– Одно закончите, другое начнете. – Уверенно предсказала Люба, и очутилась у мужа на руках.
– Не нуди. – Попросил Глеб, раскачивая ее как ребенка.
– Ладно уж, поживем, увидим. А пока иди ешь. – Вздохнула Люба.
Глеб быстро заглотал яичницу из пяти яиц, выпил три стакана молока и смолотил пол батона с сыром, после чего с грустью оглядел опустевший стол и поднялся:
– Порядок, до обеда заправился. – Сообщил он на ходу, и чмокнув Любу, шагнул в прихожую. Для передвижения по однокомнатной квартирке в Чертаново, ему надо было сделать ровно четыре с половиной шага. Лифтом Михеев не пользовался, потому что там приходилось нагибать голову.
На улице шел мелкий дождик. Глеб подошел к своей машине, увидел, что его «жигуленок» так заставлен соседскими легковушками, что ему не выехать, огляделся, и не заметив владельцев, преградивших ему путь, нагнулся, взял свою машину снизу и, раскачав немного, передвинул капотом к проезжей части. Затем залез на сидение, утянутое из за его роста до предела назад, завел движок, включил щетки и благополучно выехал на узкий асфальт. До автобазы он решил добираться по кольцевой Автодороге. Пробивать центр можно была до обеда. А через Кольцевую он успевал к десяти.
Возле ворот автобазы на маленькой стоянке в поле зрения охраны парковались машины начальства. Зеленый «опель», темно синий «пежо» с небольшой вмятиной на левой дверце и последняя десятая модель «жигулей». Личный транспорт водителей, беспорядочно брошенный вдоль забора, оставался без надзора. Черной «волги» номера, которой продиктовал шеф, Глеб на стоянке не увидел. Он осмотрелся и зашагал к проходной. В проходной дежурили два охранника. Глеб сказал, что он пришел наниматься, показал паспорт, и ему выписали пропуск. Он взял квиток, засунул его в паспорт и направился к воротам гаража. На территории автобазы стояло десяток фур. Шесть из них были явно не на ходу. «Механиков у них не хватает», отметил Михеев и увидел возле гаража несколько парней и пожилого мужчину. Парни курили и нервно доказывали пожилому, что им не додали в зарплате.
– Что вы ко мне привязались? – Отбивался дядька: – Идите к бухгалтеру, разбирайтесь.
– Ты, батя, наш профсоюз, ты и иди. – Наседала молодежь.
– Мужики, где мне главного инженера найти? – Спросил Глеб, дождавшись паузы в их напряженном диалоге.
– Топай на второй этаж, там не доходя директора, вторая дверь справа. – Бросил один из парней и снова навалился на мужика из профсоюза. Глеб поднялся на второй этаж и быстро нашел дверь с табличкой «Главный инженер П. П. Тихомиров». У Пал Палыча сидел народ, но увидев Глеба, он заулыбался и хотел что-то сказать.
– Я насчет работы. – Громко начал Михеев. Пал Палыч было удивился, но потом что-то сообразил и так же громко ответил:
– Вы посидите в корридоре, молодой человек. Освобожусь, тогда и поговорим.
Освободился главный инженер минут через сорок. Глеб терпеливо восседал на стуле, и с удовольствием отмечал, что его фигуру народ автобазы оглядывает с любопытством.
– Ну, заходи, конспиратор. – Пригласил Пал Палыч, выпроводив последнего посетителя.
– Шеф велел за Фирсовым приглядеть. Придумайте мне такую работенку, чтобы это не вызывало подозрений, и чтобы я мог с ним познакомиться поближе. – Попросил Михеев.
– Чем Фирсов привлек внимание нашего знаменитого сыщика? – Удивился Пал Палыч.
– Только тем, что этот товарищ женится на бывшей подруге убитого. – Ответил Глеб.
– Чего проще, иди к нему в напарники. У того как раз по «пьянке» на пол года права отобрали. У тебя права профессиональные?
Глеб кивнул и попросил инженера предупредить водителя Васю и механика Гену, чтобы те его не «узнавали». Пал Палыч понимающе хмыкнул и позвонил в кадры. Через час Михеев уже числился водителем первого класса и был приписан к фуре «мерседес бенс» сто сорок два двенадцать вторым водителем.
Клим Фирсов явился на работу еще через час. Вид у него был неважный и Михеев понял, что вчера парень себе сильно «позволил».
– Твой новый напарник. – Представил Климу Михеева завгар.
– Ты фуру водил? – Вместо приветствия, спросил он Глеба.
– Я все водил. – Улыбнулся Глеб: – Даже танк.
– Надо бы за знакомство сообразить, но голова и так как барабан, а завтра с утречка в рейс. Мы с тобой, сегодня загрузимся и завтра в шесть двинем. По дороге и познакомимся. Время будет. – Успокоил Фирсов нового напарника и повел к машине. Огромный грузовик стоял на яме. Михеев заглянул туда и увидел Веню. Он уже решил, что влип, но заметив удаляющуюся спину Пал Палыча, успокоился. Веня оглядел «нового» водителя с ног до головы и «не узнал».
– Ты прими машину, а я пойду, немного «пивком полечусь», попросил Фирсов и быстро исчез.
– Привет Веня. – Улыбнулся Глеб и, согнувшись вдвое, спустился к механику: – Спасибо, что не выдал.
– Так меня Палыч предупредил. Я же не дурак. – Ответил Веня, продолжая орудовать огромным ключом.
– Ну, как слон? Рейс выдержит? – Поинтересовался Михеев, оглядывая железную махину снизу.
– Выдержит. Стасик его сильно по ямам бил. Клим тоже не подарок, но Стасик это особый элемент. Таких у нас на базе больше нет. Ему и без пьянки, права бы давать не надо. – Поведал механик.
– Что, лихачил?
– Да не в этом дело. С головой можно и пошустрить. А вот дурак за рулем, для нашего брата механика беда. – Вздохнул Веня и вытер ветошью руки: – Тысяч через пять надо масло в коробке проверить. – Добавил он и поднялся из ямы. Глеб последовал за ним. Веня открыл водительскую дверцу и улыбнулся:
– Сам отгонишь, или мне для первого раза?
– Отгоню. – Ответил Михеев и залез в кабину. Мощный движок завелся с одного поворота ключа. Глеб посмотрел в оба зеркальца, включил заднюю скорость, и медленно попятил фуру. С непривычки воткнуть огромный габарит на стоянку, между грузовиков оказалось не так просто. Но Михеев справился.
– Ты и впрямь водила. Надоест сыщиком, иди к нам. – Тихо предложил Веня и, подмигнув Глебу, вернулся в гараж. Он специально покинул рабочее место, чтобы пронаблюдать за маневром Михеева.
Клим Фирсов появился часа через полтора. Его конопатая физиономия стала еще краснее, но глазки блестели весело. Глеб без труда сообразил, что его напарнику «лечение пивком» пошло на пользу. Во всяком случае, настроение парня изменилось к лучшему:
– Тебя паря, как зовут? Прости, сразу не упомнил. Голова, как барабан была. От нее все отлетало.
Глеб назвал себя, и вторичное знакомство напарников состоялось.
– Надо на базу. Сегодня загрузимся, а завтра с утречка в дорогу. – Сообщил Фирсов, совершенно забыв, что полтора часа назад, подобное сообщение уже сделал.
– Садись, будешь показывать куда. – Сказал Глеб, и забрался на водительское место.
– Соображаешь. – Удовлетворенно заметил конопатый Клим. Ему понравилось, что новому напарнику не приходится объяснять простые вещи. Он сам понимает, что после «лечения» за руль хвататься не надо.
Нужная база оказалась возле Кольцевой автодороги. На загрузку ушло три часа с небольшим. Запечатав грузовик, водители решили отогнать его на платную стоянку. Выезжать им с утра предстояло по Каширке. Стоянка располагалась рядом.
– Ты не думай, Глеб, я не алкаш. Просто у меня поворот в жизни наметился крутой, вот и гуляю. – Признался Фирсов, когда Глеб снова уселся за руль.
– Я пока не слишком переутомился. – Улыбнулся Михееев, выруливая с территории базы.
– Ты женат? – Поинтересовался Клим.
– Женат. – Кивнул Михеев.
– Баба не злая?
– Вроде, не злая. – Улыбнулся Глеб и подумал, что в адрес Любы подобная характеристика звучит как-то нелепо.
– Тогда, давай отметим знакомство. Я угощаю. – Предложил Фирсов.
– По идеи, я должен выступить, как вновь заступивший на вахту. – Возразил Глеб.
– Ты, пацан, случайно не из этих? – Покосился на напарника Фирсов.
– Из каких, этих? – Глеб сразу подумал, уж не прокололся ли он где-нибудь.
– Ну, из тех, что в тельняшках. Не из морячков? – Уточнил Клим.
– Из них. Служил на флоте. – Облегченно вздохнул Михеев.
– Тогда тебя не перепьешь. Вас на волне сильно закаливает. А насчет, кому сегодня выступать, решать оставь мне. Пока ты у меня второй водитель и должен мое мнение уважать. – Серьезно заявил Фирсов.
– Не возражаю. – Легко согласился второй водитель.
Расплатившись на стоянке, напарники вышли на улицу, и Фирсов вытянул свою огромную рыжую лапу. Старенькая «волга» универсал лихо свернула к ним и с визгом притормозила. Клим назвал адрес, и они покатили по Кольцевой на Восток. Михеев не очень любил пьяные застолья, но решив, что это самый короткий путь к получению информации, с предстоящей пьянкой смирился. Он помнил, что однажды, шеф спросил «Пить умеешь»? Глеб тогда не понял, что Ерожин имеет ввиду. Петр Григорьевич пояснил: – «Это значит, жрать водку как свинья, но оставаться джентльменом». Михеев запомнил. Они свернули на Щелковское шоссе, проехали по нему не больше километра и, крутанув налево, под стрелку, оказались в районе Измайлова. Водитель притормозил у двенадцати этажной башни на Второй Парковой.
– Приехали. – Сообщил Клим и расплатился. Глеб отметил, что кошелек напарника с трудом вмещает сторублевки. Они вылезли из «волги», и Михеев послушно зашагал за конопатым «начальником». Клим направился в универсам и, оставив Михеева у входа, исчез в толпе. Вернулся он минут через двадцать, с трудом справляясь с покупками.
– Закуски забери. Рук не хватает. – Позвал Фирсов и Глеб понял, что помощь нужна. Банка с солеными огурцами, вовремя подхваченная Глебом, чудом не разбилась. Глеб покосился на пакет с бутылками и понял, что испытание для его организма предстоит не шуточное.
Из универсама они вернулись к башне и поднялись на одиннадцатый этаж. Выйдя из лифта, Фирсов опустил пакеты с покупками на пол, и долго рылся в карманах в поисках ключа. Ключ был найден, и напарники внесли в квартиру весь боекомплект предстоящего пира. Клим с ходу врубил свой музыкальный центр, и лихой ударник сотряс стены однокомнатной квартирки. Михеев почувствовал, что внутренности у него задрожали, поморщился, но решил не портить хозяину праздника. К комнате у Фирсова сидеть было не на чем. Кроме надувного матраса и огромного, изрыгающего адский шум, музыкального центра, Глеб там ничего не увидел. Пировать предстояло на кухне. Конопатый хозяин, подергиваясь в такт грохочущей музыки, довольно ловко, открыл банки и консервы, крупными кругами накромсал колбасу и достал с полки граненые стаканы.
– Ты запиваешь, или как? – Крикнул он Михееву, чтобы тот услышал. Глеб водку пивом не запивал, и отрицательно покачал головой: – Ну, давай. – Потер свои лапы в предвкушении выпивки Фирсов, и уселся за столик. Глеб последовал его примеру. Сидеть двум здоровенным мужикам на маленьких табуреточках было не ловко, и гость с хозяином с трудом нашли место, чтобы пристроить свои ноги.
– Так за что пьем? – Спросил Михеев, но понят из за музыки не был.
– Давай зальем. – Не впопад поддержал Фирсов.
– За что пьем!? – Заорал Глеб во всю глотку.
– Женюсь я! – Заорал Фирсов в ответ. Они чокнулись и залпом осушили стаканы. Михеев, проглотил огурец и кружок вареной колбасы и, стараясь перекричать музыкальный фон, поинтересовался:
– На ком?
До хозяина, наконец, дошло, что при таком грохоте, поделиться радостью от предстоящей женитьбы он не сможет. Фирсов вскочил, забежал в комнату и урезал звук своего музыкального агрегата. Глеб с облегчением вздохнул. Его уши, взращенные в тишине вологодских лесов, подверглись нелегкому испытанию. Фирсов вернулся и, перед тем как сесть, снова наполнил стаканы и, со знанием дела, предложил:
– Давай вдогонку, а потом немного притормозим.
– Значит, женишься. Счастья тебе. – Поднял свой стакан Михеев и, подождав, пока напарник пристроит шпротину на хлеб и поднимет свой, чокнулся с ним и выпил до дна.
– Не поверишь, я за этой телкой третий год хожу. И вот добил. Согласилась. – Доверительно сообщил Фирсов, прожевывая шпротный бутерброд.
– Что она замужем была? Или без мужика три года обходилась? – Поинтересовался Михеев.
– Был у нее один. Старый козел с нашей базы. Шлепнули его недавно. Вот она и решилась. – Мрачно ответил Клим.
– Мне ваш механик говорил что-то, про своего друга. Говорил, застрелили. Не этот ли? – Михеев с удовольствием развивал интересующую его тему. Второй стакан начал понемногу развязывать язык Фирсову. Но настроение его, при этом, портилось:
– Он самый. Козел. Вся база вокруг него на цыпочках, а для меня, он падлой живым был, и падлой, когда подох остался. – Фирсов помолчал, налил себе пол стакана и молча выпил один. Михеев понял, что его напарник покойника не слишком жалует. «А не его ли это рук дело»? – Подумал Глеб об убийце Кирилла Понтелеева. «Шлепнул из ревности».
– Девчонка хоть красивая?
– Наташка? Картинка. Наша деспетчерица, ты ее сам скоро увидишь. Придем с рейса у нее лист подписывать. – Ответил конопатый жених, и голос у него потеплел.
– А этот, которого шлепнули, очень старый был? – Не отпускал темы Глеб.
– Шестьдесят три козлу стукнуло, а ему все молоденьких подавай. Ему бы на пенсии внуков качать, а он девок трахал, как пацан. – Снова помрачнел Фирсов.
– Кто же его шлепнул? Уж не ты ли из ревности? – Решил сыграть под пьяного дурачка Михеев.
– Ты чего парень? – Вздрогнул Клим и Глеб заметил, что его красное конопатое лицо белеет.
– Да я в шутку. Шуток не понимаешь? – Заплетающемся языком, вопрошал Глеб, прекрасно имитируя состояние пьяного кретинизма.
– Шуточки у тебя, боцман, дурацкие. – Ответил Клим, и неожиданно захохотал. Хохотал долго, захлебываясь. Потом затих и обхватил голову руками.
– Если по совести, моряк. – Михеев отметил, что Клим уже нашел для него прозвище: – Я об этом часто думал. Не веришь, сукой буду, матерью, отцом, чем хочешь, клянусь. Думал шлепнуть, или отпиздить так, чтобы он в больнице подох.
– Не прав ты старика бить. – Покачал головой Михеев.
– Да ты его не знал. Он двоих пацанов раскидать мог. Хоть старый, а бык еще тот. Он себя и летом и зимой ледяной водой каждый день окатывал. За баранкой двадцать пять часов выдерживал. И сна ни в одном глазу. Поэтому, моряк, я его хотел на равных уделать.
– И ни разу не попробовал? – Подначивал Михеев.
– Разок было. Я возле него часто крутился. К дому его подъезжал, их с Наташкой караулил. Однажды они вышли вдвоем, она веселая, он идет, ее облизывает. Я в машине сидел. Они на дорогу вышли, я завел и на газ. Наташка оглянулась, я по тормозам. Он, козел, даже не посмотрел, а Наташенька побледнела, как листик бумаги стала. Я ее глаза серые до сих пор помню. Больше не пробовал. – Фирсов замолчал, тряхнул своим рыжим чубом, словно отгоняя навязчивый сон, и открыл новую бутылку. Они молча чокнулись и выпили. Михеев понял, что парень говорит правду. Уж очень у него наболело, да и артист Фирсов был неважный. По его лицу, как по детской книжке все мысли, крупными буквами наружу.
– Выходит, ты ей этого деда простил, раз жениться надумал? – Спросил Михеев уже из чисто человеческого любопытства. В убийстве Кирилла, он конопатого напарника больше не подозревал.
– Простил? Да я готов за ней, на коленях на край света ползти. Понимаешь, моряк, не жить мне без этой телки. – Признался Фирсов: – А дед? Да хрен с ним. Нет его уже и ладно. Стерпится, слюбится. А ты, моряк, счастливый, влюбился, женился? Без заморочек.
Глеб задумался. Он вспомнил, как встретил Любу у своих стариков, когда она приехала в вологодские леса зализывать сердечную рану после гибели брата… Михеев никогда не забывал, как они сидели за самоваром, и его отец Фрол сказал: – «Больно девка хороша. Жаль отпускать из семьи.»
Заморочки у Михеева были. Люба ему досталась от брата Фони. Она была невестой брата, но брата убили, как убили Кирилла. Подло и без всякой видимой причины. Разница была в том, что Михеев Любу до гибели Фони, не знал, а брата любил. А конопатый Фирсов свою девушку помнил возлюбленной другого, и этого другого ненавидел. Это совсем иная песня. Но рассказывать Михеев ничего не стал. Он улыбнулся и сказал Климу:
– Ты угадал, напарник. Все точно. Влюбился, женился и очень счастлив. И тебе счастья желаю.
Около полуночи Глеб позвонил Любе, сообщил, что устроился на работу и завтра утром ему в рейс, а сейчас они с напарником отмечают встречу и он останется ночевать, потому, что выпил и за руль не сядет. Люба уже привыкла не задавать лишних вопросов. В верности мужа она не сомневалась. Для этого у молодой женщины основания были. Михеев представлял собой классический тип «однолюба».
На столе еще сохранилась последняя бутылка водки и несколько бутылок пива. Глеб напомнил Климу, что завтра в рейс и пошел в комнату спать.
– Ложись, моряк, на матрас. Я себе найду, что под задницу подложить. – Заплетающемся языком заявил хозяин вдогонку, и остался на кухне. Глеб повалился на матрас и моментально уснул. Просыпался Михеев без будильника в любое время. Поднявшись в начале шестого, он застал Клима, там же, где и оставил, на кухне. Фирсов допил ночью все, что оставалось, но находился в сознательном состоянии.
– Ты уж не взыщи, моряк. Маятно мне, вот и пью. Я сейчас холодной водой протрезвею и поедем.
Михеев ничего не ответил, он дожевал все, что нашел на кухне, согрел чаю и выпил четыре стакана. За это время Клим успел принять холодный душ, и они вышли из квартиры.
– Лови моряк тачку. Вот мой лопатник, договаривайся сам. – Попросил Клим и протянул Михееву свой бумажник. Глеб отказался. Деньги на машину у него были.
– Ты и так вчера разгулялся. Смотри, жрать не на что будет, не то, что жениться. – Предостерег он напарника и поднял руку.
– Капуста, ерунда. Мы с тобой один левый грузик прихватим и можем месяц гулять. – Загадочно сообщил Фирсов и, запихнув свой бумажник в карман, полез в притормозивший микроавтобус.
– Какой еще грузик? – Насторожился Глеб. У него уже возникал вопрос, почему Фирсов так легко тратит деньги? Даются шоферам они совсем не легко. Что такое крутить баранку сутками Михеев представление имел.