— Но брак — не магический ритуал, а шаг, направленный на сохранение и укрепление власти королевской династии. Наследный принц не имеет права поддаваться романтическим порывам. А если бы отец приказал вам жениться в интересах политического альянса? Неужели бы вы предпочли начать войну, только бы сохранить ваши романтические идеалы?
— Ты это не так понимаешь.
— А как? Разве отец не может велеть вам жениться на какой-нибудь принцессе ради усиления своей империи?
— Для усиления империи у отца есть армия.
— Брак не обязывал бы вас любить только свою жену и быть ей верным. Вы могли бы полюбить другую женщину. Такое часто бывало в жизни королей.
Сапфировые глаза Дорина вспыхнули.
— Либо жениться на той, которую любишь, либо не жениться вообще.
Селена невольно засмеялась.
— А надо мной, — вспыхнул он, — значит, можно насмехаться? Ты ведь смеешься мне в лицо!
— За столь глупые мысли вы и заслуживаете насмешки. Я говорила языком сердца. А в вас сейчас говорит лишь себялюбие.
— Как ты ловко выносишь суждения!
— Зачем тогда нужен ум, если не рассуждать и не выносить суждения?
— А зачем тогда нужно сердце, если оно не уберегает других от суждений твоего ума?
— Замечательно сказано, ваше высочество!
Дорин смотрел на нее, надувшись, словно мальчишка.
— Будет вам злиться. Вряд ли я уж так серьезно вас ранила.
— Ты пыталась разрушить мои мечты и идеалы. Я и так предостаточно натерпелся от матери. Нельзя же быть такой жестокой.
— Не надо обвинять меня в жестокости. Я рассуждаю с практической точки зрения, а это совсем другое. Вы наследный принц Адарлана. У вас есть редкая возможность изменить жизнь в Эрилее к лучшему. Вы могли бы создать мир, где счастье было бы возможно и без настоящей любви.
— И какой же это был бы мир?
— Такой, где люди сами управляют собой.
— Это анархия. Более того, это покушение на основы государства. Хорошо, что нас здесь никто не слышит.
— Я вовсе не призываю к анархии. Можете называть меня изменницей. Меня уже и так судили как ассасина.
Дорин подвинулся к ней, и его пальцы коснулись ее пальцев: жестких, мозолистых, но теплых.
— Тебя так и тянет возражать всему, что я говорю.
Селену охватило беспокойство, но она не шевельнулась. Наверное, он хотел рассказать ей что-то важное, а она своими дурацкими разглагольствованиями все испортила.
— Какие у тебя странные глаза, — вдруг сказал Дорин. — Ни у кого я не видел глаз с золотыми ободками.
— Если вы льстите мне, надеясь добиться от меня известных утех, то у вас ничего не получится.
— Нет у меня таких мыслей. Я просто разговариваю с тобой.
Его рука по-прежнему лежала поверх ее руки.
— Кстати, а откуда у тебя это кольцо?
Селена высвободила руку и сжала пальцы в кулак. Пламя камина играло на аметистовом кружочке.
— Подарок, — ответила она.
— От кого?
— Вас это не касается.
Вряд ли Шаолу понравится, если Дорин узнает, что это он принес ей кольцо.
Принц пожал плечами и сказал:
— Просто мне хотелось знать, кто же одаривает кольцами мою защитницу.
Селена поймала себя на странном желании. Она смотрела на воротник его черного камзола; точнее, туда, где воротник соприкасался с загорелой кожей шеи, и ей нестерпимо хотелось нежно провести своим мозолистым пальцем по его шее.
— Сыграем в бильярд? — спросила она и встала. — Готова получить еще один урок игры.
Не дожидаясь его ответа, Селена направилась в комнату для игр и музицирования. Ей очень хотелось оказаться рядом с Дорином и ощутить на своем лице тепло его дыхания. Ей нравилось это ощущение. Но что еще хуже, она вдруг поняла: ей нравилось не только это ощущение. Ей нравился сам Дорин.
Во время обеда Шаол внимательно наблюдал за Перангоном. Когда капитан подошел и сообщил герцогу о гибели Верина, тот разве что не отмахнулся. Шаол окинул взглядом громадный, похожий на пещеру зал. Остальные вельможи вели себя точно так же. Дурачье. Если догадки Селены верны, то виновник зверских убийств тоже находится в этом зале. Но кто же из королевских советников так жаждал победы своего избранника, что с особой жестокостью расчищал ему путь? Шаол вытянул затекшие ноги и снова вернулся к наблюдению за Перангоном.
Можно сказать, Шаол вырос в тени герцога. Он видел, как тот умело пользовался своим влиянием и титулом, чтобы перетаскивать на свою сторону королевских советников и отбивать нападки противников. Но сегодня капитана королевской гвардии интересовали вовсе не придворные маневры Перангона. Казалось, с лица герцога не сходит улыбка, а сам он то и дело заливался смехом. Но Шаол уловил мгновение, когда по лицу Перангона пробежала тень. Не тень гнева или раздражения. Эта тень имела иное свойство. В это мгновение даже глаза Перангона помутнели. Зрелище было настолько странным, что Шаол решил задержаться за столом и последить, не повторится ли оно снова.
Вскоре тень вновь посетила герцога. И опять всего лишь на мгновение. Затем глаза Перангона обрели ясность и на лицо вернулась заученная придворная улыбка. Герцог словно что-то увидел, и увиденное ему совсем не понравилось. Шаол продолжал за ним наблюдать, потягивая воду из бокала.
О Перангоне он знал мало и никогда полностью ему не доверял. У Дорина герцог тоже не вызывал доверия, особенно после его замысла объявить Нехемию заложницей и тем самым положить конец мятежам в Эйлуэ. Перангон числился среди наиболее доверенных королевских советников. Если король и мог его в чем-то упрекнуть, то лишь в излишнем рвении. Никто другой не заявлял везде и всюду о безусловном праве Адарланского королевства на завоевание чужих земель.
Неподалеку сидела Кальтена Ромпир. Шаола удивило, что она тоже наблюдает за Перангоном. Но это не был взгляд влюбленной провинциалки. Кальтена следила за герцогом с холодной сосредоточенностью. Шаол потянулся и заложил руки за голову. Куда запропастился Дорин? На обед принц не явился. Не было его и на псарне, где он любил возиться со щенками.
Шаол вовремя вернулся к наблюдению за герцогом. Опять странное мгновение! Взгляд Перангона упал на черное кольцо, поблескивающее на левой руке. Капитану показалось, что зрачки герцога неимоверно расширились, во все глаза. Еще через мгновение они вернулись в обычное состояние. Шаол посмотрел на Кальтену. Заметила ли она странную перемену?
Нет. Ее лицо оставалось прежним. Ни удивления, ни ошеломления. Взгляд провинциальной красавицы был поверхностным, как будто ее больше занимало, гармонирует ли ее платье с камзолом герцога. Шаол встал, взял с тарелки недоеденное яблоко и направился к выходу. Странные мгновения, ничего не скажешь, однако капитану хватало иных, более серьезных причин для беспокойства. Конечно, герцог амбициозен, но он не представляет угрозы для замка и тех, кто здесь живет. И тем не менее по пути к себе капитану было никак не отделаться от ощущения, что все это время герцог Перангон тоже за ним наблюдал.
ГЛАВА 31
У ее постели, в ногах, кто-то стоял.
Селена почувствовала это еще во сне. Проснувшись и не открывая глаз, она осторожно сунула руку под подушку и достала нож, сделанный ею из шпилек, веревки и мыла.
— Это излишне, — произнес женский голос.
Селена рывком села на постели, услышав голос Элианы.
— А против меня еще и совершенно бесполезно, — добавила древняя королева.
У Селены кровь застыла в жилах. Перед нею, вся в призрачном сиянии, стояла первая королева Адарлана. Фигура Элианы была вполне осязаемой, но контуры ее лица и тела сияли так, словно были сотканы из звездного света. Длинные серебристые волосы обрамляли ее удивительно красивое лицо. Она улыбалась, глядя, как Селена запихивает под подушку свое оружие.
— Здравствуй, дитя, — сказала Элиана.
— Что вам здесь нужно? — угрюмо спросила Селена и тут же осеклась.
Где происходит их разговор? Во сне? А если наяву? Услышат ли их караульные? Селена напряглась всем телом, готовая выпрыгнуть из постели и побежать. Но куда? Скорее всего, к балкону, поскольку Элиана загораживала ей путь к двери.
— Хочешь знать, зачем я пришла? Просто чтобы напомнить тебе: ты обязательно должна победить в состязаниях.
— Я это и сама знаю, — огрызнулась Селена. «И ради этого она меня разбудила?» — Я намерена победить не ради вас, а ради своей свободы. Может, у вас есть какие-нибудь полезные сведения? Или только это… напоминание? Вы-то, наверное, знаете, что за злодей косит претендентов, выдирая у них внутренности и мозг. Так расскажите.
Элиана вздохнула, возведя глаза к потолку, и призналась:
— Увы, я знаю не больше твоего.
Чувствуя, что ее слова лишь сильнее раздосадовали Селену, королева добавила:
— Ты все еще мне не доверяешь. Что ж, я понимаю твои опасения. Но веришь ты мне или нет, мы с тобой находимся на одной стороне.
Переведя взгляд на хмурую Селену, Элиана сказала:
— И еще я пришла, дабы предостеречь тебя. Внимательно следи за тем, что справа.
— Что-что? — переспросила Селена. — Опять туманные слова. А понятнее можно?
— Гляди вправо. Там найдешь ответы.
Селена повернула голову вправо, но ничего, кроме шпалеры, не увидела.
— Вы меня…
Элианы в ее спальне уже не было.
Невыспавшаяся Селена разглядывала столик, уставленный чашами с разноцветными жидкостями. Со времени Самуинна пролетело почти три недели. Предыдущее испытание — метание ножей — Селена прошла легко. Снова одним соперником меньше. Но метатель-неудачник хотя бы остался жив и отправился обратно в тюрьму. А вот еще одного претендента два дня назад устранили все тем же злодейским способом.
Селена почти перестала спать. Ища разгадку «знаков судьбы», она приносила из королевской библиотеки все новые книги и листала их, засиживаясь допоздна. Нередко она вскакивала среди ночи и начинала проверять, крепко ли заперты окна и двери. Она прислушивалась ко всем стукам и шорохам, страшась услышать царапанье когтей по камню. На караульных, охранявших вход в ее покои, надежды было мало. Если чудовище сумело процарапать твердый камень, что для него четверо гвардейцев?
Посреди зала, заложив руки за спину, стоял Брулло. Он молча следил за тринадцатью оставшимися претендентами. Те замерли каждый перед своим столиком. Королевский оружейник взглянул на часы. Селена сделала то же самое. У нее оставалось пять минут. За это время она должна была не только распознать семь ядов, налитых в чаши, но и расположить их по силе действия: начиная с самого слабого и кончая самым сильным.
Однако настоящее испытание наступит по прошествии этих пяти минут, когда каждый претендент должен будет выпить зелье, которое он посчитал самым слабым. В случае ошибки… Брулло заверял, что противоядие наготове, и того, кто грубо ошибется, все равно спасут. И тем не менее…
Селена взяла одну из чаш, поднесла к лицу, принюхалась. Запах был сладким, даже чересчур сладким. Чтобы отбить этот запах, в чашу добавили пустынного вина. Селена слегка взболтала содержимое, пытаясь определить цвет, но в бронзовой чаше это было сделать трудно. Тогда она погрузила в чашу палец. По ногтю потекла пурпурная жидкость. Наверняка здесь находился раствор красавки.
А что в других чашах? Болиголов. Волчья стопа. Аконит. Олеандр. Селена переставила чаши, поместив красавку перед чашей со смертельной дозой олеандра. Оставалось три минуты.
Она взяла предпоследнюю чашу. Принюхалась. Снова принюхалась. Содержимое ничем не пахло.
Тогда Селена отвернулась от столика и несколько раз втянула воздух, прочищая ноздри. Она помнила: когда нюхаешь разные сорта духов, то вскоре перестаешь различать запахи. На этот случай у парфюмеров всегда под рукой какое-нибудь очистительное средство, восстанавливающее обоняние. Селена вновь понюхала содержимое чаши, потом опустила в жидкость палец. Похоже, что в чашу была налита обыкновенная вода…
Возможно, там действительно была вода. Селена вернула чашу на столик и взяла последнюю, седьмую. Судя по виду, там находилось вино. Вино с тонким ароматом. Закусив губу, Селена оглянулась на часы. У нее оставалось две минуты.
Кто-то из претендентов ругался сквозь зубы. Допустивший самую грубую ошибку отправится туда, откуда прибыл… если противоядие успеет подействовать.
Селена опять понюхала чашу с водой, мысленно вспоминая яды, не имеющие запаха. Но все они, если их смешать с водой, давали какой-то оттенок. Селена взяла чашу с вином, качнула, разглядывая кружащуюся жидкость. К вину можно подмешать любые сильнодействующие яды, и оно отобьет их вкус и запах. Знать бы, что подмешано сюда.
Слева от Селены стоял Нокс, теребя свои темные волосы. Он уже расставил четыре чаши и теперь мучился с последними тремя. А времени оставалось полторы минуты.
Яды, яды, яды. У Селены пересохло во рту. Если она провалит испытание, будет ли Элиана донимать ее упреками?
Повернув голову вправо, Селена наткнулась на взгляд Пелора — долговязого молодого ассасина. Он следил за нею и тоже пытался определить места чаш с вином и бесцветной жидкостью, очень похожей на воду. Селену удивило, что Пелор поставил чашу с водой в самый конец, а чашу с вином — в начало.
В глазах ассасина что-то мелькнуло. Пелор едва заметно кивнул ей. Сам он стоял, заложив руки в карманы. Он свое задание выполнил. Опасаясь, что Брулло заметит, Селена спешно перевела взгляд на свои чаши.
Яды. А ведь еще в самое первое их испытание, с треском провалив стрельбу из лука, Пелор заявил Брулло, что очень искусен в применении ядов.
Селена искоса взглянула на ассасина. Столик Пелора находился справа от нее. «Гляди вправо. Там найдешь ответы».
Селену прошиб холодный пот. Элиана сказала ей правду!
Пелор равнодушно смотрел на часы, ожидая, когда истекут пять отпущенных им минут. Но с какой стати он решил ей помочь?
Селена спешно поставила чашу с вином в самое начало. Чаша с бесцветной жидкостью отправилась в конец.
Помощь Пелора удивляла ее прежде всего тем, что после Кэйна Пелор был вторым, кто больше всех издевался над нею. Настораживало Селену и то, что с некоторых пор Брулло вдруг стал благоволить Пелору. В Эндовьере она всегда сторонилась тех, к кому надсмотрщики относились более или менее благосклонно.
Остальные претенденты молча переглядывались, не обращая никакого внимания на Пелора. Похоже, даже Брулло забыл, в чем силен этот ассасин, иначе главный оружейник наверняка усложнил бы это испытание. Скажем, отгородил бы столики ширмами.
— Время истекло. Всем окончательно расставить чаши, — приказал Брулло.
Дорин с Шаолом молча стояли у стены, наблюдая за Селеной и остальными претендентами. Интересно, заметили ли они подсказку Пелора?
Нокс заковыристо выругался и поставил свои чаши в общую очередь, даже не пытаясь менять их местами. Большинство претендентов сделали то же самое. Поэтому Брулло, подходя к претенденту и веля выпить самый слабый яд, почти каждому подавал флакон с противоядием. Очень многие посчитали вино ловушкой и поставили чашу с ним в самый конец. Ноксу тоже понадобилось противоядие: у него первым стояла чаша с аконитом.
Селена с наслаждением смотрела, как побагровело лицо Кэйна, отведавшего красавки. Верзила залпом проглотил противоядие. Селена искренне пожалела, что у Брулло не кончился запас пузырьков. До сих пор никто из претендентов не победил в этом испытании. Один выпил бесцветную отраву, посчитав ее водой, и рухнул на пол раньше, чем к нему подбежал Брулло с противоядием. Селена вспомнила название этой отравы — «поцелуй со смертью». Яд убивал очень быстро. Даже капелька его вызывала жуткие галлюцинации и утрату чувства реальности. Брулло все же успел спасти беднягу, но тот был не в силах встать. Подоспевшие гвардейцы подняли его и понесли в лазарет.
Наконец Брулло остановился возле столика Селены.
— Давай, пробуй, — безучастно глядя на нее, велел главный оружейник.
Селена оглянулась на Пелора. Светло-карие глаза ассасина вспыхнули. Она поднесла чашу с вином к губам и сделала глоток.
Ничего. Не было ни странного вкуса, ни мгновенных ощущений в теле. Но ведь и медленные яды поначалу не вызывали никаких ощущений.
Брулло протянул к ней руку со сжатыми пальцами. Селена похолодела. Неужели и ей придется пить противоядие? Но пальцы Брулло разжались, и он одобрительно похлопал Селену по спине.
— Ты права: это просто вино.
Услышав его слова, претенденты зашептались.
Последним, к кому подошел Брулло, был Пелор. Ассасин пригубил из чаши с вином. Брулло похлопал по плечу и его со словами:
— Ты тоже победил в этом испытании.
Послышались рукоплескания. Им обоим аплодировали и претенденты, и наставники, и даже гвардейцы. Селена с благодарностью посмотрела на Пелора, и тот густо покраснел.
Конечно, она слегка обманула Брулло, но она выиграла. Селена не держалась за победу и была готова разделить ее с Пелором. А вот благодарить Элиану ей не хотелось даже мысленно. Пусть королева ей и помогла, это ничего не меняло. Возможно, их пути временно переплелись. Ну и что? Селена не собиралась в дальнейшем служить туманным замыслам Элианы. Ей нужна ясность, а королева дважды ограничивалась общими фразами, не желая ничего рассказывать.
Злость на Элиану не проходила. Не будет она служить призрачной королеве, даже если та подскажет, как выиграть в завершающем поединке.
ГЛАВА 32
Сегодня Селена и Нехемия сократили свои языковые занятия и решили прогуляться по саду. Нагулявшись, они вернулись в замок и теперь неспешно брели по просторным коридорам. Телохранители принцессы и караульные Селены двигались следом. Возможно, Нехемию и удивляло, что за ее подругой повсюду следует полдюжины солдат, однако мысли на этот счет она держала при себе. До Ильмаса оставался месяц, до окончательного поединка — месяц и пять дней. Далеко не всегда Селене хотелось заниматься, но она не могла нарушить обещание, данное принцессе, и потому исправно учила Нехемию адарланскому и училась у нее эйлуэйскому. Она заставляла принцессу читать вслух, выбирая наиболее интересные книги в королевской библиотеке. Попутно Селена решила исправить весьма корявый почерк принцессы. Под ее присмотром Нехемия несколько раз переписывала какой-нибудь отрывок, пока строчки не обретали ровность, а буквы — разборчивость.