Такие значительные слова кто-то сочинил. И так подходят они к этому моменту жизни. Леха и Агата будут слушать, переглядываться и без всяких объяснений и выяснений понимать друг дружку.
Ссориться, конечно, глупо. В одной хорошей песне поется, что жизнь коротка, Леха размышлял и об этом. Конечно, фигня и вранье – жизнь очень долгая. Иногда один урок тянется почти сто лет. А жизнь подлиннее урока. Но все равно жалко тратить лучшие годы и лучшие дни на склоки и ругань.
Так он сидел и предавался разным мыслям. Нетерпеливо вставал, подпрыгивал на месте, но от двери с табличкой «Музыкальная студия» не отходил – вдруг Агата ускользнет. Ну ее-то он, предположим, увидит завтра в школе, можно и в школе выяснить отношения, попросить прощения или стукнуть, чтобы знала о его чувствах, серьезных и нежных. Но ведь она может сейчас ускользнуть вместе с этим Клячиным!
За дверью руководитель Тонкий отчетливо говорил:
– Занимайтесь сосредоточенно. Не отвлекайтесь, тебя касается, Клячин. Ты шепчешься с Агатой, а шептаться можно и на Лунном бульваре. Родители платят деньги не за ваши ля-ля, а за умение играть на гитаре. Ваша игра может в скором времени окупить родительские расходы – политэкономия. Сыграл на вечеринке – принес домой гонорар.
– Это еще когда будет! – сказал мальчишка.
– Научный семинар, – пропищала девчонка. Леха хмыкнул: правильно, семинар. Лучше бы отпустил, если не играют на своих балалайках. Лехе показалось, что он узнал этот голосочек ехидный.
– А на Лунном бульваре болтать с Агатой Клячин не может, – ехидно пропел другой девчоночий голосок, – там один человек с кулаками.
– Не испугался, – трусливо отозвался Клячин.
Леха от нетерпения постукивал ногами по полу. Но все-таки дождался.
– Свободны, – сказал наконец Тонкий, – домашнее задание не забудьте приготовить. Пока.
Из музыкальной комнаты стали выходить девчонки, мальчишки. Наконец появилась фигура Клячина, он нес две гитары. Сутулился под их весом нетренированный Клячин. Леха подскочил и дал ему в ухо, а одну гитару вырвал из рук Клячина.
Клячин стал орать:
– Бандитские выходки! Хочешь под суд пойти? За это статья Уголовного кодекса! Процессуального! Нападать на безоружного человека! Ни в чем не повинного!
Это происходило в вестибюле «Фитилька». Много всяких скандалов видел этот «Фитилек» – здесь занимались разными любимыми делами дети и подростки. Балет, вольная борьба, игра на гитаре, выпиливание всяких ненужных вещей из нужной фанеры. Сегодняшний скандал был почти рядовым, но все с интересом смотрели: чем дело кончится?
Агата вмешается? Заступится? За кого – за Клячина? Или примет сторону Лехи?
Она вышла из музыкальной студии царственной походкой. Она холодно окинула взглядом Леху, плавным движением протянула руку, взяла у Лехи свою гитару. Она пошла к двери и позвала:
– Клячин! Проводи меня, пожалуйста, я боюсь хулиганов и разбойников. Нападают иногда.
Клячин поплелся за ней, оглядываясь на Леху. А Леха? Он догнал их и набрал в легкие воздуху, чтобы сказать: «Прости меня, я больше не буду, Агата». Но Леха есть Леха. Он сказал:
– Клячин! Замочу! Исчезни! – И Клячин исчез. – А ты, Агатище, изменщица и кокетка вольного поведения! Все! На этом точка! Знать тебя не хочу!
– Я так и знала: точка! Все! – звонко и весело отозвалась она. – А зачем ты приходил-то? Твоя вольная борьба сегодня не борется, а приходить тебе надо завтра или послезавтра, забыла.
Сильнее оскорбить она его не могла – забыла, когда вольная борьба! Совсем стала чужая, посторонняя. Агата. Ну как же так?
Ушла. Идет по бульвару, а дорожка Грустных прощаний длинная, Леха смотрит ей вслед, шепчет что-то. Оля с Артемом идут мимо, Оля тычем пальцем в Леху:
– Обещает месть беспощадную, шепчет и злится.
Артем, как всегда, не сразу вникает в сложные оттенки отношений:
– Кому месть? За что? Леха разве злой? Он крутой, но не злой.
– Ох, Артем. Ну почему ты относиться по-человечески ко мне умеешь, а понимать в человеческих отношениях не научился? Как же так? С кем обсуждать разные тонкости?
– С девчонками обсуждай, сплетничайте на здоровье. Не мужское это дело – нюансы и оттенки. Любишь – люби. А не любишь – вали подальше. Вот и все.
Оля восхищенно выслушала это высказывание. Мужские недостатки хорошо понять теперь, чтобы в далеком будущем не было склок.
– Из-за этого мужского недостатка семьи распадаются, – она авторитетно заявила, не зря посещает клуб бывших обиженных, там многое обсуждают на взрослом уровне.
Оля поцеловала Артема, они ушли. А Леха все стоял, он смотрел на уходящую Агату и шептал:
– Я больше не буду. Измена – случайность, а ты главная моя девочка. Я от тебя фанатею, а от Гали не фанатею. Это был просто несчастный случай. – Он шептал и вздыхал. Бывают такие слова, которые остаются в душе, а вслух не выговариваются. Про душу Леха подумал больше для красоты, так говорят в сериалах про страсти под южным солнцем. Надя-Сфинкс обожает сериалы и научила весь класс выражаться красиво. Даже мальчишек. Но Леха никогда не говорит таких пышных слов. Раскаяние, извинения, признания живут на кончике языка, а выговариваться не хотят. Это мешает мириться.
– Я так и знала, – повторила Агата, она обернулась, засмеялась и убежала за поворот дорожки со своей гитарой. А Леха остался. Он хотел сорвать зло на Клячине, но Клячин исчез. То ли спрятался в кустах, то ли сидел за урной. А может, на хорошей скорости успел добежать до своего дома. Кому же хочется лишний раз получить чувствительную плюху от вольного борца? Рука у Лехи тяжелая.
Откуда-то издалека Клячин крикнул:
– Кто тебя боится, Леха-мешок гороха? Нико тебя не испугался!
Лунный бульвар от души смеялся над обоими. Очередной спектакль.
Леха понуро брел к своему подъезду. Он чувствовал себя глупо, а это любому не нравится.
* * *Пес Степа шагал по бульвару в сопровождении своего верного хозяина Харитона по прозвищу Харя. Харя грустил, и Степа тяжело вздохнул:
– Харя! Мы с тобой братья по несчастью.
– По какому еще несчастью? – проворчал Харя, он не любит, чтобы его отвлекали от грустных мыслей.
– Ну как же! У меня безответная любовь, и у тебя тоже безответная.
– Нет у меня никакой безответной любви, – огрызнулся Харитон.
У него есть один довольно распространенный недостаток: жизнь его обижает, а он обижается не на того, кто виноват, а на того, кто рядом. Вот разозлился на пса Степу. – Никаких идиотских любовей! Со вчерашнего дня я на это забил! Твердое решение!
– Никаких, никаких, – согласился Степа, – а я даже знаю, как ее звать, вкус у тебя неплохой. Но реально ли все это, кроме колотушек, ничего тебе, кажется, не светит. Красивых любить опасно.
– Опасно, главное дело. Чего опасного?
– Ну как же, – Степа самоуверенно смотрит опытными глазами. – Вот колли Лейла, первая красавица на весь наш административный округ. А сколько раз меня грыз боксер Кинг отстойный? Он, видишь ли, в нее влюблен! Страшила из страшного сна!
– Не пример! То собаки, а я человек!
– О чем вы спорите? На том конце Лунного бульвара слышны ваши крики, а понять нельзя. Если бы у меня был такой пес, я бы с ним не ссорилась, не ругала бы его, не обижала. – Агата смотрела на пса.
Степа улыбался во всю пасть:
– Харя меня не обижает, он гуманный. Просто у него тоска от неразделенного чувства. Любовь у него.
– Нет у меня никакой любви! – Харя покраснел, глаза стали злыми, а хотелось ему, как всегда, смотреть на Агату. Она в тот день была особенно хорошенькой. Впрочем, как и в любой день.
– Сказать, как ее звать? – дразнил Степа.
Агата спрятала смущение и отвлекла Степу:
– Степочка, умный пес, расскажи анекдот, пожалуйста. Давно не слышала анекдотов. Или не знаешь?
– Почему же не знаю? Знаю, – Степа вдохновился. Как все любящие анекдоты, он ценил людей с чувством юмора, а девочка Агата как раз с таким чувством.
– Слушайте. Сидит обезьяна, смотрит в одну точку и повторяет: «Восемьдесят восемь, восемьдесят восемь, восемьдесят восемь». Идет мимо человек, остановился, прислушался: «Ты что заладила?» – «Восемьдесят восемь, восемьдесят восемь». – «Объясни! Рубль дам!»
– Давай. Восемьдесят восемь, восемьдесят восемь, – убирает рубль – восемьдесят девять, восемьдесят девять».
Агата прыснула и расхохоталась в голос, сразу прилетела Надя-Сфинкс, с ней – Барбосов, потом Лидка. Сначала все смеялись за компанию с Агатой, смех часто бывает заразительным. Наверное, поэтому с урока иной раз выгоняют сразу несколько веселых учеников – они хихикают одновременно. Особенно их разбирает, когда смеяться нельзя. Но в эти минуты было можно. Степа не поленился и снова рассказал про изобретательную обезьяну. Оля, Артем, Василиса прекрасная тоже прибежали и смеялись вовсю, а Барбосов погрустнел:
– Я анекдоты не понимаю и не люблю. У меня в голове слишком много умных мыслей. Пошли, Сфинкс.
– Я анекдоты не понимаю и не люблю. У меня в голове слишком много умных мыслей. Пошли, Сфинкс.
– У нас с Барбосиком нет юмора на такие трудные анекдоты, – поддакнула Сфинкс. Она как раз все отлично поняла, и анекдоты она любит. Но гораздо больше Надя-Сфинкс любит Барбосика и не любит, когда он недоволен.
Агата протянула Степе продолговатую сушку «Челночок»:
– Угощайся, Степочка. Человеческая еда все равно вкуснее, чем твои «Нютра-фиг» и «Р-р-р-гав».
Степа хрустел сушкой, глаза сияли.
– А вон бежит Леха, – Степа первым заметил Леху, – сейчас будет скандал у вас, Агата. А я люблю такое кино – телевизор не нужен, когда пылает ревность.
– Я ни грамма не ревнивый, – Леха показал Степе кулак, – ревнуют глупые. А я просто-напросто не терплю кокетливых и легкомысленных. Сегодня у нее Клячин, завтра другой, послезавтра – пятый, десятый. А я говорю: верность и еще раз верность!
– Ха-ха! – Степа умеет не только улыбаться, а смеяться громко и ехидно. Это умеют почти все собаки. Но Степа гордится своим смехом, громким, басовитым.
– Харя, потанцуем, – назло Лехе предложила Агата и взяла Харю за руку. Плеер играл знакомую песню:
Они танцевали на дорожке, Леха рычал, как пес. Степа хохотал, как человек. Потом Степа сказал:
– Мне нравится разнообразие. Например – ехидный, смех, кокетливый – как у нашей Агаты, вредный, как у Лиды Князевой. А бывает даже грустный.
– Чего ехидничать? – Харя продолжал танцевать, но слушал не только песню, а и своего пса Степу.
– Пусть некоторые люди не угрожают псу кулаком, хотя они, эти некоторые вольные борцы.
Леха шагнул к Агате, дернул за руку сильно, Агата чуть не упала.
– Совсем ты, Леха, без башни, руку оторвешь, – Агата весело смотрит, – с девочкой надо обращаться нежно, бережно, гуманно. Не знаешь?
– Фигня, – бурчит Леха, а сам рад – она ругается, но не сердится. Он это чувствует, поэтому отвечает: – Гуманно, главное дело! А сама все нервы мне измотала!
– Так говорит Клизма, когда мы ее достанем! – хохочет Оля. – Клизма про нервы, а Курица про печенку!
– Вы учителям печень отравили! Ведите себя по-человечески!
– А англичанка? – Василиса прекрасная закатила глаза и тихим голоском пропела: – «Леха! Или ты приведешь себя в порядок, или отправляйся к завучу немедленно и расскажи, как ты учишься английскому языку».
Получилось похоже, все обрадовались и стали изображать своих дорогих учителей. Леха кричал:
– Физкультурник! Все получат урок воспитания! Гриша – по шее! Леха – в лоб!! Барбосов – в бубен! Чтобы был здоровый образ жизни!
Голос был точно такой, как у преподавателя физкультуры – хрипловатый, зычный и без злости – такие силачи редко злятся. Их и так не достают, даже шестой «Б».
– А я лично тащусь от одного человека, – Лидка вечно готова говорить о своих великих чувствах, – а меня никто не бьет и не дергает за руки. Обидно. А с другой стороны – унижение, когда бьют. Правда, Агата?
– Конечно, обидно, – Агата лукаво улыбается, ямочки на щеках, серые глаза блестят, уголки губ приподняты. Прелестная девочка Агата. – Сашку-борца лупишь, Леха, это правильно, он вон какой сильный и может дать сдачи. И он зазнался, потому что чемпион. А меня лупить неблагородно, вот что.
Все ждут, как ответит Леха. Но вылезает Лидка:
– Он от тебя тащится, вот и получаешь по шее. Радуйся, что тебя толкают, обрызгивают из грязной лужи. А я хожу небитая, не толкнутая. Очень грустно. Хотя Экстрасенсиха предсказала мне большую любовь, но пока что-то не складывается.
– А мне предсказала: «Леха, не упирайся рогом – все равно проиграешь». А в чем проиграю – не говорила. Может, это все разводка?
– Разводка? Да ты уже проигрываешь, – Оля большой специалист по всяческому вранью и разводкам, то есть – розыгрышам. – Проигрываешь и упираешься рогом. А от этого еще больше теряешь. Разве нет? Агата, скажи, я права?
– Я в этом не разбираюсь, – смирненьким голоском ответила Агата, – мне бы в своих делах разобраться. А этот Леха сам очень уж крутой стал. – И отвернулась, стала трепать за уши Степу.
– А какое предсказание тебе, Агата, говорила Экстрасенсиха? – Василиса прекрасная даже на ходу вяжет свой шарфик – очень нужен именно такой, розовенький, длинный, почти до земли. Ходит взад-вперед по дорожке, а сама считает петли и вяжет, вяжет.
– Мне Экстрасенсиха ни разу не соврала, и она мне сказала: «Не пробивай стенку лбом – все равно она стенка, а у тебя всего лишь лоб». Я не очень поняла, но верю и стараюсь, лоб берегу.
И как раз в эту минуту Агата со всего размаха упала и стукнулась лбом о Лехину спину.
– Ты что? Совсем? – Леха подхватил ее, убедился, что лоб цел, отряхнул ее курточку, хотя и так была чистая. А после спохватился и оттолкнул Агату – нежности Леха не признает. Толкнул – проявил нежность. Таков хороший и умный закон подростка.
– Предсказание сбывается, – объявила Лидка.
– Их надо уметь вовремя вспомнить, мои предсказания, – раздался голос Экстрасенсихи, она шла по дорожке. Надя-Сфинкс обрадовалась и крикнула:
– Экстрасенсиха, здрасте! Вы велели мне не грубить и не разрешать Барбосову материться. Я помню. Вы сказали, что любовь и грубость не подходят друг дружке. А я уважаю грубых, это мужественно!
– Значит, ты сама грубая и неженственная. Настоящие барышни и дамы не выносят хамства, стремись к высокому уровню. Не тетки же из вас должны вырасти, а воспитанные, тактичные, тонкие барышни.
– Тонкие, – вздохнула Надя-Сфинкс, – а если толстенькая, той как жить?
– Я про тонкую душу, – гудела Экстрасенсиха, – ее диетой не исправишь. Тонкая душа – постоянная работа над собой.
– У меня душа тонкая, а семечек не дождался! – вдруг завопил Попка.
– Откуда кричит? – встрепенулся Артем, он лучше всех разбирается в животных – рыбах, птицах, даже змеях. – А! Вот он, за пазухой у вас, Экстрасенсиха!
– Да, ношу гулять, а боюсь простудить. Сиди, пожалуйста, смирно.
Он высунул голову, а Оля поднесла ему на ладони семечек.
– Для синиц ношу, но ты заслужил.
– Заслужил, – засмеялась Экстрасенсиха, – он их перед прогулкой слопал целый стакан, весь ковер забросал шелухой.
– Еще повойте немного, – попросила ласково Агата, – ваши непонятные слова делают все понятнее. Почему-то.
– Ураган разгоняет надежду, водопады смывают нежность, – она выла все громче, громче, а они смотрели и запоминали. И многие знали, что эти слова относятся к другим. А к себе Леха, например, не примерял такие вещи – нежность, надежда. На фиг, на фиг. – Измена не укрепляет любовь, это выдумка пошлая. Измена ведет только к потерям, к недоверию, и все ржавеет – чувства, мысли. – Она запрятала попугая поглубже – подул ветер. Может, тот самый обещанный ураган. Попка из глубин крикнул:
– Нечестно! Вынесла на свежий воздух, а сама в пальто запихиваешь!
– Терпи, – рявкнула она и продолжала басом, – измена все отнимет, и ему так и надо, – это она добавила ни к селу ни к городу, но Агата догадалась, о ком идет речь. – Мне от этого не легче. Все волшебники и гномы будут против изменщика! Все сказала, – она перешла на нормальный голос и стала есть мороженое, которое нашлось в ее модной сумке из коричневой кожи, у сумки посредине была огромная пуговица, обтянутая коричневой кожей.
– Элегантно, – сказала Василиса прекрасная, – мне тоже купят такую сумочку с пуговкой.
– Битье не всегда означает любовь, – добавила Экстрасенсиха, – иногда у детей оно означает обычную вредность и агрессию. Надо различать. – И она опять куснула от своего огромного мороженого.
– А как различать? – Лидка пристала, она всегда боится недоспросить что-то – вдруг это и есть самое важное? – Как узнать, любовь или просто так?
– Имей тонкость и чувство правды.
Экстрасенсиха ушла, попугай кричал приглушенным голосом из-под пальто:
– Домой! Домой!
– А дома ты орал: «Гулять! Гулять!» Хулиган ты, Попка.
– И такого надо любить, – нагло заявил Попка, – любовь умеет прощать!
– Наглая птица! – тихо говорила Экстрасенсиха. – Но тонкая птица, с интуицией.
Шестой «Б» не расходился, стали смеяться, толкаться, дразниться – колбасились, как это называли все, подростки во всем мире. Агата танцевала, в наушниках – умный голос, бывают такие, Агата недавно заметила – умные голоса.
Она танцевала и все равно слышала разговоры:
– Ты, Лидка, сама во всем виновата, – говорила Оля, – скажи, Артем, она же сама во всем виновата.
– В чем? – накинулась на Олю Лидка. – Чем я заслужила отсутствие любви? Я же не урод? Не зануда! Скажи, Артем! – Они обращаются к нему, потому что из всех мальчишек Артем самый неагрессивный. Он мирно ухаживает за своими домашними животными и даже за удавчиком. Но прямые ответы Артем дает редко: он ответственно относится ко всему и не ляпнет, что попало: