Офицер изумленно смотрел на него, ничего не понимая. Рация доносила только треск и шум, но никаких приказов больше не было слышно. Все ждали сообщения.
— Здесь никого нет, — раздался наконец чей-то голос, — мы все осмотрели.
— Но там слышались женские крики, — возразил Террачини. — Я хочу, чтобы вы все внимательно проверили. Понятно? Очень внимательно. Минуту назад в полицию позвонил хозяин пиццерии, которая находится напротив стройки. Он тоже слышал крики женщины о помощи. Оставайтесь на месте, мы вышлем к вам еще несколько человек. Нужно осмотреть всю стройку более внимательно. Найдите инженера, который занимается этим проектом, и строителей…
«Он напрасно нервничает, — подумал Дронго. — Нужно было заранее проверить все дома вокруг площади. Особенно строительную площадку. Ведь ночью там никого нет, кроме сонного сторожа. Идеальное место для убийства».
— Ничего нет, синьор комиссар, — снова раздался голос, — или… Черт возьми, что это такое?.. Здесь… — снова послышался громкий треск и шум.
— Говорите! — крикнул комиссар. — Говорите, что у вас случилось.
В ответ — только треск. Никто не понимал, что происходит.
— Дино, — приказал кто-то из старших офицеров, — отвечайте, что у вас там происходит.
— Вертолет! — крикнул Террачини. — Вызовите вертолет! Всем нашим сотрудникам оцепить район вокруг площади Флоренции, чуть выше площади Синьории. Будьте осторожны, преступник может быть вооружен.
Дронго сжал зубы. «Неужели все так просто? Почему они не отвечают?» И в этот момент раздался крик Дино:
— Здесь установлен магнитофон, синьор комиссар! Он оставил здесь магнитофон. Мы сейчас проверяем, что здесь записано. Вы нас слышите?..
— Почему не отвечали?
— У меня упала рация. Простите, синьор комиссар, здесь темно, а у нас только один фонарь. Другие группы остались внизу. Мы нашли тут магнитофон. Вы меня слышите? Кажется, на нем записаны женские крики.
— Уходите оттуда, — выхватив рацию у офицера полиции, прокричал в нее Дронго. — Быстро уходите оттуда! Это ловушка. Он мог установить взрывчатку. Или…
Он вдруг понял. И замер от ужаса. В этот момент колокол на башне начал отсчитывать одиннадцать ударов.
— Подождите! — закричал Дронго. — Отзывайте группы назад! Он пытается нас обмануть. Отзывайте группы назад…
— Прекратите истерику, — разозлился Террачини. — Передайте рацию нашему офицеру.
«Болван», — выругался про себя Дронго. Он понимал, что нельзя ругать комиссара полиции при подчиненных. Тем более в Италии.
— Возьмите, — отдал он рацию офицеру полиции, — и не уходите отсюда никуда.
Оставив офицеров, он бросился вниз, к улице, ведущей к мосту. До него было недалеко — бежать минуты две. Уже на мосту Дронго заметил удивленные лица сотрудников полиции. Кто-то его узнал, кто-то даже окликнул. Двое бросились за ним. Дронго перебежал мост, направляясь к галерее Уффици. Великий мост, вошедший в мировую историю культуры. Понте Веккьо, над которым была сооружена галерея, позволявшая герцогам Медичи переходить из здания Синьории и галереи Уффици в здание собственного дворца Питти, не общаясь с людьми. Очевидно, в Средние века проблема общения власти с народом стояла остро.
Между ювелирными лавками мелькнул бюст Бенвенуто Челлини. Дронго начал задыхаться от быстрого бега. «Нужно было взять с собой рацию», — запоздало подумал он. Сбежав с моста, он свернул направо, на набережную, в сторону площади и вскоре влетел в пролет под музеем, расположенным буквой «П».
За спиной Дронго слышал топот двух офицеров полиции. Он бежал по площади, а с обеих сторон возвышалось здание Уффици — одной из лучших картинных галерей мира. Все казалось каким-то нереальным, словно происходило во сне. Как будто разыгрывалась античная трагедия, в которой он был героем. По обеим сторонам площади, под музейным зданием, высились статуи великих итальянцев: Макиавелли, Данте, Петрарка, Боккаччо, Донателло, Микеланджело, Рафаэль, Леонардо да Винчи… Молча, но словно с укором они взирали на бегущих мимо людей, которые нарушили их покой. Дронго спешил к центральной площади, понимая, что основные события произойдут именно там. Пожалуй, так быстро он еще никогда в жизни не бегал. Чувствуя, что совсем задыхается, Дронго ворвался на площадь, остановился. Бежавшие следом офицеры наконец поравнялись с ним, тяжело дыша.
Посмотрев на них, Дронго с удовлетворением отметил про себя, что двое молодых, хорошо подготовленных полицейских не сумели его догнать. Эта мысль приятно пощекотала самолюбие.
— Что случилось, синьор? — спросил один из них.
Вместо ответа он показал в переулок, где толпились люди. Затем, тяжело дыша, все трое направились туда же. С каждым шагом Дронго замедлял движение, уже зная, что сейчас там увидит. В переулке уже собралось много полицейских в форме и в штатском и с каждой минутой прибывали новые. Все подавленно молчали. Дронго почувствовал сильную боль в правом боку — сказался все-таки его «олимпийский» бег. Все расступились, пропуская его вперед. Переулок назывался то ли Черни, то ли Черти. Дронго глянул на надпись, понимая, что она ничего ему не скажет, и сделал еще несколько шагов.
На дверях одного из домов висела женщина — очередная жертва убийцы. Дронго закрыл глаза, чувствуя, что от ужаса и боли не сможет совладать с собой. Затем открыл глаза, шагнул ближе. Заставил себя взглянуть на обнаженное тело женщины. На этот раз мерзавец прибил ее к дверям, выходящим во внутренний дворик. Вбил гвозди в ее руки и ноги. И все характерные разрезы, в том числе на горле, были на месте.
— Что, что там случилось? — прошел, расталкивая всех, Террачини. — Почему вы меня вызвали?
Увидев жертву, он замер, словно не веря собственным глазам. Затем повернулся, посмотрел по сторонам. Вокруг собралось уже человек сорок работников полиции. Подошел Брюлей и, достав трубку, мрачно отвернулся. Дронго стоял перед убитой, словно перед иконой. Убийство на площади Синьории. Отсюда до площади всего несколько шагов. Как они могли не учесть, что он постарается их обмануть? Как они могли попасться на такой дурацкий трюк с магнитофоном?
— Вызовите группу экспертов, — предложил Брюлей.
Террачини молчал. Он стоял весь красный от возмущения, многодневного недосыпания и переполнявших его чувств, но молчал. Для итальянца молчать — это почти что героизм. Но он именно так смотрел на убитую.
Дронго еще раз окинул взглядом ее руки, ноги, лицо. Он стоял так близко, что даже различил едва заметные веснушки на ее носу. Откуда у темноволосой женщины могли быть веснушки? Потом почувствовал запах ее тела. И запах ее страха. «Почему? — хотел спросить он у Бога. — Почему именно она?» И вдруг увидел ее виски. Они были седыми. Вероятно, стали такими от ужаса, который она испытала в последние минуты своей жизни. Дронго замер, раскрыв рот. Он точно знал — это было самое страшное, что ему довелось когда-либо видеть в жизни. Седые виски молодой женщины.
— Как она сюда попала? — наконец сумел выдавить из себя Террачини. — Кто здесь дежурил?
— Мы, синьор комиссар, — услышал Дронго за своей спиной виноватый голос. — Но нас позвали в другую сторону.
Террачини посмотрел на Дронго. Тот стоял к нему спиной, всем своим видом выражая немой укор. Комиссар не стал ничего больше переспрашивать и только громко выругался. Брюлей подошел ближе и встал рядом с Дронго.
— Он нас обманул, — сурово признал французский комиссар. — Пока все спешили на стройку, в другую сторону, он появился здесь. Но он себя выдал.
— Каким образом? — не понял Дронго.
— Мы установили в нескольких местах видеокамеры, — пояснил Брюлей. — Если он прошел мимо хотя бы одной из них, мы его увидим.
— Она умерла часа два или три назад, — сказал Дронго, глядя на убитую. — Он убил ее в другом месте, а сюда принес, чтобы продемонстрировать нам, как мы ему уступаем. Видите, здесь совсем нет крови. И люди могли бы услышать, если бы он убивал ее прямо здесь. Хотя в этом внутреннем дворике, кажется, никто не живет.
— Мы его все равно найдем, — убежденно произнес Брюлей. — Он не мог не оставить никаких следов. Слишком много пафоса для такого негодяя. Он уже не сможет остановиться, и поэтому мы его вычислим. Не смотри, я вижу, как все это на тебя действует.
— Не могу. — Дронго отвернулся и увидел стоящую рядом Луизу, которая с нарастающей тревогой следила за ним. Он не хотел, чтобы она видела его в таком состоянии. И поэтому снова отвернулся, но уже в противоположную сторону. Теперь слева от него находилась распятая жертва, справа — Луиза. Он опять закрыл глаза. И снова подумал, почему все так несправедливо?
— Кто-нибудь может мне сказать, как попала сюда эта женщина, — крикнул, теряя всякое терпение, Террачини. — И каким образом он протащил тело мимо всех вас? Я требую объяснений. Как ее могли здесь убить? На глазах у всех? Почему никто и ничего не слышал?
Полицейские молчали. Кто-то отошел в сторону, предпочитая не смотреть на убитую. Кто-то принес простыню и накрыл тело до приезда экспертной группы.
— Но почему не было слышно стука молотка? — недоуменно поинтересовался Террачини. — Пусть вас не было у этой двери, но вы ведь стояли недалеко отсюда, почему ничего не услышали?
— Он забивал гвозди вместе с ударами колокола. Одиннадцать ударов, — горько пояснил Дронго. — Он должен был точно попасть в такт. Все рассчитал с точностью до секунды. Ему нужны были восемь или девять ударов, а у него их было в запасе одиннадцать.
Луиза осторожно дотронулась до руки Дронго.
— Ты в таком состоянии…
— Это я виноват, — растерянно пробормотал он, — я должен был находиться здесь рядом. Не слушать вашего комиссара, а быть все время на площади. Кто мог знать, что мы все попадемся на такой идиотский трюк.
— Не нужно так себя винить, — попросила она. — Это не поможет.
— Я его найду, — сцепив зубы, отозвался Дронго, чуть отстраняясь от Луизы. — Я его найду и убью. И никто больше меня не остановит.
Глава 16
Убитую опознали довольно быстро. Один из офицеров полиции узнал в ней Симону Петронелли из адвокатской конторы довольно известного мэтра Николо Торчелли. Ей было двадцать девять лет, она работала в адвокатской конторе около шести лет, отличаясь пунктуальностью, добросовестностью и легким характером. Мэтр, которого вызвали еще ночью в полицию, опознал свою сотрудницу. Он был потрясен жестокостью ее убийства и сообщил, что в Генуе у нее есть жених, адрес которого можно найти в записной книжке Петронелли.
Террачини приказал провести тщательный обыск в доме покойной, найти ее жениха и заодно выяснить, не было ли у нее контактов с каким-нибудь иностранцем. Целая бригада полицейских выехала на обыск. Люди не спали уже третьи сутки и многие с трудом держались на ногах. Террачини пил лекарство, беспрерывно курил и, мрачно сидя за столом, выслушивал очередные донесения.
Установленные камеры наружного наблюдения ничего не дали. Ни одна из них не зафиксировала мужчину с молодой женщиной. И нигде не было видно, чтобы проносили тяжелый предмет, в котором мог бы быть спрятан труп. Дронго, Даббс и комиссар Брюлей внимательно изучили все пленки, но никого, похожего на преступника, на них не обнаружили.
К двум часам ночи патологоанатомы прислали предварительное заключение. Они были убеждены, что жертва погибла за несколько часов до того, как ее обнаружили. Найденный магнитофон вообще ничего не дал. Прослушав пленку с женскими криками, мэтр Торчелли твердо заявил, что это голос не секретаря. Магнитофон был новый, из тех, что продаются в любом магазине, чувствовалось, что купили его недавно. Кассета тоже оказалась новой, обычной. Тем не менее было решено провести поиски и в этом направлении.
В третьем часу ночи позвонил Доул и подробно рассказал о своих беседах с Эннеси. По словам Эннеси, убийца имеет хорошее образование, говорит на английском и французском языках, хорошо одет. Доул проверил все места, которые посещала синьорита Батталья во время своего пребывания в Лондоне, и ее пути нигде не могли пересечься с убийцей. Но она дважды посещала интернет-кафе, и Доулу удалось установить, что там выходила на сайты знакомств. Это была чрезвычайно полезная информация. Даббс приказал своим уставшим сотрудникам начать проверку компьютера молодой женщины, погибшей во Флоренции. Пришлось опять потревожить мэтра Торчелли, чтобы проверить жесткий диск в компьютере, находящемся в конторе, на столе его секретаря.
В пятом часу утра выяснилось: обе погибшие женщины выходили в Интернет в поисках партнеров для общения. Дронго знал, что по Мировой сети бродят миллионы одиноких мужчин и женщин, надеясь таким необычным способом познакомиться.
Теперь уже можно было почти точно сказать, что и преступник черпал для себя данные из Мировой сети, выбирая нужных ему людей. Сотрудники Интерпола и ФБР выписали около двухсот адресов, на которые выходила синьорита Батталья незадолго до того, как ее убили. По ним предстояло провести срочную проверку. А заодно установить, не пользовались ли также Интернетом и все другие погибшие от руки «стаффордского мясника».
Под утро Брюлею пришла в голову идея отправить найденную кассету в Рим, может, там кто-то узнает записанный женский голос. Террачини его поддержал и тут же приказал послать в столицу копию пленки с курьером. В полдень все собрались в кабинете, предоставленном итальянскому комиссару. Кроме приехавших гостей здесь находились еще около десяти высокопоставленных сотрудников полиции. Все угрюмо молчали, понимая, что ночное поражение — их общая беда.
— Подведем итоги, — зло начал Террачини. — К сожалению, наш гость, синьор Дронго, оказался прав. Преступнику понравилось играть с нами в такой своеобразный покер. Выходит, он не блефовал, когда написал об убийстве на площади Синьории. Только все равно использовал «крапленые карты», поскольку там он не убивал. Нигде не нашли ни пятен крови, ни одежды погибшей. Труп оказался основательно окоченевшим, все эксперты утверждают, что женщину убили за несколько часов до того, как мы ее нашли.
Дронго, повернув голову, посмотрел на Луизу. Она, почувствовав его взгляд, улыбнулась ему. Под глазами у нее лежали темные круги. Впрочем, все остальные выглядели не лучше.
— Камеры нам тоже не помогли, — продолжил Террачини. — Ни одна не зафиксировала ничего подозрительного. Значит, и здесь преступник нас обманул. Поставил магнитофон на стройке, а сам воспользовался тем, что мы глупо отвлеклись… — он немного подумал и безжалостно добавил: — Из-за моего неверного приказа. В общем, оставил нам тело столь необычным образом.
Дронго с невольным уважением посмотрел на комиссара. Тот неожиданно открылся для него с новой стороны. Если Террачини способен на такое признание, то он не просто порядочный, но еще и очень мужественный человек. Правда, у него ужасный характер, но это объяснимо, учитывая его напряженную работу.
— Что у нас по гостиницам? — поинтересовался комиссар у одного из своих сотрудников.
— Мы проверили весь город, — ответил тот. — Вчера вечером во Флоренции находились сорок два англичанина, из которых девятнадцать — мужчины. Мы проверяем всех до единого, но в основном это пожилые туристы с женами. Между прочим, среди гостей Флоренции был сам Роджер Мур, но он вчера ночью уехал.
— Какой Мур? — поморщился Террачини. — Кто такой? Футболист, политик?
— Это актер, сыгравший Джеймса Бонда, — пояснил под улыбки собравшихся Маурицио. — Всем известно, что он влюблен во Флоренцию.
— Слишком много актеров, — прошипел Террачини. — И все влюбляются, а кто-то забавляет. Это фильмы и книги воспитывают таких придурков, как наш убийца. Решил, что это игра и можно себя вести как в кино.
Никто не отважился возразить. Террачини с раздражением швырнул ручку на стол. Брюлей, видя его состояние, тактично вмешался:
— Можно предположить, как он действовал. Сначала оставил магнитофон с кассетой на стройке, затем использовал ситуацию в переулке, когда его никто не видел. Магазин и кафе напротив были закрыты.
— Верно, — кивнул итальянский комиссар, — но как он пронес туда тело мимо наших сотрудников?
— Он не проносил, — пояснил Брюлей, — он сделал по-другому — привез его в автомобиле, заехав в переулок как раз со стороны стройки. Иначе невозможно объяснить, как его упустили одновременно все камеры и ваши сотрудники.
Террачини нахмурился, но согласно кивнул головой.
— Его план почти удался, — заявил Брюлей, — но он просчитался с автомобилем. Теперь нам остается выяснить, какие машины въезжали в центр города в течение вчерашнего вечера.
— Это невозможно, — изумился Террачини. — Вы же знаете, коллега, что у нас нет такой статистики.
— Но мы можем проверить, кто брал автомобиль напрокат в Риме и во Флоренции, — заметил Брюлей. — Нам нужен всего лишь список английских гостей, воспользовавшихся прокатом. Знаете, почему я уверен, что он именно арендовал автомобиль? — Французский комиссар выдержал эффектную паузу, оглядывая всех присутствующих.
Дронго усмехнулся. Объяснение было более чем простым, но в присутствии других людей он решил, что ему следует помолчать. Нельзя демонстрировать свое превосходство, когда тебя не просят о помощи. Это всегда достаточно неприятно для окружающих. Однако Брюлей быстро понял по лицу Дронго, что тот догадался.
— Англичанин не будет приезжать в Европу на своем автомобиле, — пояснил он. — Как известно, у них все немного не так, как на континенте. В том числе и их автомобили с рулем справа. Европа, конечно, объединяется, но, к счастью, некоторые различия все-таки остаются.
— Срочно проверить все автомобили, взятые в аренду англичанами за последние несколько дней! — крикнул Террачини. — И список мне на стол!