– Чеботарев Юрий. Вы интересовались Лизой…
Поскольку вопросительной интонации в словах Чеботарева Кис не ощутил, то и отвечать не стал.
– Возможно, для вас это будет новостью, но Лиза моя дочь.
– Не будет.
– Вот как? И каким образом вы пришли к этому выводу?
– Зубная щетка и прочие вещицы, на которых остались волоски Лизы.
– Щетка? – вскинул брови Чеботарев. – Ах, щетка!.. – на этот раз он улыбнулся. – О вас говорят, что вы весьма толковый детектив. Не зря, похоже… Я хочу узнать, почему вы интересовались Лизой.
Да, она была куда больше похожа на отца, чем на мать. И овал лица, немного треугольный, и высокий лоб, и, конечно, эти светлые, прозрачные, красиво очерченные глаза. Но если Лизе, насколько мог Алексей судить по фотографии, они придавали необыкновенный шарм, то на лице Чеботарева они выглядели как два дорожных табло, предупреждающих об опасности.
– Я тоже хочу узнать, почему вы ею интересуетесь. Вы отказались от нее, когда она была еще зародышем в чреве матери. Прошло с тех пор почти двадцать пять лет. Зачем вам Лиза понадобилась?
– Вообще-то вопросы здесь задаю я, так уж сложилось, – благодушно улыбнулся Чеботарев.
– Не пойдет.
Чеботарев снова вскинул брови.
– Сначала вы ответите на мой первый вопрос, – твердо произнес Алексей. – А потом уж я верну вам роль хозяина, согласен. Только не забудьте предоставить мне роль дорогого гостя.
Чеботарев качнул головой, коротко хохотнув, словно детектив страшно насмешил его.
– Добро. Давайте ваш вопрос.
– По вашему распоряжению похитили Лизу?
– А ее похитили?
Детектив не ответил, глядя на него в упор, и Юрий Чеботарев сдался.
– Нет! Не по моему!
– Ладно, верю, – с долей сомнения произнес детектив. – Теперь ваша очередь.
– Расскажите все, что знаете. Где Лиза, почему вы ее ищете… Начните со слова «похитили».
– Не выйдет. Придется начать с начала…
Детектив рассказал все, что знал от Реми. О том, как очнулась Лиза в горах с проломленной головой, как спас ее доктор Лоран Бомон, как вышел Реми на Шарбонье, о преждевременных родах Лизы и Сашеньке, о Лысом, жандармерии…
Повествование его, уложившееся в сорок минут, – с учетом встречных вопросов хозяина кабинета, – закончилось фразой: «А сегодня утром обнаружилось, что Лиза исчезла из спальни на вилле Лорана. Сама она уйти никуда не могла: ее похитили».
– Выходит, у меня уже внук есть… – задумчиво проговорил Юрий Чеботарев.
Ответить на это Алексею было решительно нечего, поскольку именно так оно и выходило, и детектив взял второй бутерброд: первый-то съел сразу, как только принесли, а дальше жевать стало некогда: он был занят повествованием.
– Значит, у вас нет никаких гипотез, кто Лизу похитил? – произнес Чеботарев.
– До сих пор не имелось. Но теперь, в результате нашего с вами знакомства, одна мысль появилась… Кто-то из вашего близкого окружения прознал о том, что Лиза – ваша дочь. И будет требовать выкуп.
– Это невозможно. До вчерашнего дня я и сам не знал об этом!
– Кстати, зачем вы принялись за ее поиски двадцать пять лет спустя?
– Вас это не касается.
– Ладно, зайдем с другой стороны. Вы искали ее с тем, чтобы от нее избавиться? Или чтобы признать своего брошенного ребенка?
Юрий обозначил паузу поднятием бровей. Затем ответил как бы нехотя:
– Признать?.. Не знаю пока. Но я думал об этом, не скрою.
– Думали? Вы слишком громко думали, боюсь. Кто-то уже сделал вывод, что вам этот ребенок стал по каким-то причинам – о которых вы говорить не хотите – дорог. И что вы непременно заплатите за нее выкуп!
– Это невозможно!!!
– Кто посвящен в розыски Лизы?
– Только Слава, тот молодой человек, что приходил к вам под видом воздыхателя Лизы… Он, кстати, рассказал мне, как ловко вы загнали его в тупик! – хохотнул Чеботарев. – Но он мне очень предан. Он не мог. Да и связей у него во Франции таких нет, чтобы организовать похищение Лизы!
– Он там никогда не бывал?
– Бывал, почему же… У меня вилла в Ницце, он со мной обычно туда выезжает.
– В таком случае я бы на вашем месте не стал утверждать, что у него нет связей… Погодите, вилла в Ницце? А кто на ней проживает?
– Моя супруга и двое детей от законного брака… Два гаденыша, которых воспитала их мать.
«Два гаденыша», ничего себе, так о своих детях отозваться!» – подивился Алексей.
– В таком случае мог возникнуть другой мотив: наследство. При появлении Лизы их наследство уменьшается, верно?
Чеботарев молчал долго-долго. Переставлял на столе стаканы – механический жест, ковырнул пирожное, но так и не донес до рта…
– Сколько им лет? – не выдержал детектив.
– Дочке – семнадцать, сыну – пятнадцать… Но организовать похищение Лизы им слабо, – они едва ли собственную задницу научились подтирать. Да и не осмелились бы потребовать выкуп: они меня хорошо знают, я бы все прознал! И наследства бы их полностью лишил!
– Почему-то мне кажется, что они в курсе ваших попыток найти Лизу. Иначе бы вы мне первым делом возразили, что они понятия не имеют! Но вы не возразили.
– Да уж…
Чеботарев снова подвигал стаканы. Затем вдруг налил себе коньяку: бутылку принесла им секретарша еще в самом начале, но никто к ней до сих пор не притрагивался. Покрутил стакан с коньяком. Отпил. Поставил на место. Снова отпил.
– Юрий, о нашем разговоре никто не узнает, гарантирую! – не выдержал детектив. – Что вы сказали вашим детям?
– А у вас дети есть?
Глаза Чеботарева вдруг перестали казаться двумя электронными табло – в них появилось человеческое измерение: глубина, эмоции. Правда, какие именно, Кис не смог бы сказать с точностью. Довольно легко прочитался живой интерес при этом вопросе; сложнее было определить то, что смутно мерцало в их глубине… Какая-то боль? Из-за «гаденышей»?
– У меня маленькие совсем, – уклонился от посторонней темы Алексей.
– А жена у вас красивая?
Ну что ты будешь делать! У Чеботарева наступил, похоже, «момент истины», и ему требовалось то ли излить душу, то ли хотя бы получить ответы на какие-то свои вопросы…
– Красивая.
– И как вы с ней?
– Я вас не очень огорчу, если скажу, что отлично?
Чеботарев усмехнулся:
– Ты молодец, Кисанов.
– ?
– Не грузись. Неважно. Просто мне нравится, что правду говоришь, а не юлишь.
– А должен был?..
– Хе, забавный ты тип. Все ведь юлят, не понимаешь, что ли? Я же богатый! «Олигарх», со всеми вытекающими последствиями.
– Ага, «тяжела ты, шапка Мономаха».
– Типа того.
– Так сами же выбирали.
– Чего «сам выбирал»? Шапку?
– Путь. И жену… и воспитание детей, к слову.
Алексей ожидал, что его слова вызовут гнев Чеботарева, но ошибся. Тот вскинул брови – уже понятно, привычка такая – и рассмеялся.
– Ты всегда говоришь то, что думаешь?
– Не всегда. Только когда это правильный ход.
– Ну ты даешь!.. – мотнул головой Чеботарев.
– Я не привык переходить на «ты» без спросу.
– Чего-о-о? А… извини. Давай ты тоже на «ты».
– Лады. Вернемся к делу, Юра. Лизу-то похитили! Надо срочно ее искать! Так что ты сказал своим детям?
– Да ляпнул как-то: твари вы, мол, неблагодарные… Вот найду, мол, своего внебрачного ребенка – уж он-то благодарным будет!
– То есть ты решил найти Лизу и помочь ей материально?
– В тот момент я ничего не решил – просто ляпнул! Я Гале-то не поверил, что она от меня забеременела. У меня много девушек было по молодости… И все норовили меня захомутать: мне уже тогда крутая карьера светила, через папаню… Две из них уверяли, что беременны. Я от обеих слинял: жениться не собирался и бабам не верил… Но после того, как своим пиявкам насчет ребенка ляпнул, мысль словно зерном заронилась в мозг. Вот, дозрела недавно. Я Славу отправил к обеим. Он начал с первой, с Лены. Там было посложнее, потому что Лена замужем, вместе с сыном и матерью живет – вечно кто-то дома! Но Слава все же изловчился: подобрал бумажный платок, который выбросил сын Лены на улице. Я же не знал, какого пола ребенок, сын ли, дочь ли… Оказалось, что этот молодой человек не имеет моих генов. И тогда Славка приступил к обработке Гали. А тут пошли странности: Лиза куда-то уехала, да непонятно куда…
– И тогда он упер зубную щетку Лизы, понятно. Но это случилось совсем недавно. А когда ты детям пригрозил, что найдешь внебрачного ребенка?
– Да уж месяца два тому… Или больше… Три, пожалуй.
– То есть о результатах генетической экспертизы они не знают?
– Конечно, нет!
– А если они маменьке рассказали о твоей угрозе?
– Катьке? Да у нее ничего в голове, кроме светской жизни, нет! Она рвется в «настоящие француженки», окопала весь бомонд Ниццы, купила два дорогих шмоточных бутика – на мои бабки, естественно, – и только тем и занята, что на все приемы лезет! А в последнее время выторговывает у меня еще один дорогущий бутичок в Каннах: у нее идея фикс, чтобы звезды во время кинофестиваля у нее одевались! Не вижу, зачем ей суетиться: у нее и так бабла выше крыши! Уж не знает, чего б еще учудить… Нет бы детьми заниматься, глядишь, не такими бы обормотами выросли…
Кис задумался. Ничего пока не вырисовывалось толком из этой беседы.
Он достал свой мобильный, нажал пару кнопок и поднес его к лицу Чеботарева.
– Вот она, Лиза, смотри! Ты хоть видел ее фотографию?
Юрий выхватил из его рук телефон и впился глазами в экран.
– Она на меня похожа! – изумленно произнес он.
– Значит, ты не видел ее снимок… А ведь мог бы Славе поручить переснять какую-нибудь фотографию у Галины в квартире!
– Не подумал… – сокрушенно покрутил головой Чеботарев. – А какая красавица, а?
– Еще какая, – согласился детектив. – Только ее похитили этой ночью, ты не забыл? Дочь твою спасать надо, а ты ничего мне существенного не сказал, ничем не помог!
– Да я тебе все рассказал! Думай теперь. Ты же детектив, а? Найди Лизу, я тебе хорошо заплачу!..
Кис вышел от Юрия Чеботарева со смешанным чувством досады, некоторой брезгливости, странно перемешанной с уважением, и еще…
С ощущением, что он узнал что-то важное.
Но где оно, это «важное», он никак нащупать не мог.
Хотя… Даже если до ответов еще далеко, – зато в его голове сформировались правильные вопросы. А это уже крупный шаг к разгадке!
* * *После разговора с Алексеем Реми словно очнулся. Нет, Кис пока никакой подсказки не дал: тот факт, что у Лизы обнаружился папаша-олигарх, еще не отвечал на вопрос, кто ее похитил да с какой целью. Но следовало вырваться из тоскливого бездействия, из этой апатии, в которую их с Лораном погрузило чувство вины.
– Мне в жандармерии обещали предоставить полный отчет о показаниях четы Шарбонье. Я еду в участок. Кто со мной?
Вызвались оба, и Ксюша, и Лоран.
Завидев Реми, капитан буркнул: «Пока результатов нет». Детектив понял, о чем он: как только он передал сообщение в жандармерию об исчезновении Лизы Чеботаревой, ее немедленно объявили в розыск. Патрульные службы получили ориентировку на «Вольво» и фотографию Лысого, которую Реми скачал со своего телефона в компьютер капитана еще позавчера. Но: «Пока результатов нет».
Да он, по правде сказать, и не ждал. Лизу похитили в середине ночи, когда было темно, и с тех пор прошло достаточно времени, чтобы увезти ее и надежно спрятать, живую или мертвую…
Реми попросил почитать показания Шарбонье. Несмотря на позавчерашние дружественные заверения, на лице капитана мелькнуло неудовольствие. Но все же минут через пятнадцать детектива усадили за пустующий стол, на который легла папка с распечаткой показаний. Ксюшу с Лораном пришлось оставить в холле возле дежурного: «высшее доверие» было оказано только парижскому детективу.
Реми открыл папку и углубился в чтение.
…Почти все, что супруги рассказали, совпадало с рассказом Лизы. Хотя акценты были расставлены иначе. Им пришлось признать под напором фактов, что Лиза остановилась у них; однако они утверждали, что Лиза точно обещала отдать им своего ребенка на усыновление, тогда как, по ее словам, она только раздумывала над их предложением понянчиться с малышом на время сдачи экзаменов.
Капитан – честь ему и хвала! – послал своих людей вчера в Ружер, где они выяснили, что все в городке, от булочника до друзей, считали Анн беременной! Потому что у нее был живот!
Живот обнаружился в ее машине. Накладной. И в машине. То есть Анн надевала его, когда выезжала в город. Когда Лиза не могла ее видеть.
Вопрос о том, кому верить, отпал сам собой.
Однако из этого факта вытекало, что Анн была уверена в том, что ребенок Лизы достанется ей! Но почему, на каком основании? Или она рискнула на случай, если сделка с Лизой выгорит? А потом, если бы дело повернулось против ее ожиданий, соврала бы всем, что ребенок не выжил? Или…
Или Шарбонье изначально решили Лизу убить?
Но их показания полностью сошлись с Лизиными: Анн толкнула девушку, пытаясь отобрать у нее младенца. Это и в самом деле был несчастный случай, а не намеренное убийство…
Только если Его Величество Случай просто не помог им выполнить давно задуманное…
Одни вопросы.
Как бы то ни было, в городе все были уверены, что Анн наконец забеременела – а вот недавно и родила! Жандармерия уже выяснила, что Анн задекларировала в мэрии рождение собственного сына (еще один обман!), что, опять же, совпадало с рассказом Лизы. Именно из-за этого и возник скандал.
…После того как Лиза упала и ударилась головой об угол низкого столика, в доме Шарбонье поднялась настоящая паника. Винсент утверждал, что пощупал пульс Лизы, но его не было!
Может, правду сказал: в панике не разобрался… А может, и солгал. Теперь не проверишь.
Перепуганные супруги решили избавиться от тела – мертвого, как они полагали. И подключили к этому делу бывшего пастуха, местного юродивого…
О том, что случилось дальше, в горах, следствию известно со слов Лизы.
Что же касается гибели Ирины, то Винсент Шарбонье всячески отпирался, несмотря на то, что в его мобильном обнаружился ее номер. «Да, – гласили его показания, – я позвонил ей и сказал, что Лиза отменила встречу! Больше ничего не знаю!»
Это была ситуация, которую Реми ненавидел: ясно, что Шарбонье лжет, – только он мог назначить Ирине свидание! – но доказательств нет, нет, нет…
В настоящий момент жандармерия искала «Пежо-307»; если повезет, если найдут машину, а в ней отпечатки Винсента, тогда можно будет расслабиться.
Но больше всего Реми интересовала любая информация, которая могла пролить свет на исчезновение Лизы. Однако Шарбонье в своих показаниях рьяно открещивались от Лысого. Да, в саду у Лорана находился Винсент, да. Он был настолько изумлен воскрешением Лизы из мертвых, что решил убедиться в этом своими глазами!
Это его сильно обеспокоило, да, но он ничего не собирался предпринимать! И к слежке какого-то Лысого за Лизой, равно как и к ее похищению, не имеет ни малейшего отношения!!! При этих словах Винсент Шарбонье даже осенил себя католическим крестом, как было помечено в распечатке допроса.
Где-то в их показаниях угнездилась ложь, вернее, она была едва ли не в каждой фразе. Да только она не проливала свет на похищение Лизы, вот в чем проблема!
И что прикажете делать?!
Кис снова позвонил, когда Реми дочитывал последние строчки показаний Шарбонье и додумывал последние безрадостные мысли.
Сначала информацией поделился Реми.
Затем Алексей выдал отчет о встрече с Чеботаревым. Подробности он привычно опустил, сосредоточившись на главном: если Шарбонье не лгут насчет Лысого (что еще нуждалось в проверке, разумеется!), то, выходит, некто перехватил инициативу в свои руки, некий заказчик. А исполнителем является Лысый, может, еще кто-то с ним на пару – пока не важно.
– Они очень много неправды сказали, Кис, но мне почему-то кажется, что насчет Лысого как раз не солгали. Осенить себя крестом католику – это серьезно. Да и потом, если б у них были выходы на этого Лысого, который, без сомнения, профи, – то стали бы разве они валандаться с местным юродивым? Нет, Лиза уже бы давно исчезла, причем бесследно. А Шарбонье бы жили себе припеваючи, с ее ребенком…
– Тем лучше, меньше гипотез. Юрий Чеботарев тоже не может являться заказчиком: Лизу он еще только принялся искать, – с пылом говорил Кис, – и до сегодняшнего дня он понятия не имел, где дочь находится. Зато тот, кто «перехватил» Лизу, должен был знать о ее пребывании во Франции! Следовательно, он знаком с Шарбонье! Ведь даже мать Лизы считала, что она улетела в Италию! Возможно, это жена Юрия Чеботарева, – продолжал Алексей. – Сам он не верит в подобный расклад, но это ничего не значит: мы с тобой и не такое видали, дружище, верно?
– Верно… – согласился Реми.
– У них вилла в Ницце, на которой жена и дети практически постоянно живут, – интересное совпаденьице, а? Но давай пока будем считать это просто совпадением. Давай пока решим, что нам не важно, кто именно. Важно одно: человек, заинтересованный в похищении Лизы, существует, это раз. И два: он знаком с Шарбонье! Ты говоришь, что все еще в жандармерии находишься?
– Ну да.
– Реми, нам нужно срочно добыть ответ на вопрос: кто посоветовал этой семейке агента по недвижимости? Согласись, это мог быть только человек из России, у которого есть связи и контакты!
– И что с того?
– Кто-то навел Шарбонье на Лизу! Зная о том, что они никак не могли заиметь ребенка, о котором много лет мечтали, – это раз; и зная о Лизе: о беременности, об отсутствии денег и мужа, – это два. Навел, как на потенциальную жертву, подходящую по всем параметрам, которую уговорить ничего не стоит! Вот почему Анн так была уверена в исходе, что даже накладным животом обзавелась! Кто-то ее убедил в легкости дела. И этот «кто-то» – из России!
Реми воспрял духом. Верно, верно! Почему именно Лиза? Беременная, причем около семи месяцев? Пока то-се, пока сердобольная чета Шарбонье вернулась к себе, пока покупала билеты для Лизы в Италию, уже на восьмой перевалило. Уже не страшно устроить ей и преждевременные роды – Лоран что-то говорил на эту тему… С Лизой, как мы знаем, вышел облом: она не соглашалась отдать ребенка. Но это был поворот для Шарбонье неожиданный, откуда и вытекло все остальное… А вот кто же навел Шарбонье на Лизу? И какой интерес имел этот человек? Помочь бездетным друзьям?