Все тело отчаянно ныло, словно я пролежал в жутко неудобной позе целые сутки. В затекшие конечности впивались тысячи несуществующих иголочек – сутки не сутки, но несколько часов мы тут точно провалялись. В аккурат столько, сколько длилась вся наша «крымская» одиссея, надо полагать.
Ну и темнота! Пошарив по карманам, нащупал зажигалку… и зажмурился, возмущенно тряся головой:
– Ну какого хрена?! Убери!
– Из… извините, – Колиным голосом отозвалась слепящая галогеновым фонарем тьма. Луч скользнул в сторону, высветив живописно раскиданные в узком коридоре шевелящиеся тела: один, два… шесть. Все на месте: невидимый из-за бьющего в глаза света Коля, полковник, Марина, майор и оба его орла, в том числе и только что «погибший» Вадим. Живые.
Кстати, а вот интересно: их уже махровцами раньше обзывали, или это я, такой умный, только сейчас придумал? Надо бы не забыть спросить…
– Ну и где это мы? – подал голос полковник, с мрачным интересом осматривая глухую, иззубренную пилами камнетесов стену там, где полагалось быть ведущему в сферический зал ходу. Никакого коридора в этом варианте будущего, ясное дело, не было и быть не могло. Что ж, значит, у нас – спасибо Маринке! – получилось. – А где Баков, где остальные? – обиженным тоном продолжал вопрошать контрразведчик. Охотно понимаю твою, Петрович, обиду, но, боюсь, не видать секретным госбезовским лабораториям ни штурмовых винтовок двойного действия, ни аптечек со встроенными диагностами, ни прочих непробиваемых бронекомплектов. Время – такая штука, не любит, когда его на два века опережают!..
– Дома, как я понимаю, – мягко, будто разговаривая с душевнобольным (надеюсь, ему эта аллегория в голову не придет?), ответил я. – Поскольку нечего им здесь делать. Тот шарик, что они на планете обнаружили и который их к нам в гости закинул, немножечко того, испарился. Да и наш тоже… испортился.
– В каком смысле? – подозрительно осведомился полковник, кряхтя, усаживаясь под стеной и растирая занемевшую руку.
– Да не в смысле, Петрович, а в эпицентре. Термоядерного взрыва. Стокилотонного, если я ничего не перепутал.
– Все шутишь? – мрачно осведомился он, зажигая свой фонарь. Стало гораздо светлее. Приходящие в себя люди шевелились, поднимаясь с пола и отбрасывая на ракушечниковые стены метущиеся, изломанные тени. Марина – против моих ожиданий – уже тоже пришла в себя: здесь, в реальном мире, в ее крови вовсе не циркулировала пара кубов промедола.
Смутило меня иное: или Марина из этой реальности была натуральной блондинкой, или всерьез увлекалась мелированием волос. Или я снова чего-то недопонимаю…
– А серьезно?
– Считаешь, самое время? – слегка язвительно осведомился я, опираясь спиной на стену и с величайшим наслаждением вытягивая ноги. Спина вполне ожидаемо не болела. – Может, все-таки сначала наружу выберемся?
– Нет уж! – отрезал собеседник. Впрочем, с его мнением были согласны и все остальные, скорее всего, просто оттягивающие момент, когда придется подниматься и несколько часов кряду брести к выходу из каменоломен. Ну, на нет, как говорится, и суда нет, расскажу, корона не упадет. А вот «Сфера»? «Сфера» пусть падает – тяжелая, зараза!..
В очередной раз избавившись от увесистой титановой «кепки», я покрутил головой, разминая затекшую шею. Это ж сколько я в ней провалялся-то?! А она, между прочим, два кило весит! Не торопясь напившись воды из фляжки (контрразведчик стоически стерпел, разве что задышал чуть чаще: ладно, не злись, Петрович, думаешь мне все ЭТО легко принять?), я начал рассказ:
– Помнишь, когда я вернулся из первого «прыжка» в Крым, я поранил палец?..
Наверх мы поднялись только спустя пять часов. Нет, не оттого, что мой рассказ длился слишком уж долго: не поверите, но мы просто заблудились! Оставленных группой Векторова маркеров больше не существовало в природе (на стенах, впрочем, тоже), так что обратную дорогу пришлось искать своими силами.
Мой автомат, практически так ни разу и не использованный – с моими способностями, к счастью, как я понимаю, – тоже канул в Лету. Как и ожидавшая нас на поверхности «Волга». Оставленный же на охране махровец оказался на месте, встретив нас совершенно ошалевшими глазами и сбивчивым рассказом о внезапно исчезнувшей автомашине. Причем все остававшиеся в багажнике вещи, по неведомой прихоти темпоральных потоков, остались на месте, живописно рассыпавшись по земле.
Почему после предсказанного мной уничтожения чужого крейсера все произошло именно так, как произошло, я понятия не имел: возможно, время просто куда более непредсказуемо, нежели представлялось раньше. Хотя, конечно, логичнее было бы, чтобы события этих безумных дней «отмотались» назад, как минимум, до того момента, когда мы впервые встретились с полковником у меня дома.
Впрочем, не исключено, что там, на поляне в «виртуальном Крыму», я все-таки угадал. И мы просто не могли всего этого не помнить, иначе не было бы и уничтоженных ракетами шаров-ретрансляторов. То есть… так, все, стоп! Хватит об этом, и так ум за разум заходит!..
Учитывая, что мы остались «безлошадными», добираться назад – нет, не в санаторий, и даже не в гости к гостеприимному «дяде капитану Фархату», а ко мне домой – пришлось своими силами. То есть пешком, поскольку семерых мужиков в запорошенном известковой пылью камуфляже (Белоснежка и семь гномов, блин! – в который раз наткнувшись взглядом на совершенно седые Маринкины волосы, я смущенно крякнул: вечно невпопад шучу, даже про себя!) вряд ли посадил бы в машину даже самый отважный таксист или бомбила. А трамваи в половине четвертого утра (именно столько оказалось времени, когда мы наконец выбрались из-под земли) еще не ходят. Да и стоило ли пользоваться общественным транспортом в таком-то виде? Сомневаюсь…
Вот и пришлось нам, несмотря на усталость, голод и кое-как замаскированное оружие, через полгорода пешочком шкандыбать. Хорошо, хоть с ментами повезло и нас никто не остановил. Хотя, повидав спецназовцев в деле, я бы скорее сказал, что это им с нами повезло, причем крупно…
Конечно, я понимал, что подобное «явление» вряд ли будет адекватно воспринято моими соседками, но… котов-то, в конце концов, покормить надо? Да и людей, пожалуй, не мешало бы.
Пока я кормил оголодавших и порядком на меня обиженных котов, Коля с майором, кое-как приведя себя в порядок и переодевшись в выданные мной шмотки, убыли за провизией в ближайший супермаркет. Полковник же немедленно засел за телефон, благо уже рассвело, да и разница с Москвой во времени добавляла лишний час. Со свойственной ему убедительностью уверив меня, что все счета, ясное дело, оплатит всемогущая «контора». Угу, как же, дождешься. Хотя кто его знает? А уж на АТС как удивятся, узнав, кто мои счета оплачивает! В «Секс по телефону», что ли, на шару позвонить? Или другу в Германию?..
О чем он говорил, я не слышал, поскольку размещал «на постой» остальных гостей: не во дворе ж им сидеть, на радость все тем же глазастым соседкам? Отправив девушку в ванную комнату (надолго, надо полагать), я едва успел принять с ребятами по полста с устатку, как появившийся в дверях полковник неоригинально предложил прогуляться.
Пожав плечами и взглянув на спецназовцев, заговорщицким шепотом уверивших меня, что «не волнуйтесь, Виталий Игоревич, мы вам оставим», я двинул следом, уводя контрразведчика подальше от любопытных глаз…»
…Зевнув, я задвинул под столешницу клавиатуру и с удовольствием потянулся. Уф, устал! Еще и спина ноет – обгорел на днях, позагорать в кои-то веки решил, вот и устроил себе ночку со спаньем на животе и кефиром на приобретшей пролетарски-красный цвет спине.
Взглянув на монитор, пробежал глазами пару последних абзацев. Вроде ничего, может, прямо так и оставить? И пусть читатели, что хотят, то и думают? «Открытый конец» – называется, многие мои коллеги только так свои книги и оканчивают. Непонятно, конечно, и не совсем в моем стиле, но все же…
Или все-таки отдельную концовку вывести? Написать, например, что полковник рассказал главному герою, будто в этом варианте будущего группа капитана Векторова тоже погибает – на вертолете, там, разбивается или в засаду боевиков попадает? Да и с Мариной тоже можно что-нибудь замутить… Впрочем, ладно, позже решим, в конце концов, я ж не сегодня рукопись в издательство отправлять собираюсь. Пусть вылежится недельку-другую «в столе», заодно и в голове утрясется.
А вообще, странная какая-то книжка вышла, совсем для меня необычная. Да и не только для меня: вообще, пожалуй, необычная. Раньше я как-то загадок без ответов старался не оставлять…
Я снова зевнул. Пойти, что ли, еще часок соснуть? И с чего это меня вдруг пробило прямо с семи утра за комп засесть, последнюю главу дописывая? Можно ж было и в обед поработать или вообще вечерком. Тут и работы-то всего ничего оставалось.
А вообще, странная какая-то книжка вышла, совсем для меня необычная. Да и не только для меня: вообще, пожалуй, необычная. Раньше я как-то загадок без ответов старался не оставлять…
Я снова зевнул. Пойти, что ли, еще часок соснуть? И с чего это меня вдруг пробило прямо с семи утра за комп засесть, последнюю главу дописывая? Можно ж было и в обед поработать или вообще вечерком. Тут и работы-то всего ничего оставалось.
Взглянув на часы – половина девятого, – я, кряхтя, поплелся на кухню ставить чайник. Если сейчас засну, потом весь день как в воду опущенный ходить буду, так что ну его на фиг! Лучше вечером пораньше лягу, телик посмотрю. Заглянув по дороге в холодильник, я убедился, что терзающие душу подозрения меня, увы, не обманули: еда закончилась еще вчера. Поскольку до возвращения жены из санатория оставалась еще почти неделя, значит, снова придется что-то самому готовить. А повар из меня, честно говоря, аховый…
Дверной звонок задумчиво вякнул, разбудив дремавшего на диванчике в прихожей кота. Масян повел ушами, приоткрыл один глаз и, шумно вздохнув, презрительно перевернулся на другой бок. Это хорошо, значит, пришел кто-то из своих, кот мой эти вещи прямо сквозь бронированную дверь просекает. Интуиция и прочее знаменитое кошачье чутье, наверное. Надо будет ему «за службу» новую игрушечную мышку купить, старая уж совсем поистрепалась.
Отомкнув замок, я выглянул наружу. У калитки стояли двое – коренастый светловолосый мужчина лет пятидесяти и высокая девушка, цветом свежеокрашенных волос способная на равных соперничать с киношной Лилу. Ну с той, которая «пятый элемент», помните? Правда, на Брюса Уиллиса ее спутник как-то совсем не тянул ни прической, ни комплекцией. Дочь, наверное…
М-да, вот и ошибся ты, Масян, стыд и позор твоей знаменитой кошачьей интуиции: никого из ранних гостей я не знал. Накрылась твоя новая мыша! Напоминать – да, кого-то они мне напоминали, как и вся ситуация в целом, но вот чтобы знать… Нет, знать я их точно не знал.
Словно уловив обращенную к нему мысль, кот лениво вывернул голову, взглянул мне в глаза и коротко мяукнул. Презрительно так мяукнул, со снисхождением к тупому хозяину: не-а, мол, не ошибся я. И, смачно зевнув, снова уснул.
– Можно? – Мужчина располагающе и как-то очень знакомо (да нет, чушь, откуда?) улыбнулся. – Виталий Игоревич, верно?
– Да верно, верно, сейчас открою. – Я вышел во двор, отпер калитку и отступил в сторону. – Входите.
– Благодарю. – Незнакомец пропустил девушку вперед и зашел следом, протягивая руку и сопровождая оное действие очередной улыбкой: – Прошу прошения за столь ранний визит, но мы прямо с самолета. Анатолий Петрович, Марина (девушка смущенно улыбнулась, отчего-то сильно покраснев). Очень рад нашему знакомству! Можете, конечно, сомневаться, но действительно рад!
– И наверняка читали все мои книги… – Я сморгнул, не в силах справиться с внезапно нахлынувшим ощущением дежавю.
Очень таким острым ощущением.
Ведь все это уже было, разве нет?
Только… когда? И где?
С трудом вернув мысли в нужное русло, я украдкой рассмотрел нежданных гостей. Ну и кто ж мы такой? Не бизнесмен, не бандит. Как навскидку, так в равной мере может оказаться и представителем конкурирующего издательства, и неких государственных органов. Причем не ясно, какой из двух стран. Хотя упомянутый самолет… А, ладно, разберемся.
– Не поверите, читал. Особенно одну, последнюю. – Гость взглянул мне прямо в глаза, и я неожиданно понял, что этот взгляд мне тоже откуда-то знаком. Очень хорошо знаком. – Мою самую любимую, хоть пока и не изданную. Про писателя-фантаста, полковника госбезопасности и девушку по имени Марина. И про их удивительное путешествие в несуществующий, но очень похожий на наш мир.
– И… что? – едва слышно, будто боясь спугнуть забрезжившее где-то на задворках сознания понимание, спросил я, автоматически закрывая калитку. – Полковник – это, надо полагать, вы? А девушка…
– Надо полагать, я, – так же тихонько согласился гость. – Ну а насчет первого вопроса… Я снова коньяк принес, вот что. – Он смущенно встряхнул зажатым в руке кожаным кейсом.
– Эту книгу ведь вообще никто еще не видел, я даже на своем сайте только первые две главы выложил… – задумчиво пробормотал я, ощущая, как это самое понимание прорывает неведомо кем, когда и для чего установленные заслоны. Во рту неожиданно пересохло.
Нет, я не понял – я вспомнил:
– Петро… Петрович?!! Марина?! – Выскользнувший из руки ключ со звяканьем покатился по бетону. – Но это же только… книга?! Выдумка?! Так это что – ПРАВДА?! Все было НА САМОМ ДЕЛЕ?!!
Из прихожей раздалось язвительное «м-мяу!».
Говорил же вам, что мой кот никогда не ошибается?
Придется мне таки покупать ему новую мышку.
Заслужил…
ЭПИЛОГ
– Так что, решено? – Полковник задумчиво осмотрел опустевшую коньячную бутылку и, не оборачиваясь, отправил ее в мусорное ведро. Попал, конечно. Во время той, прошлой, нашей встречи он, видать, хорошо запомнил его местоположение. – Идем в Крым? То есть летим? По тридцать седьмой – тридцать восьмой тропе проведешь? Не заблудишься? Все равно ж самолет зря стоит, тут лету-то час от силы.
– Идем, проведу, не заблужусь, – по порядку распределил я ответы, кивая. – Маринка с нами? Или как?
– И Маринка с нами, – контрразведчик улыбнулся девушке, смущенно вертящей в пальцах так и недопитую рюмку, первую и единственную за все наше застолье, – и Коля с Михалычем. Они нас в аэропорту ждут. Я им, орлам бескрылым, от греха подальше, запретил в город выходить. А на летном поле водку, к счастью, не продают.
– Ладно, тогда пойду рюкзак собирать. – Я поднялся. – Только, Петрович, тушенку нормальную возьмем, по дороге купим, хорошо? А то от твоего высококалорийного спецназерского комбикорма у меня изжога. И насчет котов я с соседкой заранее договорюсь.
– Ну ясное дело. – Анатолий Петрович хитро улыбнулся. И, посерьезнев, кивнул на лежащую на столе папку: – Ты это, документы-то дедовы спрячь, потом посмотришь. Да и вообще, если захочешь, на обратном пути можем через Харьков пролететь.
Кивнув, я взял папку и вышел из кухни.
Одесса, 2007
Примечания
1
Отечественный 9-мм пистолет-пулемет спецназначения. Внешне похож на укороченный вариант автомата Калашникова, но в отличие от него снабжен горизонтально закрепленным шнековым магазином повышенной емкости на 64 пистолетных патрона, выполняющим при стрельбе роль цевья.
2
«Организация и тактика медицинской службы» – в советское время обязательный курс подготовки студентов медицинских вузов на военных кафедрах, сухопутных или морских.
3
Имеется в виду издательский подсчет объема книги. Один авторский лист – это сорок тысяч знаков с пробелами.
4
Разновидность современного оружейного прицела, в отличие от оптического, позволяющего прицеливаться, не закрывая второго глаза. Собственно прицеливание при использовании коллиматора представляет собой лишь совмещение яркой прицельной марки с избранной целью. Устанавливается как на боевое или специальное оружие, так и на охотничьи образцы.