Гости только начали съезжаться к Молёбке, ещё не зная о трагедии, ставили машины на специальной стоянке и шли стайками к палаточному городку. Но их было ещё немного. Основные мероприятия фестиваля должны были начаться не раньше десяти часов утра. Лишь в нескольких палатках, установленных двумя длинными рядами, сновали владельцы, расставляя лотки, разжигая мангалы и вывешивая таблички с надписями типа: «Шашлык-башлык, пальчики оближешь!»
Жилая зона фестиваля начиналась ближе к домам деревни, многие из которых действительно выглядели печально. Большинство жителей Молёбки давно разъехалось по окрестным сёлам и городам, а их дома развалились. В последние годы поток туристов в Молёбку значительно вырос, поэтому районное начальство наконец отреагировало на запросы гостей обустройством быта сельчан. Ближе к реке Сылве началось строительство уфологического заказника. Но до постройки гостиницы и стационарной столовой дело пока не дошло. Поэтому для посетителей М-зоны возвели палаточный городок на всё лето, где можно было разместить до трёхсот любителей экстрима.
Название Молёбка деревня получила от молебного камня, которому поклонялись местные жители – манси. В демидовские времена в Молёбке жили около четырёх тысяч человек, выплавляли чугун, делали картечь, ядра, отливали пули для фузей. К моменту приезда Вараввы, как ему поведал Алексей, в деревне осталось всего три-четыре десятка жителей, с полсотни полуразвалившихся изб да старая церковь.
– А с чего начался шум вокруг деревни? – спросил Варавва.
– В тысяча девятьсот восемьдесят третьем году геолог Бачурин обнаружил недалеко от деревни круглый след от посадки НЛО диаметром шестьдесят два метра, – ответил Алексей. – С той поры и начали тут искать зелёных человечков, тем более что и раньше наблюдали всякие огни и светящиеся шары.
Подошли к ряду палаток, ещё почти не обжитых гостями фестиваля.
Никакого оцепления вокруг жилой зоны видно не было, лишь у крайней брезентовой палатки стояла небольшая группа мужчин: двое в штатском и полицейский.
Варавва с Алексеем подошли к ним, поздоровались. Им ответили, хотя и недружно. Полицейский с погонами старшего лейтенанта выглядел форменным стариком, ему никак нельзя было дать меньше шестидесяти лет. Бедняга, подумал Варавва с сочувствием, дослужился к пенсии только до старлея.
Его спутниками были костистолицый молодой парень с цепкими глазами и мужчина постарше, с седым ёжиком волос, накачанный так, что плащ на нём готов был лопнуть от напора мышц.
– Вы кто? – спросил полицейский; у него было серое лицо неспавшего человека.
– Варенов, – представился Алексей, – пермское отделение ФСБ. Это майор Кашин из Москвы.
– Меня не предупредили, – хмуро сказал старлей.
– Это имеет какое-то значение? – осведомился Варавва. – Представьтесь.
– Петухов… Усть-Кишертское УВД.
Варавва перевёл взгляд на спутников старлея.
– Вы ведёте расследование?
– Так точно, – подтянулся худой. – Капитан Шульман, начальник следственного отдела УВД. Это следователь Борщевский.
Седой кивнул. Шея у него была короткая, толстая, отчего казалось, голова вросла в плечи, и кивок удался с трудом.
– Введите меня в курс дела.
– Да мы вроде доложили наверх, – сказал Шульман.
– Капитан! – проникновенно сказал Варавва. – Я уже заметил, что все подчинённые полковника Чешко ведут себя по-хамски. Разумеется, мы сделаем выводы и предъявим ему свои претензии, задержался человек в этих краях. Поэтому давайте договоримся: хотите остаться в полиции? Делайте своё дело и помогайте. Не хотите – я найду других помощников.
Шульман побледнел, потом вспыхнул, открыл рот, собираясь дать ответ, но встретил предупреждающий взгляд Вараввы и удержался от возражений.
– Слушаюсь… товарищ майор.
Кашин посмотрел на глыбистого следователя, изучавшего его жёлтыми, как у рыси, глазами.
– Патологоанатом дал заключение?
– Дал, уже уехал.
– Труп здесь?
– В палатке.
– Идёмте, расскажете подробности.
Засуетившийся старший лейтенант распахнул полог палатки, в которой могли поместиться с десяток человек. Варавва вошёл в палатку вслед за ним.
Внутри было темно, однако свет был подведён, щёлкнул выключатель, и внутри зажёгся единственный плафон под полотняным потолком.
Варавва насчитал восемь кроватей, а точнее – солдатских лежаков, заправленных со спартанской строгостью.
Труп уфолога лежал на крайней кровати, лицом вверх. Щёки у него побелели, губы посинели, чёрты красивого лица расслабились, и от тела веяло холодом.
Варавва подошёл, осмотрел лицо, шею, не притрагиваясь к коже мертвеца.
На шее Баркова виднелась небольшая припухлость, но именно она и указывала на причину смерти: убийца уфолога попал точно в сонную артерию, после чего у потерпевшего случился болевой спазм и сердце остановилось. А ударить так точно мог только профи высокого уровня, обучавшийся приёмам смертельного касания.
– Я могу ознакомиться с медзаключением?
– Нет, – буркнул следователь. – Только по официальному запросу.
Варавва поднял бровь, посмотрел на равнодушное мясистое лицо здоровяка, не выражавшее никаких эмоций.
– А если я предъявлю вам бумагу о содействии, это будет считаться запросом?
– Прошу прощения, но я подчиняюсь своему начальству.
Варавва понял, что не только Чешко не желает помогать московскому представителю, но и всё местное силовое начальство, что наводило на определённые размышления.
Пропажа уфолога Белоброва и смерть уфолога Баркова были связаны с М-зоной, и убили последнего, очевидно, из-за неких происходивших здесь событий. Варавва почувствовал растущий азарт. Ему сильно захотелось выяснить причины инцидента и имена тех, кто за ним стоял. Расследование обещало быть нетривиальным.
– Алексей, зайди, – позвал он.
В палатку вошёл лейтенант.
– У тебя есть связь с вашим штабом? – спросил Варавва.
– Есть, конечно.
– Мне нужен главный.
– Полковник Зайцев.
– Звони, я хочу вызвать сюда ЧП-бригаду.
Алексей взялся за мобильный.
Следователь и полицейские переглянулись.
– Это… зачем? – спросил капитан.
– Так как вы не расположены выдавать требуемую мне информацию, вас сменят сотрудники моего ведомства. А я подам рапорт о вашем несоответствии служебному положению. Все свободны.
– На линии. – Алексей подал смартфон Варавве.
– Э-э… погодите, – забеспокоился Шульман, обменявшись ещё одним взглядом со следователем. – Так нельзя… мы не отказываемся…
– Минутку, товарищ полковник. – Варавва накрыл мобильник ладонью. – Будем работать или продолжите ставить палки в колёса?
– Будем…
– Доброе утро, товарищ полковник, майор Кашин, управление «ВК». Вас должны были предупредить.
– Да, я в курсе, – ответил начальник пермского УФСБ густым прокуренным басом.
– Извините за ранний звонок. Мне может понадобиться спецгруппа, как быстро вы сможете перебросить её в Молёбку?
– Всё так плохо?
– Прогноз, – усмехнулся Варавва.
– У меня в Кунгуре трое…
– Речь идёт о спецконтингенте быстрого реагирования.
– Его ещё надо собрать.
Варавва начал злиться, так как ему показалось, что начальник УФСБ тоже не слишком расположен помогать представителю центральной «конторы» и тянет время.
– Так соберите.
– Часа три-четыре… если машинами.
– А если «вертушкой»?
– Необходимо обоснование…
– Получите.
– Через два часа.
– Подготовьте, пожалуйста. – Варавва вернул мобильный, по очереди осмотрел посмурневших мужчин. – У меня ещё есть вопросы, первый: у Баркова были враги?
Шульман и старлей устремили взоры на следователя.
– Следствие только началось, – нехотя проговорил Борщевский. – Сведений мало. По отзывам, он был не слишком общителен, ни с кем не дружил.
– Женат?
– Разведён. Хотя женщины у него были.
– Круг подозреваемых? Опросили свидетелей?
– Говорю же, мы только начали работать. Никто не видел, кто заходил в палатку и кто вышел. Свидетелей нет.
– На ограбление этот случай не похож. У него что-нибудь пропало?
– При нём ничего не нашли, только паспорт и мобильный телефон.
– Странно, человек ехал сюда делать доклад и не взял материалы?
Косой перегляд мужчин подсказал Варавве, что от него многое скрывают.
– Кто его встречал?
– Ну, я, – буркнул полицейский.
– Он приехал один?
– С женщиной.
– Она здесь?
– Это журналистка из Перми, но она уехала в Усть-Кишерть ещё вчера вечером и ничего не знает. По идее, должна приехать, нам тоже хотелось бы задать ей пару вопросов.
– Хорошо, продолжайте разбираться. Будут новости – найдите меня.
Варавва бросил взгляд на синеющее лицо уфолога и вышел. Алексей вышел вслед за ним.
– Я вам нужен, товарищ майор?
– Пока нет, поброжу по деревне, по лагерю, осмотрюсь и позвоню.
Варавва бросил взгляд на синеющее лицо уфолога и вышел. Алексей вышел вслед за ним.
– Я вам нужен, товарищ майор?
– Пока нет, поброжу по деревне, по лагерю, осмотрюсь и позвоню.
– Вы и в самом деле хотите вызвать спецгруппу?
– Это пока моё предположение. Всегда лучше, когда не надо, но есть, чем когда надо, но нет.
Алексей улыбнулся, кивнул и направился к стоянке машин.
– Ты это, майор, не гони лошадей, – пробурчал появившийся из палатки следователь. – Здесь не Москва, другие порядки.
– И как вас понимать, господин Борщевский? – с любопытством спросил Варавва, вдруг окончательно осознавая, что за смертью Баркова, пропажей Белоброва и поведением Чешко и его подчинённых прячется тайна.
– Всяко случается, – пожал круглыми плечами следователь, отворачиваясь и делая шаг обратно в палатку.
– Эй, дядя, – негромко окликнул его Варавва. – Спасибо за предупреждение. Случись что, ты будешь первым, кого отсюда этапируют в Москву.
Лицо следователя вытянулось, глаза налились нехорошим блеском.
– Это… угроза?
– Это обещание. – Варавва поклонился и зашагал прочь.
Кроноцкое озеро. 24 августа, раннее утро
Утро выдалось росистое, тихое и солнечное.
Вепрев дважды выглядывал из домика, встречал внимательные взгляды парней в камуфляже и возвращался обратно в комнату.
Мысль пробиться сквозь оцепление приходила к нему не раз, и он вполне мог бы освободиться, несмотря на охрану, однако перед глазами возникало лицо Вараввы, почему-то искажённое гримасой боли, и Вепрев останавливал разгоравшееся желание действовать: перебить сторожей, других криптоидов, захватить Шелеста и уйти с ним в тайгу. Старшинин его докладу не поверил бы. Да и Варавву было жаль, так как майор вряд ли понимал, с кем имеет дело. Вепрев знал Кашина давно и был уверен, что склонить его служить криминалу, кто бы его ни возглавлял, невозможно.
Решение созрело после трёх часов маеты: на протяжении всей ночи Вепрев не сомкнул глаз. Сопротивляться насилию означало погибнуть самому, погубить Варавву и помочь криптоидам завладеть Драконом.
Что или кто это такой, было непонятно, однако Шелест не зря заострял внимание на этом объекте. Дракон был оружием, и если две группировки пришельцев готовы были ради обладания им замочить друг друга, пожертвовав большим количеством людей (военспец обмолвился насчёт этого нарочно, однако не приходилось сомневаться в его искренности), то стоило вмешаться в процесс и выяснить, что за Дракон прячется в Пермском крае.
«А там посмотрим!» – с угрюмой угрозой подумал Вепрев.
Вышел на крыльцо, отметив, что солнце на «японском востоке» встало, хотя ещё не вылезло из-за холмов и лесной полосы.
– Позовите начальника.
Здоровяк в пятнистом, с автоматом в руках, сделал кому-то знак, буркнул Вепреву:
– Ждите.
Шелест заявился через двадцать минут. Выглядел он бледным, помятым и невыспавшимся, хотя говорил, как и прежде, вежливо:
– Что решили?
– Иду с вами, – сказал Вепрев, сдерживая желание свернуть военспецу шею. – Но оставляю за собой право не соглашаться с вашими приказами, если они пойдут вразрез с моими оценками и совестью.
– Я передам ваши пожелания кому следует, – кротко пообещал военспец. – Вы не пожалеете.
– Что дальше?
– Через полтора часа вас посадят в самолёт, и вы полетите в Пермь… с нашими людьми.
Вепрев понимающе усмехнулся.
– И сколько будет людей?
– Сколько потребуется, – усмехнулся Шелест ответно.
– А с оружием как?
– Вам отдадут его на месте, в Молёбке.
– Хотелось бы посмотреть… потренироваться.
Шелест оценивающе глянул на майора, в сомнении пошевелил соломенными бровями, но увидел на лице завербованного лишь деловое выражение.
– Резонно, там тренироваться вам будет некогда. Идёмте. И будьте послушным мальчиком, не демонстрируйте на мне приёмы карате.
– Карате не обучен, – равнодушно сказал Вепрев, опустив подробности своего тренинга: с детских лет его обучали боевому самбо, потом была система «барс»[2], превосходящая по многим параметрам любые азиатские техники рукопашного боя, и школа адекватного ответа, сделавшие из него рэкса и бойца.
Вышли из дома.
Вепрев ожидал, что они повернут к домикам испытателей «дыробоя», но Шелест повёл его к берегу озера.
К небольшому дощатому причалу был привязан катер, по крохотной палубе которого расхаживал бородач в хаки, и тоже с автоматом через плечо.
– Позови старшего, – сказал Шелест.
Бородач недобро посмотрел на Вепрева, стукнул в дверцу крытой рубки, пробурчал с акцентом:
– Эмиль Аркадьевич, вас.
Из рубки вышел толстяк в чёрном, и Вепрев уже почти без удивления узнал в нём начальника полигона полковника Плацебо.
– Доброе утро, криптоид, – насмешливо сказал Вепрев.
Плацебо посмотрел на Шелеста. Военспец развёл руками.
– Я вынужден был дать ему общие сведения.
– Какого чёрта он здесь делает? – осведомился начальник полигона сиплым голосом.
– Хочет потренироваться с «глюком».
– Обойдётся.
– Дорогой господин Плацебо, – проникновенно проговорил Вепрев, – если вы хотите добиться цели, исполняйте мои просьбы, иначе вам самим придётся доставать вашего Дракона.
Бородач глянул на застывшее лицо полковника, ощерился, перемахнул через бортик катера на причал и ударил Вепрева прикладом автомата в ухо. Вернее, хотел ударить: приклад угодил в пустоту, – а сам верзила, неожиданно для всех и в первую очередь для себя, перекувырнулся через голову и свалился с причала в воду.
Вепрев выпрямился, погладил левой рукой костяшки пальцев правой.
– Прошу прощения, не сдержался.
Плацебо и Шелест с одинаковой озабоченностью посмотрели на отплёвывающегося, пытавшегося взобраться на причал бородача.
– Драться нехорошо, – сказал военспец нравоучительным тоном.
– В следующий раз я вышибу ему мозги, – пообещал Вепрев, – если, конечно, найду. У вас все помощники профессионально владеют автоматами?
Бородач влез на доски, поднял автомат.
– Убью, сука!
– Отставить, Гоглоев! – буркнул Плацебо. – Он нужен нам живой и невредимый.
Бородач сплюнул, согнал с волос воду, кинул на Вепрева многообещающий взгляд.
– Ещё посчитаемся, контрразведка.
– Обязательно, – кивнул Вепрев.
– Поднимайтесь, – сказал Плацебо хмуро.
Поднялись на борт.
Бородач остался на причале, нервно сжимая пальцы на стволе автомата.
Плацебо и Шелест отошли в сторонку, посовещались, начальник полигона достал мобильный, поговорил с кем-то, повернулся к бородачу.
– Сними швартовы.
– Я бы лучше пошёл с вами…
– Сними.
Бородач скинул с деревянного столба петлю каната.
Катер заворчал мотором, двинулся вдоль берега, но отошёл от причала недалеко, всего метров на двести. Остановился у торчащей из воды скалы, похожей на грубо обработанную колонну с канделябром на вершине.
Плацебо нырнул в рубку, вынес нечто, напоминающее толстый медицинский шприц для промывания желудка, с крестиком на срезе и мигающей красной звёздочкой индикатора на тыльной стороне рукояти. Вместо курка устройство имело кнопку, расположенную на той же рукояти под индикатором.
– Это и есть ваш «дыробой»? – удивился Вепрев. – А выглядит как клизма.
– Принцип простой, – не отреагировал на шутку полковник. – Первый раз нажимаешь на кнопку – «глюк» приводится в рабочее состояние. Второй раз нажимаешь – происходит разряд. Третий раз – срабатывает предохранитель.
– Неудобно, – скривил губы Вепрев. – Чтобы выстрелить хотя бы два раза подряд, придётся нажимать спуск четырежды.
– Изобретатель не готовил излучатель в качестве стрелкового оружия, – сказал Шелест.
– Ладно, понял.
Плацебо сделал кому-то знак, из рубки вылез молодой кучерявый парень в тельняшке и джинсах, навёл на Вепрева ствол автомата.
Вепрев усмехнулся.
– Я человек слова, сказал – пойду с вами, значит, пойду.
Начальник полигона протянул ему «шприц».
«Дыробой», или «глюк», как его называли сами криптоиды, оказался тяжелее обычного пистолета. Вепрев взвесил его в руке и понял, что основную массу устройства составляет аккумулятор.
– Сколько раз можно выстрелить?
– Два, – сказал Плацебо.
– Я имел в виду – на сколько выстрелов он рассчитан.
Начальник полигона и военспец переглянулись.
– Теоретически – без счёта, – сказал Шелест. – Практически – на сколько хватит энергии аккумулятора. Думаю, раз на сто хватит.
– Мишень будете устанавливать?
– Вот тебе мишень, – показал на скалу Плацебо. – Один раз просто шмальни по камню, второй раз прицельно, там наверху зубец есть, видишь?
Вепрев повертел в руках необычное изделие, навёл «шприц» на скалу, дважды нажал на кнопку.
Раздался короткий неприятный – аж зубы заныли! – свист. Из отсвечивающего матовым стеклом «дула» вылетело почти незаметное глазу струение воздуха, воткнулось в основание скалы над водой. В сером изломе камня вспух и опал сизый дымок, проявилось отверстие диаметром в два сантиметра.