— Не важно, — буркнул Фостер.
— Не хочешь, не говори. Знаешь, Шон, поверь, я на твоем месте поступил бы точно так же. Измену, предательство нельзя прощать.
— Вы ехали следом, а я вас не видел.
— Это еще не говорит о том, что мы не видели тебя. Да и просчитать, куда ты повезешь трупы, было несложно.
— И что теперь? Вы сдадите меня полиции?
Генерал подошел к Фостеру.
— Ты подумал, что сказал? Мы своих не сдаем. Правда, отпуск тебе придется прекратить.
— Здесь мне делать нечего.
— Согласен. Ты в доме убрался?
— Я все зачистил.
— Хорошо! — Коулман повернулся к Бруксу и приказал: — Рик, похорони Хендерсона и Анжелику, а мы с полковником пройдемся к дороге. Да смотри, закопай тела так, чтобы никто не заподозрил, что здесь могила. Землю трамбуй как следует, дерн уложи.
— Я все понял.
Генерал взглянул на Фостера и спросил:
— Или ты сам желаешь похоронить жену?
— Нет! Пусть это сделает Брукс.
— О’кей. Рикки, работай! — Коулман повел Фостера к грунтовке. — А теперь, полковник, слушай, что тебе предстоит сделать уже завтра…
С рассветом Фостер приехал на свою квартиру, собрал вещи и к 11.00 был на аэродроме, где грузился транспортный борт, идущий в Ирак.
Глава 3
Ирак, суббота, 15 сентября
Вертолет «Блэк Хоук» с Коулманом на борту совершил посадку на плато, в десяти километрах от иракского города Эль-Румайн. Генерал заглянул в кабину пилотов.
— Алекс! — обратился он к командиру. — Следуй на базу.
— А как же вы? — Командир экипажа обернулся к Коулману.
— За меня не беспокойся. Здесь наш спецназ. С ним я вернусь в Эль-Джубайр.
Командир экипажа кивнул.
— Да, сэр!
— Ну вот и ладненько.
Генерал спрыгнул на каменистый грунт, отошел к высокому валуну. Вертолет поднялся, взметнув облако пыли, и ушел на северо-восток. Коулман взглянул на часы. 07.20. Человек, с которым он назначил здесь встречу, должен появиться через десять минут. Генерал прикурил сигарету.
Вскоре он услышал рокот дизеля, и на плато въехал внедорожник. Из него вышел мужчина в камуфлированной форме, с аккуратной бородкой и автоматом на плече.
Он осмотрелся, а генерал шагнул из тени и позвал:
— Явад!
Мужчина обернулся на голос.
— Сэр?!
— Это я. Салам, Явад!
— Ва алейкум ассалам. — С этим приветствием к Коулману подошел иранец лет пятидесяти. — Я видел вертолет, боялся опоздать. Пришлось подгонять водителя. Мы чуть не перевернулись на узком участке серпантина.
— Не надо было рисковать, Явад.
— У вас все в порядке, господин генерал?
— А разве когда-то было иначе?
Иранец вновь осмотрелся и проговорил:
— По-моему, не совсем удачное место для переговоров вы выбрали, господин генерал.
— Предлагаешь проехать в Эль-Румайн?
— Почему нет? У меня там на самой окраине дом.
— Иранец живет в Ираке?
— Э-э, господин генерал, сейчас здесь, на приграничных территориях, все изменилось. Это со стороны Ирана кордон охраняется достаточно сильно, а отсюда его по большому счету и держать-то некому. Да и Эль-Румайн уже не тот цветущий город. Сейчас он больше напоминает кладбище. Люди остались в западной части, на востоке живут всего три семьи, отдельной группой, за единым забором. Дом куплен на имя иракца. Да и мы останавливаемся в нем только в случае необходимости и ненадолго.
Коулман указал на «Форд» и спросил:
— Кто с тобой?
— Водитель и охранник.
— В доме?
— Там двое и еще одна машина.
— Вокруг все спокойно?
— Говорю же, как на кладбище.
— Плохое сравнение, Явад!
— Прошу прощения, сэр. Впрочем, мы можем обсудить все вопросы и здесь.
Коулман выбросил окурок сигареты.
— Хорошо, едем в Эль-Румайн. Все равно тебе вести меня в Эль-Джубайр. А это через Румайн.
— Прошу в машину, господин генерал.
— Ты прикажи по связи, чтобы те двое, которые остались в доме, все вокруг хорошенько осмотрели и заняли позиции, обеспечивающие контроль за подходами к усадьбе.
— Конечно, сэр! А Марзия приготовит завтрак.
Коулман посмотрел на Явада Махради и поинтересовался:
— Ты говорил о двух мужчинах в доме. Что еще за Марзия объявилась вдруг?
— Это моя женщина. Не жена, не наложница, а рабыня. Я купил ее здесь у одного достойного человека…
Коулман прервал Махради:
— Меня не касается, кто эта баба и как она попала к тебе. Я хочу знать, почему ты раньше молчал о ней?
— Господин генерал, поверьте, она не достойна вашего внимания. Женщина обслуживает меня, моих людей. Она не сует нос туда, куда не надо. Я посчитал лишним беспокоить вас сообщением о какой-то рабыне.
— Почему тогда ты пытаешься объяснить, как она попала к тебе?
— Чтобы у вас не возникло лишних подозрений.
— Сделай так, чтобы эта Марзия не видела меня.
— Хорошо!
Генерал армии США прошел к внедорожнику, сел на место старшего машины. Яваду Махради пришлось устраиваться сзади.
Оттуда он приказал водителю:
— В Эль-Румайн, Хади!
Молодой иранец, тоже облаченный в камуфлированную форму, кивнул, завел двигатель, развернул автомобиль и повел его к обрыву. Там начинался крутой извилистый спуск в долину, где был расположен город Эль-Румайн, когда-то цветущий и полный жизни.
«Форд» осторожно прошел горный серпантин и небольшой участок долины, а потом остановился в роще.
— Куда ты привез меня, Явад? — спросил Коулман.
— Домой. Усадьба сразу за рощей, зайдем со стороны сада.
— А где город?
— Он ниже, отсюда его не видно.
— В Эль-Румайне нет мечети? Минарет должен быть виден издалека.
— Была мечеть, — ответил Махради. — Но авиация США сровняла ее с землей. Как и большую часть города, который занимали сторонники Хусейна.
— Понятно! Что ж, веди, Явад, да не забудь о том, что твоя рабыня не должна меня видеть.
— Да, генерал! — Махради вышел из машины, достал из чехла портативную радиостанцию и вышел на связь: — Джавад, ответь!
— Слушаю! — донесся сквозь помехи мужской голос.
— Что дома?
— Порядок.
— Мы в роще!
— Знаю!
— Подойдем через сад. Вокруг все спокойно?
— Спокойно, командир!
— Отслеживай обстановку и сделай так, чтобы Марзия не видела нас.
— Хорошо.
— Отправь ее готовить завтрак.
— Она уже занимается этим в летней кухне.
— Вот там пусть и торчит, пока не позовут.
— Да, командир!
Отключив радиостанцию, иранец посмотрел на Коулмана и доложил:
— Все в порядке, генерал.
— Я слышал.
Оставив машину в роще, четверо мужчин по балке пошли к едва ли не единственной усадьбе, сохранившейся в этой части города.
Дом Махради оказался большим, крепким. Одна из комнат была меблирована в европейском стиле, что удивило Коулмана.
— А это что за помещение? — спросил он, обходя дом.
— Ваш кабинет, генерал. Я подумал, что отсюда вам безопасней всего будет руководить боевой операцией.
— Ты уже думаешь за меня, Явад?
— Но согласитесь, что этот дом — самое удобное место для вас. Здесь и спутниковая станция имеется, и охрана. При необходимости в доме можно разместить и боевой отряд.
— Может, ты мне сюда и шлюх завезешь? — усмехнулся Коулман.
— Без проблем, генерал. Для начала можете использовать Марзию. Она сделает все, что вы захотите, ну а потом… В ближайшем селении много вдов осталось. Они уезжают в Багдад, но мало кто возвращается. Неизвестно, доехала ли женщина до столицы Ирака или пропала в пути. Эти проблемы мало кого беспокоят. Так что с женщинами здесь нет никаких трудностей.
— Я подумаю над твоим предложением разместить здесь штаб. Место действительно удобное, рядом с Эль-Джубайром. Кстати, патрули иракской бригады в Румайн заглядывают?
— Нет! Что им тут делать? Они сидят в Эль-Джубайре. Иногда батальоны бригады проводят рейды в районе Хувайра, но мятежники, сторонники Хусейна, уклоняются от боев. Они предпочитают обстреливать по ночам территорию правительственных войск.
— Я в курсе, что за обстановка в этом районе. Насколько мне известно, объединенное командование планирует переброску в Эль-Джубайр американской бригады, усиленной отдельным танковым батальоном и авиацией. Вот тогда мятежникам в Хувайре придется либо сложить оружие, либо уходить в горы.
Махради кивнул и проговорил:
— Ну, если в Эль-Джубайре встанет усиленная американская бригада, то тогда, конечно, так и будет.
— Ладно, Явад, планы командования нас не касаются. Нам надо решать свои вопросы. Ты вызвал сюда человека, который обеспечивает пуск ракет с территории Ирана?
— Вызвал. Он должен прибыть к десяти часам.
— Вызвал. Он должен прибыть к десяти часам.
— Кто этот человек?
— Бывший подполковник иранских сухопутных войск Хусейн Шотбари. Ракетчик, специалист по мобильным комплексам. Проходил стажировку в России.
Коулман удивленно взглянул на Махради и поинтересовался:
— Разве военнослужащие исламской республики проходят подготовку за рубежом?
— Официально нет, в порядке исключения — да. Исламская народная армия тоже нуждается в профессионалах. Россия поддерживает правящий режим и не отказывает верховному главнокомандующему, по личному приказу которого назначаются офицеры для тайной подготовки в учебных центрах России.
— Китай тоже поддерживает Иран.
— Китай далеко, да и уровень подготовки там иной.
— Хорошо. Сколько человек в группе Шотбари?
— Было восемь, но я приказал ему набрать полный штат в тринадцать человек, соответствующий расчету комплекса! Подполковник должен определиться и с целью операции, выявить место дислокации комплекса, наиболее подходящее для его захвата и дальнейшего использования в нужных нам целях.
— Этот Шотбари набрал полный штат?
— Прибудет, доложит. Связь с ним я стараюсь не поддерживать, слишком рискованно. Потеряв такого человека, мы быстро вряд ли найдем другого, равноценного ему, или не отыщем вообще!
— Разумно. Но почему Шотбари, имея высокий разряд, воинское звание, перспективы по службе, решил перейти на сторону Бензани, лидера оппозиционных сил?
— Ответ прост, генерал. Хусейн Шотбари является дальним родственником лидера оппозиции Меджеда Бензани, так что никакой перспективы в армии Ирана у него не было. Если удастся привести Бензани к власти, тогда Шотбари возвысится. Женившись на дочери одного из советников Бензани, он вообще получит практически неограниченные возможности карьерного роста.
— Теперь мне все ясно! И много в исламской армии Ирана таких старших офицеров?
— К сожалению, единицы. Но это на настоящий момент. Пока не грянул гром, не зашаталась верховная власть.
— Ты прав, так часто бывает. Примеры тому: Ирак, Афганистан, Ливия! Ну ладно. Что у нас с завтраком?
— Без проблем!
Американский генерал и один из руководителей иранского оппозиционного движения прошли в большую комнату. После обильного завтрака они вновь уединились в кабинете.
В 09.56 начальник охраны Джавад Хазарии доложил по радиостанции о прибытии Хусейна Шотбари.
Махради поинтересовался:
— Много ли у Шотбари охраны?
— Ее, не считая водителя, вообще нет, — ответил начальник охраны.
Махради приказал:
— Пропусти машину и проводи Шотбари в кабинет.
— Слушаюсь, господин.
Вскоре в служебное помещение вошел мужчина плотного телосложения в обычной штатской одежде.
— Салам алейкум, господин Махради.
— Ва алейкум, Хусейн. Ты пунктуален, и это хорошо.
— Привычка.
— Да, конечно.
Махради указал на американца.
— Знакомься, это генерал Коулман, о котором я тебе говорил.
— Здравствуйте, господин генерал! — Шотбари слегка склонил голову.
— Доброе утро.
Махради предложил всем устроиться за рабочим столом, на котором лежала развернутая карта Ирака и Ирана с частью приграничных территорий соседних государств.
После того как боевики сели в кресла, Махради кивнул Шотбари и велел:
— Докладывай, Хусейн!
— Слушаюсь. Группа из тринадцати человек, составляющая практически полный расчет российского оперативно-тактического ракетного комплекса, находится в городе Кудеште. Это на юго-западе страны.
Коулман посмотрел на карту и спросил:
— У вас там база?
— Нет, господин генерал, базы как таковой нет. Просто мои люди рассредоточены в городе. Кто торгует на рынке, кто занимается извозом. В общем, они растворены среди населения, проживают тоже в разных местах.
— Ваши люди, как мне говорил господин Махради, умеют обращаться с аппаратурой ракетного комплекса, да?
— Это так, господин генерал.
— Они не в поле зрения стражей исламской революции?
— Нет!
— Эти люди знают, что им предстоит сделать?
— В общих чертах.
Коулман достал сигареты, взглянул на Махради.
Тот кивнул и произнес:
— Курите, господин генерал.
— Благодарю!
Прикурив сигарету, Коулман посмотрел на Шотбари и полюбопытствовал:
— Что, господин подполковник, вы подразумеваете под фразой «в общих чертах»?
Шотбари улыбнулся.
— Я бывший подполковник, господин генерал.
— Бывших офицеров, Хусейн, не бывает, — поправил его Коулман.
— Согласен, извините, не так выразился. А под «общими чертами» я подразумеваю то, что до личного состава расчета — давайте все же называть группу именно так — доведено следующее. Им предстоит выполнить задание руководства оппозиционного движения, связанное с применением российского ракетного комплекса. Уточнение задачи будет проведено позже.
— Вы доверяете своим людям? Насколько мне известно, вам пришлось срочно доукомплектовывать расчет.
— Я отвечаю за всех своих людей, господин генерал.
Коулман покачал головой.
— Это хорошо. Вы выяснили, где базируются российские ракетные комплексы?
— Так точно. Всего их в Иране восемь. Только два модифицированных, имеющих на пусковых установках ракеты «Р-500». Один такой комплекс дислоцируется у населенного пункта Дишман, это недалеко от ирано-иракской границы. Второй развернут у города Шевестан, на юге государства.
Коулман опять посмотрел на карту и заметил:
— Первый комплекс, скорее всего, нацелен на Израиль, второй же — на Бахрейн или на любые объекты в Персидском заливе.
— Точно так, господин генерал. Мне было приказано определиться с основной целью. Считаю, что следует провести захват ракетного комплекса, расположенного у Дишмана. С него куда проще провести пуск ракет. Он уже нацелен на израильтян, и нам не потребуется время на наведение комплекса.
— Велика ли охрана ОТРК у Дишмана?
— Кроме расчета отделение корпуса стражей исламской революции. Семь человек. Позиция обнесена колючей проволокой. У стражей революции автоматическое оружие, как и у личного состава расчета. Автоматы «АК-74».
— Позиция находится на плато. Подходы к ней?
— Этот вопрос еще необходимо проработать. Подходы есть, но их надо посмотреть. Тогда я смогу определить направления нанесения удара по охране и расчету комплекса.
Коулман отрицательно покачал головой и заявил:
— Нет, Хусейн, вам этим заниматься не следует. Это задача спецотряда «Ягуар». Мои люди проведут разведку, проникнут на территорию, ликвидируют охрану и расчет. Ваша задача — пуск ракет в кратчайшие сроки.
— Понял, господин генерал.
Коулман перевел взгляд на Махради.
— Место прохода через границу установлено?
— Да, генерал.
— Где?
Махради указал на карту.
— Вот здесь, господин генерал, у селения Каранда.
— По ущелью?
— Так точно!
— Оно не прикрыто иранскими пограничниками?
— Почему же, прикрыто, но в нужное для нас время этот заслон будет снят. Кстати, по данному ущелью сюда прибыл и господин Шотбари.
— Вы купили пограничного начальника?
Махради улыбнулся и сообщил:
— Да! Кроме того, на него собрано достаточно много компрометирующего материала. Старший лейтенант сколотил себе целое состояние, пропуская через границу контрабандистов и наркокурьеров. Он полностью в нашей власти.
— Меня это не убедило.
— Хорошо. Добавлю, что на момент перехода границы вашим отрядом семья офицера — а это жена и трое малолетних детей — будет изолирована нашими людьми.
— Вот это другое дело.
Бывший иранский подполковник Хусейн Шотбари приподнял руку.
— У меня вопрос, господин генерал. Вернее, целых три.
— Слушаю. Если смогу, то отвечу.
— Первый: на какое число вы планируете операцию? Второй: когда я могу довести ее общий план до господина Бензани? И третий: что будет с нашим расчетом после пуска ракет? Сами понимаете, оставаться в Иране нам нельзя.
Коулман ответил:
— Дату операции, которой присвоено кодовое название «Персидская ночь», я назову позже. Но ждать вам недолго. Что касается оповещения руководства оппозиции обо всех тонкостях боевой акции, то считаю это нецелесообразным. Любая утечка информации грозит нам полным провалом. Я понимаю, что господин Меджед Бензани окружил себя верными, проверенными людьми, однако не следует забывать, что разведка Ирана работает весьма эффективно. У России здесь имеется разветвленная агентурная сеть, а это очень серьезно. Кстати, цели разведок и России, и Ирана практически совпадают. Руководство обоих государств стремится предотвратить американо-израильское вторжение в Иран. Их задача — не допустить войны в этом регионе. Поэтому иранцы и русские весьма активно работают в данном направлении. Я бы не стал исключать возможности внедрения в руководство движения агента иранской или русской разведки, вербовки кого-то из окружения Меджеда Бензани. У русских большой опыт в таких делах. Так что постарайтесь, Хусейн, убедить лидера оппозиции в том, что ему не следует требовать от нас подробностей плана операции.