Корзуб. Для такой огромной страны, как наша, это немного. К сожалению, некоторые зарабатывают здесь, а тратят там.
Даша(переводит). Я мня тосо плусиа хора сан ти дикимас, дэн инэ кэ тоси поли. Дистихос, аркэти инэ афти пу вгазун храмата эдо кэ та ксадэвун эксо.
Корзуб. Но наша компания вкладывает свои средства в развитие российской экономики.
Даша(переводит). Омос и дикимас эгэриа, эпэнди олатис та кэрди я тин анаптикси тис росикис икономиас.
Лоидис. Афто инэ аксиэпэно. Яфто протино липон на пэрасумэ амэсос сти сизитиси я тис дулес мас.
Даша(переводит). Это похвально. И поэтому господин Лоидис предлагает сразу… как бы это выразиться… взять быка за рога.
Корзуб. Как Тесей Минотавра?
Даша(переводит). Тесей Опос о Лисэас тон Минотавро?
Лоидис смеется и передает бумагу Даше, та читает.
Даша. Господин Лоидис доводит до вашего сведения, что в настоящее время у фирмы «Ловдистранспетролеум» семь нефтеналивных танкеров общим водоизмещением около миллиона тонн. Он хотел бы знать, сколько танкеров предполагает зафрахтовать господин Корзуб?
Корзуб. Все.
Даша(по-гречески). Кэ та эфта.
Лоидис. Семь?
Корзуб. Вы говорите по-русски? Так вы шпион?
Лоидис. Нет, не шпион. Маленько. Мой папа жил в Феодосия. До войны… Потом ехал Греция. Я родился в Афинах. Это неожиданное предложение.
Корзуб. Неожиданное или неприемлемое?
Лоидис. Не… Приемлемое… (Даша подсказывает на ухо перевод.) Нет, очень приемлемое… Я готов обсуждать.
Корзуб. Может, продолжим за обедом? Я попросил повара приготовить настоящий русский обед. Поверьте, русская кухня гораздо лучше, чем русская демократия.
Лоидис. Это очень странная демократия. Вы много шутите, господин Корзуб…
Корзуб. Да, но не в бизнесе. Инна Константиновна, проводите господина Лоидиса в зал приемов. И покажите по пути нашу галерею. Правда, Эль Греко у нас нет, но зато есть Феофан Грек.
Лоидис(по-гречески). Эль Греко? Апистэфто!
Гости с Инной направляются к двери.
Корзуб. Дарья Юрьевна, задержитесь на минутку! (Прикрывает дверь, восхищенно смотрит на Дашу.) Апистэфто!
Даша. Спасибо за цветы. Букет был великолепен. Но часы я вам возвращаю. (Протягивает коробочку).
Корзуб(швырнув коробочку на стол). Почему?
Даша. Такой дорогой подарок я могу принять только от близкого человека.
Корзуб. Так давайте познакомимся поближе. (Обнимает девушку.)
Даша не сопротивляется, а только уклоняется от поцелуя.
Даша. Прямо здесь и познакомимся? На диване? Бедный диван, сколько же он повидал на своем мебельном веку! Или, может, на столе? В рабочем порядке? (Берет и рассматривает забытую Инной заколку.) Стол тоже многое видел… Вы были когда-нибудь женаты?
Корзуб растерян. Он отпускает Дашу.
Корзуб. Был. У меня дочь.
Даша. Вы часто с ней видитесь?
Корзуб. Не очень. Но она ни в чем не нуждается.
Даша. Ни в чем? А в отце? Интересно, если вы когда-нибудь снова женитесь, поменяете обстановку или все оставите по-старому? И стол, и диван, и… (Кладет на стол заколку.)
Корзуб. Нет, вы меня не поняли! Неужели вы думаете…
Даша. Нет, я так не думаю. Я уверена, что вы вполне в состоянии снять для нашего близкого знакомства номер в каком-нибудь сногсшибательном отеле или пригласить меня в ресторан.
Корзуб. В самом деле, давайте поужинаем где-нибудь. Вы были в ресторане «Голодный диггер»?
Даша. Нет. А это где?
Корзуб. Это находится на берегу реки Неглинной.
Даша. Она же под землей.
Корзуб. Вот именно! Ресторан расположен в старинных катакомбах. Официанты одеты диггерами.
Даша. Вокруг бегают голодные крысы…
Корзуб. Никаких крыс там нет. Зато очень необычно!
Даша. Да, я заметила: новые русские… Ой, простите!
Корзуб. Ничего, я привык…
Даша.…Любят все необычное. Но мне что-то не хочется под землю. Глубину отношений между мужчиной и женщиной я представляю себе несколько иначе.
Корзуб. Предложите тогда что-нибудь вы!
Даша. Значит, вы хотите познакомиться поближе?
Корзуб. Да, как можно ближе…
Даша. Тогда приходите к нам на семейный обед! Послезавтра. Я познакомлю вас с моей семьей. Мы все собираемся – прилетает дядя Иосиф из Америки… Или я вас не поняла и вы все-таки имели в виду другую близость?
Корзуб. Вы все правильно поняли. Я обязательно приду. (Целует Даше руку.)
Возвращается Инна, оценивающе смотрит на Корзуба и Дашу.
Инна. Дарья Юрьевна, требуется ваша помощь.
Даша. Да-да… Конечно. (Уходит.)
Инна(подходит к столу, смотрит на оставленные Дашей часы, потом смотрит на свои часы). Повторяешься… (Уходит.)
Закрывается занавес. На авансцене остается Корзуб.
Корзуб(в зал, с обидой). Новые русские, новые русские. Как богатый – так новый русский. Как новый русский – так идиот… (Передразнивая Секвоева.) «В мире много богатых идиотов!» Вы что же думаете, господа хорошие, для того чтобы стать богатым, ни ума, ни таланта не нужно? Ошибаетесь. А помимо ума и таланта еще и смелость нужна. Когда все рухнуло, одни сломались, другие струсили, а я – нет! Чего это стоило – не расскажешь. Из тех, с кем вместе начинал, троих отстрелили, один спился, двое за «бугром» отсиживаются… А я работаю. Не болтаю о справедливости, о великой России, а работаю до кровавого пота. Да, я новый русский! Как Мамонтов, Морозов, Третьяков. И горжусь этим! (Уходит)
Картина четвертая
Снова квартира Кораблевых. В доме суета, готовятся к обеду.
Вера Михайловна(накрывает на стол, напевая блатную песню).
Канает пес, насадку лавируя.
И ширмачи втыкают налегке.
Он хочет схрямзать нас, да вот менжует.
Ах, как бы шнифт не выдавили мне…
Раздается звонок. Два телохранителя принесли два ящика с вином.
Вера Михайловна. Вы?
Телохранители. Мы.
Вера Михайловна. Что, опять бомба? В прошлый раз напугали до смерти. Принесли в дом клумбу. Кому, от кого? Такой шухер был! Чуть милицию не вызвали – думали, бомба…
1-й телохранитель. Нет, тут не бомбы – гранаты. (Достает бутылку из коробки.)
2-й телохранитель. Шабли, божоле…
Вера Михайловна. Шабли! А вы знаете, что шабли любимое вино Чехова?
1-й телохранитель. Не знаю.
Вера Михайловна. Боже, слова-то какие! Божоле, шабли… Ароматы Франции. Вот вы не были во Франции…
1-й телохранитель. Ну почему же. Сколько раз. С шефом.
Вера Михайловна. А мне не довелось! Так мечтала Париж посмотреть! Авиньон. Нормандские замки… Даже французский выучила. Потом забыла. Иван Афанасьевич у нас засекреченный был. За границу ни-ни. Ну и мне тоже ни-ни… Теперь все можно, а возможностей нет…
1-й телохранитель. Куда?
Вера Михайловна. Ой, извините! Давайте-ка, мальчики, все это быстренько на кухню, пока Иван Афанасьевич не увидал. А то погонит нас вместе с шабли и божоле… Не любит он этого.
1-й телохранитель. Чего – вина?
Вера Михайловна. Нет, крутизны он этой не любит. Я правильно выразилась?
2-й телохранитель. Правильно.
Вера Михайловна. Вас как зовут?
2-й телохранитель. Вася.
1-й телохранитель. Коля.
Вера Михайловна. А меня – Вера Михайловна. Божоле да божоле, а об водке ни полслова…
1-й телохранитель. Водчонка нужна? Организуем…
Вера Михайловна. Нет, водка к столу есть. Это я так, к слову. Был такой поэт Денис Давыдов. Слышали?
2-й телохранитель. Видели. В кино…
Вера Михайловна. Так вот, он в одном стихотворении все сокрушался: «Жомини да Жомини, а об водке ни полслова…»
1-й телохранитель. Жомини – вино?
Вера Михайловна. Нет, французский военный историк.
2-й телохранитель. Запутали вы нас, Вера Михайловна.
Вера Михайловна. Садитесь, мальчики, угощу вас чаем с пирожками!
1-й телохранитель. Нам нельзя. Мы на работе.
1-й телохранитель. Нам нельзя. Мы на работе.
Вера Михайловна. Кто ж вас отпустит? Садитесь. (Уходит на кухню, приносит пирожки.) Ну-ка, попробуйте. С чем пирожки?
2-й телохранитель. С грибами…
Вера Михайловна. Нет.
1-й телохранитель. С капустой.
Вера Михайловна. Нет. С огурцами.
1-й телохранитель. Не может быть!
Вера Михайловна. Может! Берешь соленые огурцы, шинкуешь кубиками, потом жаришь с луком.
2-й телохранитель. Надо жене сказать, чтобы попробовала испечь…
Вера Михайловна. А вот о чем я вас, ребята, спросить хотела… Вы из блатных?
1-й телохранитель. Обижаете! Раньше в ОМОНе служили. Ушли… Зарплата маленькая. Семью-то кормить надо.
2-й телохранитель. На одних соленых огурцах не высидишь.
Вера Михайловна. Значит, по фене не ботаете?
2-й телохранитель. Ну почему же!
Вера Михайловна. Тогда скажите, что означает «канает пес, насадку лавируя»?
1-й телохранитель. «Канает» – значит идет.
2-й телохранитель. «Пес» – легавый.
Вера Михайловна. Это я и сама понимаю. «Лавируя» – значит высматривая… А вот что такое «насадка»?
2-й телохранитель. Кажется… женщина легкого поведения.
Вера Михайловна. Шмара? Странно…
1-й телохранитель. Ну что ты людей путаешь! «Насадка» – карманная кража.
Вера Михайловна. Точно! А «ширмачи» – карманники. Тогда все сходится.
1-й телохранитель. Вера Михайловна, а зачем вам это?
Вера Михайловна. Книгу пишу.
1-й телохранитель. Интересная, наверное, книга будет!
Вера Михайловна. Уж как получится… А что, у вас работа опасная?
2-й телохранитель. По-всякому.
Вера Михайловна. Наезжают?
1-й телохранитель. Бывает.
2-й телохранитель. Тут недавно на шефа пытались наехать… Конкуренты. (Ловит укоризненный взгляд напарника.)
Вера Михайловна. Ну и что?
2-й телохранитель. Да ничего. Крышами договорились…
Вера Михайловна. «Крышами договорились». Не слышала. Надо записать.
Открывается входная дверь. Появляется Даша с продуктами.
Вера Михайловна. Это ты, Дашенька?
Даша. Я. Привет, бабуля!
Вера Михайловна. Привет от старых штиблет.
Даша. Здравствуйте! Зелень купила. Сало очень вкусное. С мягкой шкуркой, как ты учила. А вы что делаете?
Вера Михайловна. Да мы тут с хлопцами крышами договариваемся!
Даша. А где мама?
Вера Михайловна. Где всегда. В ванной зависла.
Даша. Давно?
Вера Михайловна. По-моему, со вчерашнего вечера.
Даша подходит к двери в ванную комнату.
Даша. Мама, ты там навеки поселилась?
Эдита что-то поет в ванной.
Даша. Между прочим, это ко мне гость едет, а не к тебе!
Вера Михайловна. Конфликт поколений. А сколько у вашего шефа в доме ванных?
1-й телохранитель. Три.
2-й телохранитель. Четыре.
1-й телохранитель. Четвертая не считается. Она для собаки…
Даша. Мама, выходи!
Вера Михайловна. Да не волнуйся ты так! Может, он еще опоздает!
Телохранители встают.
1-й телохранитель. Шеф никогда не опаздывает. Никогда.
2-й телохранитель. Это в сериалах показывают, как богатые дурью маются… У нашего каждая минута расписана.
Даша. Мама! Ты что – водоплавающая? (Раздраженно уходит в свою комнату, по пути стягивая майку.)
Телохранители тоже собираются.
1-й телохранитель. Мы пошли, Вера Михайловна. Нам нужно точки определить. Людей рассредоточить. Здание на режим поставить.
2-й телохранитель. А огурцы обязательно соленые или можно маринованные?
Вера Михайловна. Соленые и лучше бочковые.
Раздается звонок в дверь. В дверях телохранители сталкиваются с издателем. В одной руке у него папка, в другой – букетик цветов.
Марк Львович. Здравствуйте!… До свидания!…
Телохранители. До свидания.
Вера Михайловна. До свидания.
Марк Львович. Принес главу. После корректуры. Восторг! Все в редакции говорят: гениально! Вы – гений. Это успех! Но вот только псевдоним… Ричард Баранов. Мало того, что Ричард, так еще и Баранов… Может, Ричард Львов?
Вера Михайловна. Нет, именно – Баранов.
Марк Львович. Почему же?
Вера Михайловна. Потому что все они – козлы.
Марк Львович. Кто – все?
Вера Михайловна. Все, кто этим занимается. И я тоже.
Марк Львович. Я хотел тут с вами согласовать одно маленькое сокращение.
Вера Михайловна. Не вовремя вы. У нас сегодня смотрины. Прибудет Дашкин ухажер. Тоже, наверное, козел. Впрочем, почему же не вовремя? Оставайтесь к обеду. У вас вкус, я вам доверяю!
Марк Львович. Неловко как-то…
Вера Михайловна. Неловко, когда в заду боеголовка.
Марк Львович. Восторг! Все покорены вашим знанием маргинального фольклора. Успех будет феерический!
Из ванной выходит Эдита, соблазнительно обернутая узким полотенцем.
Эдита. Пардон, Марк Львович!
Марк Львович. Богиня! (С интересом глядит ей вслед.)
Вера Михайловна. И куда мужики смотрят?
Выходит Даша из своей комнаты.
Дашка по сравнению с ней бройлер неощипанный, а вот поди ж ты – олигарха подцепила!
Даша. Да ну вас!
Эдита. Мама, как ты думаешь, если я буду в тюрбане?
Даша. Мамочка, а танец живота ты исполнять не собираешься?
Эдита. Ты ничего не понимаешь! Тюрбан – это очень модно. Ты видела, Дженнифер Пампкинс получала «Оскара» в тюрбане! В конце концов, твой олигарх должен понять, что у нас респектабельная семья…
Марк Львович и Вера Михайловна садятся у компьютера, обсуждают сокращения в книге.
Даша. Мамочка, его это не интересует. Его я интересую.
Эдита. Ошибаешься! В постель ложатся мужчина и женщина, а в брак вступают семьи!
Даша. Предложение он мне пока не делал.
Эдита. Сделает. В противном случае он не принял бы приглашение на обед. Это очень занятые люди. К нам в театр один олигарх ходит – всегда опаздывает к началу, весь первый акт спит, а в антракте уезжает…
Даша. Это верно. Бизнес – каторга.
Эдита. Вот и пусть мужики зарабатывают, а мы будем тратить.
Даша. Мама, я тебя очень прошу, не делай из обеда смотрины! Это унизительно. В конце концов, я сама еще не поняла, нужен он мне или нет…
Эдита. Насколько я помню, по-настоящему тебе был нужен только Лешка… Но школьная любовь хороша лишь для воспоминаний. Мне, например, в десятом классе нравился хулиган по фамилии Галкин, его потом посадили… Представляешь, если бы я вышла за него, а не за твоего отца? Хотя, конечно, и с папашей твоим тоже маху дала.
Даша. Что-то Леша давно не звонил. Наверное, в походе…
Эдита. Ужас: полгода в консервной банке под водой! А на берегу остается жена, окруженная соблазнами.
Даша. Папа – тоже военный. (Уходит в ванную.)
Эдита. Твой отец служил только в Москве и за границей. И я всегда была рядом с ним. Хотя сама видишь, что из этого вышло…
Из кабинета появляются Иосиф и Иван Афанасьевич.
Иван Афанасьевич. Ах, какие запахи! Помнишь, у Чехова: «Жареные гуси мастера пахнуть»!
Иосиф. Чего там нет в Америке, так это запахов. Ни запахов весны, ни запахов осени, ни вот такой пропахшей вкусностями квартиры, когда ждут гостей. В ресторан друг друга приглашают… (Скрывается на кухне, возвращается с горячим пирожком в руке.)
Иван Афанасьевич. Граждане, а почему стол не ломится от вкусных и обильных яств?
Вера Михайловна(идет на кухню). Мальчики, не путайтесь под ногами!
Иосиф. Мама, может, помочь?
Вера Михайловна. Отзынь, штатник!
Иосиф. В каком смысле?
Иван Афанасьевич. Это значит – «отстань, америкашка». Мама – в теме.
Вера Михайловна. Идите лучше в шахматы перекиньтесь!
Иван Афанасьевич. Может, и в самом деле – партиечку? Помнится, за кем-то должок оставался…
Иосиф. Ну ты, папа, злопамятный! Столько лет прошло!