Картина, представшая их глазам, была не для слабонервных. В пустой белой ванне в нелепой и страшной позе лежала совершенно обнаженная девушка. Ее можно было бы назвать красивой, если бы не разбитая в кровь голова и остановившийся взгляд. Она лежала лицом вверх, и слабая струя воды падала на ее разметавшиеся волосы, медленно смывая с них запекшуюся кровь. Кровью была испачкана стена над краном, смеситель и край ванны.
– Та-а-ак! – сказал Гуров, наклоняясь над трупом и зачем-то подставляя палец под струю воды. – Обрати внимание, Стас, трезвая и здоровая молодая женщина идет принимать душ, открывает ледяную воду, забирается непосредственно в ванну, поскальзывается, падает, ударяется головой о стену и умирает.
– Очень правдоподобно, – кивнул Крячко. – Но пусть лучше об этом первыми объявят эксперты.
– Значит, незаметно выходим! – заключил Гуров. – Быстро и незаметно. Еще не хватало, чтобы эти бабки уличили нас в проникновении.
Они поспешно покинули квартиру и закрыли за собой дверь. Кажется, их никто не видел.
– Значит, так! – переведя дух, распорядился Гуров. – Забирай Тимофея и дуй с ним подальше отсюда. Будто вас тут и не было. Потом свяжемся, когда нужно будет официально опознать убитую.
– Убитую?! – ахнул Тимофей.
– Помолчи! – оборвал его Гуров. – Ты вообще ничего не видел и не слышал. Полковник Крячко сводит тебя сейчас пообедать. Из напитков разрешаю по бутылке пива.
– А ты что будешь делать? – с тревогой спросил Крячко.
– Я сейчас буду звонить Петру, – объявил Гуров. – Без его благословления и помощи нам в эту квартиру войти не удастся, сам понимаешь. А дело срочное. Похоже, мы взяли верный след.
– Представляю, что скажет его превосходительство, – пробормотал Крячко. – Он ведь уверен, что ты в Сибири. Боюсь, как бы он не сослал тебя туда навечно.
– Навечно не навечно, а съездить туда еще придется, – деловито сказал Гуров. – Ну так вы двигайте, пока есть возможность. И ждите моего звонка. Идемте я вас провожу. Пусть дамочки думают, что мы ушли окончательно.
Втроем они вышли из подъезда, вежливо попрощались с навострившими уши «дамочками» и, не задерживаясь, вышли за ворота. Здесь Крячко и Тимофей сели в «Мерседес», а Гуров достал мобильник и набрал номер генерала. Он тоже представлял себе, что может сказать Орлов, а потому держался предельно собранно и официально.
– Здравия желаю, товарищ генерал! – произнес он, едва Орлов ответил на звонок. – Полковник Гуров. Разрешите доложить – лечение закончил, приступил к своим обязанностям. Если позволите, все объяснения по этому поводу потом, а сейчас ввожу вас в обстоятельства одного неприятного дела…
Ошарашенный Орлов молча выслушал доклад Гурова, а потом сказал нарочито равнодушным тоном:
– Это называется горбатого могила исправит. Ты Марии хотя бы позвонил, что ты уже тут? Не звонил. Так я и думал. Эх, не ценишь ты, Лева, простого человеческого счастья! Тем более что тебе оно такого масштаба досталось, что, пожалуй, уже и не простое… Ну, ладно, лирику мы потом вспомним. Значит, ты настаиваешь, чтобы я направил к тебе следственную группу на основании того, что тебе что-то там в сибирском лесу померещилось… Может, подскажешь, как мне это перед прокурором сформулировать?
– Знал бы как – сам бы сформулировал, – хмуро сказал Гуров. – На тебя одна надежда. И ничего мне не померещилось. Ни в лесу, ни здесь. Особенно здесь. Уверен, эксперты определят насильственную смерть.
– Вот как! – с тихой угрозой в голосе проговорил генерал. – Уверен он! Прекрасно! Сотруднички, называется! Как же мне твои слова понимать? Уверенность эту твою?
– Петр, давай потом объяснимся! – устало сказал Гуров. – Я с дороги, не выспался, еще и не поел даже.
– Но дров-то наломать ты уже успел!
– Это да, – согласился Гуров. – Но я взял след. Мы имеем дело с какой-то серьезной бандой. Так ты поспособствуешь насчет следователя и экспертов?
– Ладно, сиди жди! – зло сказал Орлов. – Куда же от тебя денешься? Будет тебе бригада. Но я и сам к тебе сейчас подъ-еду. И если твои заморочки не оправдаются…
– Я бы очень хотел, чтобы это были всего лишь заморочки, – сказал Гуров. – Это убийство, Петр!
– Ладно, диктуй адрес! – с сарказмом произнес генерал. – И готовься отвечать за базар, Нострадамус!
Глава 8
– Ну, таким образом… – сказал эксперт, снимая с рук резиновые перчатки. – Безо всякого сомнения, мы имеем дело с убийством. Смерть наступила около восьми утра. Убийца предпринял некоторые меры, чтобы замаскировать это дело, но действовал он скорее по наитию, чем по плану, и не слишком заботился о правдоподобии. Судя по всему, роковой удар был нанесен каким-то твердым предметом в комнате, а затем труп переместили в ванную, где убийца попытался представить все так, будто женщина упала сама, ударившись головой о стену. Но ни положение тела, ни характер раны, ни следы крови на предметах не соответствуют такому ходу событий.
– Чем же ее, как думаете? – спросил Гуров.
– Скорее всего, бутылкой, – пожал плечами эксперт. – Бутылку убийца протер и поставил в бар. Мы изъяли ее для более тщательного анализа.
– Отпечатки пальцев?
Эксперт усмехнулся.
– Вот тут интересно, – сказал он. – Как я уже сказал, меры убийца принял, но под конец то ли нервы у него сдали, то ли невнимательность подвела. На кране в ванной ребята обнаружили пальчики. Отпечаток не слишком хороший, нуждается в доработке. Но он обнаружен на кране с холодной водой, то есть, с большой вероятностью, принадлежит убийце.
– Это еще бабушка надвое сказала, – мрачно заявил генерал Орлов, который на протяжении всех следственных мероприятий молча наблюдал за экспертами и за Гуровым, точно экзаменатор, принимающий зачеты у злостных задолжников. – Отпечаток на кране – это для суда не довод. Вот кровь на одежде, волосы и все такое прочее – тут есть о чем говорить. Свидетели. Но свидетелей нет. А убийцу еще найти надо.
– Вот тут и поможет отпечаток на кране, – заметил Гуров. – Может быть.
– Твоими бы устами… – сердито сказал Орлов.
В комнату вошел следователь прокуратуры Сметанин – в легкой кепке, в серой замшевой куртке, в руках записная книжка.
– Приехали! – недобро засмеялся он. – Старухи во дворе заявили, что мужчина, приходивший к гражданке Кругликовой, был как две капли воды похож на вашего покорного слугу! И одет был как я – только кепки на голове не было, зато имелись черные очки.
– Ну, так ты себя в подозреваемые записал? – хмуро спросил генерал Орлов. – Ты где вообще был с восьми до девяти?
– Там и был, в прокуратуре, – ответил Сметанин. – Сидел, вашего звонка ждал. Извините, товарищ генерал, но подсуропили вы мне с вашим Гуровым!.. Туманное дело! Добротный такой «глухарь» на ровном месте. Низкий поклон!
– Ты не ерничай, Сметанин! – строго прикрикнул Орлов. – Подсуропили ему! Работа у тебя такая – беспощадно бороться с преступностью.
– Ага, бороться! К сожалению, талантов у меня таких нет, как у полковника Гурова. Он прямо через стены видит. Куда уж нам до него. Нет, ума не приложу, как вы догадались, что Кругликову сегодня убили? – Он пытливо уставился на Гурова. – Кстати, старухи тут сказали, что вы сначала заявились сюда втроем. Могу узнать, с кем вы были, товарищ полковник?
– Разумеется, можете, – кивнул Гуров. – Но их фамилии вам ничего не скажут. Давайте встретимся сегодня через пару-тройку часов, и я вам все расскажу. К тому времени, я надеюсь, прояснится с отпечатками, и мы, возможно, сумеем предпринять меры к розыску преступника…
Сметанин снял кепку и пригладил волосы. Бросалось в глаза, что на макушке у него потихоньку образуется лысина, которой он, видимо, стеснялся, отчего и носил кепку.
– Извини, Лев Иванович! – сказал он, глядя на генерала. – Извините, товарищ генерал! Можно тебя на два слова, Лев Иванович?
Они вышли на лестничную площадку. Сметанин поморщился, глубже надвинул кепку на нос и из-под козырька посмотрел на Гурова.
– Лев Иванович, – тихо сказал он, – скажи, как на духу, что здесь произошло? Откуда ты здесь взялся? Почему искал эту Кругликову? Почему догадался, что ее убили? Мне вообще сказали, что ты в отпуске был… Я не люблю тайн, понимаешь? По мне, так уж лучше горькая правда… Может, объяснимся с глазу на глаз?
– Да чего объясняться, Виктор Михайлович! – сказал Гуров. – Интуиция! За долгие годы работы выработалась интуиция громадной силы. Это я относительно того, как догадался. Но интуиция основывается все-таки на фактах. А факты я получил в туристическом агентстве «Восток», где работала Кругликова. Она сегодня на работу не вышла.
– Ага! Турагентство! – глаза Сметанина проницательно сверкнули. – Кажется, начинаю улавливать. У тебя какие-то проблемы с отдыхом возникли?
– Вроде того, но не у меня, а у другого человека. Это я с ним сюда приходил. Только ты на нем пока не зацикливайся, потому что тут дело такое, что нужно от противного идти. Вот от этого убийства.
– Вроде того, но не у меня, а у другого человека. Это я с ним сюда приходил. Только ты на нем пока не зацикливайся, потому что тут дело такое, что нужно от противного идти. Вот от этого убийства.
– Интересное получается кино! Мне с чем же на прокурора выходить? Генерал обещал, что ты мотив преступления как на блюдечке преподнесешь. Вместе с отчетом, как ты на Кругликову вышел.
– Обязательно, – сказал Гуров. – Все так и будет. Но мне нужно два-три часа, ладно? Чтобы ни тебе, ни мне не ударить в грязь лицом. Я сам тебя навещу в прокуратуре.
– А сейчас куда? – подозрительно спросил Сметанин.
– Сейчас мне в театр нужно смотаться, – честно сказал Гуров. – Навестить артистку Строеву.
– Что, она тоже имеет отношение к этому делу? – поразился следователь.
– Очень косвенное, – сказал Гуров серьезно. – Мария Строева – моя жена.
– Ничего себе! – еще больше поразился Сметанин. – Я не знал.
– Теперь знаешь, – сказал Гуров и, воспользовавшись замешательством собеседника, небрежно добавил: – Так я пошел. Вы тут заканчивайте, а я через пару часов к тебе подъеду. И перед Орловым извинись от моего имени, ладно? А то я опаздываю.
И он, не дожидаясь реакции Сметанина, легко сбежал вниз по лестнице. Все это действительно походило на бегство, но Гурову нужно было срочно обдумать, какой линии поведения придерживаться. Сметанин явно почувствовал неладное и наверняка теперь будет докапываться до сути, пока не вытрясет из Тимофея ответ на вопрос, каким образом Гуров узнал о смерти Кругликовой. А тут недалеко и до неприятностей по службе. Сметанин был известным педантом, может быть, поэтому его и назначили на это неожиданное дело. Нужно было или определенным образом настроить Тимофея, чтобы он не проговорился, или в кратчайшие сроки напасть на след убийцы, дабы переключить внимание Сметанина на более существенные проблемы.
С другой стороны, не открой они с Крячко эту дверь и не сунь нос куда не надо, все бы до сих пор находилось в подвешенном состоянии. К счастью, хотя бы Орлов пока не задавал никаких вопросов. Правда, одному богу было известно, чего это ему стоило.
Во дворе Гуров застал уже не трех пенсионерок, а целый пенсионерский форум. Пожилые люди обоего пола стояли, собравшись в кружок, и увлеченно обсуждали невероятные события, которые произошли в их тихом доме. При появлении Гурова все примолкли и вопросительно уставились на него. Гуров отыскал взглядом активную маленькую пенсионерку и протянул ей визитную карточку.
– Так вы будьте добры, – со сладкой улыбкой попросил он, – если вдруг появится в вашем дворе кто-нибудь из тех молодых людей, что навещали вашу соседку, позвоните вот по этому телефону.
– Позвоним обязательно! – с еще более сладкой улыбкой ответила ему женщина.
Гуров не стал дожидаться, пока Орлов спохватится его, и быстро покинул двор. Укрывшись в кафе, которое находилось в двух кварталах от места событий, Гуров позвонил Крячко и велел ему подъехать к театру, где работала Мария, и ждать Гурова там.
– Только два замечания, – добавил Гуров. – Тимофея отвези к себе и запри, чтобы он носа никуда не высовывал. И не отвечай ни на чьи звонки, кроме моих. Здесь уже некоторые начали задавать мне вопросы, почему сначала нас было трое, и куда делись остальные.
– Ну а что там по покойнице? – спросил Крячко.
– Что-что? Тут и гадать нечего! – бросил Гуров. – Эксперты нашли бутылку с вином, которой ее шарахнули по голове. Меня только одно утешает – незамысловатый он парень, убийца. Не ломает голову, не рефлексирует. Выбирает простые решения. Думаю, на этом он и проколется. А ты делай, что я тебе сказал, и дуй к театру.
– Считай, я уже там, – меланхолически ответил Крячко. – Только ответь мне на один вопрос: его превосходительство про меня ничего не говорил? Не говорил? Совсем плохо. Лучше бы сказал пару ласковых – все было бы спокойнее. Тебе-то он хоть удивился?
– Можно сказать и так, – подумав, ответил Гуров. – Теперь вот пойду Марию удивлять. Только на душе у меня как-то не очень.
– Не обращай внимания! – посоветовал Крячко. – Это у тебя смена климатических и часовых поясов.
Гуров специально не стал звонить жене. Его действительно мучили недобрые предчувствия. Он просто подъехал к театру примерно в то время, когда кончались все репетиции. Едва он отпустил такси, как из дверей служебного входа появилась Мария в компании еще двух актрис. Гуров счел такое совпадение добрым знаком.
Женщины как ни в чем не бывало направились к желтому «Фольксвагену», болтая на ходу. Гурова они не заметили. Он помахал рукой и ускорил шаги. Мария увидела его, но не сразу поняла, в чем дело. Потом, оторопев, уставилась на него и даже слегка помотала головой, словно стряхивая сонную одурь. Спутницы с недоумением повернулись в ее сторону и остановились.
– Девочки, ущипните меня! – сказала Мария. – У меня галлюцинации!
Гуров подошел, поздоровался и церемонно вручил Марии букетик белых цветов, которые он купил, прежде чем сесть в такси.
– Я не галлюцинация, – сказал он. – Галлюцинации не дарят цветов.
– Ладно, – нахмурилась Мария. – Если ты думаешь, что отделаешься так легко, то ты ошибаешься. Девочки, простите, но, кажется, я уже с вами не еду! До завтра!
Женщины расцеловались. Актрисы вдвоем сели в автомобиль и уехали.
– Что случилось? – строго спросила Мария. – Случилось что-то скверное. И не пытайся меня обмануть – все написано у тебя на лице. Ты заболел?
– Ну, что ты! Наоборот, я выздоровел настолько, что был вынужден прервать курс реабилитации в этом роскошном санатории или как там его назвать. Дальнейшее пребывание там только ухудшило бы мое состояние.
– Гуров, не морочь мне голову! – уже сердито произнесла Мария. – Говори всю правду! Что произошло? Почему ты здесь? Почему так плохо выглядишь? Почему не позвонил?
– Ты не рада? – попытался обратить все в шутку Гуров.
– Нет, не рада! – категорически заявила Мария. – Почему-то меня не радует, когда почтенные мужи ведут себя, как мальчишки.
– Ну-у, тебе, актрисе, не лицу такой консерватизм! – обиженно сказал Гуров. – И вообще, да будет тебе известно, мужчины до седых волос остаются мальчишками! Хотя сейчас определенно не тот случай. Если ты выслушаешь меня, то поймешь, что в моем положении это был единственный выход.
– Хорошо, но куда ты сейчас собираешься? – нахмурившись, спросила Мария. – По твоему лицу я вижу, что точно не домой.
– В самом деле, – кивнул Гуров. – Но сейчас подъедет Крячко, и мы доставим тебя на место в самом лучшем виде.
– Ага! Значит, Крячко в курсе твоих дел, – зловеще произнесла Мария. – Наверняка в курсе и Петр. И еще полторы сотни тысяч человек, включая какого-нибудь беспросветного бомжа, отдыхающего под забором. Только жена все узнает в последнюю очередь…
– Извини, так получилось! – развел руками Гуров. – Но сейчас я все расскажу, и ты поймешь, что иначе я поступить не мог.
Прохаживаясь возле служебного входа, Гуров изложил жене практически все, что случилось с ним в «Зеленом кольце». Правда, и на этот раз ему пришлось опустить самые яркие моменты. Ночное путешествие на резиновой лодке осталось за кадром, исчез, разумеется, и вертолет, но Мария ни о чем не догадалась. Поэтому убийство Анжелы Кругликовой произвело на нее большое и неприятное впечатление.
– Боже, какой ужас! – с негодованием сказала она. – И ты считаешь, что смерть этой несчастной как-то связана с твоей поездкой? Ты полагаешь, что она могла сообщить кому-то информацию о богатеньком Буратино Тимофее?
– Это очень вероятно, – подтвердил Гуров. – Тимофей – рубаха-парень. К тому же злоупотребляет алкоголем. Кошелек и душа постоянно нараспашку. Представляю, как он мог распустить хвост перед красивой девчонкой. Он и думать не думал, что девчонка эта имеет сомнительных знакомых, которые за деньги родную мать придушат. Насколько я понимаю, в турагентстве, приобретая путевку, Тимофей рассказал о себе все. Хвастанул, что берет с собой кучу денег, наверняка звал эту красавицу с собой, говорил, что совершенно свободен…
– Это он тебе рассказал?
– Он мало что помнит, но, зная его характер, представить нетрудно, что он плел, – усмехнулся Гуров. – Ну а деньги у него действительно водятся, что подтвердили последующие события. Хорошо, что мы успели заблокировать счета, прежде чем эти приятели успели вытянуть с них все.
– И ты считаешь, что вышел на след? – спросила Мария. – А вдруг это всего лишь совпадение?
– Сам об этом думаю, – озабоченно сказал Гуров. – Потому и домой идти не хочу. Нужно как можно скорее разыскать убийцу. Ведь насчет убийства никто практически не сомневается. В совпадение тут не очень верится. Только мы собрались задать этой девушке пару неприятных вопросов, как ее тут же убили! Хотя всякое бывает… Ты не согласна?
Он с тревогой посмотрел на серьезное лицо жены, на морщинку, перерезавшую ее лоб.