ничего не произойдет.
— В это время подойдет мой связист. Он проинструктирует твоих людей, как передать изображение с камеры на свой компьютер и далее на наш. Чтобы мы могли видеть, что происходит в лагере в режиме реального времени.
— Да, конечно! Но надо проинструктировать и тех, кто пойдет на смену действующей двойке наблюдателей.
— А вот это, вождь, было бы нежелательно. До 17-го числа нынешние наблюдатели не смогут продержаться на посту?
Ардан ненадолго задумался, затем ответил:
— Еды им хватит, если расходовать экономно, вода внизу в Кара-Су. Отдыхают они поочередно. Думаю, смогут. А как прикажу, то и вопросов не зададут насчет замены.
— Не надо приказывать, Ардан, надо попросить воинов остаться там, объяснив, что смена сейчас небезопасна. В ущелье Карак могут появиться и другие орды боевиков. Что произойдет, если они встретятся с наблюдателями племени, представить несложно. К тому же Фардини сразу же будет поставлен в известность о том, что отряд Карбаллы с самого начала под контролем. Он тут же отменит все действия по старому плану, уберет людей и приступит к новому планированию. А вот о новом плане, о его содержании мы можем не узнать, так как под подозрение попадет и человек, в доме которого в Кабуле Фардини отдает приказы. Он сменит место.
— Я все понял, — кивнул Ардан, — смены не будет, Тарак и Галад пробудут на позициях наблюдения столько, сколько надо.
— Вот и договорились.
— Чаю? — спросил вождь.
— Не помешает.
— А потом ужин и отдых!
— До этого связь с наблюдателями, инструктаж, возможно, я сам поговорю с ними. Отдых только после завершения всех мероприятий, — сказал майор.
— Хоп! Так и делаем, — кивнул вождь и позвал супругу, которая появилась тут же: — Лела, сделай, пожалуйста, нам чаю.
— А на какое время ужин? — спросила женщина.
— На 20.30!
— Хорошо!
Лела ушла, а Ардан обратился к Сандару:
— Умар, пойди, посмотри, готовят ли ужин для бойцов группы и всем ли они обеспечены?
— Так русских по домам увели, — улыбнулся заместитель. — А там так накормят, что никакого ужина не потребуется.
— И все равно проверь. Не потребуется, пойдет на завтрак, обед. В общем, все должно быть, как положено.
— Хоп, вождь, я все проверю!
— Давай, и возвращайся, хотя сегодня ты можешь остаться с семьей. Ну, а потребуется, вызову. Но решай сам. Я не гоню тебя.
— Знаю. Пойду домой!
— Давай, брат!
Портативная станция Скоробогатова сработала сигналом вызова, и он ответил:
— Первый!
— Двенадцатый! — На связь вышел связист группы.
— Что? — кратко спросил командир.
— Жду вас у калитки.
— Даже так? Иду.
Роман извинился и вышел во двор.
Прапорщик Лургин ждал, присев на бревно у забора. Встал при появлении командира:
— Извини, командир, на связь выходил генерал Володарский.
— Почему ты не соединил меня с ним?
— Он не стал настаивать на этом. Просил передать, что специалистами по электронике посольства России в Кабуле перехвачен сеанс связи между старшим офицером управления планирования ISAF и Фардини. Он передал руководству ИГИЛ информацию о нашей авиации, о запросе и реакции командования Западной коалиции.
— Черт бы подрал этих предателей! Офицер передал Фардини все по запросу нашей стороны?
— К счастью, агент Фардини в штабе ISAF не занимает должность, позволяющую иметь доступ к секретным материалам. Он передал Фардини лишь то, что мы запросили согласия Международных сил на пролет в воздушном пространстве Афганистана, без указания маршрута и даты.
— Но это все равно позволит «духам» сопоставить данные агента в штабе ISAF с реальностью, достаточно просчитать, что над плато кружили российские вертолеты и приземлились там, иначе на хрена нам кружить над территорией, где мы, по сути, создали базу.
— Не совсем так, Роман Владимирович.
— Что не совсем так?
— Достоверных данных о нахождении вертолетов на плато, я имею в виду именно тех, что должны были выйти из воздушного пространства Таджикистана, террористы получить не могут.
Скоробогатов внимательно посмотрел на связиста:
— А теперь еще раз и по-русски.
— Дело в том, что за прошедшие сутки только из Пакистана в воздушное пространство Афганистана входило восемь вертолетов талибов. А это те же «Ми-8» и «Ми-24» без опознавательных знаков. Из Таджикистана входили два вертолета по запросу генерала Дустума. А в российском запросе значится один «Ми-8».
— Точно! Жуков говорил об этом. Значит, Фардини успокоится. Если бы к Барни вышли мы, то имея всего лишь десантный вертолет. О «Ми-24» предатель-американец информацию сбросить не мог, так как ее не было и в самом штабе ISAF.
— Так точно, товарищ майор.
— Вот, значит, откуда Карбалла узнал о вертолетах. Погоди, выходит, он знает об одном вертолете?
— Как и его босс в Багдаде, о «Ми-8»!
— Понял. Ты уже пообедал?
— Да еще как, — улыбнулся прапорщик. — Попал в семью мукомола. Столько мяса, командир, я еще никогда не ел. И такого хорошего мяса, я имею в виду приготовление.
— Смотри, как бы после такого ужина не перенести узел связи в один из сортиров.
— Я препарат из аптечки принял.
— Сейчас в наш дом?
— Так точно. Отдохну.
— А вот с отдыхом придется повременить. В 20.00 жду тебя в доме вождя, будет сеанс связи с наблюдателями племени за лагерем «духов» у Хараса. Там же установлена видеокамера. Одну картинку воины-наблюдатели сбросить смогли, а вот с постоянной передачей информации на мой компьютер наверняка возникнут проблемы. Проинструктируешь парней в горах, как и что надо делать с их компьютером, дабы я получил картинку от Хараса. Понял?
— Так точно, товарищ майор. Если они сумели переслать хоть один кадр, то научить их, как постоянно передавать информацию в режиме реального времени, не сложно, там всего…
— Все, Сеня, — прервал связиста Роман, — мне забивать голову этими электронными терминами не надо.
— Я все понял, командир. В 20.00 быть в доме вождя!
Связист ушел, а Скоробогатов вернулся в главную комнату, присел на ковер.
Ардан и все остальные смотрели на него с немым вопросом.
Отпив приличный глоток чая, майор произнес:
— Из Москвы сообщили, каким образом игиловцы узнали о вертолетах. Точнее, об одном, «Ми-8»!
— И откуда? — поинтересовался Ардан.
— Из штаба Международных сил содействия безопасности в Афганистане, из ISAF. У террористов там агент, хорошо еще, что не занимающий высокое положение. Он узнал о нашем запросе на пролет через Афганистан и тут же сообщил об этом Фардини. Но… наши проинформировали ISAF о пролете только одного вертолета, «Ми-8», о «двадцатьчетверке» им ничего не известно, а значит, неизвестно и Фардини, а от него и Карбалле. Выходит, тебе, вождь, — Скоробогатов перевел взгляд на Ардана, — следует вызвать вновь своего Кунира, чтобы в докладе он обязательно докладывал и о «Ми-8», и о «Ми-24».
— Но они, получается, прилетели с севера?
— Нет. Кроме нашей «вертушки» в воздушное пространство Афганистана из Пакистана за сутки заходило восемь вертолетов, среди них и «Ми-24», и «Ми-8» без опознавательных знаков. Плюс две машины по запросу генерала Дустума из Таджикистана.
— Это меняет дело, — улыбнулся Ардан.
— Ты, вождь, про Кунира не забудь, а то дело так изменится, что не до радости будет.
— Да, конечно.
Ардан набрал номер Кунира:
— Керим? Это я!
— Слушаю, вождь.
— Успокоился?
— Да, но ваш звонок?
— Ничего особенного. Хотел напомнить, во время переговоров с Халилом обязательно упомяни два вертолета, «Ми-8» и «Ми-24»!
— Я так и собирался сделать. Зачем напоминать?
— Понимаешь, Халил может упрекнуть или даже обвинить тебя во лжи. Мол, не могло быть двух вертолетов, а всего один, а именно русский «Ми-8».
— Почему?
— Это не важно. Главное, чтобы ты возмутился и продолжал настаивать на том, что было два вертолета, «Ми-8» и «Ми-24».