И в аду есть герои - Вадим Панов 22 стр.

– Азаг-Тот не в том состоянии, чтобы устраивать пакости, – буркнул повелитель Темного Двора. – Наблюдатели уже много лет не фиксируют никакой активности в саркофаге.

– Но синтезом Золотого Корня могут заинтересоваться и другие, – советник сделал шаг к князю. – Зеленый Дом, например.

– И не просто заинтересоваться, – кивнул глава Нави. – Челы сумели улучшить свойства Золотого Корня – теперь он не вызывает истощения организма.

– Ради такого приза люды могут решиться на войну!

Советники переглянулись:

– Они и решатся на войну!

– Но с кем?

– Не с нами же! – В голосе князя послышались веселые нотки. – Мы сумеем подобрать для Зеленого Дома достойного противника.

Из мрака кабинета вынырнула длинная фигура Ортеги:

– Великий магистр Ордена Леонард де Сент-Каре и королева Всеслава просят об аудиенции.

В роскошном тронном зале Зеленого Дома собрались все лидеры Люди: королева Всеслава, гордо восседающая на пышном золотом кресле, за спинкой которого раскинул широкие крылья танцующий журавль – герб Великого Дома; восемь жриц – грозных колдуний, облаченных в ниспадающие зеленые платья; восемь баронов – повелителей доменов и предводителей храбрых дружин; и фата Милана – воевода дружины Дочерей Журавля, высокая большеглазая блондинка, которая по красоте могла соперничать с самой королевой, а по боевым навыкам – с любой из жриц. Именно к ней были обращены сосредоточенные лица участников неожиданного совещания: Милана только что закончила отчет о событиях на Гольяновской улице.

– Врата невозможно открыть без Золотого Корня, – помолчав, произнесла королева.

– Я не верю, что какой-либо Великий Дом рискнул вскрыть Глубокий Бестиарий, – с поклоном высказалась жрица Любава. – Какой в этом смысл?

– Использовать тварей Кадаф против остальных Великих Домов, – предположила Милана.

– Гиперборейских уродов трудно подчинить своей воле, – мягко заметила Мирослава, самая старая из всех жриц Зеленого Дома. – Рисковать никто не будет.

– Возможно, они хотят использовать тварей как первую волну, – высказался барон Светломир.

– По нашим оценкам, ни один Великий Дом не готовится к большой войне, – задумчиво бросила королева Всеслава. – За последнее время мы не замечали никаких передвижений или скоплений войск.

– И характер произошедшего заставляет усомниться в выводах Миланы, ваше величество, – поспешила добавить Любава. – Открыты самые простые, самые слабые врата. Открыты на очень незначительный отрезок времени, за который успел просочиться только Ктулху. И, самое главное, эти врата может открыть кто угодно, даже чел. Достаточно знать заклинание и иметь печати и Золотой Корень.

– Вот именно! – воскликнула воевода Дочерей Журавля. – Наличие печатей и Золотого Корня ставит под сомнение все ваши расчеты и данные разведчиков! Откуда они могли оказаться у челов? Это явная провокация!

– Хозяйка квартиры, Вероника Пономарева, чел двадцати двух лет, – припомнила отчет жрица Снежана, близкая подруга Миланы. – Вероника не привлекалась в Тайный Город.

– Врата Нанна мог открыть кто угодно…

– Но на месте открытия были обнаружены непереведенные бронзовые таблички с печатями Врат и Сторожевых Башен.

– Непереведенные! – К своему стыду, Всеслава упустила эту подробность во время доклада жрицы. – На каком языке написаны таблички?

– На азаме.

Люды переглянулись.

– Этот язык мертв уже много тысяч лет.

– Даже усиление магических способностей под воздействием Золотого Корня не позволило бы обычному челу прочесть азам.

– Навы тратят десятки лет, чтобы понять структуру этого языка.

– Представители только одного клана знали азам с рождения. – Вывод был невероятен, но голос Всеславы даже не дрогнул.

– Я полностью согласна с мнением вашего величества, – склонила голову Любава. – Непереведенные таблички не мог прочесть никто, кроме чистокровного гиперборейца.

Несколько мгновений в тронном зале царила абсолютная тишина, королевский совет переваривал грозное сообщение.

– Но ведь мы уничтожили всех гиперборейцев много тысяч лет назад, – неуверенно произнес барон Ратомир. – Остальные заперты в Глубоком Бестиарии. Это невозможно!

– Мы знаем, что Азаг-Тот умел программировать потомство, – негромко проговорила Мирослава. – Когда он понял, что проигрывает войну, он мог заложить семя в человские семьи.

– Я не верю в подобные истории, – решительно оборвала Милана старую жрицу. – Это наверняка провокация одного из Великих Домов! Врата мог открыть кто угодно.

– Мы знаем, что стало с самим Азаг-Тотом после войны Кадаф. – Королева Всеслава пристально смотрела на Мирославу. – Мы знаем, что стало с его иерархами и его армией. Но никому не известна судьба наложниц Азаг-Тота, трех лучших гиперборейских ведьм.

Старая жрица прикрыла глаза:

– Кажется, я встречала упоминание о том, что они, возможно, были укрыты среди челов. Им предсказано перерождаться в каждом третьем поколении.

– Почему именно наложницы? – пробурчал барон Святополк.

В Зеленом Доме только женщины обладали магическими способностями, и любой факт подобной дискриминации вызывал у старого барона бурную реакцию.

– Они были единственными в окружении Азаг-Тота, кто сохранил человскую генетику, – объяснила Мирослава. – Все остальные иерархи Кадаф изменены очень сильно.

– В других источниках сказано, что наложницы были принесены в жертву, – вклинилась в разговор Снежана.

– В любом случае надо обязательно поднять все старые хроники, – решила королева.

– С другой стороны, мы не можем быть уверены, что Вероника Пономарева – гиперборейская ведьма. – Карл де Трюф, мастер предсказаний Ордена, мрачно обвел взглядом собравшихся. – Найденные таблички еще не доказательство. Ей могли сделать перевод те же навы.

Резоны де Трюфа были очевидны: Леонард де Сент-Каре, великий магистр Ордена, даром что третью сотню разменял – суров. Если выяснится, что мастерская предсказаний прохлопала появление гиперборейской ведьмы, старик вывернет провидцев наизнанку.

– Бред! – не выдержал Эмиль фон Чавес, грузный и бочкообразный магистр ложи Драконов. – Все знают, что Азаг-Тот считает князя личным врагом. Навы в шуркь рубили гиперборейцев и подавали с соусом, не стали бы они вскрывать Бестиарий!

Эмиль возглавил ложу меньше года назад и до сих пор поражал вождей Чуди удивительной для флегматичных Драконов несдержанностью.

– Возможно, под действием Золотого Корня Вероника Пономарева случайно активизировала нужный аркан, – задумчиво протянул Себастьян де Лок, невысокий магистр ложи Горностаев.

– Вот и я говорю: главное, надо узнать, где она раздобыла Золотой Корень!

Как и в Зеленом Доме, срочное совещание верховных бонз Ордена превратилось в оживленную дискуссию. Однако, учитывая горячий характер рыжеволосых рыцарей, здесь дело могло дойти и до рукопашной. Во всяком случае атмосфера в тронном зале Замка была изрядно накалена.

– То есть вы хотите сказать, что Вероника – одна из экзальтированных человских девиц, которые суют свой нос в любую щель, не понимая, что творят? – с издевательской вежливостью осведомился Нельсон Бард, магистр ложи Мечей.

– Я хочу сказать, что это не исключено.

– Вот это и есть настоящий бред!

Великий магистр, до этого внимательно рассматривающий украшавшие стены зала героические барельефы, негромко кашлянул. Рыцари опомнились.

– Франц, – обратился де Сент-Каре к мастеру войны, – факт смерти Вероники Пономаревой установлен?

– Нет, – качнул головой де Гир. – В квартире был сильнейший пожар, сейчас там работают наши маги. Точные данные мы получим чуть позже.

– Пока у нас нет точной информации о Веронике Пономаревой, бессмысленно гадать о ней, – холодно произнес великий магистр. – Надо продумать, что делать дальше.

Обсуждать вопрос предполагалось довольно большой толпой: помимо четырех лидеров лож, в тронном зале собрались семь мастеров Ордена, и у каждого было свое, исключительно правильное видение происходящего. Звон золотых рыцарских цепей периодически заглушал громкие голоса их обладателей.

– Главная проблема – Ктулху! – рубанул де Трюф.

– Что может один погонщик рабов? – скривился фон Чавес. – Действие Золотого Корня закончится к вечеру, и мы возьмем его!

– Но мы не знаем, сколько у него Золотого Корня.

– Все равно!

– Не все равно!

– Зато мы знаем философию Кадаф, – пробормотал Франц. – До вечера Ктулху может натворить столько, что челы создадут новую Инквизицию!

– Об этом я и говорю! Мы должны принять все меры к его немедленному уничтожению!

– Гвардия великого магистра поднята по тревоге, – сообщил де Гир. – Наши патрули полностью контролируют сектор Ордена. Остальные Великие Дома предприняли аналогичные меры. Согласно договору о Кадаф начался обмен информацией: если Ктулху засекут, это сразу же станет известно всем Великим Домам, и они направят своих магов для его уничтожения. Появление твари ставит под угрозу весь Тайный Город, и ни один из Великих Домов не отошел от принципов договора.

– А зона Кадаф? – мрачно спросил де Сент-Каре.

– Там полностью сменилась охрана. В последнее время мы позволяли себе направлять в зону Кадаф магов среднего уровня, теперь ее контролируют только лучшие.

– Хорошо.

Тяжелые двери тронного зала чуть приоткрылись, пропустив внутрь плечистого гвардейца в церемониальной кирасе.

– Что у тебя? – недовольно буркнул великий магистр.

– Королева Всеслава и князь Темного Двора ожидают начала переговоров.

Традиционное недоверие друг к другу не позволяло лидерам Великих Домов выходить на связь друг с другом при помощи магических средств: каждая штаб-квартира была надежно экранирована от чужих энергетических потоков, и снимать защиту ради кратковременных переговоров никто не собирался – для этих целей в каждом Великом Доме была установлена человская аппаратура видеоконференций.

– Надо определиться, можем ли мы доверять друг другу! – На огромном цифровом экране королева Всеслава выглядела не менее прекрасно, чем во плоти. – Открытие Глубокого Бестиария было бы невозможно без Золотого Корня! Все ли готовы доказать, что их запасы не использовались для этой цели?

– Темный Двор готов, – буркнул князь, на мгновение опередив великого магистра. – Мы можем отчитаться за каждую каплю принадлежащего нам Золотого Корня.

– И за эрлийцев? – уточнила Всеслава.

– Разумеется, и за них тоже. Как гласит договор Кадаф, если в Московской Обители обнаружится недостача, это будет означать вину Темного Двора, – кивнул князь. – Но я склонен утверждать, что Навь непричастна к открытию Врат Нанна.

– Хорошо. – Всеслава перевела зеленые глаза на великого магистра. Старик пожал плечами:

– Вся информация о наших запасах Золотого Корня будет предоставлена комиссии Великих Домов. Ордену нечего скрывать: мы не открывали Глубокий Бестиарий.

– Тогда кто это сделал?

– Я думаю, что следует отыскать хозяйку дома, где произошло открытие врат, – негромко предложил князь. – Мы подозреваем, что она гиперборейская ведьма.

– Но откуда у нее Золотой Корень? – продолжала настаивать Всеслава.

– Найдем эту девицу – узнаем.

– Если она – гиперборейская ведьма, – вслух размышлял де Сент-Каре, – она может быть только воплощением одной из наложниц Азаг-Тота.

– Мы тоже пришли к этому выводу, – согласилась королева Зеленого Дома. – Брошенное семя проросло.

– И Ктулху будет следовать за ней по пятам, – протянул великий магистр.

– Таким образом мы решим проблему погонщика, – закончил князь. – Необходимо объявить тотальный поиск человской женщины по имени Вероника Пономарева. Пусть каждый в Тайном Городе ищет ее. Я предлагаю объявить награду в шесть миллионов. По два от каждого Великого Дома. Все ли согласны?

– Наемники будут только путаться под ногами, – поморщился великий магистр. – За такие деньги на улицы выйдут все, от мала до велика.

– Лучше спотыкаясь идти к сокровищу, чем свободно шагать в обратную сторону, – напомнил князь древнюю поговорку шасов.

– Зеленый Дом поддерживает Темный Двор, – решила Всеслава. – Мы согласны внести свою долю.

Великий магистр развел руками:

– Мы тоже не возражаем.

Трехкомнатная квартира Пономаревых напоминала муравейник, все, что не было уничтожено огнем, тщательно исследовалось лучшими специалистами Великих Домов. Около двух десятков высших магов Тайного Города сосредоточенно ползали по закопченным помещениям, отыскивая все, что могло пролить хоть какой-то след на произошедшее. Сантьяга, небрежно заложив руки в карманы белоснежных брюк, медленно прошелся по комнате и остановился, брезгливо глядя на бережно собираемую кучу мусора.

– Ортега, как дела у вас?

Помощник комиссара немедленно поднялся с пола:

– Мы почти закончили. – Его ботинки были перепачканы сажей.

– Что-нибудь новенькое? – осведомился Сантьяга, переводя взгляд на свои элегантные светлые туфли. Кажется, грязь их еще не коснулась.

Ортега покачал головой:

– Увы. Огонь уничтожил все следы, и мы не можем найти ничего, что помогло бы нам провести генетический поиск девушки. Ни одного волоска. Даже зубная щетка в ванной сгорела.

– Скверно, скверно, – пробормотал комиссар, обнаружив темное пятнышко на мыске правой туфли.

– У нас есть женский бритвенный станок, – подал голос рыжий командор войны. – Но я не уверен, что мы сможем снять с него что-нибудь путное.

– Насчет девушки вы уверены?

– Полностью, – подтвердила находящаяся в комнате фата Зеленого Дома. – Все соседи подтверждают, что здесь могла находиться только Вероника Пономарева.

– К тому же соседка напротив видела Веронику на лестничной площадке во время пожара, – добавил чуд. – В глазок.

– У нас есть ее фотографии?

– Семейный альбом сгорел, – вздохнула фата. – Мы нашли один снимок, правда, неизвестно, насколько он новый.

Сантьяга взял в руку обожженную карточку и внимательно рассмотрел изображенную на ней черноволосую девушку. Очень высокий лоб, резко заостренный вниз подбородок, довольно длинный, но тонкий породистый, нос, большие глаза.

– Соседям показывали?

– Они подтвердили, что это Вероника Пономарева.

– Интересный факт, – усмехнулась фата. – Соседка сообщила, что Вероника была абсолютно не похожа на своих родителей. Ничего общего.

– И не должна быть похожа, – спокойно ответил комиссар. – В ней нет их крови.

Он вернул фотографию и поинтересовался:

– Сколько еще времени вам надо?

Маги переглянулись.

– Три минуты. Осмотримся напоследок, и все.

– Хорошо. – Сантьяга покосился на стоящего в углу беловолосого крепыша и вопросительно поднял брови.

– Пятнадцать минут, – быстро ответил тот. – Мы уже все просчитали и подготовили необходимые материалы.

– Прекрасно. – Комиссар не спеша обвел взглядом разгромленную комнату. – Что здесь будет?

– Утечка газа, – бодро отрапортовал крепыш. – Случайная искра, взрыв, затем сдетонировали хранившиеся на балконе три канистры с бензином.

Беловолосый люд Бронислав был сотрудником Службы утилизации – специальной организации, отвечающей за ликвидацию последствий магической активности. Абсолютная секретность являлась залогом выживания Тайного Города, и ребята из Службы были настоящими асами по заметанию следов.

– Любая человская экспертиза подтвердит эту версию.

– Я хочу, чтобы полиция нашла доказательства гибели Вероники Пономаревой.

– Хорошо. – Бронислав потянул из кармана мобильный телефон, но запнулся. – Извините, комиссар, но мне поручено спросить, кто оплатит нашу работу.

– Все Великие Дома в равных пропорциях, – буркнул Сантьяга. – Присылайте счета и постарайтесь уложиться здесь как можно быстрее.

– Сделаем все, что в наших силах.

Комиссар подошел к окну и выглянул во двор.

Многочисленные полицейские плотным кольцом окружили здание, оттеснив зевак на почтительное расстояние от подъезда. Пожарная бригада уже уехала, машины «Скорой помощи» тоже: врачам сообщили, что раненых и пострадавших нет, только трупы, и компанию бело-голубым полицейским автомобилям составляла лишь серая муниципальная труповозка, терпеливо ожидающая свой печальный груз.

– Господин комиссар.

В дверях комнаты стоял гвардеец-чуд.

– Да?

– Он снова пытается пройти в квартиру.

Ортега крякнул, но промолчал. В Темном Дворе не было принято отвлекать комиссара по таким мелочам, как рабочий контакт с полицейскими, но гвардейцы великого магистра были воспитаны иначе. И, поскольку чуды видели, что именно Сантьяга провел первоначальные переговоры с облеченными властью челами, никто из них не рискнул заменить комиссара в этом вопросе. Существовало даже мнение, что понятие субординации вживлялось гвардейцам искусственно.

– Хорошо, – кивнул Сантьяга, – я с ним поговорю.

Подполковник Тимошенко, заместитель начальника окружного Управления полиции, ожидал Сантьягу на лестничной площадке. Обычный мужчина лет пятидесяти, с начинающими редеть волосами, он молча покачивался с мысков на пятки, угрюмо разглядывая замершего у двери квартиры Пономаревых плечистого люда. При появлении комиссара Тимошенко откашлялся: