Уникумы Вселенной - 1 - Юрий Иванович 2 стр.

Халли сел и дрожащими руками обхватил голову, пряча лицо в тени. Тайра, с ко­варной улыбкой, снова полу легла на тахту и, взяв свой бокал с персиковым соком, стала пить маленькими глоточками. Через минуту она, уже мягким, приятным голосом, сказала:

- Конечно, ты можешь высказывать своё мнение. Но без эмоций, "деликатно и не­назойливо", как инструктировал тебя... сам знаешь кто.

Халли поднял голову и жалобно посмотрел на Тайру:

- А я надеялся, что наши отношения стали хотя бы немножко дружественнее и те­плее...

- Ещё чего! - лицо девушки снова приняло каменное выражение. - Во время от­дыха мы можем заниматься чем угодно, но дело всегда, прежде всего.

Глава 2. (Хардия)

-- А ты ничего не напутал?

-- Клянусь, Ваше Святейшество! Сам все проверил. Да и при оживлении находился рядом. Видел, как вода вылилась у него изо рта и носа, и руки его начали двигаться. А по­том он зашелся диким кашлем, чем чуть не до смерти напугал всех нас, -- молодой человек в мокрой форме ордена науки судорожно сглотнул и тыльной стороной ладони вытер пот, мелкими бисеринками выступивший на лбу, -- Жуть такая! Самому не верится.

Верховный жрец Райгд осторожно поставил колбу с мутной зеленоватой жидко­стью в ряд с ей подобными, и, повернувшись от стола, внимательно посмотрел в глаза своему первому заместителю, который, несмотря на свою молодость, носил звание де­кёрла.

-- А ты сам, что обо всем этом думаешь?

Тяжело вздохнув, молодой человек стал загибать пальцы:

-- На все это у меня три версии. Версия первая..., -- он немного задумался.-- Во всем этом есть что-то божественное и не иначе как рука Творца нашего вдохнула жизнь в это бренное тело.

-- Вителла! -- Оборвал Райгд его рассказ. -- Ты мой ближайший помощник по науч­ной части, а не по богословию. Оставь эти россказни для тех, кто вдолбит подобное про­стому народу с амвонов храмов. Меня интересуют в первую очередь научные факты, ло­гические выкладки и скрупулезная исследовательская деятельность в любом, даже самом необъяснимом, "божественном" происшествии. Если уж отвлек меня от важной работы, то говори, по сути, с точки зрения человека науки!

-- Извините, Ваше Святейшество! Тогда я сразу перехожу ко второй версии, -- Ви­телла стал загибать второй палец. -- Есть возможность того, что при затоплении комнаты, в которой находился рабочий, вверху под потолком образовалась воздушная подушка, ко­торой он все это время дышал.

-- Сорок восемь часов? -- спросил Райгд.

-- А почему бы и нет?

-- Плавая под самым потолком, в темноте?

-- Вот тут то и открывается новое обстоятельство, которое опровергает эту версию. Хотя конечно, было бы проще предположить, что он плавал, плавал, а перед открытием двери обессилил, утонул, и мы успели его спасти. Но! -- Вителла указал на потолок, -- вода была до самого верху. Штольня, по которой откачивали плохой воздух из того помеще­ния, имела выход внизу, у самого пола. Но когда в нее прорвалась вода, лопнула пере­мычка со штольней чистого воздуха, и все было затоплено до самого потолка. Мало того. Работник улегся, скорее всего, спать в одну из ниш в стене. А чтоб его никто не увидел, закрылся пузыритовыми носилками.

Когда мы туда вошли, носилки оставались на месте, хоть воды в комнате было еще по колено. Видно спросонья он не смог даже сообразить ничего и сразу захлебнулся. Ко­гда носилки откинули он и лежал там с открытыми застывшими глазами с открытым ртом, но совершенно бездыханный. Его вынули из ниши, перекатив при этом на живот; вода стала выливаться из легких, а он стал "оживать".

-- Он то ожил. А его разум? Ты говорил что-то о его помешательстве?

-- Да, единственное о чем он пока говорит, так это о том, что плавал в Солнце.

-- В каком смысле? -- заинтересовался Райгд, присаживаясь на один из каменных стульев, стоящих вдоль длинного стола в центре огромной лаборатории.

-- В прямом! Я, говорит, плавал, нырял, купался, летал в самой сердцевине Солнца. -- Пожав плечами, Вителла спросил: -- Может лучше дать ему прийти в себя, а потом уже побеседовать подробнее?

-- Да, пожалуй. Это должно быть очень интересно, -- Райгд многозначительно при­поднял брови: -- У нас ведь только избранные знают, что такое Солнце. Ну а пока, хоте­лось бы выслушать твою следующую версию. Надеюсь, уже с чисто научными объясне­ниями.

-- Постараюсь. -- Вителла посмотрел на стоящий возле него табурет.

Перехватив его взгляд, Райгд милостиво разрешил:

-- Да ты присядь. И можешь снять с себя мокрую мантию, а то от тебя уже пар ва­лит.

Сбросив с себя стесняющую его верхнюю одежду, Вителла сел и с удовольствием вытянул уставшие ноги. Хоть Райгд и был для него самым близким человеком во всей им­перии, правила не позволяли садиться в присутствии Верховного жреца и Главного ре­гента науки без его позволения. Декёрл был самым приближенным к сокровищнице зна­ний, которой владел Райгд, и как любил последний с гордостью хвастать, знал уже поло­вину того, что знал Главный магистр. Хотя, чем больше Вителла узнавал, тем больше ук­реплялся в мысли, что это половина лишь малой части всех секретов и познаний того че­ловека, которого он считает своим учителем, наставником и чуть ли не отцом.

Набрав в грудь больше воздуха, Вителла стал быстро говорить, как бы боясь, что его остановят:

-- А третья версия такова: затопленная комната находилась в самых глубоких на­ших разработках по добыче серебра. В стенах полно мельчайших крупиц этого металла. Фактически, если бы это было в карьере, то мы бы пустили всю породу в переработку. А так как это на глубине восемьсот метров приходиться разрабатывать только основные жилы, а мало содержащие породы оставлять для стен и сводов туннелей и стволов. Но са­мое главное -- температура! В этой комнате она была наивысшей: тридцать четыре гра­дуса. То есть, мы, углубляясь и углубляясь, все больше приближаемся к тому таинствен­ному источнику тепла, который согревает городские катакомбы и наши древнейшие пе­щерные храмы. Но если в верхних уровнях повышенная температура не создает про­блем, а даже наоборот, то внизу она причиняет немалые неудобства. Приходиться бурить новые длинные штольни для принудительной вентиляции и охлаждения воздуха. А что бы не вентилировать даром помещения, в которых не ведутся какие-либо работы, между ними устанавливаются герметичные двери. Причем двери устанавливаются поочередно: в од­ной комнате-пещере они открываются наружу, в следующей обе двери вовнутрь. В прин­ципе инженеры правильно рассчитывали на тот случай, если вода из подземного озера прорвется в шахтные выработки, то будет затоплена одна, максимум три комнаты. По сте­чению обстоятельств, очень печальных для работника и счастливых для меня...

-- Для тебя? -- удивленно перебил Райгд.

-- Да, да! Для меня. Месяц назад вы лично дали мне указание заниматься пробле­мой повышенной температуры и выяснением источника этого тепла. И я каждый день проверял показания приборов, которые до того целых три недели спускал и устанавливал с помощью инженеров на разных уровнях.

И как раз за пять минут до аварии, проходил через эту злополучную комнату. Запи­сал температуру, удивился и пошел дальше. И вдруг слышу шум, грохот. Я назад, но вода уже надавила на дверь и та не открывалась. Утечку воды устранили быстро. И даже не со­бирались спешно открывать прижатые изнутри водой двери. Надо ведь было придумать, куда деть воду -- не полузатапливать же соседние помещения. Но тут появился товарищ "утопленника" и заявил, что того нигде нет и, по всей видимости, он отсыпается в люби­мом теплом местечке. Вернее "принимает ванну" после неожиданного пробуждения. На­чали открывать. А дверь-то из последней партии. Пузыритовая! Их успели установить почти на всем нижнем ярусе. Поэтому и прошло сорок восемь часов пока мощным, с трудностями доставленным сверху, домкратом не открыли дверь, дав выход воде. Я пер­вым вбежал туда и сразу глянул на градусник: тридцать три с половиной градуса! То есть за двое суток вода прогрелась почти до предела. В этот момент, отодвинув носилки, на­шли пострадавшего, который там же и ожил. Попытавшись с ним поговорить и наслу­шавшись бредней, я дал указание медику усыпить его снотворным и отправить на по­верхность, а сам тут же к Вашему Святейшеству.

-- Я ценю твое умение излагать все так подробно, -- Райгд недовольно поморщился, -- Но где же твои окончательные выводы?

-- Боюсь, Ваше Святейшество, об окончательных выводах говорить рано. Но за ра­бочую гипотезу можно принять то, что тело находилось в воде с большим содержанием серебра и, не теряя при этом своей жизненной теплоты, сохраняет человека как существо, но лишает при этом разума. Ведь бывали случаи оживления утопленников, которые больше десяти минут находились под водой. Ценой больших усилий, массажа, тока уда­валось оживить их тело. Но мозг, который не работал длительное время, как правило, не восстанавливался и человек становился дебилом или пребывал в состоянии комы до конца, отпущенного ему времени. А в этом случае тепло и серебро создали благоприят­ную среду для полного сохранения организма.

-- Я ценю твое умение излагать все так подробно, -- Райгд недовольно поморщился, -- Но где же твои окончательные выводы?

-- Боюсь, Ваше Святейшество, об окончательных выводах говорить рано. Но за ра­бочую гипотезу можно принять то, что тело находилось в воде с большим содержанием серебра и, не теряя при этом своей жизненной теплоты, сохраняет человека как существо, но лишает при этом разума. Ведь бывали случаи оживления утопленников, которые больше десяти минут находились под водой. Ценой больших усилий, массажа, тока уда­валось оживить их тело. Но мозг, который не работал длительное время, как правило, не восстанавливался и человек становился дебилом или пребывал в состоянии комы до конца, отпущенного ему времени. А в этом случае тепло и серебро создали благоприят­ную среду для полного сохранения организма.

Вителла замолчал, переводя дух, а потом добавил:

-- Я приказал никого не пускать на нижний ярус, и даже выставил охрану.

Райгд задумчиво посмотрел на него и улыбнулся:

-- Как не стыдно меня, старика, гонять в самую преисподнюю! Ведь, признайся, ты сразу знал, что я лично захочу посетить это место?

-- Ваше Святейшество! -- Вителла укоризненно покачал головой: -- Да я готов по­биться об заклад, что вы дадите фору большинству этой зеленой молодежи в быстроте и ловкости. Уж я то знаю, какой вы "старик".

-- Да ты я вижу, научился льстить? -- польщенный Райгд погрозил пальцем: -- Видно пора тебя перевести из Академии в царедворцы: там ты сделаешь прекрасную карьеру.

-- Хоть в лаборанты, только не туда!

-- Ну ладно! -- Райгд встал, тут же вскочил на ноги и Вителла. Подойдя к столу, Верховный жрец скомандовал в переговорное устройство: -- Главного инженера, началь­ника рудника, Главного геолога немедленно ко мне! -- затем вновь обратился к декёрлу: -- А где именно пострадавший?

-- В академическом госпитале, Ваше Святейшество! Я приказал никого к нему не пускать, вести постоянное наблюдение и следить, чтобы после пробуждения он ни в коем случае не нанес себе каких либо повреждений, -- Вителла развел руками: -- Все-таки с виду он не совсем вменяемый.

-- Прекрасно! Пойдем ко мне, я переоденусь, -- Райгд глянул на одежду Вителлы: -- Да и ты тоже. И вперед, показывай мне эту чудо-комнату!

Через пять часов усталые Райгд и Вителла сидели развалясь в мягких креслах комнаты отдыха, примыкающей к кабинету Магистра медицины. Попивая крепкий горя­чий чай, они ждали пробуждения человека оставшегося в живых после двухдневного пре­бывания утопленником. Сон, которого, по их мнению, слишком затянулся.

-- Выглядит он прекрасно, -- Райгд вспоминал только что проведенный осмотр. -- Дыхание ровное, всё тело нормальной температуры, анализ крови тоже ничего особенного не показал. Только спит он долго, ведь ему уже пора проснуться?

-- Да, час, два назад. Побаиваюсь только, Ваше Святейшество, что если всё-таки произошло отмирание какой-то частички мозга, он будет спать еще неизвестно как долго.

--Если это произойдёт... -- главный магистр задумчиво поставил пустую кружку на стол. -- Жаль, очень жаль. -- Вскинув голову на раздавшийся стук в дверь, сказал: -- Вой­дите!

Вошёл Магистр медицины:

-- Ваше Святейшество! Подопечный очнулся в полном здравии и, кажется, в своём уме.

-- А именно?

-- Сразу сказал, что его мучит жажда, а желудок терзает зверский голод. Ему пре­доставили всё востребованное и он занялся обедом с превеликим удовольствием.

-- Не давайте ему насытиться полностью. Немедленно ведите сюда! -- Райгд недо­вольно сдвинул брови. - Возможно, переедание ему вредно.

Заметив металл в голосе Главного магистра, руководитель госпиталя опрометью вы­скочил за дверь. Через несколько минут в комнату ввели одетого в больничный халат не­много растерянного человека. Завидя Верховного жреца он пал на колени, касаясь земли головой.

-- Оставьте нас! -- приказал Райгд тут же вышедшей охране. Но после этого Ви­телла подошёл и встал чуть левее и впереди своего учителя, как бы предохраняя послед­него от преклонённого посетителя.

-- Как тебя зовут? -- спросил Райгд рабочего.

-- Халид, Ваше Святейшество, -- подняв голову и сложив руки на груди, смиренно ответил тот, продолжая стоять на коленях

-- Как же ты осмелился, во время работы на благо империи отлынивать от своих обязанностей? -- от грозного голоса Верховного жреца тщедушная фигурка затрепетала от страха. -- Да ещё и спать при этом?

-- Помилуйте, Ваше Святейшество! -- дрожащими губами пролепетал Халид. -- Ос­мелюсь сказать, что я заснул, после того, как отработал свою смену.

-- У тебя что, нет дома? Ты ж не раб, у которого ничего нет, кроме подстилки. -- Райгд при этом повысил голос

-- Есть, конечно. Но я живу не один и не люблю весёлых кампаний, которые соби­раются после работы, -- увидев, что его не перебивают, рабочий продолжил: -- А в самом низу так хорошо спится.

-- Так ты спал там уже не один раз?

-- Да, Ваше Святейшество. Я не знал, что это запрещено.

-- Этого нельзя делать хотя бы из соображений собственной безопасности. -- Райгд немного смягчившись, вздохнул: -- А почему ты спал именно там?

-- Там так тепло и снятся такие прекрасные сны!

-- Ну, видишь, твои сны тебя и довели до того, что ты утонул.

-- Но ведь со мной всё в порядке, -- недоуменно сказал Халид. -- Меня же успели спасти.

Райгд и Вителла многозначительно переглянулись.

-- Мне, правда, снилось, что я утонул, но потом сон продолжался ещё очень долго, а, проснувшись, я почувствовал во рту воду и чуть не захлебнулся.

-- Да, тебя успели спасти... -- Райгд замолчал, а потом вкрадчиво попросил: -- Рас­скажи мне поподробнее о своём последнем сне.

Халид беспомощно посмотрел на Вителлу, как бы ища у того поддержки, после чего с трудом выдавил:

-- Но там я видел... такое... м-м-м... непонятное.

Вителла вопросительно посмотрел на Верховного жреца и, когда тот кивнул голо­вой в знак согласия, заговорил:

-- Халид! Ты рассказывал мне что-то о солнце?

-- Но я не знаю, можно ли так говорить о Творце нашем?

-- Поверь друг мой! Нет ничего важнее истины. -- Вителла развёл руками и обод­ряюще улыбнулся Халиду. -- Все мы свято чтим Творца нашего -- Солнце. Но только Вер­ховный жрец знает обо всех его обликах и всевозможных превращениях. И ему, тоже из­вестен тот вид Творца, который ты мне описывал ранее.

- Это правда, Ваше Святейшество? -- с надеждой спросил Халид.

-- Да! Солнце -- это миллион океанов кипящего огня и обжигающего света, -- тор­жественно подтвердил Райгд.

-- Да, да! Я тоже это видел! -- восторженно воскликнул Халид.

-- Возможно твой сон вещий, -- продолжал Верховный жрец, -- поэтому я хочу знать каждое мгновение из твоего сна.

-- Слушаюсь, Ваше Святейшество! Вначале мне снилось огромное поле, по кото­рому я шел, вдыхая ароматные запахи незнакомых мне трав и цветов. Потом послышался шум бегущего ручейка и, пойдя в ту сторону, я увидел мелкую речушку с прохладной чистейшей водой. Мне стало душно и жарко, и я смочил ноги и руки, а потом попытался напиться. Но песок неожиданно ушёл из-под меня, и я окунулся с головой. Пытаясь всплыть, я вдруг ударился головой о камни какой-то подводной пещеры, в которую меня, видимо, затащила воде. Закричав от страха, я наглотался воды и, задыхаясь, изо всех сил попытался приподнять нависшие надо мной камни. Все мои мысли были о том, как вы­браться к свету. И тут случилось чудо! Камни пропустили меня сквозь себя, замелькали светлые пятна с чёрными полосами, потом резкий свет, потом полная тьма, а потом все вокруг залило солнечным светом. Впереди меня было наше солнце, огромное и тёплое и я приближался к нему с огромной скоростью. Я хотел закрыть глаза, но у меня не было глаз. Я хотел закрыть лицо руками, но у меня не была рук, так же как и лица, и ног и всего ос­тального тела. Я был как дух: мог видеть, мог слышать, мог двигаться, но совсем не мог издать даже звука -- мой крик остался беззвучным. Ещё я чувствовал приятное тепло Солнца спереди и неприятное покалывание холода сзади. Как бы оглянувшись назад, я увидел большой голубоватый и маленький серебряный шары, которые удалялись от меня на фоне тысяч ярко сияющих звёздочек. Но там было холодно и, обернувшись к теплу, я снова полетел к Солнцу. Почувствовав, что могу лететь еще быстрее, полетел как молния. Творец звал меня к себе своим ласковым теплом и волшебным светом, и мне совсем не было страшно. Увидев пылающие океаны, я нырнул в них, пытаясь в глубине их найти божественный лик творца нашего. Но, пройдя через много полос огня разного цвета, через некоторое время, выплывал с другой стороны Солнца! Оно оказалась огромным шаром! Я нырял в него снова и снова, проносился через него то медленно, то быстро, плавал в ог­ромных водоворотах лавы и взмывал вверх с гигантскими огненными фонтанами. Я лико­вал, я был счастлив, я восторгался тем, что дух мой свободен и плоть не сковывает моих движений. -- Халид замолчал, бессмысленным взором уставившись в пол.