- Вы что? Издеваетесь? Я вас спрашиваю, для чего вы явились? Помогать или задавать вопросы на уровне дикаря с островов Фиджи?
- Простите, доктор, - промямлил русский. - Извините, пожалуйста.
- Э-э, что с вами говорить, - Эдерс безнадежно махнул рукой, - все одно ничего не поймете.
- Я понимаю, доктор, понимаю. - Уваров выпрямился и прижал ладонь к груди. - Понимаю даже то, что еще не дошло до вас.
- Это что же, интересно, до меня не дошло? - возмутился Эдерс.
- Я гляжу в будущее и зрю - во всех медицинских и энциклопедических справочниках мира золотыми, нет - платиновыми буквами начертано ваше имя. Вы проложили путь в неведомое. Сдернули покров с тайны тайн. Вам при жизни воздвигнут памятник из горного хрусталя с золотыми прожилками, дабы подчеркнуть тонкость работы мастера и изящество его мышления. У ваших стоп изобразят распростертую ниц прекрасную женщину, олицетворяющую природу.
- Вы думаете? - Доктор уже остыл и недоверчиво посмотрел на физика.
- Я уверен. Я счастлив, - продолжал, воздев руки к небу, с надрывом Уваров, - что в эту историческую минуту находился рядом. Я еще когда-нибудь издам мемуары, гордясь тем, что не столько помогал вам, Парацельсу нашей эпохи, но мешал, как отозвался сей великий и скромный человек, дурацкими вопросами. Даже, как Адам и Ева из рая, изгонялся из лаборатории и отправлялся почивать... на лаврах.
- Хватит ребячиться. - Доктор встал. - Он проснется спустя час-полтора. Пойду что-нибудь съем, живот подвело. Там, кажется, есть сандвичи с ветчиной?
- Вы достойны не каких-то черствых бутербродов с вчерашней свининой, а шербета и нектара.
- Да полно уж. Посидите тут. - Он направился к двери. - Я и ему приготовлю заодно - проснется голодным как волк.
- Как вы думаете, сколько времени уйдет на восстановление органов?
- Месяц, а может, и два. Откуда я знаю?
- Ему все можно есть?
- Да.
- Не потолстеет? Статистики утверждают: сейчас во всем мире наметилась тенденция к излишней полноте.
- Не знаю, как вы, а я статистикой сыт по горло. Порой это очередной блеф для околпачивания простаков.
- То есть?
- Вы слышали такую присказку: существует ложь малая, средняя, большая и статистика.
- В чем ее смысл? - Уваров поднял брови.
- В том, что по статистике на меня с Фордом приходится по миллиарду долларов. На самом же деле у него два, а у меня фига. Понятно?
- Не в деньгах счастье, доктор, вы сами сокровище.
- Хватит курить фимиам, я удаляюсь.
- Почивать на лаврах?
11. ЛЮБОВЬ, ЛЮБОВЬ...
Минуло полтора месяца. Грег уже вставал и не только ходил, но и бегал по утрам, занимался физическими упражнениями под неусыпным контролем доктора.
Неожиданно в коттедже появился посланец от профессора. Молодой, небольшого роста, смуглый, черноглазый и улыбчивый сириец. На слишком правильном английском языке, смягчая гласные и слегка картавя, он заявил: "Эдвин прислал за собаками и поручил передать, - сириец преисполнился важности и ответственности, - послание мистеру Грегу". Достал из плоской картонной папки длинный узкий конверт и вручил с почтительным поклоном.
Профессор извещал: если позволят обстоятельства, а он на это весьма надеется, в середине следующего месяца на день-два навестит друзей.
Излишне упоминать - предстоящая встреча с Эдвином привела всех в восторг.
Грег написал короткий ответ: поблагодарил за содействие и сообщил, что будут не только рады визиту, но и желательно выслушать авторитетное мнение его по некоторым материалам Смайлсов.
Сириец, забрав письмо и догов, не преминул, излучая доброжелательность, заявить: был польщен провести несколько часов в обществе столь образованных и уважаемых людей. Тепло попрощался и убыл.
Вечерело. В комнате Грега собрались обитатели дома. Под потолком ярко горели плафоны дневного света. Шторы опущены. Нагоняя прохладу, гудел кондиционер. Запах лекарств почти выветрился. На столике стояли раскупоренные банки пива и тарелки с закусками.
- Не увлекайтесь этим, Фрэнк. - Эдерс бровями указал на банки. - Не увлекайтесь. Все хорошо в меру.
Грега уложили на кушетку.
- Друзья! - Доктор взял руку пациента и пощупал пульс. - Я намерен проинформировать вас: эксперимент по восстановлению кисти и глаза завершился удачно. Если не считать, что ваш покорный слуга, то есть я, похудел на пять килограммов и страдает бессонницей. Если в ближайшее время, в одну-две недели, не появится каких-либо побочных явлений или осложнений, будем считать гипотезу Смайлсов о способности человеческого организма к регенерации при создании определенных условий подтвержденной. Мы с Мишей составили подробную методику лечения. Я имею в виду глаз и зуб. У нас имеется также подробная история болезни. Но не премину заметить это не дает права судить аналогично о восстановлении внутренних органов, таких важных, как сердце, печень, желудок и других. Это остается постулатом, то есть гипотезой, которую пока в принципе нельзя ни доказать, ни опровергнуть. На ней, разумеется, до поры до времени поставим крест. Вернемся к нашим опытам. Покажите руку, Фрэнк, - с некоторых пор доктор чаще называл всех по именам.
Грег выпростал из-под простыни руку.
- Убедитесь. - Эдерс положил на ладонь кисть Грега. - Правая от левой отличается разве по цвету кожи. Со временем они сравняются. Почаще держите ее на солнышке. Пошевелите пальцами. Сожмите в кулак.
Грег проделал все, что требовалось.
- Чувствуете ли какие-то неудобства?
- Нет. Но еще не привык к тому, что у меня снова есть пальцы.
- Систематические упражнения, лечебная физкультура сгладят ощущение. А как вы видите?
- Превосходно. - Грег вытаращил глаза. На веке нового глаза ресницы были чуть-чуть короче. - Ну, доктор? - Грег сел. - Я могу сложить обязанности подопытного и приступить к своим занятиям?
- Можете. - Эдерс погладил усы. - Можете, Фрэнк.
- Тогда давайте кратенько подведем итог. Что у вас сделано, Миша?
- Все. - Уваров рубанул ладонью воздух. - Изготовлена аппаратура, какую намечали: прибор РУ и аккумулятор для наведения Т-поля, разумеется, и сама установка. Остальное подготовлено к уничтожению.
- Та-ак. - Грег наклонил голову. - А у вас, Макс?
- Как и договаривались. Правда, хотелось бы испытать на человеке действие аппарата РУ в режиме "усыпление", а также возможность увеличения мышечной ткани. Здесь, думается, нас не ожидают неприятные сюрпризы, хотя все возможно, но риск значительно меньший. Для опытов мы готовы, можно начинать хоть сегодня.
Трель звонка у входа заставила всех вздрогнуть и переглянуться.
- Кто бы это? - Грег встал, отодвинул штору и попытался разглядеть того, кто стоял у двери. - Ничего не видно - маркиза мешает. - Он подошел к столику, где лежало оружие. - Посмотрите, Мартин, кто там. Спросите не открывая. Уваров, подстрахуйте.
Негр и русский, стараясь не шуметь, сошли вниз. Через минуту донесся голос физика:
- Телеграмму доставили.
- Странно. От кого? Профессор накануне прислал письмо. Больше вроде бы адреса никто не знает.
В дверях показался Мартин и протянул Грегу голубой бланк.
- На ваше имя.
- Надеюсь, не от аглицкой королевы? - пошутил Уваров. - Тогда бы ее вручал лорд в сопровождении оркестра и стражи в высоких медвежьих шапках.
Грег разорвал ленты и прочитал вслух:
"Буду пролетом в вашем городе. Безумно хочу видеть. Ваша Юта Шервуд".
- Кто такая Юта Шервуд? - Доктор вопросительно взглянул на Грега. - Еще одна из галереи обездоленных?
- Это настоящее имя Моники, помните, той молоденькой официантки из "Гонолулу".
- Разболтал, - словно про себя произнес Эдерс. - Разболтал. Вот оно, он укоризненно покачал головой. - Эх любовь, любовь.
- Никакая это не любовь, - проворчал Грег. - Впрочем, ваше личное дело, решайте сами, как следует поступить в этом случае.
- Все они, - буркнул Уваров.
- А чего решать? - Мартин взял телеграмму. - Девушка, по словам Фрэнка, порядочная, ее, несомненно, надо встретить и приютить. Вдруг требуется какая-то помощь? И вообще...
- Никакая ей помощь не нужна, - ухмыльнулся доктор и подмигнул. Девчонке нужен Фрэнк. Она влюбилась в него до потери сознания. Я еще там заметил. Правда, Миша? Помните?
Физик кивнул.
- Она тогда смотрела на его мужественный профиль, словно это сам Иисус Христос. А теперь, когда он предстанет в столь импозантном обличий, пардон, Фрэнк, без физических недостатков, вообще, - он пожал плечами, даже не представляю, что с ней произойдет.
- Ей неизвестно, чем мы тут занимаемся. Я ни во что ее не посвящал, ответил Грег, - адрес дал на всякий случай.
- Тем более. - Мартин повернулся к Грегу. - Вам следует ее встретить. Девочка впервые в этих местах, мало ли что может случиться. Поезжайте, Фрэнк.
- И я с вами. - Эдерс приосанился. - Любопытно, знаете ли. Чему вы ухмыляетесь, Фрэнк? Вполне естественная и чисто человеческая любознательность. Не те у вас мысли. Не те. Вечно вы пытаетесь исказить и извратить истинное положение вещей.
- И я с вами. - Эдерс приосанился. - Любопытно, знаете ли. Чему вы ухмыляетесь, Фрэнк? Вполне естественная и чисто человеческая любознательность. Не те у вас мысли. Не те. Вечно вы пытаетесь исказить и извратить истинное положение вещей.
- А я хоть умирай? - обиженно протянул Уваров. - Они отправятся встречать очаровательную девушку, а мы с Мартином стряпай парадный обед? Хорошенькое дело, только и остается развести ручонками и посыпать пеплом головенку.
- Поезжайте и вы, Миша, - предложил Мартин. - Я прекрасно управлюсь один, развейтесь немножко.
- Решено! - кивнул Грег. - Завтра утром едем вместе в аэропорт. Закончили с этим. Подумаем о дальнейшей работе.
- Чего думать? - Эдерс вытянул вперед ладони. - Уварову свои исследования свернуть. У меня для оставшихся экспериментов все на ходу их проведем, как только нас покинет симпатичная гостья.
- Над кем их осуществим? - спросил Уваров.
- С мышцами, я думаю, над Грегом - он окончательно не избавился от действия Т-поля, что немаловажно. Освоился с ролью подопытного и представляет весьма покладистый объект.
- А вы говорили, - начал Грег, но доктор перебил:
- Чу, чу, чу. Я знаю, что говорил - вы меняетесь. Ну а с сонными лучами? Разве над Мартином?
- Почему над ним? - Уваров взглянул на доктора.
- Вдруг откажет аппаратура? Кто устранит неисправности? Я? Грег? Мартин? Мы в этом не разбираемся - специалист вы, чем и обоснована его кандидатура.
- Но он же час спустя проснется сам! - не сдавался Уваров.
- А если нет? Вы поручитесь на сто процентов? То-то!
- Согласен.
- Чудесно. - Доктор поднялся. - Несите прибор РУ.
Прибор, который Уваров положил на стол, напоминал зажигалку "ронсон". В центре небольшой, похожий на объектив, цилиндрический выступ. Наверху прозрачный колпачок, закрывающий кнопки.
- Прекрасно сделано. - Грег повертел аппарат в руках. - Вы действительно замечательный мастер экстра-класса, прямо ювелир.
- Спасибо Мартину, он снабдил необходимыми материалами и инструментами, - русский с благодарностью улыбнулся негру. - Можно начинать?
- Да, пожалуйста.
- Объясняю порядок опыта. Сначала погружаем Мартина в сон, во время которого доктор снимает нужные ему характеристики. Будим - спрашиваем впечатления. Снова усыпляем, но не будим, ждем, когда сам проснется. Тоже ведем наблюдения. Доктор, я ничего не перепутал?
Эдерс молча кивнул.
- Мартин! Вы сами-то, извините, что раньше не спросили, согласны на эксперимент?
- Конечно. Какие разговоры?
- Тогда я начинаю. Мартин, встаньте на середину ковра. Готовы?
- Да.
Уваров нажал кнопку. Мартин, словно у него подогнулись ноги, медленно опустился на ковер. Голова упала на вытянутые вперед руки.
- Он спит. - Эдерс приподнял ему веко, затем взял за запястье. Обратите внимание - он не рухнул как подкошенный, а тихонечко, я бы сказал даже, осторожненько опустился на пол. Сознание отключается мгновенно, а вот движения срабатывают плавно, видно, действует какой-то инстинкт самосохранения. Никаких внешних изменений: бледности, потливости, судорог. Да и поза - не как на душу положит, а вполне удобная. Пульс уже двадцать и еле-еле прощупывается.
- Но он же не дышит! - закричал Грег.
- Дышит. Дышит, но очень экономно, как при летаргии. Я же объяснял: организм функционирует в одну восьмую своих сил. Он по-настоящему отдыхает. Наверное, никаких сновидений, чувства заторможены, не ощущает боли. - Доктор взял со стола иглу и глубоко всадил ее в плечо негра. Никакой реакции.
- Будите его. Ну вас к шутам, хватит, - забеспокоился Грег.
Уваров надавил кнопку.
Мартин открыл глаза, зевнул, сел и, шаря вокруг руками, произнес с досадой:
- Куда же я его дел?
- Что вы ищете?
- Ключ обронил от входной двери, - ответил он. - А когда станете меня усыплять?
- Вы уже спали, - ответил Эдерс.
- Не разыгрывайте, - усмехнулся Мартин и встал, держа ключ в руках. Когда вы успели?
- В таком случае, как вы очутились на полу?
- Я же сказал - обронил ключ и искал. Усыпляйте.
- Во-о! - закричал доктор. - Я это предполагал, но не знал, в какую выльется форму. Он ничего не заметил, а сиденье на полу объяснил весьма разумно - искал ключ, который не ронял. Мы видели - он выпал из кармана после того, как Мартин заснул. Что отсюда следует?
- Да, что? - на этот раз вопрос задал Уваров.
- А то! - Эдерс поднял палец. - Что человек как бы вырывается из текущих событий. Процесс полностью исключается из сознания. Объект даже не подозревает, что с ним что-то происходило. Момент усыпления и момент пробуждения стыкуются, а период сна выпадает начисто. Ну а боль чувствовали?
- Какую еще боль? От чего?
- От укола иглой. - Доктор коснулся плеча, где запеклась капелька крови. - Вот здесь.
- Да перестаньте разыгрывать. Ничего со мной не случалось. Вы действительно меня кололи?
- Колол, каюсь, ради науки. - Эдерс провел языком по верхней губе. Надеюсь, комментарии излишни. Давайте вторую стадию. Мартин, сядьте, пожалуйста, в кресло и запомните, что сидите именно здесь.
- Как вам угодно. - Негр прошел к стене и уселся в кресло.
- Но как же организм не реагирует на столь резкие скачки в ритме? удивился Грег. - Сначала тонус стремительно падает, затем столь же стремительно, без всякой адаптации возвращается в нормальное состояние. Удивительно. В обыденной жизни организм весьма резво отзывается на смену климата, погоды, часовых поясов, уровня над морем. Вспомните об адаптации космонавтов после длительных полетов. Некоторые это переживают болезненно и даже весьма.
- Спросите что-нибудь полегче. - Эдерс пожал плечами. - Еще одно подтверждение: мы не знаем возможностей своего же собственного организма. До конца не познали сами себя, ни своих физических, ни психологических сил.
- А их можно познать до конца?
- Сомневаюсь. - Доктор скривил губы.
- Сомнения - удел людей незаурядных. - Грег покосился на Эдерса. - Лишь невежды категоричны и безапелляционны в своих заявлениях. Однако продолжим. Действуйте, Миша.
Физик нажал кнопку. Мартин опустил веки и чуть-чуть склонил голову-набок.
Положим его на диван и пусть спит. Или лучше отнесем наверх, пусть потом попробует объяснить, как там очутился.
Мартина отнесли в комнату, где проводили эксперименты над Грегом, и уложили на кушетку.
- Я останусь и буду наблюдать, - сказал Эдерс, - а вы через часик приходите...
Мартин проснулся спустя полтора часа. Все стояли подле него и ждали заключения доктора. Негр сел на кушетку, потянулся и, посмотрев вокруг, спросил:
- Надо что-нибудь?
- Вы о чем? - поинтересовался Грег.
- Я спрашиваю, что-то требуется, раз вы прибежали? Проголодались? Я и отлучился-то прилечь на какую-то минуту.
- Вы никуда не отлучались. Сидели внизу в кресле. Вас усыпили и доставили сюда. И произошло это не минуту, а почти два часа назад, - начал объяснять ему Эдерс.
- Сговорились? - Мартин усмехнулся. - И не совестно подшучивать над стариком? Трое на одного - разыгрываете? И вы, Брут? - Он укоризненно взглянул на Фрэнка.
- Мартин, клянусь, вас никто не разыгрывает. - Грег потряс его за плечо. - То, что сказал доктор, правда.
- Не может быть, - удивился Мартин. - Я уверен, что пошел прилечь, но уж, во всяком случае, заснуть-то не успел. Странно.
- Как чувствуете?
- Превосходно. Впечатление такое, словно на миг смежил веки и открыл снова. Чувствую себя бодрым и здоровым.
- Надеюсь, комментарии излишни? - Эдерс с торжеством окинул присутствующих взглядом. - Могу добавить: ночью он не сомкнет глаз, организм отдохнул в полной мере, как если бы Мартин проспал крепким и здоровым сном восемь часов. Сейчас органы работают нормально. Убирайте, Миша, свои причиндалы и пойдемте ужинать, а на заре отправимся встречать нашу знакомую...
Яркое солнце слепило глаза, казалось - от его лучей выцвело небо. На белые алебастровые стены аэровокзала невозможно было смотреть. Жара еще не достигла максимума, но начинало здорово припекать. Люди попрятались в тень. От темно-зеленых, похожих на поставленные торчком продолговатые еловые шишки кипарисов струился густой, смолистый и терпкий аромат.
Едва "лендровер" затормозил у конца ограды, друзья увидели Юту. Она стояла справа от входа, под сенью разлапистого, усыпанного розовыми цветами рододендрона. Ей очень шла голубая форма стюардессы. Мини-юбка еле прикрывала обтянутые телесного цвета нейлоном длинные красивые ноги. Через плечо перекинут ремень белой дорожной сумки с ярким рисунком. В руке солнцезащитные очки. Крошечная пилотка с серебряными крылышками держалась на ее головке каким-то чудом.
- Словно на рекламе: "Летайте самолетами фирмы "Альбатрос". - Уваров удовлетворенно хмыкнул. - Воплощение изящества.
- Впервые пожалел, что не обладаю даром художника. - Эдерс причмокнул губами. - Написал бы красочное полотно в современном стиле и назвал бы его: "Мисс XX век".