Вода текла в ванну из открытого до упора крана. Рядом - тюбик пасты "Крест" со снятым колпачком. В дальнем углу на краю ванны сидел Дэнни, безвольно сжимая в левой руке зубную щетку, рот был украшен легкой пеной зубной пасты.
Дэнни, будто в трансе, не сводил глаз с зеркальца на дверце висящей над раковиной аптечки. Лицо выражало притупивший все прочие чувства ужас, и первой мыслью Венди было, что у него что-то вроде эпилептического припадка и мальчик, должно быть, подавился языком.
- Дэнни!
Дэнни не отвечал. Из горла шли утробные звуки.
Потом её оттолкнули в сторону так сильно, что она ударилась о вешалку для полотенец, и Джек опустился перед мальчиком на колени.
- Дэнни, - сказал он. - Дэнни, Дэнни! - Он пощелкал пальцами перед пустыми глазами сына.
- А как же... - сказал Дэнни. - Турнир, игра. Удар.
Нррррр...
- Дэнни...
- Роке! - сказал Дэнни неожиданно низким, почти мужским голосом. Роке. Грох! Молоток для роке... две стороны.
ГАААА.
- Джек, Боже мой, что с ним такое?
Джек ухватил мальчика за локти и сильно встряхнул. Голова Дэнии безвольно откинулась назад, а потом дернулась вперед, как воздушный шарик на палочке.
- Роке. Грох! Тремс.
Джек снова встряхнул сына, и глаза Дэнни вдруг прояснились. Зубная щетка, тихонько щелкнув, стукнулась о каменный пол.
- Что? - спросил он, оглядываясь по сторонам. Увидел стоящего перед ним на коленях отца, Венди у стены. - Что? - переспросил Дэнни с растущим беспокойством. - Ч-Ч-Чт-то н-н-не...
- Не заикаться! - неожиданно рявкнул Джек прямо ему в лицо Перепуганный насмерть Дэнни вскрикнул, напрягаясь всем телом, в попытке вырваться из отцовских рук, а потом разразился слезами. Потрясенный Джек притянул его к себе.
- Ну, извини, милый. Извини, док. Не плачь. Прости меня. Все в порядке.
Вода нескончаемой струей бежала в раковину, и Венди ощутила, что внезапно ступила в некий мучительный кошмар, где время текло вспять, обратно к тем временам, когда её пьяный муж, сломав сыну руку, потом скулил над ним почти теми же словами.
(Прости милый. Извини, док. Пожалуйста. Мне так жаль.)
Она подбежала к ним, каким-то образом сумела не без
труда извлечь Дэнни из объятий Джека (на лице мужа она заметила выражение сердитого упрека, но отмахнулась от него, чтоб обдумать позже) и подхватила мальчика на руки.
Она прошла с ним обратно в маленькую спальню, Денни судорожно хватался руками за её шею. Джек шел следом.
Присев к Дэнни на кровать, Венди принялась покачивать его, успокаивая бессмысленными словами, которые повторяла раз за разом. Она подняла глаза на Джека, теперь в его взгляде была только тревога. Он вопросительно поднял брови.
Она легонько тряхнула головой.
- Дэнни, - говорила она. - Денни, Дэнни. Дэнни. Все отлично, док. Все в порядке.
Наконец, Дэнни затих и только слабо дрожал в объятиях матери. Но все же сперва он обратился к Джеку - к Джеку, который теперь сидел рядом с ними на кровати - и она ощутила слабый укол прежней (Сперва к нему, и всегда на первом месите был он)
ревности. Джек накричал на мальчика, она его успокоила, но все-таки это отцу Дэнни сказал:
- Прости, пап. Я вел себя плохо?
- Извиняться не за что, док. - Джек взъерошил ему волосы. - Что, черт возьми, там стряслось?
- Я... Я не знаю. Почему ты мне сказал "не заикаться", папа? Я не заикаюсь.
- Нет, конечно, - искренне сказал Джек, но Венди почувствовала, будто к сердцу прикоснулись холодные пальцы.
Джек вдруг показался таким испуганным, словно только что увидел привидение.
- Что-то про таймер... - пробормотал Дэнни.
- Что? - Джек подался вперед, а Дэнни вздрогнул и прижался к матери.
- Джек, ты пугаешь его! - сказала Венди, голос был тонким, а тон обвиняющим. Ей вдруг пришло в голову, что напуганы они все. Но чем?
- Не знаю, не знаю, - говорил Дэнни отцу. - Что... что я говорил, пап?
- Ничего, - пробормотал Джек. Он вытащил из бокового кармана носовой платок и обтер губы. У Венди снова ненадолго возникло тошнотворное ощущение, что время пошло вспять. Жест был ей хорошо знаком с той поры, когда Джек пил.
- Почему ты запер дверь, Дэнни? - осторожно спросила она. - Зачем ты это сделал?
- Тони, - сказал он. - Тони мне велел.
Они обменялись взглядами поверх головы сына.
ИЗ
- А зачем, Тони не сказал, сынок? - спокойно спросил Джек.
- Я чистил зубы и думал про чтение, - сказал Дэнни. - Очень сильно думал, правда. И... и в зеркале увидел Тони, далеко. Он сказал, что опять должен показать мне.
- Ты хочешь сказать, он был у тебя за спиной?
- Нет, он был в зеркале внутри, - это Дэнни особенно подчеркнул. Далеко, в глубине. И я пришел сквозь зеркало.
А дальше я помню, как папа меня тряс, и я подумал, что снова был нехорошим.
Джек вздрогнул, как от удара.
- Нет, док, - тихо сказал он.
- Тони велел тебе запереть дверь? - спросила Венди, ероша ему волосы.
- Да.
- И что же он хотел тебе показать?
Дэнни в её объятиях напрягся, будто мышцы его тела натянулись подобно струнам рояля.
- Не помню, - сказал он вне себя от горя. - Я не помню.
Не спрашивай. Я... Я ничего не помню.
- Ш-ш, - встревоженно сказала Венди. Она опять принялась качать его. Не помнишь - и не надо, ничего страшного.
Наконец, Дэнни снова начал расслабляться.
- Хочешь, я ещё немножко посижу с тобой? Почитаю тебе?
- Нет. Только ночник. - Он робко взглянул на отца. - Пап, посидишь со мной? Одну минуточку?
- Конечно, док.
Венди вздохнула.
- Я буду в гостиной, Джек.
- Ладно.
Она поднялась и посмотрела, как Дэнни забирается под одеяло. Он казался очень маленьким.
- Ты уверен, что с тобой все в порядке, Дэнни?
- Угу. Сунь мне сюда Снупи, мам.
Она включила ночник и стал виден Снупи, который глубоким сном спал на крыше своей конуры. Пока они не переехали в "Оверлук", Дэнни ночник не требовался, а здесь он специально попросил об этом. Она выключила лампу и снова посмотрела на них: белеющее маленьким пятном личико Дэнни, над ним лицо Джека. Она чуть помедлила,
(а потом я прошел сквозь зеркало)
а потом тихонько оставила их одних.
- Засыпаешь? - спросил Джек, откидывая Дэнни волосы со лба.
- Ага.
- Хочешь глоток воды?
- Нет...
На пять минут воцарилось молчание. Дэнни все ещё был под рукой Джека. Думая, что мальчик уснул, он уже собрался было встать и тихонько уйти, но Дэнни в полусне сказал:
- Роке.
Джек повернулся обратно, ощутив глубоко внутри сигяал тревоги.
- Дэнни?
- Ты не сделаешь маме больно, да, пап?
- Нет.
- А мне?
- Нет.
Снова молчание, оно затягивалось.
- Пап?
- Что?
- Тони приходил рассказать о роке.
- Правда, док? Что он сказал?
- Я мало помню. Помню только, что он сказал, там подачи. Как в бейсболе. Правда, смешно?
- Да. - Сердце Джека монотонно стучало в груди. Откуда малыш мог узнать такие подробности? В роке действительно играли с подачами, но не как в бейсболе, а как в крикете.
- Папа? - Он уже почти спал.
- Да?
- Что такое тремс?
- Тремс? Может, так стучали в барабан индейцы на тропе войны? Трремс, трремс, трремс...
Молчание.
- Эй, док?
Но Дэнни спал, глубоко, медленно дыша. Джек немного посидел, глядя на него, и, подобно водам прилива, на него нахлынула волна любви. Почему он так наорал на мальчика?
Небольшое заикание для него было вполне нормальным.
Мальчуган выходил из обморока или какого-то непонятного транса, и при таких обстоятельствах в заикании не было совершенно ничего удивительного. Ничего. Да он вовсе и не оказал "таймер". Это было какое-то другое слово, какая-то чушь, абракадабра.
Откуда он знает, что в роке играют с подачами? Кто-нибудь рассказал? Уллман? Холлоранн?
Джек опустил глаза и посмотрел себе на руки. От напряжения пальцы крепко сжались в кулаки, (Господи, выпить, выпить бы!)
а ногти вонзились в ладони, как крошечные клейма. Он медленно заставил себя разжать кисти.
- Я люблю тебя, Дэнни, - прошептал он. - Господь свидетель, люблю.
Джек вышел из комнаты. Он снова сорвался, совсем не сильно, но и этого оказалось довольно, чтоб ощутить страх и дурноту. Выпивка смыла бы это ощущение, будьте уверены.
И это,
(что-то про таймер)
и все прочее. Тут он не мог ошибиться ни в едином словечке. Каждое прозвучало ясно, как удар колокола. В коридоре он помедлил, оглянулся и машинально промокнул губы носовым платком.
В свете ночника их очертания были всего лишь силуэтами.
Венди в одних трусиках подошла к кроватке и снова укрыла его - он сбросил одеяло. Джек стоял в дверях, наблюдая, как она прикладывает сыну запястье ко лбу.
- Температура есть?
- Нет.
Она поцеловала Дэнни в щеку.
- Слава Богу, ты договорилась с врачом, - сказал он, когда она вернулась к двери. - Думаешь, этот парень свое дело знает?
- Кассирша сказала, врач он очень хороший. Вот все, что я выяснила.
- Если что-нибудь окажется не так, я отошлю вас к твоей матери, Венди.
- Если что-нибудь окажется не так, я отошлю вас к твоей матери, Венди.
- Нет.
- Я знаю, - сказал Джек, приобняв её, - что ты чувствуешь.
- Ты вообще не представляешь, что я чувствую к ней.
- Венди, больше мне некуда вас отправить. Ты же знаешь.
- Если ты приехал...
- Без этой работы мы по миру пойдем, - просто сказал он. - Ты же понимаешь.
Силуэт Венди медленно кивнул - она понимала.
- Когда я в тот раз говорил с Уллманом, я подумал, что он просто дурью мается. Теперь я в этом не уверен. Может быть, мне действительно не следовало браться за такую работу и тащить сюда вас обоих. За сорок миль, в никуда...
- Я люблю тебя, - сказала она. - А Дэнни любит тебя даже сильней, если такое возможно. Ты разбил бы ему сердце, Джек. И разобьешь, если отправишь нас отсюда.
- Не говори так.
- Если доктор скажет, что что-то не в порядке, я поищу
работу в Сайдвиндере, - сказала она. - Если в Сайдвиндере я ничего не найду, мы с Дэнни уедем в Боулдер. К матери я не могу ехать. Ни при каких отношениях. Не проси. Я. - я просто не могу.
- По-моему, это мне понятно. Выше нос. Может, ничего и нет.
- Может быть.
- Вам к двум?
- Да.
- Венди, давай оставим дверь в спальню открытой.
- Я и сама хотела. Но, думаю, сейчас он спит.
Но он не спал.
Бум... бум... бум... БУМБУМБУМ...
Он удирал от тяжелых, гулких, сокрушительных звуков по извилистым, похожим на лабиринт, коридорам, босые ноги шлепали по вытканным на ковре черно-синим джунглям.
Каждый раз, как где-то позади себя он слышал удар молотка для роке по стене, ему хотелось громко закричать. Но нельзя.
Нельзя. Крик выдаст его, и тогда (тогда ТРЕМС)
(ИДИ СЮДА, ПОЛУЧИ, ЧТО ЗАСЛУЖИЛ, ПЛАКСА
ПОГАНЫЙ!)
О, он слышал - хозяин этого голоса приближается, идет за ним, крадется по коридору, по враждебным сине-черным джунпям, как тигр. Людоед.
(ИДИ-КА СЮДА, МАЛЕНЬКИЙ СУКИН СЫН!)
Если б ему удалось добраться до ведущей вниз лестницы, если бы удалось убраться отсюда, с четвертого этажа, все было бы в порядке. Даже с лифтом. Если бы только вспомнить, о чем забыли. Но было темно, и от ужаса он перестал ориентироваться. Свернул в один коридор, потом в другой, сердце комком прыгало во рту, обжигая ледяным холодом; он боялся, что за любым поворотом может лицом к лицу столкнуться с этим тигром в человеческом образе.
Теперь стук раздавался прямо у него за спиной, слышался страшный, хриплый крик.
Свист - это головка молотка рассекла воздух, (Роке... грох!.. роке... грох!.. ТРЕМС) прежде, чем с сокрушительной силой ударить в стену. Тихий шелест шагов по ковру-джунглям. Паника струйкой горького сока брызнула в рот.
(Ты вспомнишь, о чем забыли... но вспомнит ли он? О чем?)
Он влетел за очередной угол, и в нем медленно поднялся ужас чистейшей воды ужас: тупик. С трех сторон хмурились запертые двери. Западное крыло. Он находился в западном крыле, а снаружи доносился визг и вой бурит, которая словно бы давилассь, забив снегом собственное темное горло.
Всхлипывая от ужаса, он прижался спиной к стене, сердце бешено колотилось, как у кролика, запертого в норе. Когда спина Дэнни прижалась к извилистым волнистым линиям выпуклого рисунка светло-голубых шелковистых обоев, его ноги подкосились и он, дыша со свистом, рухнул на ковер, разбросав вывернувшиеся наружу руки по джунглям сплетенного с лианами дикого винограда.
Громче. Громче.
В коридоре был тигр, и теперь этот тигр оказался прямо за углом назойливые, раздраженные, полные безумной ярости крики не утихали, молоток для игры в роке врезался в стены, ведь тигр этот был двуногим, это был...
Внезапно подавившись на вздохе воздухом он проснулся и еел, резко выпрямившись, уставившись в темноту широко раскрытыми глазами, загораживая лицо скрещенными руками.
На одной что-то было. Оно ползало.
Осы. Три штуки.
Тут они ужалили; Дэнни показалось, что все жала вонзились одновременно, и тогда-то все образы распались на куски, ринувшись на мальчика темным потоком. Он завизжал в темноту; словно приклеившись к его левой руке, осы жалили ещё и еще.
Вспыхнул свет, там стоял папа в шортах, глаза сверкали.
Позади него, сонная и испуганная, стояла мама.
- Снимите их с меня! - верещал Дэнни.
- Боже, - сказал Джек. Он увидел.
- Джек, что с ним? Что с ним?
Он не ответил. Подбежав к кроватке, он сгреб подушку и ударил ей по пострадавшей руке Дэнни. Еще. Еще. Венди увидела, как в воздух с жужжанием поднимаются неуклюжие силуэты насекомых.
- Возьми журнал! - крикнул он ей через плечо. - Убей их!
- Осы? - сказала она и на миг ушла в себя, практически отрешившись от окружающего в своем озарении. Потом мысли Венди смешались, знание соединилось с эмоциями. - Осы, Господи, Джек, ты же говорил...
- Заткнись, мать твою, и бей их! - прорычал он. - Будешь ты делать, что тебе говорят!
Одна оса приземлилась на столик, за которым обычно читал Дэнни. Венди схватила с рабочего стола книжку-раскрас
ку и шмякнула по осе. Осталось отвратительное коричневое липкое пятдо.
- Вон ещё одна, на занавеске, - бросил ей Джек, пробегая мимо с Дэнни на руках.
Он отнес мальчика в их спальню и уложил на ту половину импровизированной двуспальной кровати, где спала Венди - Полежи тут, Дэнни. Не ходи обратно, пока не позову Понял?
Дэнни кивнул. Опухшее лицо было в потеках слез.
- Вот храбрый мальчик.
Джек лобежал по коридору к лестнице. Сзади донеслись два хлопка раскраской, а потом жена взвизгнула ют боли. Не сбавляя шага, он спустился по лестнице в темный вестибюль, прыгая через две ступеньки. Через контору Уллмана он пробежал в кухню, стукнувшись бедром об угол дубового стола управляющего, но едва ли осознав это. Шлепком включив свет на кухне, он добрался до раковины у противоположной стены. В сушилке все ещё лежала груда вымытых после ужи"а тарелок - Венди оставляла их там обтечь и высохнуть.
Джек схватил с самого верха большую тефлоновую миску. На пол с грохотом упала тарелка. Не обращая на неё внимания, Джек развернулся и помчался назад через контору и вверх по лестнице. Венди стояла перед дверью Дэнни, тяжело дыша.
Лицо было белым, как льняная скатерть. Потерявшие глубину глаза блестели, волосы слиплись и свисали на шею.
- Я их всех прикончила, - сказала она, - но одна меня укусила. Джек, ты говорил, они все подохли.
Она расплакалась.
Не отвечая, Джек прошел мимо неё и занес миску "Пиреке" над гнездом у кроватки Дэнни. Гнездо было мертво.
Там ничего не было - по крайней ме~ре, снаружи. Он с размаху накрыл его миской.
- Все, - сказал он.
Они вернулись к себе в спальню.
- Куда она тебя тяпнула? - спросил он Венди.
- В... за запястье.
- Давай посмотрим.
Она показала укус. Между запястьем и ладонью, прямо над кольцом складочек, была маленькая круглая дырочка.
Рука вокруг неё распухла.
- У тебя нет аллергии на укусы? - спросил он. - Думай как следует! Если есть, то может быть и у Дэнни Чертовы ублюдки укусили его пять или шесть раз.
- Нет, - ответила она уже спокойнее, - я... просто я их ненавижу, вот и все. Ненавижу.
Дэнни сидел в изножье кровати, держась за левую руку, и глядел на них. Обведенные от шока белым глаза укоризненно смотрели на Джека.
- Пап, ты сказал, что всех убил. Рука... правда, больно
- Давай посмотрим, док... Нет, трогать её я не собираюсь.
А то будет ещё больнее. Просто протяни-ка её.
Он послушался, и у Венди вырвался стон.
- О, Дэнни... бедная ручка!
Позже доктор насчитал одиннадцать укусов. Сейчас они увидели только россыпь крохотных дырочек, как будто ладонь и пальцы были присыпаны зернышками красного перца. Рука сильно опухла. Как в мультфильмах, где Кролик Багз или Утенок Дэффи только что заехали себе молотком по лапе.
- Венди, сходи-ка в ванную за тем аэрозолем, - велел он.
Она отправилась за лекарством, а Джек присел рядом с
Дэнни и обнял его за плечи.
- Опылим руку, а потом я несколько раз сниму её поляроидом, док. Потом ты остаток ночи поспишь с нами, о'кей?
- Ладно, - сказал Дэнни. - А зачем ты хочешь фотографировать?
- Может, удастся кой-кого затаскать по судам.
Вернулась Венди с баллончиком аэрозоля, имевшим форму огнетушителя. Больно не будет, милый, - сказала она, снимая колпачок.
Дэнни протянул руку, и Венди опрыскивала её с обеих сторон, пока та не заблестела. Он испустил глубокий дрожащий вздох.
- Жжет? - спросила она.
- Нет. Лучше.
- А теперь вот это. Ну-ка, скушай. - Она протянула ему пять таблеток аспирина в оранжевой оболочке. Дэнни взял их и одну за другой побросал их в рот.
- Аспирина не многовато? - спросил Джек.
- Укусов многовато, - сердито фыркнула она. - Джек Торранс, отправляйтесь-ка и избавьтесь от этого гнезда. Сейчас же.
- Минутку.
Он подошел к гардеробу и из верхнего ящика достал поляроид. Порывшись в глубине, он отыскал несколько кубиков для вспышки.
- Джек, что ты делаешь? - несколько взвинченно поинтересовалась Венди.