Глава 1 Окружение Ленина
Эта глава о соратниках (а может быть, точнее — соучастниках?) вождя русской революции. Вокруг Ленина всегда было немало людей. В силу своих интеллектуальных качеств он заметно выделялся среди российских социал— демократов еще в начале века. К нему тянулись, с ним спорили, враждовали, но игнорировать его было невозможно: Ленин был цельной натурой, способной одним своим присутствием влиять на людей. Но близких друзей у него не было.
Своим интеллектуальным "ростом" он как бы держал людей на расстоянии. Правда, в отдельные ранние периоды своей жизни Ленин был дружески весьма близок то к Ю.О.Мартову, то к Н.Е.Федосееву (хотя виделся с ним только дважды!), то к А.А. Ванееву. Позже, накануне революции, его теснее, чем с кем-либо, связывали узы теплых товарищеских отношений с Г.Е.Зиновьевым и Л.Б.Каменевым. Временами Ленин проявлял заметное дружеское расположение к Свердлову, Дзержинскому, Подвойскому, Луначарскому или к кому-либо еще. Но, повторю, близких друзей, "на всю жизнь", у Ленина не было. И хотя он часто интересовался состоянием здоровья и самочувствием окружавших его товарищей, беспокоился, накормлены и отдохнули ли они, это было, по убеждению Ленина, просто партийной обязанностью. Вождь большевиков мог шутить, смеяться, даже быть фамильярным, но он никогда не преступал некоей невидимой грани моральной близости к тому или иному человеку. Возможно, лишь за исключением И.Ф.Арманд. Ленин принадлежал Идее, был ее фанатиком и жрецом. А у таких людей могут быть единомышленники, соратники, соучастники, единоверцы, но они редко бывают личными друзьями. Этому мешала абсолютная ленинская приверженность тем идейным постулатам, которым он поклонялся.
Нас в книге интересуют прежде всего те люди из ленинского окружения, которые оказали заметное влияние на формирование и развитие системы, родившейся после октября 1917 года. Фактически, это весь состав первого Политбюро ЦК РКП(б). Известно, что Политбюро было создано по предложению Ленина 10 (23) октября 1917 года на заседании ЦК, когда решался вопрос о вооруженном восстании. Но этот орган и при захвате власти, и сразу после этого не проявил себя.
Ленин чувствовал, что собираться всем составом ЦК для решения текущих задач трудно. Он хотел иметь в составе Центрального Комитета несколько человек, которые могли бы на регулярной основе решать все вопросы текущего момента. На VIII съезде партии Г.Е.Зиновьев, делавший доклад по организационному вопросу, заявил, что увеличение состава ЦК грозит превратить его в "маленький митинг". Нужно в коммунистическом ареопаге иметь Политбюро, оргбюро и секретариат. Никто не мог и предположить, что Политбюро, созданное на VIII съезде в марте 1919 года, совсем скоро обретет огромную силу, а со временем в советском государстве превратится в единственный и абсолютный орган власти, сокрытый от глаз людей покровом зловещей таинственности и всесилия.
А тогда, 25 марта 1919 года, в первый состав постоянно действующего органа, избранного пленумом ЦК, вошли: В.И.Ленин, Л.Б.Каменев, Н.Н.Крестинский, И.В.Сталин, Л.Д.Троцкий; кандидатами — Н.И.Бухарин, Г.В.Зиновьев, М.И.Калинин. Все эти люди, за исключением Николая Николаевича Крестинского, который смог "удержаться" в составе Политбюро лишь до 1921 года, и Михаила Ивановича Калинина — откровенно декоративной фигуры, в первые годы советской власти, составляя ближайшее окружение Ленина, были основными помощниками главного "архитектора" системы.
Что касается Н.Н.Крестинского, то он, побывав и в левых коммунистах", и в "троцкистах", занимая ряд заметных постов в ЦК, Совнаркоме, ВЦИК, окончил в конце концов свою жизнь на сталинской гильотине. В толстом томе особого фонда Центрального архива Министерства государственной безопасности СССР заключены документы "Судебного производства по делу Бухарина, Рыкова, Ягоды, Крестинского…". Там есть и небольшая справочка, всего в полстраницы:
"Приговор о расстреле Крестинского Николая Николаевича приведен в исполнение в Москве 15 марта 1938 года. Акт о приведении приговора в исполнение хранится в Особом архиве 1-го спецотдела НКВД СССР, том № 3, лист № 97.
Начальник 12-го отделения 1-го спецотдела НКВД СССР.
Лейтенант госбезопасности Шевелев".
Судьба М.И.Калинина оказалась более удачной. По предложению Ленина 30 марта 1919 года он был избран Председателем ВЦИК. С тех пор, до самой своей почетной кончины в 1946 году в собственной постели, а не в подвале "карательных органов", Калинин играл роль бутафорского "главы" советского государства. Как позже, так и в годы жизни Ленина, находясь почти под башмаком вождей, Калинин не оказывал какого-либо реального влияния на судьбы страны.
Уже первое заседание созданного Политбюро, состоявшееся 16 апреля 1919 года, на котором присутствовало лишь четыре человека: Ленин, Каменев, Крестинский и Калинин, показало, что это будет не столько партийный, сколько государственный орган. Рассматривались вопросы экономического положения рабочих, о возможности преподавания закона божия во внеурочное время, о пополнении коллегии Наркомзема, о поездке Калинина на агитпоезде "Октябрьская революция", о предании суду антисоветских групп и т. д.
Нас интересует не только отношение этих людей к большевистскому лидеру, их взаимоотношения, но и оценка Лениным своего ближайшего окружения. Она содержится в многочисленных записках Председателя Совнаркома, телеграммах, выступлениях. Но, пожалуй, в концентрированном виде в его знаменитом "Письме к съезду", продиктованном им в несколько приемов в декабре 1922-го и январе 1923 года. В своих диктовках 24 и 25 декабря Ленин характеризует политические, моральные и интеллектуальные качества Троцкого, Сталина, Зиновьева, Каменева, а также Бухарина и Пятакова. В добавление к письму от 24 декабря, 4 января 1923 года, Ленин диктует впечатляющий фрагмент, посвященный почти целиком Сталину. Эти записи не только обогащают наше представление о том, каковой видел Ленин ситуацию в стране и партии в начале двадцатых годов, но и позволяют оценить личностное восприятие вождем большевиков своего ближайшего окружения.
Всем "выдающимся" и вообще "основным вождям" мы уделим в этой главе достаточно внимания. Несколько удивляет причисление Лениным к основной обойме большевистских вождей Г.Л.Пятакова, которого он называет человеком "несомненно выдающейся воли и выдающихся способностей". Действительно, Пятаков занимал ряд постов, которые можно назвать министерскими, но он никогда не оказывал заметного влияния в партии, что касается ее стратегических задач. Участь его также печальна. После исключения из партии, арестов, высылок он был, наконец, привлечен к нашумевшему сталинскому процессу 1937 года. Несмотря на "выдающуюся волю", Пятаков после долгих пыток написал на тридцати пяти страницах письмо наркому внутренних дел Н.И.Ежову, в котором проявил свои невероятные фантастические способности. То, что говорится в письме, можно объяснить лишь больным от побоев и издевательств воображением. Там приводится, например, прямая речь Троцкого вроде: "Поймите, без целой цепи террористических актов, которые надо провести как можно скорее, нельзя свалить сталинское правительство. Ведь речь идет о государственном перевороте… В этой борьбе должно применять все, самые острые методы подготовки государственного переворота и, в первую очередь, террор, диверсии и вредительство…"
Думаю, бредни о тайной встрече Пятакова и Троцкого в декабре 1935 года в Осло были сочинены ленинско-сталинскими чекистами, а измученный пытками Пятаков (как и его подельцы) писал и говорил, что хотели палачи. Хотя Ленин и причисляет этого человека к лику перспективных, молодых вождей, думаю, что едва ли он был таковым. Во всяком случае, в биографии поступков и свершений Пятакова нет ничего, что поставило бы его рядом, допустим, с Бухариным или другими признанными лидерами партии. Здесь сказывается просто личная симпатия вождя к человеку, интуитивное ощущение его незаурядности.
В своем рассмотрении ленинского окружения мы ограничимся рамками Политбюро, хотя Ленин часто встречался, общался, обсуждал различные вопросы с Ф.Э.Дзержинским, Г.К.Орджоникидзе, Н.И.Подвойским, М.С.Урицким, В.Володарским, Е.Д.Стасовой, А.В.Луначарским, А.М.Коллонтай, Э.А.Рахья, М.В.Фрунзе, Н.В.Крыленко, Д.И.Курским, А.Д. Цюрупой, В.Д.Бонч-Бруевичем и другими революционерами. Они составляли как бы второй слой непосредственного окружения. Все эти люди интересны прежде всего как исполнители воли вождя, ее интерпретаторы и представители. Именно окружение Ленина явилось тем человеческим звеном, которое обеспечило реализацию курса вождя на вооруженное восстание, "военный коммунизм" и красный террор, использование всех мыслимых ресурсов ведения гражданской войны, переход к нэпу, инициирование мировой революции… Окружение Ленина — и ближайшее, политбюровское, и люди "второго слоя", — сохраняя свою индивидуальность и особенности, было носителем ленинской воли, озарений и горьких заблуждений, проводником большевистского курса.
Окружение не было монолитным, многие враждовали друг с другом. Особенно непримиримой была борьба между Троцким и Сталиным, имевшая далеко идущие трагические последствия для страны и партии. Бухарин старался ладить со всеми, но порой ценой беспринципных уступок. Троцкий (правда, уже в 1928 году) называл Бухарина "Колечкой Балаболкиным". Зиновьев, с трудом поддерживая внешне лояльные отношения, считал Троцкого, не без оснований, фразером, человеком, который в теории лишь повторяет "зады" Парвуса. В 1925 году Зиновьев в своей книге "Ленинизм" без обиняков заявил, что Троцкий "не знал (и не знает) пути к победе ни русской, ни международной революции". И лишь Зиновьев и Каменев представляли собой политический тандем, не доставлявший (за исключением одного эпизода в октябре 1917 года) Ленину никаких хлопот.
Окружение Ленина без колебаний шло за ним (случаи шатаний и самоволия были редки), поддерживало вождя, боролось за степень своего влияния на вершине пирамиды власти. Обращение к ликам тех, кто был рядом с вождем русской революции, позволяет увидеть в них и некоторые ленинские черты, которые трудно рассмотреть, глядя только на него.
Люди из окружения — это не только фигуры исторического масштаба, это и человеческие рефлекторы ленинского портрета.
"Самый способный человек… в ЦК"
…Именно так: "самый способный человек в настоящем ЦК" охарактеризовал Троцкого Ленин 24 декабря 1922 года. Назвав Троцкого (как и Сталина) "выдающимся вождем современного ЦК", Ленин как бы увенчал своей оценкой длинную, противоречивую, сложную, неоднозначную историю своих отношений с Троцким. Незадолго до своего угасания Ленин счел возможным отметить в своем письме высоту интеллекта второго человека в русской революции, не удержавшись, однако, и от упоминаний слабостей этого революционера: самоуверенности и увлечения "административной стороной дела". Этой "комплексной" оценке Троцкого Лениным предшествовали долгие годы сотрудничества, ожесточенного, часто неприличного противоборства, внимательного изучения друг друга и вновь сотрудничества.
Отношения Троцкого с Лениным прошли несколько стадий. Можно даже сказать, что на пороге века Ленин был именно тем, кто оказал в трудную минуту поддержку молодому революционеру.
В октябре 1902 года Троцкий ранним утром постучит в квартиру Владимира Ульянова в Лондоне. Адрес ему дал Павел Аксельрод в Цюрихе, куда Троцкий попал после побега из сибирской ссылки. Здесь Троцкий впервые увидел Ленина и Крупскую. Застав в постели будущего вождя будущей русской революции, Троцкий первым делом попросил денег: внизу стоял кеб, с ним нужно было расплатиться…
Ленин ввел Троцкого в круг известных в России и Европе социал-демократов: Плеханова, Потресова, Дана, Засулич, Мартова, приблизил к газете "Искра". Ленин, присматриваясь к двадцатитрехлетнему Бронштейну, взял на первых порах опекунство над ним. Троцкий непрерывно и много говорил, чувствовал себя героем (революционер, вырвавшийся из царской ссылки!), жадно впитывая в себя революционные ферменты, которыми была богата жизнь российских эмигрантов. Ленин хотел сделать Троцкого одним из своих молодых помощников, оставаясь по отношению к нему патроном. Но очень скоро почувствовал строптивость, своенравность и сильно развитое самолюбие молодого революционера. На съезде, расколовшем РСДРП на большевиков и меньшевиков, пути Ленина и Троцкого надолго разошлись. Троцкому Мартов, Аксельрод, Дан, Засулич казались неизмеримо более привлекательными людьми, чем Ленин, смахивавший на молодого старика.
А после первой русской революции это были уже два непримиримых политических и идейных противника. Ленин бичевал Троцкого за попытки занять центристское положение, в душе, возможно, завидуя его блестящему афористичному перу, несопоставимому с тяжелыми каменоломнями слога Ульянова… Ленин не скупился на брань в адрес Троцкого, приклеив тому обидный ярлык "иудушки". В одном из своих писем к Инессе Арманд Ленин напишет: "Вот так Троцкий! Всегда равен себе виляет, жульничает, позирует как левый, помогает правым, пока можно…"
Троцкий не оставался в долгу. После революции 1905 года и до октябрьского переворота Троцкий нередко своими статьями то сдергивал с Ленина мантию теоретика, то превращал жезл вождя в обычную дубину. Казалось, они враги навсегда. В марте 1913 года в своем письме Николаю Семеновичу Чхеидзе Троцкий писал: "…Дрянная склока, которую систематически разжигает сих дел мастер Ленин, этот профессиональный эксплуататор всякой отсталости в русском рабочем движении… Все здание ленинизма в настоящее время построено на лжи и фальсификации и несет в себе ядовитое начало собственного разложения…"
Ленин, вплоть до февраля 1917 года, продолжал считать Троцкого прозападным социал-демократом, а это в глазах лидера большевиков было страшным грехом. Еще в июле 1916 года Ленин "величает" Троцкого лицемером, "каутскианцем", "эклектиком". Эпитеты Ленину понравились, и он еще в ряде своих статей именует Троцкого "каутскианцем", ведь для вождя большевиков Карл Каутский — само олицетворение оппортунизма, предательства, выражающегося в приверженности центризму. А это, по мысли Ленина, и есть предательство интересов рабочего класса. В открытом письме Борису Суварину Ленин касается позиции Троцкого, заявляя, что "в чем я его упрекал — это в том, что он слишком часто представлял в России политику "центра". Чем ближе революция, тем Ленин "мягче" к Троцкому, хотя при случае корит его в приверженности "софизмам" и другим антимарксистским "штучкам".
Приехав в Россию, Ленин прекращает критику Троцкого, называя его уже "заведомым интернационалистом, противником войны". Ленин чувствовал, что революция сближает его с Троцким помимо их воли. Правда, не с руганью, но с укоризной Ленин выговорил революционеру, который еще не добрался в Россию: "Чхеидзе есть худшее прикрытие оборончества. Троцкий, издавая газету в Париже, недоговорил, за он или против Чхеидзе. Мы всегда говорили против Чхеидзе, так как он является тонким прикрытием шовинизма. Троцкий до конца недоговорил…" Но в целом позиция Троцкого после февраля 1917 года для Ленина уже столь ясна, что он явно сменил гнев на милость. Выступая на митинге солдат броневого дивизиона в Михайловском манеже в апреле 1917 года, вождь с большим сочувствием говорил, что англичане держат в тюрьме "нашего товарища Троцкого, бывшего председателя Совета рабочих депутатов в 1905 году…".
Окончательно Ленин нашел в своем сердце достойное место для Троцкого, когда центристская организация так называемых "межрайонцев" была принята на VI съезде РСДРП в ряды большевиков. Ленин получил сразу заметное подкрепление не только четырех тысяч социалистов, придерживавшихся центристских взглядов, но и мощное личностное: В.Володарский, А.А.Иоффе, А.В.Луначарский, Д.З.Мануильский, М.С.Урицкий, К.К.Юренев. В числе "межрайонцев" был и Л.Д.Троцкий.
Однако сближение Ленина и Троцкого произошло не на личностной основе. Оба революционера сошлись на необходимости радикальных решений для России. Хотя в этом сближении у Троцкого нет-нет и проявлялись колебания. Но это были частности. Оба вождя русской революции являлись якобинцами, превозносившими превыше всего восстание, диктатуру, если нужно — террор.
Троцкий, еще недавно именуемый Лениным "каутскианцем", так отвечал Карлу Каутскому летом 1920 года: "…Революция требует от революционного класса, чтобы он добился своей цели всеми средствами, какие имеются в его распоряжении: если нужно — вооруженным восстанием, если требуется — терроризмом… Террор может быть очень действенен против реакционного класса, который не хочет сойти со сцены. Устрашение есть могущественное средство политики и международной и внутренней. Война, как и революция, основана на устрашении. Победоносная война истребляет, по общему правилу, лишь незначительную часть побежденной армии, устрашая остальных, сламывая их волю".
Троцкий все это писал в 1920 году. Революционер знал, что Ленин сразу же после революции, особенно в 1918 году, преподал большевикам уроки, как нужно организовывать террор с устрашениями. В приведенном фрагменте из сочинений Троцкого "Терроризм и коммунизм" явственно слышны ленинские ноты, сделавшие возможным их быстрое и тесное сближение после революции 1917 года.
Ленин и Троцкий были людьми, быстро сблизившимися на основе принятия ими общей революционной методологии, якобинства, допустимости крайних радикальных мер в деле социального переустройства. Ленину импонировало, что в лице Троцкого он нашел выдающегося организатора, способного в любой области, сфере деятельности, куда бы он ни направлялся, добиваться перелома. При склонности Ленина быть только и исключительно в партийном "штабе", в центре, он нашел человека, который компенсировал его собственные слабости: неумение и нежелание личным присутствием на фронте, в другом критическом месте добиваться решительного перелома. Троцкий дополнял Ленина с организационно-практической стороны.