– Вы признали перед ней векселя? – спросил Головин.
– Конечно же нет! – гневно возразила вдова. – Они подложные!
Полицейский вновь изучил документы:
– Сударыня, кажется, вы правы. Это подделка, и очень искусная.
– В первые минуты я не владела собой…
– Чего хотела эта особа? – Пристав Головин заглянул в вексель: – Вдова титулярного советника Мария Ивановна Бунчак-Высоковская.
– Она потребовала немедленно уплатить по векселям. В противном случае пообещала предать дело огласке.
– И что же вы?
– Я умоляла…
Околоточный и пристав переглянулись. Последний удивленно спросил:
– Зачем же?
– Дело в том… – Вдова утерлась платком. Сквозь ткань и ее распухшие пальцы голос звучал глухо: – Дело в том, что эта дама…
– Бунчак-Высоковская… – вставил околоточный надзиратель.
– Эта дама и мой муж были любовниками.
– Она представила вам доказательства измены вашего покойного супруга? – спросил участковый пристав.
– Да, передала мне его письма.
– Письма вашего мужа этой особе?
– Письма… – растерянно прошептала вдова. – Но там ничего не было.
– Прошу вас объясниться более внятно.
– В конвертах лежала чистая бумага без каких-либо знаков.
– Как же вы поступили?
– Ах, я не знаю! – Ферапонтова замахала платком и вновь разрыдалась. – Я боялась огласки и того, что наши семейные дрязги вызовут осуждение в обществе.
Участковый пристав оправил мундир и выпрямил спину.
– Сударыня, смею доложить – вас обманули. Вы имели дело с мошенницей, а не с приличной дамой из общества. Скорее всего, она не была любовницей вашего мужа.
– Так найдите ее немедленно! Теперь вы знаете ее имя! – воскликнула Ферапонтова.
– Полагаю, что имя этой дамы, как и векселя…
– Все подложное? – шепотом осведомилась вдова.
– Именно так.
– Смею заметить, вы ясно выразились, сказав, что не признали перед ней векселей, – сказал околоточный надзиратель. – Отчего же она их вам отдала?
– Боже мой, как вы глупы! – воскликнула Ферапонтова. – Да ведь я заплатила!
Немного помолчав, участковый пристав нахмурился.
– Весьма неразумно. Вы передали мошеннице всю требуемую сумму?
Ответом прозвучало утробное рыдание Ферапонтовой:
– Я заплатила во много раз бо-о-ольше!
– На сколько больше изволили заплатить?
– Я отдала ей бесценную вещь.
– Какую?
– Она сама предложила, узнав, что я не могу собрать нужной суммы.
– Милостивая сударыня, вы изволите уклоняться от ответа на мой вопрос, – сказал Головин.
– Бог с вами! – Вдова перестала плакать.
– Извольте ответить, что именно вы передали мошеннице.
Наина Кузьминична опустила глаза. После минутного молчания она проронила:
– «Нуар Де Ла Рош».
– Что это? – переспросил околоточный надзиратель Сорокин.
– Я передала ей бесценный бриллиант «Нуар Де Ла Рош».
– Но как он попал к вам? – холодно произнес Головин.
– Это мне не известно. Бриллиант хранился в сейфе у мужа.
– Позвольте вам не поверить. Сию же минуту извольте ответить, иначе я буду вынужден передать дело следствию, и вы сами можете оказаться в невыгодном положении.
Наина Кузьминична Ферапонтова закрыла глаза и мертвенно побледнела. Она лежала бездвижно и беззвучно, как труп.
– Врача! – дурным голосом закричала горничная.
– Не нужно. – Этот другой, спокойный голос принадлежал несчастной вдове. – Ты, Фимка, уйди. – Ферапонтова открыла глаза. – И дверь за собой притвори!
Оставшись в комнате с двумя полицейскими, она покорно спросила:
– Что вам угодно знать?
– Сударыня, вам, вероятно, известно, что черный бриллиант «Нуар Де Ла Рош» был похищен у чернокожего князя, который прибыл в Москву из Центральной Африки. Драгоценный камень украл его слуга-переводчик, с которым знатный вельможа путешествовал по России. Мошенника не успели предать суду, однако нашли его мертвое тело. Бриллиант безвозвратно исчез. Теперь вы говорите…
– Покойный Петр Васильевич купил его за половину цены, пообещав не предавать сделку огласке.
– Значит ли это, что ваш покойный супруг имел отношение к смерти слуги-переводчика?
– Бог с вами! – Вдова истово перекрестилась. – Помилуйте! Это положительно невозможно. Он имел дело с частным поверенным.
– Но Петр Васильевич не мог не знать об этой нашумевшей истории. О ней писали в газетах.
– В том-то и дело, батюшка, что мой Петр Васильевич об этом слыхом не слыхивал.
– Для чего же он дал обещание не предавать сделку огласке?
– Его попросили, он согласился, – уклончиво проронила вдова.
Участковый пристав поворотился к околоточному надзирателю:
– Что ж, Иван Иванович, пропажу нужно искать.
– А как же быть с ними… – околоточный посмотрел на вдову.
– А это не нам с вами решать. Придется доложить полицмейстеру.
– Что ж делать сейчас?
– Искать воровку и камень. – Головин вновь обратился к вдове: – Сударыня, извольте нам его описать.
Ферапонтова сложила указательный и большой палец правой руки так, что получился неровный круг, и продемонстрировала эту фигуру:
– Покойный муж говорил, что в нем триста карат.
– Изрядная вещица, – крякнул Сорокин.
– Бриллиант лежал в футляре красного бархата.
– Теперь опишите мошенницу.
– Я не в силах говорить о ней без чувства упрека, – простонала Наина Кузьминична.
– Сударыня, вы не оставляете выбора…
– Она стройна, молода и красива, – отрывисто, не без злобы сообщила вдова. – Большего сказать не могу.
– Какие у нее волосы?
– Уложены в прическу и вьются.
– Извольте обозначить их цвет.
– Русые.
– Глаза?
– Кажется, карие. И очень подвижные!
– Других примет не припомните?
– Бородавка… Да! На ее правой щеке – миниатюрная бородавка. Она заметна сквозь пудру. – Ферапонтова прикрыла глаза. – Господа, я больше не в силах…
Полицейские откланялись и покинули ее спальню. Спустившись в сени, забрали у швейцара фуражки, перчатки и вышли на улицу.
У подъезда их поджидал городовой.
– Позвольте обратиться, ваше высокоблагородие!
– В чем дело, братец?
– Здешний дворник имеет вам доложить!
– Так позови его, чего же ты ждешь?
Городовой скованно дернул рукой, и к ним подбежал маленький вертлявый татарин в черной шапочке и дворничьем фартуке.
– Рассказывай, братец, что видел.
Татарин указал рукой на место, где недавно стояла коляска.
– Та мадама приказала извозчик везти на Хитровка.
– Сам слышал?
– Сам.
Пристав взглянул на околоточного:
– Что будем делать, Иван Иванович?
Сорокин не торопясь пригладил усы:
– Если хитрованка – найдем.
Глава 14 Доверия нет
Лидия Шпак выглянула из своего кабинета:
– Можешь зайти ко мне на минуту?
Полина взяла блокнот и пошла.
Лидия села на диван и по своему обыкновению похлопала рукой рядом с собой:
– Садись, моя дорогая… – Когда Полина села, она склонила голову, чтобы заглянуть подруге в глаза. – Мне кажется или это действительно так?
Недолго думая, Полина ответила:
– Представь себе, я беременна.
Усмехнувшись, Лидия взяла ее за руку:
– Смешно. Но ты знаешь, что я имею в виду.
– Даже не догадываюсь.
– Когда я подхожу к тебе, ты всегда занята. Если говорим, не смотришь в глаза. Сегодня на обед со мной не пошла… – Сделав паузу, Лидия внятно спросила: – Ты на меня обижена?
– Нет, что ты. Это не так.
– Да ну же! Давай… Ты всегда была со мной честной.
Помолчав, Полина сказала:
– Мы с тобой обе ошиблись.
– В чем?
– Нельзя работать с подругой. Это большая ошибка.
– Боже мой! – Лидия рассмеялась. – Оглядись. Куда ни глянь, везде подружайки.
– Взаимоотношения в системе начальник – подчиненный не предполагают дружеских отношений. Они убивают дружбу.
– Не понимаю тебя… Я никогда не позволяла себе ничего такого.
– А я и не говорила.
– Так что же?
– Ты – руководитель. Требовательный… строгий… Для человека, который пришел работать, не зная тебя, и готов к подчинению, это нормально. Он мирится с проявлением властности.
– О какой властности ты говоришь? Я никогда…
– Подожди. – Полина дружески улыбнулась. – Невозможно быть управленцем, не проявляя властности в той или иной мере.
– Да ты целую философию развела…
– Просто, привыкнув к прежнему формату отношений, я не могу встроиться в новый. То есть могу, но для этого нужно время.
– Ты же не собираешься всю жизнь здесь работать.
– Не собираюсь. Именно поэтому решила просто залечь.
– Хорошее выражение. – Лидия улыбнулась. – Давай договоримся: я тебе не начальник, ты мне не подчиненная. Мы только прикидываемся таковыми для всех остальных. Не хочу потерять подругу из-за такой ерунды. Идет?
– Идет. – Полина поднялась с дивана и, проходя мимо стола, поинтересовалась: – Это же флаг Израиля?
Лидия подошла и взяла в руки сверток.
– Вроде бы да. – Повертев его, вернула на стол.
– Тебе прислали что-то израильское?
– Так, ерунда… Ничего интересного. – Если бы Шпак не пообещала оставаться подругой, она бы отреагировала намного решительнее. – Послушай, забыла тебе сказать…
Направившись к двери, Полина остановилась:
– Куда-то сходить?
– Нет, не это. – Лидия замолчала, словно выбирая слова или тон: – У тебя есть депозит в нашем банке?
– В смысле, храню ли я здесь свои деньги?
– Ты правильно меня поняла.
– Нет, не храню.
– Вот и хорошо. Скоро на твою карточку перечислят аванс. Сразу же иди к банкомату и сними все до копейки.
– Что-то случилось?
– Сегодня все руководители начали выводить свои деньги. У меня есть доступ в систему.
– Что значит выводить?
– Забирать, переводить в другие банки, на другие счета.
– И о чем это говорит?
– Вероятно, по результатам проверки у нас отзовут лицензию. Или решат санировать[12] банк. Снимут все руководство, пришлют кризисного директора и начнут чихвостить почем зря. В любом случае нас с тобой здесь больше не будет.
– А я тут при чем?
– Ты – ни при чем, просто пойдешь рожать. А меня точно уволят.
– Мартынов что говорит?
– Я его об этом не спрашивала.
– А я бы у своего Сергея спросила.
– У вас другие отношения. – Лидия сокрушенно вздохнула. – Многое отдала бы за то, чтобы занять твое место.
– Мое уже не займешь.
– Это я так, фигурально. Завидую тебе! Муж – красавчик, ребеночка скоро родишь. Завидую.
Почувствовав, что эти слова идут из самого сердца, Полина испытала простую бабью жалость, после чего подошла к Лидии, обняла ее и прижала к себе.
– Ничего, Лида, ничего… Вот увидишь, все образуется. – Она отстранилась. – Хочешь дружеский совет?
– Хочу. – Лидия всхлипнула.
– Бросай Мартынова. Ничего у вас не выйдет хорошего. Любовь подразумевает доверие. А его у вас нет и в помине.
– Доверия нет. – Она снова всхлипнула.
– Ну, так бросай.
– Знаешь, – Лидия достала из кармана платок и приложила к глазам. – С двадцатого по двадцать пятое сентября у нас выездное региональное совещание. – Сообразив, что Полина не поняла, о чем идет речь, она объяснила: – Это когда все руководители иногородних отделений и центрального управления собираются в одном городе и обсуждают проблемы. На этот раз все едут в Саратов.
– Ты едешь?
– Да. И я, и Мартынов. – Лидия подняла глаза и взглянула на подругу с тревогой. – Но я узнала, что на двадцать третье сентября у Мартынова куплены билеты в Лондон. Ты понимаешь? Как будто он знает, что ни двадцать четвертого, ни двадцать пятого для банка не будет.
– Боюсь, что тут дело похуже… – Полина погладила ее по руке. – Думаю, что не будет никакого регионального совещания.
– А Слава молчит.
– Похоже, он не верит тебе.
– Он никому не верит, – сказала Лидия и добавила: – И никого не любит.
В тот день в воздухе и правда витало какое-то нервное оживление. Случайно проходя мимо банкомата, Полина заметила приличную очередь, в которой по большей части стояли сотрудники банка.
В конце рабочего дня за ней приехал Сергей. Неожиданно позвонил и сказал:
– Спускайся, я за тобой. Очень соскучился.
Растаяв от этих слов, Полина тем не менее возразила:
– До конца рабочего дня еще целый час.
– Иди к подруге и скажи, что муж тебя любит.
– И поэтому приехал в разгар рабочего дня?
– Понял, у тебя много работы.
– Вовсе нет. – Полина говорила с Сергеем, и улыбка не сходила с ее лица.
– Тогда отпросись.
– Ну хорошо… И, кстати, откуда ты знаешь, что я сегодня пешком?
– А я и не знал.
– И что бы мы делали, если бы я приехала на машине?
– Бросили бы у банка. – Он рассмеялся. – Или поехали друг за другом. Тоже, между прочим, неплохой вариант.
– Шутник… Ну все, я пошла. Жди.
Лидия безропотно отпустила Полину пораньше и, казалось, была готова сделать для нее что угодно.
Спускаясь по лестнице, Полина встретила знакомого сотрудника отдела безопасности:
– Здравствуйте, Иван Васильевич!
– Здравствуйте. Ну, как вам работается? – Антипин заговорил с явной симпатией. – Как чувствуете себя? – Взглянув на живот, он дал понять, что имеет в виду ее беременность.
Немного смутившись, Полина ответила:
– Вот что значит служба безопасности. От вас ничего не утаишь.
– Дело не в службе, а в жизненном опыте. Я – пожилой человек. – Иван Васильевич вел себя дружелюбно. – У меня самого четверо внуков. – Он показал рукой предполагаемый рост: – Старший, Венька, вот такой, в следующем году пойдет в школу. Младшая, Дашенька, только-только появилась на свет. А вы говорите…
– Что у вас с руками?
– В каком смысле?
– Откуда у вас эти шрамы? – Полина повторила вопрос.
Иван Васильевич посмотрел на свои руки так, словно впервые их видел:
– Это на работе…
– Производственная травма?
– На производстве я никогда не работал. Был один случай. Но это – долгий рассказ, а вы, как я вижу, торопитесь.
– Да, меня ожидает мой муж.
– Вот и бегите. В другой раз поговорим.
Простившись с Антипиным, она вышла из банка и села в машину к Сергею. Он сразу поцеловал ее в щеку. Не ожидая такого от своего скупого на нежности мужа, Полина спросила:
– Что с тобой сегодня?
– Так вдруг соскучился, что плюнул на все и приехал.
– И правильно сделал. Молодец.
– Как себя чувствуешь? – Сергей погладил жену по лицу.
И это ее добило:
– Да что это сегодня с тобой?
Он вдруг порывисто обнял Полину и сказал, уткнувшись лицом в ее волосы:
– Я очень тебя люблю.
– Я тоже, – с чувством сказала она и подумала, что ради таких моментов можно простить все на свете.
Разомкнув объятия, Сергей вгляделся в ее лицо, как будто не видел очень давно:
– Ты чем-то расстроена?
– Сегодня был один разговор.
– С кем?
– С Лидой.
– Она тебя обижает? – Сергей насупился. – Говорил тебе – не ходи…
– Да нет же, нет! – Полина, как ребенок, замахала ладошками. – Дело в другом. Кажется, банку приходит конец.
– Это сказала Лидия?
– Есть такое предположение. Никто, в том числе она, ничего точно не знает. Но, судя по признакам, можно прогнозировать ситуацию. Между прочим, я тебе сегодня звонила. Ты был недоступен. Куда тебя носило, забубенная голова? – Она потрепала Сергея по волосам.
– Был в одном месте, – неохотно ответил Дуло.
– Далеко?
– Далеко.
– В Подмосковье или еще дальше?
– С какой целью интересуетесь? – Сергей решил отшутиться.
– С целью узнать, где пропадал мой муж.
Он перевел разговор:
– Зачем ты звонила?
У Полины вдруг загорелись глаза, и она заговорила с большей охотой:
– Сегодня я узнала, что та девушка…
– Иванова?
– Иванова… В последний день перед гибелью познакомилась с мужчиной, который приходил в наш банк. Вечером, после работы, он заехал за ней на Яндекс-такси, и они куда-то уехали. И, что самое главное, мужик похож на твоего неопознанного жмурика из сауны.
– Ты-то откуда знаешь? – удивился Сергей.
– Я же видела фотографию с его трупом.
– И что? В самом деле похож?
– Высокий, светловолосый, кудрявый, с легкой небритостью.
– Все правильно.
– Да, я и не сомневаюсь. Он заехал за ней после шести вечера. Наверное, они где-нибудь посидели или потанцевали. Ночью пошли в сауну. Ты ведь не думаешь, что она успела подснять кого-то другого?
– Почему нет? Всякое бывает, Полина.
– Вредный ты…
– Послушай, – Сергей снова ее обнял. – Только не обижайся. Как думаешь, может твоя Шпак договориться с охраной, чтобы посмотреть запись с камер видеонаблюдения?
– Хочешь опознать того мужика?
– Было бы хорошо.
– Проще показать фотографию девушке, которая его видела.
– Куда он заходил?
– В секретариат.
– Там есть видеонаблюдение?
– Оно по всему банку.
– Ну, так что? Договоришься с подругой?
– А почему ты не хочешь показать фотографию девушке из секретариата?
Сергей вдруг нахмурился:
– Тогда тебе встречный вопрос. Почему ты не хочешь попросить Лидию?
– Я объясню… – Полина тоже нахмурилась. – Дело в том, что этот мужик приходил к ней.
– К Лидии? – Сергей удивился.
– Он принес ей сверток, который до сих пор лежит на столе в ее кабинете.
– Что за сверток?
– В коричневой бумажной обертке с наклеенным израильским флагом.
– Знаешь, что в нем?
– Нет. Но могу посмотреть.
– Ни в коем случае! – Сергей Дуло по-настоящему испугался. – И, пожалуйста, не нужно ее просить насчет видеонаблюдения. Я что-нибудь придумаю. – Помолчав, он вдруг сказал: – Посиди, я скоро вернусь.