— Слышь, ключ в туалете в конце вагона клинит, можешь проверить?
Девушка насупилась. Странно, она утром проверяла, все работало. Но ничего не оставалось делать, пожав плечами, она отправилась посмотреть замок, бросив в купе, где ехал любимый:
— Прости, скоро буду.
Катя дрожащей рукой извлекла из кармана пузырек. У нее максимум полминуты, чтобы решиться и растворить в стакане странное зелье. А вдруг это все-таки яд? Что случится, если эту гремучую смесь выпьет не Ира, а ее любимый? Вдруг сестра Вани не наврала, на него тогда подействует волшебное зелье. Идея пришла проводнице моментально.
— Ира, а я тебе в чай земляничного варенья положила, вот! — улыбнувшись, сказала Катя, протягивая Семеновой разнос со стаканами и пачкой печенья.
— Ой, спасибки, Катька, — поблагодарила напарница, забирая их с Ваней лакомство. — А в замок какой-то хулиган жвачку засунул. Поймаю — руки оторву.
Девушка хихикнула в ответ, смутившись. Сложно, однако, скрыть от напарницы, что это ты сама приклеила половину 'Дирола'. Но, кажется, Ира ничего подозрительного не заметила, вытащила из стакана ложку и облизнула налипшее на нее варенье.
— Вот и я! — сияя, Семенова поставила угощения на стол и обняла Ваню, который отчего-то отрешенно смотрел в окно. — Слушай, что с тобой.
Программиста словно подменили. Он боялся и взглянуть на любимую девушку. Чтобы снять напряжение, он глотнул чая и закусил печеньем. Но ничего не получалось. Страх сковал молодого человека.
— Я… — еле выдавил он из себя, — я… Ира… хочу… хотел бы…
Он засунул руку в карман джинсов и взял что-то не очень объемное.
— Чего? — проводница отпила чая и взяла молодого человека за плечи. — Неужто произошло нечто ужасное, и ты проглотил язык?
— Типа того, иногда очень сложно сказать самое важное.
— Не бойся, я с тобой. Давай еще чайку для храбрости.
И Ира выпила все содержимое стакана. Когда Ваня проделал то же со своим чаем, девушка взяла его за правую руку, которую молодой человек не вынимал из кармана.
— Что там у тебя за…
Вдруг она почувствовала, как мир перед глазами налился красным, и взвизгнула. Тело словно погрузилось в бочку с горячей водой, а все мысли улетучились из головы. При чем тут поезд, Ваня, его сюрприз, прочая суета, если есть куда более весомые проблемы. Незнакомые образы и перспективы яркими кадрами мелькали перед глазами.
— Ира, что с тобой? — через путаницу странных воспоминаний пробился голос… кажется… Вани. — Ира… Мира… Мери…
— Сменхкара… — прошептали ее губы, и мир вокруг нее отключился.
Бесчувственное тело любимой девушки обвисло на руках у Вани. Ее голова запрокинулась, и она еще раз тихо произнесла неизвестное молодому человеку слово. Красная бархатная коробочка выпала у него из руки, и золотое колечко с бриллиантом укатилось под противоположную полку. Молодой человек хотел сделать предложение, а не смог ни слова выдавить. И что теперь? Словно в наказание, любимая вдруг упала в обморок.
— Сметан-ра? Ира, что это значит? — он встряхнул проводницу за плечи, но девушка не приходила в себя, поэтому следующее, что крикнул Ваня, было имя Ириной напарницы.
Катя влетела в купе через пару секунд и в ужасе застыла в дверях. Ее колени дрожали, ноги подгибались. Она потеряла дар речи. Все-таки яд! Какая ж она дура, что повелась на уговоры таинственного внутреннего голоса и подозрительной накрашенной девицы, представившейся сестрой высокого блондина. Везло же Ирке, такой парень в нее влюбился, а что теперь.
— Она жива, жива, понимаешь? — дрожащим голосом прошептал Ваня, нащупав сонную артерию у любимой. — Нашатырь дала бы…
Но Катя застряла в дверях. Если бы все решилось только пузырьком с нашатырным спиртом, у нее бы отлегло от души. Но шестое чувство подсказывало девушке, что все не так-то просто.
— Что стоишь как вкопанная? Быстро! — рявкнул парень, и Катю словно ветром сдуло.
— Ира-Ира, любимая, что с тобой стряслось, сдалась тебе эта Сметанра, таинственная страна, эх.
— Мой милый, мой фараон, Сменхкара, — повторила Семенова, когда молодой человек поднес к ее носу нашатырный спирт.
— Что за бред? — удивилась Катя.
Шок у девушки уже прошел. Она не отравительница, поняла Ирина напарница, уже легче. И, скорее всего, бред о фараоне Сметан-ре, как его называл Ваня, не вызван пахучими гранулами. Не важно, вообще, связано или нет. Сейчас требовалось как можно скорее найти врачей и помочь Ире.
— В Смоленске скорую вызову, ладно? — шепнула она Ване, и тот кивнул.
Ночью в зоопарк не пройти никому. Из людей. Для ловкой кошки турникеты и заборы — не препятствие, а интересная задача. Забраться на клен, спрыгнуть на забор, а далее в вольер — и готово. Мохнатый манул повел ухом, когда услышал, как некто приземлился неподалеку от его конуры. Приоткрыв один глаз, он посмотрел в сторону, откуда донесся звук, но ничего не увидел. Черная кошка тенью метнулась на мощеную красной плиткой дорожку и вскоре скрылась из поля зрения неповоротливого мохнатого котика.
Очутившись напротив вольера, где спал рыжий осел, она встала на задние лапы и обратилась человеком.
— Эй, братоубийца! — шикнула женщина в тишину.
Осел поднял ухо, но решил не просыпаться.
— Тринадцать лет обижаешься на моего отца? — спросила невысокая черноволосая особа в белом льняном платье. — Может, хватит?
— Шутишь? — не открывая глаз, буркнул осел. — Издеваетесь тут надо мной. В зоопарк продали, потом отправили в 'Шреке' сниматься и все гонорары забрали. И я еще должен забыть все обиды и, в том числе, суд. Баст, ты разум где-то посеяла, да?
Женщина ожидала подобного ответа, поэтому никак не отреагировала. Она молча стояла, прижимаясь спиной к забору, отделяющему вольер от прохожей части. Смотреть на осла не было никакого смысла, он все равно изображал из себя спящего.
— Я долго думала, — вдруг выдала Баст, глядя на звезды, — и пришла к мысли, что тебе легче будет на исторической родине.
— Тебя Амт покусал, когда страдал от бешенства? — сено зашуршало, и женщина поняла, что ее собеседник поднялся.
На это она и рассчитывала.
— Нет, я добилась у отца смягчения наказания. Он разрешил тебе вернуться в древность, но при условии, что ты носу оттуда казать не будешь! Согласен?
Она развернулась и уставилась в умоляющие об амнистии красные глаза осла. Бедный-бедный Сет. Его судили дважды: сначала за жестокое убийство Осириса, а затем, спустя несколько тысяч лет, за покушение на людей и попытки организации межклановой смуты. Тринадцать лет назад Баст и ее отец Ра привели приговор в исполнение и заключили бога в его звериную ипостась и эксплуатировали несчастное животное на съемках в различных шоу и фильмах, а в отпусках Сету полагалось сидеть в вольере перед москвичами, дивящимися его необычной рыжей шкурой.
В этом свете предложение богини выглядело очень заманчивым. Долгожданная свобода, пусть даже и в зверином облике, куда предпочтительнее, чем унизительное положение в настоящем.
— Через тысячу лет я смогу вернуться в эту эпоху? — единственное, что интересовало братоубийцу.
— Если больше ничего не накуролесишь — почему бы и нет, — развела руками Баст. — Так ты согласен?
— Пожалуй…
Довольная ухмылка богини ускользнула от внимания счастливого осла. За каких-то тринадцать лет он забыл слова, брошенные Баст на суде. А обещала она ему тогда не самое лучшее будущее.
Ира шла по темному лесу. Высокие фиолетовые деревья росли так близко друг к другу, что сквозь их сплетшиеся кроны почти не было видно неба. Человек с трудом мог протиснуться между двумя стволами, но худенькой девушке это не составляло труда. Она никогда не была гимнасткой и не ходила по экстремальным тропам в походы. Но, очутившись в неведомом месте, ей нужно было выбраться на свет.
Проводница не понимала, что с ней случилось. Минуту назад она пила чай в компании любимого человека, который стеснялся сказать ей нечто очень важное и прятал в кармане маленький и ценный подарок. Девушка предполагала, что задумал Ваня, она готова была его поддержать, помочь сделать предложение. Только бы выбраться из этого леса.
Лес ужасал. Это другой мир — вдруг подумалось Ире. Как в дешевых фантастических сказках, читанных ей в дороге. Только в отличие от радужных фантазий талантливых юных писательниц, в лесу, где очутилась проводница, никто не жил, не росло ни одной травинки, даже ветру не находилось раздолья. Спотыкаясь о массивные корни, обнимая стволы, Ира пробиралась все дальше, пытаясь найти выход. Пока у нее перед глазами не сверкнула яркая красная молния.
Когда девушка открыла глаза — леса уже не было. Она стояла среди развалин некоего поселения. Ветер играл сухими листьями высоких пальм и вздымал пыль на пустынных улицах. Каменные дома, построенные близко друг к другу, смотрели на единственную гостью города пустыми глазницами окон. Где-то вдалеке скрипела открытая рассохшаяся дверь, а в пустыне выли на луну шакалы. Ира осмотрелась. Это, конечно, лучше леса, в котором ни холодно, ни жарко, не дышится и, кажется, отсутствует время. Но бродить среди оставленных давным-давно тряпок, покосившихся колонн и умирающих пальм, пинать черепки и перешагивать кучи старого хлама — тоже удовольствие не из лучших.
Когда девушка открыла глаза — леса уже не было. Она стояла среди развалин некоего поселения. Ветер играл сухими листьями высоких пальм и вздымал пыль на пустынных улицах. Каменные дома, построенные близко друг к другу, смотрели на единственную гостью города пустыми глазницами окон. Где-то вдалеке скрипела открытая рассохшаяся дверь, а в пустыне выли на луну шакалы. Ира осмотрелась. Это, конечно, лучше леса, в котором ни холодно, ни жарко, не дышится и, кажется, отсутствует время. Но бродить среди оставленных давным-давно тряпок, покосившихся колонн и умирающих пальм, пинать черепки и перешагивать кучи старого хлама — тоже удовольствие не из лучших.
— Почтенная?! — вдруг раздался за спиной у девушки деловитый мужской басок.
Она не одна — обрадовалась Ира и повернулась в сторону говорившего. И тут же взвизгнула от ужаса. Перед ней стоял большой рыжий осел и подмигивал светящимся красным глазом.
— Валаамова ослица?! — прикрыв рот рукой, прошептала девушка.
Ледяная рука коснулась щеки, и проводница тут же отдернула ее.
— Может, не будем обзывать великого бога? — ехидно заметил осел, подойдя к ней поближе.
— Это ты-то бог? — усмехнулась девушка, тыкнув в сторону животного пальцем. — Да ты играл главные роли в 'Шреках' и 'Мадагаскаре'!
— Все люди — хамы, но я надеялся, что ты исключение, — раздосадовано заявил осел и устроился рядом с большим камнем, когда-то служившим одному из горожан частью стены.
— Ха, он, называется, надеялся! Перетащил меня в какой-то другой мир, который не похож даже на дешевую фэнтезятину, забрал меня у любимого человека, а теперь сидит посреди дороги и лыбится. Слушай, недобог, верни меня обратно, тогда перестану хамить.
— Вот еще, почтенная! Это в мои планы не входит! — осел уставился на сверкающие на небе звезды. — Мы с тобой захватим власть сначала в этой стране, а потом и во всем мире.
Ира только отмахнулась:
— У тебя, божество, не все дома! Ты меня за дуру держишь, да? Хочешь, чтобы я стала 'королем драного матраса', то есть этого раздолбанного города, так? А если у меня в планах на ближайшее лет пятьдесят совсем другое, ты подумал, чокнутый осел?
Животное прижало уши, но выслушало до конца гневную тираду девушки. Бог тяжело вздохнул. Он прекрасно помнил, как воскресил убитую стражей царевну и пообещал ей могущество над ее империей, а потом и над всем миром. Взойди она на трон, бог тут же бы смог даровать ей вечную жизнь. Но не срослось. Тщеславный бог совершил непростительную ошибку и долгих тринадцать лет ждал, когда он снова сможет вернуться к своей мертвой царевне. И вот Баст ни с того, ни с сего помогла ему. Только… почему-то властолюбивая правительница начала вести себя как невоспитанная девица и язвить в его адрес. Будто кто-то подменил душу женщины.
— Послушай, ты, вообще, помнишь кто ты? — догадался спросить свою обожаемую почтенную бог.
— Ирина Андреевна Семенова, 1985 года рождения, проводница поезда 'Минск-Москва'.
— Охренеть, — икнул осел, — она имя сменила.
— Я уже двадцать два года как Ирина, и…
— Только тело у тебя другое, — оскалило зубы животное.
— Как? — ахнула Ира и оглянулась в надежде где-нибудь найти зеркало.
— Элементарно! Щас объясню.
И осел принялся медленно и распевно рассказывать о том, что у каждого человека есть телесная оболочка и 'второе Я', душа, именуемая Ка. Теоретически невозможно разделить тело и душу. Когда человек умирает, его Ка отправляется в подземное царство и предстает на суде перед богом мертвых. А тело хоронят люди. Спустя несколько лет Создатель перерождает тело и вселяет в него новую Ка. И так далее.
— Получается, — заключило божество, — что твоя душа, Ирина Андреевна, переселилась в твое же тело, которое жило за несколько тысяч лет до твоего рождения.
— А я могу вернуться обратно? В будущее? — насупилась девушка.
— Можешь, но я тебя не отпущу! Потому что ты еще не осознала, что с этим телом ты могущественная волшебница, наследница престола, и что если ты сделаешь все, что я тебе скажу, ты станешь властелином всего мира.
— И ты считаешь, что мне нужна эта фигня? — поморщилась девушка.
Осел разозлился не на шутку. Какой несговорчивой стала его кукла, которую он воскресил и воспитал некоторое время назад. И кто умудрился засунуть в тело властолюбивой царицы эту нахальную проводницу, которой не нужно величия. Ужасающая мысль поразила бога словно молния: а что, если Баст решила поиздеваться над ним? Богиня радости и веселья не так проста, как может показаться, и ей не составило бы большого труда взять да и подстроить осужденному братоубийце какую-нибудь гадость. Слишком она выглядела добренькой, когда они болтали в зоопарке и договаривались о смягчении приговора. Богиня-кошка не могла не догадываться, куда в первую же очередь отправится Сет.
— Она меня подставила! — осенило бога.
Только просить вернуть его обратно в зоопарк братоубийца не желал. Коли так глупо он попал в переделку — нужно выкручиваться и учиться работать с тем, кого подсунули. Из этой Иры еще долго придется воспитывать царственную особу. Увидь Ка наследницы, кто вселился в ее тело, она бы умерла на месте и не пожелала воскрешаться.
— Одним словом, моя дорогая царевна, — ласково обратился бог к немного ошарашенной предыдущей его репликой девушке, — ты колдунья и можешь гипнотизировать взглядом, а потом приказывать людям делать все, что тебе ни заблагорассудится. Умела такое делать Ира? Нет. А хочет научиться?
— Допустим, да, — улыбнулась девушка и уселась рядом с рыжим ослом.
— Вот и славненько, теперь ты не просто будешь строить глазки, но и управлять теми, кто поймает твой взгляд. Если ты этого, конечно, захочешь.
— И в первую очередь я сделаю Ваню не таким робким, а потом выйду за него замуж и…
Ира посмотрела на трясущегося от ужаса осла и не поняла, чем ее беспечная реплика могла напугать бога.
— Я что-то не то сказала?
— В первую очередь ты забудешь Ваню. Во вторую — убьешь брата. В третью — взойдешь на престол этой страны.
— Так, смени пластинку, ясно? — огрызнулась девушка, поправляя на себе красное платье с расшитыми золотыми нитями.
Нахмурившись, она осмотрела свой длинный наряд и остановила взгляд на сверкающих в лунном свете золотых браслетах. Такого у проводницы Иры никогда в жизни не было. Ваня ей на день рождения подарил тоненькую золотую цепочку с фианитом на подвеске, но по сравнению с широкими массивными браслетами то украшение показалось бы легкой безделушкой.
— Совсем забыл, перестань быть Ирой, ты больше не она. Ты будущая властительница мира.
— А если я не хочу? — рявкнула девушка.
— Тогда ты сдохнешь с восходом солнца, потому что я не расскажу тебе, как выжить в этом мире, куда тебе идти и что делать, вот! — бог понял, что если собеседница грубит ему, придется отвечать тем же тоном: нахально и не вызывая возражений.
Она умрет с первыми лучами солнца. Как вампир — догадалась Ира. Очень невеселая перспектива, однако. Божество тем временем рассказывало, что тело древней царицы умерло и было воскрешено без ведома бога солнца. Поэтому-то оно и не переносит лучей дневного светила. Хотя осел на мгновение задумался — если в тело вселилась Ка живой девушки, пусть даже и из другой эпохи, это может означать новую жизнь. Со временем эта Ира обживется в теле царевны, и они станут одним организмом. Только бы вернуть девушке память о прошлом. А то с наглой проводницей не очень легко получится завоевать мир. К тому же люди из будущего боятся статьи за убийство. В то время как путь к власти, который нашел для своей почтенной Сет, вел ее к могуществу по трупам. Поэтому предстояло еще научить Иру легче относиться к убийствам неугодных.
Но лучше всего — подавить Ка Семеновой. Она нужна только для поддержания жизни. А управлять телом будет другая, по имени Ба.
— Закрой глаза, красавица, — прошептал осел, встав на ноги.
Ира было отшатнулась, но в глазах животного вспыхнул ярко-красный свет. Девушка замерла словно вкопанная, понимая, что неведомая сила не дает ей пошевелиться.
Это мой город. Город Солнца. Место, где прошли мое детство и юность. Здесь я влюбилась и вышла замуж. Взошла на престол и была свергнута с него. Тут жили мои прекрасные родители, братья и сестры. Мы не знали горя и несчастья, пока забытые боги не наслали проклятье нашу семью. Я обещала стать сильнее и заставить богов сменить гнев на милость. Но проклятые формальности оказались сильнее желания молодой женщины. Я должна вернуться, чтобы воплотить мечты в жизнь. Больше всего на свете я желаю, чтобы на улицах этого города вновь раздавался смех детей, чтобы люди с радостью приезжали сюда, и солнце ласкало своими лучами все вокруг. Я хочу радоваться началу нового дня, стоять на балконе своего дворца, откуда город, храм, Река видны как на ладони. Я мечтаю смотреть на счастливые лица моих подданных и нести свет не только этой стране, но и всему миру.