Какъ скоро я вошла въ покой велѣла позвать хозяйку и увидя ее говорила, прими несщастную въ свою оборону, которой весьма надобна ваша помощь, вы мнѣ добродѣельны кажетесь, и надѣюсь не откажете спасти не винную отъ изгнанія напраснаго. Я думаю сударыня, она мнѣ отвѣтила, вы въ своей на меня надеждѣ не обманулись, я имѣю честь знать нѣкоторые ваши приключеніи, васъ не зная, позови сестру мою Жевкесъ она служанкѣ сказала, мнѣжъ имя сіе было знакомо, то по тому и не очень пріятно было ее видѣть.
Госпожа Жевкесъ тотчасъ вошла къ намъ. А какъ я ее въ перьвой разъ увидѣла, то вся кровъ во мнѣ закипѣла, ни что говорю сама себѣ не успѣваетъ, всѣ мои предпріятіи пропадаютъ, ни что не повинную спасти не хощетъ, или всѣ бѣды на меня должны упадать, о коль несщастна моя доля, принуждена оставить надежду во все. Свирѣпая та жена подшедъ ко мнѣ съ превеликой волностью поцѣловалась и говорила, посмотри сестрица какъ она прекрасна? Кто не можетъ въ нее въ любится? И самой постоянной въ свѣтѣ мущина у вести ее захочетъ. О ужасныя и странныя дѣла! я сама въ себъ помышляла! въ двухъ словахъ эта злодѣйка открыла свое намѣреніе противу меня бѣдной, теперь я погибла безъ повороту! нѣочемъ сумнѣватся! но какъ ни сокрушалась, но не видя ко спасенію надежды, принуждена пустить ее къ себѣ въ карету: ибо она приѣхала верхомъ съ однимъ лакеемъ, которой во всю дорогу ѣхалъ подлѣ нашей кареты.
Боже мой! Ѣдучи дорогою, сама съ собой размышляла, сколько трудовъ и происковъ употребляютъ погубить бѣдную и неповинную дѣвку, такъ долго дѣлая приуготовленіи, и столько взявъ мѣръ ко исполненію; хотя я и боялась, что уже не возможно будетъ отвратить мои напасти, но надѣялась на Покровъ Вышняго Десницы, зная, что онъ не видимо подастъ мнѣ помощь, и избавитъ хищнаго руки злодѣя, ежели и ни какой мнѣ не будетъ въ бѣдахъ отрады, то надежда моя на Него единаго непоколеблется.
Вы сіе увидите, но увы смущаются мысли и теряется разумъ, по чему мнѣ знать будитель вы то читать, что я теперь писала, и что впредь писать буду. А ежели будете, то увидите какая разность между сей злодѣйки Жевкесъ и госпожи Жервисъ.
Сидя въ каретѣ часто она на меня суровой взоръ свой устремляла, и усмѣхаясь говорила, ей, ей, ты очень хороша дорогая молчанка: и при томъ меня поцаловать хотѣла. Не люблю я ей говорила такихъ поступокъ госпожа Жевкесъ, они двумъ женщинамъ неприличны. Тогда она расхохотавшись сказала; вотъ изрядно отвѣчала, ей, ей, любя я васъ увѣряю, конечно вы бы лутче съ мущиной поцаловались, ей, ей, вы правильно сказали, я васъ похваляю.
Слова ее мнѣ и скалозубство хотя и весьма наскучили, но я тому не дивилась, зная, что она прежде жила въ трактирѣ, вы сами знаете, что въ етакихъ пути бываетъ мало. Она ѣхавши со мной во всю дорогу врала безстыдно, а видя, что я безпрестанно плачу, говорила, вы очень много счастливы, будучи любима отъ одново господина, которой на десять миль воскругъ владѣнія имѣетъ.
Теперь впала любезные родители, въ руки не потребной и злой женщины, которая, какъ видно, несчастіямъ моимъ веселится. О мой Боже! что мнѣ дѣлать, что со мною будетъ, не возможно мнѣ отъ бѣдъ безъ Твоей помощи укрытся.
Въ восьмомъ часу пріѣхали мы къ преизрядному дому въ мѣстахъ отдаленныхъ, которой казался самой пустыней, и уединеннымъ жилищемъ, приличнымъ исполнить всякова роду злое намѣреніе, боюсь, чтобъ не окончилась погибель моя въ семъ мѣстѣ. Будучи въ превеликой слабости отъ труда и печали, вошла во оной домъ, Жевкесъ принесла мнѣ жжонова вина, и старалась всячески оказать прилѣжность свою услужить мнѣ. Между тѣмъ какъ она вонъ вышла, пришолъ кучеръ и говорилъ; простите меня сударыня, что я такъ много васъ обманулъ, я истинно сожалѣю о вашей печали, и тужу о томъ, что принужденъ былъ исполнить данное мнѣ повелніе.
Изрядно господинъ Робертъ. Я отъ роду одинъ разъ видѣла какъ вѣшаютъ, палачь также просилъ у преступника прощенія, что онъ ево вѣшаетъ по приказу, однако повѣсилъ съ радостію великой. По крайней мѣрѣ я сего наказанія не заслужила, ежелибъ я знала, что повелѣніи не достойнаго нашева господина должности моей не противны, я бы васъ до сего труда не допустила, вы не можете себя славить, показавъ предосудительную сію услугу своему господину. Сожалѣю говорилъ онъ, что вы такъ разсуждаете, не всѣ люди вашева мнѣнія. Хорошо господинъ Робертъ, я отвѣчала, вы съ своей стороны съ крайнею вѣрностію къ моей погибели служили, можетъ быть со временемъ разкаетесь, видя худыя трудовъ вашихъ плоды и бѣдственныя слѣдствіи. Вы знали, что меня должно было проводить къ Отцу моему, а вмѣсто тово немилосердо и пагубно обманули: благодарна, Богъ воздастъ вамъ.
Онъ запечалясь вонъ вышелъ, а госпожа Жевкесъ вошедъ спросила, что вы Роберту говорили? бѣдной идучи чуть не плачетъ. Я ему представляла, сказала я ей, неправости помощи ево къ моей погибели, въ чемъ можетъ быть онъ и раскаялся, но мнѣ въ томъ пользы нѣтъ, раскаяніе ево да будетъ ему угрызеніемъ совѣсти. Я васъ увѣряю сударыня, она говорила, что я сама сожалѣть буду, ежели подамъ къ неудовольствію вашему хотя малую причину. Ему исправить уже дѣлъ своихъ не можно, я говорила, а ваши еще всѣ въ переди будутъ, вы можете выбрать, что хотите, или помогать къ моей погибели, или къ моемужъ спасенію. Слушай государыня моя, она отвѣчала, я непременно намѣрена исполнить должность мою, въ разсужденіи своего господина, будте увѣрены, ежели я не наруша оной вамъ услужить могу, съ радостію исполню, а ежели ваши желаніи ево воли будутъ противны, я по должности поступать буду.
Прошу васъ госпожа Жевкесъ, я ей говорила, сударыней меня не величать, я бѣдная дѣвка, въ недостаткахъ воспитана, фортуной гонима, которая по своему упрямству играетъ мною какъ захочетъ, я для тово сотвори милость, говори со мною такъ какъ съ своей служанкой.
Такъ, такъ, она отвѣчала, я знаю, вы такъ много имѣетѣ власти надъ нашимъ господиномъ, что можете въ короткое время госпожа наша быть, и для тово хочу вамъ служить въ чемъ возможно, и хочу сударыней называть; поверте мнѣ, что я приказъ имѣю почитать васъ какъ госпожу мою.
Кто приказалъ вамъ, я спросила? Кто можетъ она отвѣчала кромѣ моево господина. Какъ сказала я ей приказать ему, вы ево давно не видали? Давно уже она отвѣчала, но Робертъ привесъ ко мнѣ писменное наставленіе какъ поступать съ вами, мнѣ бы не должно такъ много вамъ сказывать.
Ежели вы хотите много одолжить меня, я говорила, покажите мнѣ письменное сіе наставленіе, чтобъ я видѣла какую милость мнѣ отъ васъ ожидать можно, и такъ ли вы со мной поступать будитѣ? Прошу прощенія моя дарагая, она мнѣ отвѣчала, я довольное наставленіе имѣю, и вы можете вѣрить, что я по воли своего господина поступать буду, и служить вамъ по ево приказу, перестанемъ о томъ говорить.
Я надѣюсь, продолжала я говорить ей, что вы не захотите противныхъ и не справедливыхъ дѣлъ со мной чинить, какой бы приказъ ни имѣли отъ господина своего. Послушайте она отвѣчала, онъ господинъ мой, и ежели мнѣ прикажетъ что здѣлать, я должна исполнишь, безъ всякаго прекословія, а ево уже въ томъ разсмотреніе, что дѣлать противное ли чести, или не противное} но я должна волѣ ево повиноватся.
На примѣръ, я говорила, онъ вамъ прикажетъ меня зарѣзать за рѣжите ли? Этова не чево боятся, она отвѣчала, безъ сумнѣнія нездѣлаю, то уже стало убивство, ежели за рѣжу, то знаю что меня повѣсятъ. А на примѣръ ежели онъ за хочетъ отнять честь мою и непорочность, будете ли вы помогать? А честь отнять у дѣвки пуще нежели ее за рѣзать.
Какіе странные разговоры, она отвѣчала, оба пола въ человѣческомъ родѣ сотворенны, одинъ для другова, не весьмаль то натурально, что молодой мущина въ любится въ хорошую дѣвку, и захочетъ жаръ любви своей утолить, и желаніямъ здѣлать довольствіе, хотя на то нѣсколько и силы употребилъ, за что ево признать такъ винна, какъ бы жизнь власно отнять хотѣлъ, и расмѣяся продолжала рѣчь свою, такъ нахально и мерзко, что довольно мнѣ дала знать какъ мало на совѣсть и добродѣтель, ея надѣятся мнѣ должно, чемъ наиболѣе меня въ печаль погрузила, для тово, что я льстилась склонить ее къ себѣ въ помощь, хотя мало.
По окончаніи нашихъ разговоровъ, я ее просила, чтобъ она указала мѣсто, гдѣ начевать мнѣ? Гдѣ изволишь сударыня, она мнѣ отвѣчала, только нынѣ я сама принуждена спать съ вами. Какъ мнѣ то горько было слушать, какъ принуждена, я спросила, развѣ вамъ велѣно? Я люблю одна спать. Безъ сумнѣнія велѣно она отвѣчала. Для чево вы боитесь я здорова и чиста, развѣ вы не сыпални съ госпожей Жервисъ? Изрядно, я говорила скуча ее словами, послѣдуйте вамъ данному приказу, я не могу супротивлятся, вижу, что я всѣхъ людей безсчастнѣе въ свѣтѣ. Она начала свои сумозбродные рѣчи снова, и говорила передражнивая очень безчастна, будучи любима отъ такова дворянина, какихъ въ Англіи очень мало.
____________________
Дождалась СУББОТЫ, буду продолжать мою повѣсть, есть что писать мнѣ:
Дождалась СУББОТЫ, буду продолжать мою повѣсть, есть что писать мнѣ:
Казалось, что моя строгая надзирательница, имѣетъ приказъ накрѣпко за мной смотрѣть, для тово, что какъ легла со мной спать, заперла двери и ключь къ себѣ подъ головы положила, привязавъ подвяской, сказывая мнѣ, что уже раза два пытались воры въ домъ ворватся. Она я чаю нарочно меня стращала и тѣмъ заставила боятся, однакожъ не такъ бы я всево тово боялась естлибъ другихъ не было страховъ.
Нынѣшнюю ночь я спала очень мало, и проснувшись очень рано, оттворя окно, будто въ садъ глядѣла, а сама писала, какъ она вонъ выходила.
Въ самой завтрекъ она привела ко мнѣ двухъ служанокъ, одну кухарку, а другую что въ палатахъ прибираетъ и обои чистить, обѣ дѣвчищи глупые и простые, нѣчево отъ нихъ надѣятся было, однако я уйтить намѣрена прежде нежели господинъ нашъ приѣдетъ.
Есть и еще люди кромѣ кучера Роберта, которой хотя и причина бѣдъ моихъ, но многихъ лутче, а другіе всѣ почти негодны, одинъ садовникъ кажется человѣкъ доброй и скромной, только ему невелѣно ходить ко мнѣ.
Весьма я дивилась, что не вижу господина Вилліамса, но не смѣла спросить о немъ, чтобъ не подать сумнѣнія. Узная всѣхъ людей въ домъ, кромѣ ево, ни на ково надѣятся было не можно, думая, что ево чинъ не допуститъ помогать къ гибели моей господину.
Послѣ обѣда пришолъ онъ изъ школы гдѣ училъ по Латынѣ близь дому жителей въ деревнѣ и тѣмъ жилъ ожидая мѣста отъ нашева господина.
Господинъ Вилліамсъ былъ человѣкъ молодой и разумной, какъ скоро я ево увидѣла, то въ надеждѣ своей стала утверждатся, онъ казался, беретъ въ моихъ несчастіяхъ участіе. Весьма я остерегалась Жевкесъ, которая примечала взгляды не только слова наши; онъ хотя и имѣлъ покой въ семъ въ домъ но побольшей части жилъ въ деревнѣ, чтобъ ближе быть своей школы, въ Субботу послѣ обѣда сюда приходитъ и живетъ до Понедѣльника, а когда проповѣдь сказывать поѣдетъ вмѣсто настоящаго священника за три мили отъ сюда, тогда и въ Воскресенье уѣзжаетъ.
Я надѣюсь завтре итти съ нимъ въ кирку, не думаю, чтобъ отъ смотрительницы моей и то запрещено было, можетъ быть тамъ найду случай, по говорить съ нимъ, а какъ боясь, чтобъ она не узнала, что у меня бумага есть и чернилы, просила у ней бумаги, она мнѣ оную дать хотя и обѣщала, но съ такимъ договоромъ, чтобъ я не показавъ ей, что напишу, ни чево изъ дому не посылала, я ее увѣряла, что ни чево инова писать не буду, кромѣ какъ только препровождать хочу мою скуку, и отвращать печали, когда одна останусь, вы знаете что, говорю ей, что не съ кѣмъ мнѣ послать, чтобъ я ни написала.
Не для тово, она отвѣчала, что пошлете нынѣ, да можетъ быть послѣ найдете случай переслать оное. Мнѣ точно велено смотрѣть, что вы писать будете, но какъ я знаю, что вы охотница писать, и для того я вамъ дамъ два листа бумаги, чернильницу и перо, но надобно, чтобъ вы всегда тѣ два листа мнѣ казали писаны онѣ, или нѣтъ. Эта ужъ очень строго я отвѣчала. Не можетель вы мнѣ позволить положить мое платье въ тотъ кабинетъ, что подлѣ вашей спальни, и отдать ключь мнѣ, для чево не можно, она отвѣчала, я велю прежде оной прибрать и оставлю ключь въ дверяхъ тамъ есть клавикорды ежели хотите, можете играть отъ скуки; знаю, что покойная госпожа наша васъ учила музыкѣ.
Я вздумала всѣ мои перья, бумагу и чернилы, кое куды спрятать, боясь чтобъ она впредь мнѣ не отказала, чернилы вылила въ чайные чашки, бумагу, перья и сургучь между платьемъ разложила, опасаясь чтобъ не стали обыскивать, и льщу себя имѣть свободу писать невозбранно, а можетъ быть какимъ нибудь средствомъ найду способъ высвободить себя и изъ неволи. Какая мнѣ слава и честь думаю будетъ, ежели я сохраню мою непорочность, и убѣгу лукавства хитраго моего господина. Ежели же онъ сюда будетъ, я со всѣмъ пропала, сія мерзкая женщина помогать ему будетъ съ радостію въ злобныхъ ево предпріятіяхъ, не надобно будетъ ее такъ вонъ высылать, какъ онъ прежде высылалъ госпожу Жервисъ, и для тово принуждена буду всѣ мои силы и смыслъ употребить къ супротивленію.
Сія печаль очень тягостна, что пишу и не могу послать къ вамъ, но нынѣ въ бѣдахъ моихъ едина мнѣ только та и забава, и ежели Богъ милостію своею изведетъ меня съ моею добродотелію изъ мѣста пагубы такъ какъ я надѣюсь, не взирая на всѣ злые пріуготовленія, буду читать съ великою радостію все то, что нынѣ въ горести пишу со слезами.
Хотѣла написать по моей привычкѣ, молитесь Богу о вашей покорнѣйшей дочерѣ, но вамъ знать не можно моего состоянія, хотя и знаю, что вы непрестанно за меня молитесь, а я между темъ буду писать, что мнѣ случатся, а можетъ быть и удастся переслать къ вамъ. Куда какъ бы я была рада, естлибъ можно нынѣ найтить услужливаго Ивана, того честнова и доброва дѣтину.
____________________
Дождалась ВОСКРЕСЕНЬЯ.
Вотъ теперь всево зляе! моя супостатка не позволяетъ мнѣ ѣхать въ кирку, а моя надежда по большой части на томъ была и основана. Господина Вилліамса обругала за то, что онъ за меня вступился. Я узнала, что она, ежели захочетъ, можетъ ево изъ дому выгнать, бѣдной человѣкъ принужденъ ей покорятся, ожидая себѣ вѣчнаго пропитанія, отъ моего господина, получа приходъ когда умретъ тамъ священникъ, которой очень старъ, и уже мѣсяца съ четырѣ не встаетъ съ постели.
Господинъ Вилліамсъ довольно кажетъ мнѣ почтеніе, и видно, что онъ зжалился на меня глядя, можетъ быть склонится дать мнѣ въ помощь ко избѣжанію напасти; ежелибъ кто другой обо мнѣ поговорилъ съ нимъ. Но мнѣ для чево отнять щастіе у молодова человѣка, принудя ево то здѣлать, что ево противно пользѣ; однако кажется честной человѣкъ все долженъ здѣлатъ на свѣтѣ, ко избавленію бѣдной дѣвки, которую ищутъ похитить, Богъ ево за то не сравнительно наградить не оставитъ.
Подумайте, но ахъ какъ вамъ знать то, что я пишу, подумайте каково мое состояніе, которое доводитъ меня до крайняго отчаянія, чрезъ которое принуждена честному человѣку къ нещастію подать причину, мнѣ кажется онъ очень поговорить со мной желаетъ: ибо я узнала то по одному слову, что онъ сказалъ мнѣ тихонько.
Злодѣйка, такъ, я называть стану мою надзирательницу, часъ отъ часу становится суровѣе, не болѣе получаса, какъ по говорила я съ служанкой для тово, чтобъ она ласковѣе была ко мнѣ. Она вдругъ вошедъ сказала, пожалуй сударыня не искушай бѣдную деревенскую дѣвку, и не мѣшай ей дѣлать свое дѣло, я слышала, что вы гулять ее звали. Слушай Начонъ, говорила ей, отнюдь не ходи ни куда съ нею, и ни въ чемъ ее не слушай, мнѣ не сказавши. Голосъ ее былъ толстой и хриповатой, и надѣюсь, что она подпить любитъ вся кругла какъ бомба, и ежелибъ я ее разсердила, онабъ меня одной ногою задавить могла. И такъ будучи такимъ уродомъ, къ томужъ имѣя сердце гнуснѣе рожи, взоромъ своимъ мучитъ меня всечасно. Безъ помощи отъ Бога пропала бы я на вѣки, не могу описать довольно, какъ она зла. Въ сей часъ прислала сказать, чтобъ я надѣла башмаки мои, которые у меня были отняты, и шла я въ садъ гулять съ нею, по чему я принуждена была исполнить ее приказаніе. Боже мой! для чево нѣтъ здѣсь госпожи Жервисъ со мною. Я и сама не знаю; для чево обрадовалась. Въ тотъ часъ, какъ башмаки надѣла. Теперь пришли и сказали мнѣ, что Иванъ пріѣхалъ верьхомъ, тотъ честной Иванъ, за которова я всегда молю Бога. Увидѣла я ево въ окно, но увидѣла печальна, что за вѣсти принесъ онъ? Здоровылиль родители мои, госпожа Жервисъ, и всѣ въ домѣ не выключая и хулы достойнаго господина, желаю чтобъ и онъ живъ былъ и здоровъ, толькобъ раскаялся во всѣхъ своихъ дѣлахъ не правыхъ. О Боже! въ какомъ мы живемъ вѣкѣ! беру перо въ руки, но чувствую горесть и беспокойство, конечно новымъ страданіямъ подвержена буду.
Иванъ пришолъ ко мнѣ съ госпожею Жевкесъ, она тотчасъ на ухо подошедъ мнѣ сказала, чтобъ я для себя о башмакахъ не упоминала. Сердешно Иванъ хоттъ скрыть свою жалость, но сверхъ воли полились у нево слезы. О дарагая Памела, увидя меня вскричалъ! что мои другъ, я отвѣчала, видишь ты самъ въ какомъ я состояніи, ни какой вины за собой не зная, благодарствую за вашу дружбу и услуги. Онъ у слыша сіе, болѣше сталъ плакать, отъ чего сердце мое терзалось не милосердо, видя, что сторонней человѣкъ на меня сжалясь плачетъ. Скажи, спрашивала ево, господинъ нашъ не ѣдетъ ли сюда? Нѣтъ отвѣчалъ онъ рыдая, Отецъ мой и мать живыли, также госпожа Жервисъ, господинъ Лонгманъ, и всѣ въ домѣ? Всѣ живы онъ сказалъ и такъ вздохнулъ, что я думала онъ духъ испускаетъ. Я думаю онъ съ ума сошолъ госпожа Жевкесъ говорила, о чемъ тужитъ самъ не знаетъ, я думаю Иванъ ты влюбился? Не видишь штоль, что она въ добромъ здоровьѣ. Не могу отвѣчалъ онъ слезъ удержать отъ радости, увидя дѣвицу Памелу, я къ вамъ привезъ письмо, обратясь сказалъ мнѣ. Я принявъ оное, и видя, что отъ моево господина въ карманъ положила, не думаю госпожа Жевкесъ, сказала я, чтобъ вы захотѣли сіе письмо читать. Нѣтъ она отвѣчала, я знаю отъ ково оно, а то бы просила конечно васъ показать оное.