«И при этом наврёт с три короба!» – мысленно добавила Даша. Что мужчины говорят в подобных случаях? Наверное, главе семьи непросто придумать отговорку, если он хочет исчезнуть из дома именно в новогоднюю ночь. Как объяснить жене и детям, почему он будет праздновать отдельно?..
Паша быстро отступил на заготовленные позиции. Очевидно, это была разведывательная вылазка. Получив щелчок по носу, товарищ сразу ретировался. Щёки у него пылали, глаза бегали, губы растягивались в виноватой улыбке, придавая лицу очаровательное выражение.
Даше тут же захотелось его пожалеть и приободрить.
Павел К.: За этот месяц я выучил сотню новых слов. Моя училка говорит, что скоро я буду «изъясняться, как представитель дипломатического корпуса»… И? Думаете, мне стало проще разговаривать с Дашей? Да я вообще все слова забываю, когда нахожусь рядом с ней!
– Мы уже договорились с Люсей устроить крутой новогодний девичник, – объяснила Даша. – Никакого оливье, никакого телевизора, никаких мужчин.
– Кошмар, – ужаснулся Паша. – Телевизор и мужчины – это ладно. Но как же без оливье?
– Надеюсь, ты не успел забронировать столик в ресторане или номер на базе отдыха?
– Нет…
– Вот и отлично! – обрадовалась Даша. – А то потратил бы деньги.
– Я думал, прямо сейчас забронирую. Если ты согласишься…
– Нет, Паша, уволь. Новый год – семейный праздник.
– Опять будем французские песни петь под Ларискиным руководством, – тоскливо вздохнул Паша. – Она не слезет.
– Сестра тоже с вами встречает?
– А куда от неё денешься?
– Она не замужем, что ли? Ах, да, ты же мне говорил.
– Думаю, в конце концов, она найдёт себе какого-нибудь француза и выскочит за него. А пока терроризирует всю семью своим прононсом. Дед да баба, в смысле, наши родители, уже наблатыкались. Вчера заезжал к ним, мама меня на пороге встречает: «Бонжур, мон шер фис». Что означает «здравствуй, дорогой сын!».
– Я поняла, – улыбнулась Даша. – Это так мило!
– Угу, мило. Но мне бы русский сначала нормально выучить.
«Кретин, болван! – ругал себя Паша, возвращаясь домой. Он топал по сугробам напролом, как медведь, не разбирая дороги, выбрасывая в атмосферу клубы горячего пара, весь во власти отрицательных эмоций. – Как же я так сказанул прямо в лоб? Огорошил девушку: давай вместе встречать Новый год… Новый год – это серьёзно. Это действительно семейный праздник. А я размечтался. Раскатал губу, дурень… Надо было поаккуратнее… Сначала подготовить почву, зайти издалека, с юго-запада… А я – бац! Новый год… Эх! Чурбан неотёсанный!»
Руслан И. (36, механик, компания «Таран»): С шефом что-то того. Это самое. Короче, вот так. Сразу видно.
Татьяна Дмитриевна: Мне кажется, Павлик влюбился! Я определённо права. Ну и ну!.. Непростая ситуация, учитывая его семейное положение… Интересно, в кого?
Глава 21
– Так, что тут у нас?
– Всё прекрасно!
Люсина маленькая квартирка сверкала, как обычно, чистотой. К тому же девушки повесили на стены гирлянды, а в углу сияла разноцветными огнями и источала хвойный аромат ёлка.
Настоящая ёлка с игрушками была Люсиным подарком самой себе на Новый год. То, чего она не знала в детстве, когда бродила, словно брошенный щенок, по зимним улицам, дрожала от холода в драном пальтишке и с завистью заглядывала в чужие окна. Там горел тёплый свет и собирались за праздничным столом родители и дети. Нормальные родители, радостные дети.
Сейчас Люся смотрела на пушистую красавицу, мерцающую огоньками, и думала о том, что её детская мечта сбылась. И даже несколько! Она всегда мечтала жить в уютной и удобной квартире – и она у неё есть. Она мечтала о новогодней ёлке – и вот, пожалуйста!
Надо думать о хорошем, напоминала себе Люся, и постепенно вытеснять из памяти кошмары уходящего года. Но как же это трудно! Летом – многообещающие отношения с Борисом, а потом тотальное фиаско. Осенью – катастрофа с Николаем.
Как долго ещё ей придётся зализывать раны?
… – Надеюсь, ты не будешь приставать с вопросами, почему я скучная и грустная?
– Ты не грустная. Ты скорбная и трагическая, – уточнила Даша. – Я не понимаю, что с тобой происходит.
– Стоп! Вот ты опять начинаешь! В таком случае я отказываюсь встречать с тобой Новый год.
– Смелое заявление. Куда ты денешься с подводной лодки? С кем же ты будешь встречать?
– Например, с Ангелиной Ивановной и её тремя котами.
– Гениально. Ставлю десять к одному, что твоя соседка умеет ещё круче выносить мозги, чем я.
– Это верно. Но она довольно милая. А котики у неё и вовсе чудесные.
– Надо же! Ты ведь их ненавидела.
– Нет! Мне только не нравился запах. А сейчас я заказала Ангелине через Интернет пять тонн наполнителя для кошачьего туалета. Нашла подешевле и заставила её купить. И ещё мы организовали у неё генеральную уборочку. И вуаля – теперь в квартире у мадам пахнет розами.
Девушки – обе нарядные, в вечерних платьях и украшениях – накрыли стол: бутылка шампанского (а про запас – красное ламбруско), тарелка бутербродов с икрой и коробка шоколадных конфет. Люся всегда в вопросах еды придерживалась принципов минимализма – лучше истратить деньги на новое платье, считала она, чем на пакет продуктов. Дарья готовила масштабно и изобретательно – её брат любил поесть. Но так как у них был спланирован девичник, то о традиционном холодце, оливье, селёдке под шубой разговора и не шло.
– Как жаль, что Андрей не захотел праздновать с нами! – вздохнула Даша.
– Зарыдала старушка-мать. Смеёшься? Чего ему с нами сидеть? Он будет веселиться в подростковой компании – с Данилой, с девочками.
– Да уж. Данила пообещал закатить грандиозную вечеринку. Надеюсь, обойдётся без последствий… Люся! До наступления Нового года осталось буквально несколько часов, – торжественно объявила Даша. – А я ещё не расплатилась с долгами. Вот, держи! Хочу тебе вернуть, – она протянула подруге деньги. – Спасибо, что поддержала в трудную минуту.
– О, – смутилась и одновременно обрадовалась Люся. – А ты уверена? Вдруг они тебе ещё понадобятся? Я же над душой не стою.
– Бери! Не хочется оставлять долги на следующий год.
– Но вы справитесь?
– Андрюшка каждый день что-то приносит. И это помимо зарплаты! Ещё и зарплата потом будет, прикинь?
– Классно!
– Знаешь, это совершенно удивительное и необычное для меня ощущение – получать от мужчины деньги. Я привыкла, что, пока сама их не заработаю, они мне в руки чудом не свалятся. И вот… Я просто в экстазе!
– Да, – вздохнула Люся. – Не зря ты столько уродовалась, тащила на себе брата. Теперь получаешь отдачу. Тебе повезло.
– Но если Репников выиграет суд… Тогда, конечно, придётся туго. Но я оглядываюсь по сторонам и вижу людей в гораздо более стеснённых обстоятельствах. Грех ныть и жаловаться на судьбу, когда вокруг столько несчастных. Калеки, беспризорные, бомжи… Или семьи, опустившиеся на самое дно нищеты… Самое страшное – все они лишены надежды, они не могут исправить ситуацию. А мы с Андреем можем всё! И у него, и у меня – стабильная работа, есть квартира, гараж. Да если подумать – мы полностью в шоколаде! Главное, что Андрей выписался из больницы и с его здоровьем, вроде бы, тьфу-тьфу, полный порядок.
– Да, здоровье – это самое главное.
– Всё остальное – ерунда.
– Мне нравится твой оптимизм.
– И потом, я всё-таки надеюсь найти свидетелей среди тех, кто снимал свадьбу под «Куполом Радости». Пусть только Паша принесёт мне списки…
Тут Дарья сделала хитрое лицо.
– К вопросу о Паше… Он вручил мне два загадочных конверта. Это подарки, один – для меня, другой – для тебя. Сказал не открывать до двенадцати.
– И для меня?!
– Какой он чуткий, правда? Решил тебе тоже что-то подарить.
– Так ты не забывай! Я же не кто попало. А единственная подруга его любимой женщины.
– Ты думаешь, я – его любимая женщина?
– Что тут думать? Ежу понятно! Давай скорее посмотрим, что он для нас приготовил! Я уже умираю от любопытства! – потребовала Люся.
– Но Паша сказал – открыть после боя курантов. Это сюприз!
– Не будь формалисткой. До двенадцати ещё целый час. Я умру от любопытства.
– Действительно, какая разница – сейчас или через час. Я, если честно, тоже умираю от любопытства.
Даша отправилась в прихожую и достала из сумки два больших почтовых конверта. На одном было нацарапано – «Люсе», на другом – «Даше».
– Сразу видно, когда он писал твоё имя, то сгорал от нежности и страсти, – с завистью заметила Люся. – А моё написано совершенно равнодушным почерком.
Даша с сомнением осмотрела оба конверта.
– Не вижу никаких различий. Тут четыре буквы. И тут четыре буквы.
– Ты слепая и бессердечная, если не улавливаешь разницы.
– Ну и ладно. Вскрываем?
Девушки осторожно распечатали конверты. Внутри они нашли другие – поменьше размером и более нарядные.
– Сразу видно, когда он писал твоё имя, то сгорал от нежности и страсти, – с завистью заметила Люся. – А моё написано совершенно равнодушным почерком.
Даша с сомнением осмотрела оба конверта.
– Не вижу никаких различий. Тут четыре буквы. И тут четыре буквы.
– Ты слепая и бессердечная, если не улавливаешь разницы.
– Ну и ладно. Вскрываем?
Девушки осторожно распечатали конверты. Внутри они нашли другие – поменьше размером и более нарядные.
– Сертификат на десять персональных тренировок в спортивном клубе «Катакомба»! – ахнула Люся. – Десять! Персональных! Тренировок!!!
Она завизжала и закрутилась волчком по комнате, рискуя снести праздничный стол или ёлку. Потом упала на диван.
– Ах! Какое счастье! Ну, Паша… Удивил! – восхитилась она. – Вот это подарок так подарок!
– Ой, а я-то тебе гель для душа приготовила, – засмеялась Даша.
– Спасибо, Дашечка! – благодарно кивнула Люся. – Гель для душа тоже пригодится!
– Но это, конечно, не сертификат на персональную тренировку.
– Вот скажи мне, как он угадал, а? Ведь мы с ним виделись… сколько? Два-три раза? И попал прямо в яблочко! Я мечтала об этих тренировках. Но они мне не по карману. А тут… Десять персональных тренировок! Вау! Ух ты! Обалдеть! А что у тебя?
– Даже страшно смотреть. Не представляю, что Паша придумал для меня на этот раз.
– Открывай скорее!
В Дашином конверте лежало какое-то официальное письмо на бланке с логотипом.
– Ой, да тут по-английски! – удивилась Люся. – Ничего не понятно! Читай скорее!
Даша пробежала письмо глазами. У неё был вид человека, близкого к помешательству.
– Нет, не может быть…
– Да что тут?! – теребила её Люся. – Скажи скорее! Ах, почему я так и не выучила английский!
– Дорогая мисс Кольцова, – перевела Даша. – С огромным удовольствием сообщаем вам, что вы зачислены на курсы дизайна и истории костюма…
– Курсы? А почему по-английски пишут?
– Люся… Это в Лондоне!
– Ого!
– Это самый известный и крутой арт-колледж. Его заканчивали многие знаменитые модельеры. Помнишь, я тебе о нём рассказывала?
– Помню! Тебе с твоими талантами туда прямая дорога! И что же? В этот волшебный колледж можно так запросто попасть?
– Это летние курсы. Принимаются все желающие. Кто в достаточной степени владеет английским, а также в состоянии оплатить счёт. Удовольствие-то не из дешёвых.
– А на сколько дней?
– На весь июнь.
– Потрясающе! Как раз возьмёшь трудовой отпуск.
Даша покачала головой.
– Не знаю, можно ли принимать такие дорогие подарки!
– Не ломайся! Бери, раз дают. И тебе хорошо, и мужику приятно – угодил, порадовал.
– Мне бы надо вообще прекратить отношения с Пашей. Пока это не завело нас слишком далеко.
– Но на курсы надо съездить обязательно. Я же помню, как ты о них мечтала! Но какой же он проходимец, этот Калинин! Как чётко он всё улавливает!
– Он флюгер. Настраивается на одну волну с человеком, вызывающим у него симпатию, и ощущает малейшие движения его души.
– А с виду увалень! Смотри, ты за всю жизнь не получала столько настоящих подарков, как за эти несколько месяцев! Что тебе дарили родители? Я хорошо помню! Химическая энциклопедия, подарочное издание биографии Дмитрия Менделеева, набор реактивов для домашних опытов… Я тоже не далеко ушла. Сегодня заготовила для тебя шампунь.
– Спасибо! Шампунь всегда кончается. Это хороший подарок!
– Это не подарок, а так, – отрезала Люся. – А вот Паша тебя одарил сокровищами. Сначала – что? Мешок с дорогими тканями и кружевом.
– Да!
– Потом – кукольная мебель. И эллоувайн. А теперь ещё и курсы… Ох, Дашка… Такого бы мужа заполучить! Он бы с утра до вечера вокруг тебя прыгал.
– Но мы же не знаем, как Паша обращается с женой. А вдруг с ней он злой и равнодушный? – с затаённой надеждой произнесла Даша.
– Не верится, что он вообще способен быть злым и равнодушным. Вокруг жены, я не сомневаюсь, тоже скачет зайчиком. Сейчас эта блондинистая чучундра наверняка, как и ты, рассматривает подарки. Примеряет норковую шубу и бриллиантовый браслет.
– Ты права, – загрустила Даша. – Он очень добрый. Не мог же он оставить без подарка жену…
Звонок в дверь прервал их диалог. Девушки удивлённо переглянулись и отправились открывать. На лестничной клетке они обнаружили Ангелину Ивановну в блестящем парике из зелёного «дождика». Она держала в руках несколько мисок-контейнеров, составленных одна на другую.
– Быстренько, быстренько, – скомандовала она, и в квартиру тенью прошмыгнули три её кота. Пенсионерка деловито проследовала за ними. – Девочки! С наступающим, мои ласточки! Ах, какие вы красивые! А на столе-то пусто! Непорядочек! Я так и знала, будете голодать… Молодые, глупые… Вот, у меня тут селёдочка под шубкой… – Ангелина Ивановна по-хозяйски расставляла миски на столе. – А ещё холодец. И, конечно же, оливье. Куда ж без салатика!
Люся и Даша застыли в дверях комнаты. Вторжение соседки стало для них неожиданностью… Люся полагала, что в новогоднюю ночь старушка будет мирно спать у себя дома, придавленная тремя кошачьими тушками.
Ангелина Ивановна, закончив сервировку, неуверенно оглянулась на девушек.
– Вы же никуда не уходите, нет?
У Люси сжалось сердце. Она поняла – соседка боится немедленной депортации. Она не хочет встречать праздник в пустой квартире, в обнимку с приятными, пушистыми, но бессловесными котами. Поэтому и наготовила еды на целую роту, и говорит без умолку…
– Ангелина Ивановна, вы как раз кстати! – улыбнулась Даша. – У нас девичник. Присоединяйтесь!
– Не прогоните? – расслабилась соседка. – Вот спасибочки!
…Пока били куранты и в фужерах пузырилось шампанское, а за окном грохотал салют, Люся молилась Деду Морозу: «Милый дедушка, пожалуйста, позволь мне забыть всё плохое, что случилось со мной в этом году. Я хочу всё зачеркнуть, хочу перевернуть страницу. Я не могу жить с этим камнем на сердце. Пусть всё останется в уходящем году. А новый я начну с чистого листа!».
Глава 22
Кто-то услужливо придержал дверь. Едва сделав шаг из здания на крыльцо больницы, Елена Борисовна пошатнулась от волны морозного воздуха, ударившей в лицо. Дежурство выдалось нервным и напряжённым. Сейчас, оказавшись на улице, врач едва стояла на ногах от усталости. Почти двое суток она вертелась в центрифуге нескончаемых забот, провела несколько операций и выполнила сотню медицинских манипуляций. И сейчас Елена Борисовна пребывала в загадочном состоянии между сном и явью. Она едва передвигала ноги, налившиеся чугуном, но в то же время парила над землёй.
Елена Борисовна дошла до остановки. Город, только что встретивший новый год, был пуст и безлюден, надеяться на общественный транспорт в это раннее утро не стоило, зато такси примчалось тут же. Врач усмехнулась, сообразив, что сейчас таксист сдерёт в пять раз больше, чем она получит за это безумное дежурство. Но выбирать не приходилась. Она чувствовала, что если сейчас не сядет в машину, то упадёт прямо в сугроб.
– С Новым годом! – радостно объявил таксист. – Из гостей возвращаемся?
– С работы. Из больницы, – холодно кивнула в сторону больничного городка Елена Борисовна.
Мужчина внимательно на неё посмотрел. Она назвала адрес и уткнулась носом в воротник шубы, давая понять, что разговор закончен.
Автомобиль летел по пустому проспекту и едва притормаживал на перекрёстках. Но таксист правил не нарушал – то тут, то там виднелись неоновые жилеты гаишников, те жадно караулили дорогу, мечтая в течение новогодних праздников заработать все деньги мира.
– Сколько я вам должна? – спросила Елена Борисовна, когда такси остановилось у подъезда её дома. Она пригрелась в тёплой машине, едва не уснула.
– А вы меня не помните? – вдруг несколько смущённо произнёс таксист. – Вы три года назад мою жену оперировали, а я вам ещё проходу не давал, приставал с вопросами.
– Правда? – Елена Борисовна встрепенулась.
– У жены ещё такая сложная ситуация была… Анфарова её фамилия. Не помните? Вы её с того света вернули.
– Не помню… – покачала головой Елена Борисовна. – Извините… У меня каждый день операции. А как себя чувствует жена?
– Всё отлично! У нас дочка родилась, мы её Леночкой назвали. В вашу честь.
– Правда? Вот это да… Как приятно.
– И на всех праздниках пьём за ваше здоровье! – добавил таксист.
– Вот почему я никогда не болею! – слабо улыбнулась Елена Борисовна. – Вы, оказывается, пьёте за моё здоровье!
Мужчина выскочил из машины, обежал автомобиль и распахнул дверцу перед врачом.
– А деньги? – вспомнила Елена Борисовна. – Мы же не рассчитались.
– Да вы что! – обиделся таксист. – Какие деньги! Это я вам ещё заплатить должен за то, что вы для нас сделали!
* * *В квартире царили тишина и запустение. Последние четыре года Елена больше времени проводила в больнице, чем дома. Всё сыпалось, приходило в негодность. Вещи как будто ощущали равнодушие хозяйки. Ничто не напоминало о новогоднем празднике – ни одна еловая ветка или блестящий шар не украшали квартиру.