Шот Даньян: Мы встали на красный, и тут откуда-то сзади подкатывает куча металлолома, кашляет и трясется, примеряется к нашему бамперу. Еще за квартал слышно, как стучат кулачки двигателя и скрипят пружины, видно, как моргают передние фары. Визжит вентиляторный ремень, на крыше дрожит грязный матрас. Это чудище подползает все ближе, а мы стоим на светофоре и ждем зеленого.
Загорается зеленый; чудище тащится за нами. Эхо хочет нажать на газ, но Рэнт говорит ей:
— Обожди.
Из полевых заметок Грина Тейлора Симмса: Со стороны юного Рэнта это было актом величайшей доброты и щедрости.
Шот Даньян: Мы ждем весь зеленый, потом красный и еще половину зеленого. Наконец этот фырчащий и дрожащий ужас тыкает нас в бампер и умирает. Совсем. Вентиляторный ремень взвизгивает и затихает. Из решетки вырывается пар, полуоторванная металлическая обшивка и хромированная отделка перестают греметь. Машина как будто садится брюхом наземь. Из нее вылезает водила. Совсем мальчишка, лет шестнадцать. Честно! Мальчик по имени Нед... Недди... Ник или как там его.
А мы сидели в «Кадиллаке-Севилль». Просторная машинка. Рэнт предложил этому парню место посреди заднего сиденья. Мы были первой «жертвой» мальчишки. Помню, как широко он ухмылялся.
Из полевых заметок Грина Тейлора Симмса: Еще одним приятным аспектом автосалок было явление «пиньяты». Мы проецируем на автомобили вокруг свои худшие качества. Если водители нас обгоняют, мы думаем: какие наглые! Если нас раздражает тот, кто еле едет, представляем: старикан безмозглый!
А радость случается тогда, когда от одного толчка или царапины вражеская машина взрывается, и оттуда вываливаются коллекционеры марок, футбольные фанаты, матери, бабушки, трубочисты, шеф-повара, юристы, священники, консьержи, канавокопатели, унитарии, дальнобойщики, любители боулинга — люди. За жестким блестящим металлом и стеклом прячется другой человек, такой же мягкий и испуганный, как и ты.
Шот Даньян: Рэнт старался не бить слишком сильно. Там толкнет, здесь стукнет... Не удары, а флирт какой-то. Помню, он сказал, что у него кончились деньги и он не сможет купить нам новую машину. Что теперешняя тачка, «Кадиллак», должна продержаться до еще одной Ночи Елки.
Эхо Лоуренс: Раньше я сказала, что давала Рэнту «ездить на моем заднем сиденье». Я имела в виду — в буквальном смысле.
Недди Нельсон: Вы знаете, какой Рэнт был классный? Вы знаете, что он сделал, когда они высадили меня у дома прямо перед комендантским часом? Вам сказали, что Рэнт сунул мне золотую монетку со словами: «Тебе на следующую тачку»? Вы представляете, как я удивился, когда в лавке нумизмата мне предложили десять кусков за этот доллар с головой Свободы тысяча восемьсот восемьдесят четвертого года? Вы где-нибудь еще видели такого щедрого человека? Вы думаете, я без него сел бы так скоро за руль?
Из полевых заметок Грина Тейлора Симмса: Как я полагаю, это были последние крохи наследства, доставшегося Рэнту Кейси от Зубной феи.
Эхо Лоуренс: Когда Шот сказал «бешенство», мне послышалось «беременность». Результат был отрицательный, слава Богу, но, кажется, я все-таки купила не тот тест.
27 — Ночь Елки
Из полевых заметок Грина Тейлора Симмса (Историка): После долгих раздумий мы решили взять настоящее дерево. Благородную пихту. Украсили синими огнями, а на верхушку прикрепили сияющую синюю звезду. Пихта, привязанная вдоль крыши «Кадиллака-Севилль», напоминала комету: над ветровым стеклом пляшет огромная звезда, а за ней хвостом тянутся яркие синие искры.
Недди Нельсон (автосалочник): Вы назовете меня идиотом, если я скажу, что автосалки такие классные потому что они как выключатель? Ну, электрорубильник? Если мать на тебя орет, называет ленивым придурком, тебя снова уволили, у бывших одноклассников все на мази, а у тебя даже нет девушки? Если в голове у тебя полный унитаз, и вдруг откуда ни возьмись — трах-ти-бидох! — кто-то в тебя врезается, и тебе легчает? Разве это не подарок — когда тебя подбивают? Разве ты не вылезаешь из машины, весь дрожа от шока? Как новорожденный? Разве это не расслабляющий массаж за полсекунды?
Разве электросалки — не электрошоковое средство от депрессии?
Из полевых заметок Грина Тейлора Симмса: В ночь гибели на Рэнте была синяя джинсовая рубашка, вышитая разными радугами и цветами — если не мастерски, то с большим энтузиазмом. Совсем не похожая на его синий комбинезон, провонявший инсектицидом. Мне кажется, вокруг ворота были малиновые цветки водосбора или чего-то подобного. На нагрудном кармане, на сердце, зависла изумрудно-зеленая колибри, опустив клювик в желтый нарцисс.
Лью Терри (домоуправ): Второй и последний раз, когда я заходил в квартиру Кейси, я спускался в подвал, чтобы вычистить мусорки. А там, в контейнере для стекла, увидел банки, которые раньше были в шкафу, только теперь пустые. Без пауков. На крышке каждой банки Кейси написал «Дорри» или «Джун». На каждой банке — женское имя. На фирме по уничтожению вредителей, где Кейси работал, сказали, что он уволился. Он не убивал всяких тварей, а просто переносил туда-сюда. Если в доме угроза вредителей, я имею право открыть дверь своим ключом и посмотреть. Там ничего не было, только его пустой чемодан и эти черные комочки над кроватью. Ни жуков, ни крыс, ничего такого. Одна странная штука — прямо на подушке лежало простое белое яйцо. И если кто-то скажет, что я его взял, то это взяли следователи. А теперь нас хотят оштрафовать за ядовитых пауков. Этот сумасшедший, видно, выпустил всю свою чертову коллекцию.
Эхо Лоуренс (автосалочница): Вот представьте себе! Мы составили многочасовую сборку рождественской музыки. За два часа до десятичасового «окна» команды начинали ездить по улицам, хвастаться украшениями. Болтали серебряными сосульками, все мохнатые от золотой мишуры. Стеклянные шары падали на дорогу и бились. На каждом углу стояли люди в красных колпаках с белым мехом, махали, чтобы их взяли в команду, кричали и оголялись. Сотни желающих попасть в игру одевались под Санта Клаусов.
Шот Даньян (автосалочник): Что, не бред? Проезжаешь мимо какого-нибудь Санта Клауса, а старый добрый Санта задирает тулуп. Да у него буфера! Вот в какой карнавал превращается Ночь Елки.
Эхо Лоуренс: На эти два часа командный дух куда-то девается: люди залезают друг другу в машины, уезжают на пит-стопы. Сходятся и расходятся. В кипящем море рождественских огоньков идет настоящая вечеринка.
Шот Даньян: Где-то за минуту до того, как «окно» открывается, все машины тушат огоньки и рассыпаются. Мы в момент становимся врагами.
Эхо Лоуренс: Я помню только, как Шот нудил: — Только без омелы! Никаких поцелуев! Не надо бешенства!
Из полевых заметок Грина Тейлора Симмса: Автосалки породили такое явление, как пит-стопы. Команды останавливались на автозаправке или стоянке универсама, чтобы заправиться, сходить в общественный туалет и купить еды и кофе. Сначала команды делали свои дела как можно быстрее и снова включались в игру, но иногда задерживались. Пит-стопы — безопасный отдых или убежище во время любых автосалок.
В ту Ночь Елки мы остановились на заправке. Рэнт сказал нам, что зальет бензин, а Эхо, Шот и я пошли за продуктами.
Эхо Лоуренс: Рэнт остался заправлять бак. Он попросил свиных шкварок. Шкварки и рутбир.
Шот Даньян: А мне сосиски в тесте с горчицей. Кукурузные чипсы. Или разогретые в микроволновке начо.
Из полевых заметок Грина Тейлора Симмса: Моя слабость, сознаюсь, — лакрица «Ред Вайнс».
Шот Даньян: И вяленое мясо.
Из полевых заметок Грина Тейлора Симмса: Очень удачно что мы редко ездили в одной машине больше трех недель. Испортить машину можно многими способами — как снаружи, так и изнутри. Сыр из начо может снизить продажную цену быстрее, чем некоторые аварии.
Шот Даньян: Я выхожу из магазина, а Рэнта нет. Только большая лужа бензина на том месте, где стоял «Кадиллак».
Эхо Лоуренс: Машины нет, а по улице летит синяя комета. За «Севиллем» катится целый лес темных мертвых деревьев. Прямо волчья стая. Рэнт не выключил гирлянду, и теперь все машины, что в игре, хотят его «осалить».
Из радиопередачи «Дорожные картинки»: Свежие новости: по автостраде Лэндоувер полиция ведет преследование. Как сообщают, предполагаемая машина-нарушитель — белый «Кадиллак-Севилль», который не остановился на светофоре на пересечении Винтерс-стрит и Сто двадцать второй. Сейчас «Севилль» движется на запад по автостраде. По последним данным, на крыше автомобиля новогодняя елка с зажженными гирляндами. Это не шутка! К крыше привязана елка в синих рождественских лампочках. Преследование ведут три полицейские машины; вскоре к ним присоединится вертолет. Кроме того, за «Севиллем» следует необычно много зевак, пользуясь тем, что полицейские мигалки и сирены расчистили дорогу. Для передачи «Дорожные картинки» на «Авторадио» вела репортаж Тина Самсинг...
Эхо Лоуренс: Е-моё! Я остановила какую-то команду и запрыгнула к ним в машину. Просто говорю им: «Поехали!» Какая-то кучка детей-наркоманов. Показываю туда, где сквозь лес мертвых деревьев едва виднеются голубые огоньки Рэнта, и говорю:
— За ним!
Из радиопередачи «Дорожные картинки»: Последние новости о полицейском преследовании: на хайлендском транспортном пересечении частное лицо решило помочь закону. Водитель выехал из боковой улицы и протаранил машину с синей елкой. Теперь елка несется на восток по Уотерфрант-авеню. И как вам это совпадение: водитель, точнее, водительница, которая пыталась остановить беглеца, тоже везла на крыше елку! Похоже, скоро Рождество. Радиопередача «Дорожные картинки», с вами была Тина Самсинг...
Шот Даньян: Я стою, в руках всякая дребедень — лакрица «Ред Вайнс» и так далее, — а Эхо берет и смывается. Грин подходит к обочине и вызывает такси. Оба просто испарились. И Рэнт тоже, а я остался на тротуаре с горячими начо и дурацким рутбиром.
Саймон Прегер (художник): Моя машина, мы стояли у третьей колонки. Этот мужик, Кейси, у седьмой, взял и выдернул пистолет из машины. Специально. И полил елку у себя на крыше. Промочил все ветки. По окнам потек бензин.
Из радиопередачи «Дорожные картинки»: Полиция и спасатели просят частных лиц не вмешиваться в погоню за подозреваемым автомобилем. На данный момент не меньше шести частных автомобилей врезалось в «Кадиллак», У всех на крышах были новогодние елки. Полиция винит в авариях отказ подозреваемого останавливаться. Полицейские вертолеты сообщают, что главный подозреваемый движется на север по транзитной автостраде. Дальнейшие новости — по мере поступления. Передача «Дорожные картинки» на «Авторадио», с вами была Тина Самсинг...
Из полевых заметок Грина Тейлора Симмса: Простите, что я поддался минутному волнению. Я не намеревался бросать мистера Даньяна. Я действовал по наитию, нашел средство передвижения и пустился в погоню. Этот момент очень напоминал охоту — огни и сирены в избытке, — словно мы стая гончих, загоняющих лису.
К воспоминаниям, которые сохранились у меня о мистере Даньяне в этот напряженный миг, относится вид его недоумевающе разинутого рта и языка в оранжевых кусках сырной лепешки. Я сел на заднее сиденье такси и сказал водителю:
— За синей елкой...
Из радиопередачи «Дорожные картинки»: Полицейское преследование белого «Кадиллака-Севилль» достигло западной части города. По последним подсчетам, следом движутся около двухсот машин. Свидетели сообщают, что машина с рождественской елкой подверглась не менее двенадцати намеренным ударам. «Севилль» лишился заднего бампера, выхлопной системы, и, судя по искрам, по меньшей мере одно заднее колесо касается асфальта ободом. Если бензобак взорвется, мы вам сообщим. Передача «Дорожные картинки» на «Авторадио», с вами была Тина Самсинг...
Шот Даньян: Что, не прикол? Мы честно думаем, что полоса краски посреди дороги нас защитит. Что эта белая или желтая линия что-то дает. А я вот что вам скажу: Рэнт Кейси ни за что не стал бы старой «акулой», которая таскается по дорогам и ждет, что кто-то над ней сжалится и подобьет. Нет, блин, есть худшие способы умереть, чем смерть.
Из радиопередачи «Дорожные картинки»: Попытка остановить машину за нарушение правил дорожного движения из снежка превратилась в снежный ком, в одно из самых ярких противостояний в истории города. Несмотря на возражения полиции, посторонние продолжают таранить, бить в бока и в задний бампер, царапать и задевать пытающийся скрыться автомобиль. Новые подробности по мере появления, с вами была Тина Самсинг в радиопередаче «Дорожные картинки»...
Из полевых заметок Грина Тейлора Симмса: А ведь, если задуматься, оживленную автостраду никогда не перекрывают из-за чьей-то смерти. Можно проехать по тому месту, где погиб Джеймс Дин. Или Джейн Мэнсфилд, или Джексон Поллок. Где под автобус попала Маргарет Митчелл. Где сбили Грейс Келли или Эрни Ковакса. Смерть — это трагедия, но преграждение транспортного потока считается еще худшим злом.
Из радиопередачи «Дорожные картинки»: Полицейское преследование нашего «Кадиллака» с елкой продолжается на подъезде к виадуку на Барлоу-авеню.
Из полевых заметок Грина Тейлора Симмса: Все пережитые мной автомобильные аварии вызывали похожее ощущение — словно застываешь в янтаре или меду. Миг разворачивается годами, время почти замирает. Так бывает, когда видишь во сне несколько часов или дней всего за семь минут, которые прошли между нажатием на кнопку будильника и следующим звонком. В аварии время замедляется, как во сне. Оно застывает, замерзает, и ты наконец можешь вспомнить каждый момент каждого момента каждого момента. Как Рэнт мог одним-единственным поцелуем ощутить всю твою жизнь.
Из радиопередачи «Дорожные картинки»: Полицейские машины и автомобиль с рождественской елкой направились вверх к виадуку на Барлоу-авеню.
Из полевых заметок Грина Тейлора Симмса: Практически во всех духовных традициях есть понятие «порогового состояния». Для аскетов это может быть мигом наибольшего страдания. Для католиков — момент, когда прихожан причащают облаткой. Само действие в разных религиях или традициях различно, но в «пороговом состоянии» время всегда перестает идти. Можно назвать его состоянием «вне времени».
Этот момент становится райской или адской вечностью. Достижение хотя бы секундного «порогового состояния» является целью большинства религиозных ритуалов. Именно тогда человек находится целиком и полностью в настоящем моменте, он пробужден и осознает весь мир. В момент просветления время останавливается, человек выходит за его пределы.
Авария приближает меня к просветлению больше, чем любой религиозный ритуал или церемония, в которых я когда-либо участвовал.
Из радиопередачи «Дорожные картинки»: По последним данным, елка на «Кадиллаке» загорелась, превратилась в пылающий костер с хвостом из синего дыма с искрами.
Полиция перекрыла западный конец виадука на Барлоу-авеню.
Шот Даньян: Типично до боли, но каждый раз, когда меня «осаливали», время замедлялось. Медленно, как стробоскопические съемки, когда пуля ползет по воздуху, вжимается в бок яблока, буравит его целую секунду, а потом выходит с другой стороны, разрывая яблочную шкурку.
Из радиопередачи «Дорожные картинки»: В студии подтвердился телефонный звонок от водителя горящего «Кадиллака»; звукооператоры нас соединяют. Нас соединили? Есть прием?
Эхо Лоуренс: Интересно, что помнится о человеке...
Из радиопередачи «Дорожные картинки»: Пылающий «Кадиллак» с горящими елочными огнями скользит к краю виадука на Барлоу-авеню в самой высокой точке над рекой. Если нам повезет, сейчас вы услышите голос неизвестного водителя...
Эхо Лоуренс: Каждый раз, когда Рэнт кончал или когда нас таранила другая команда, он моргал и как будто понимал, что не умер, а потом улыбался и говорил одно и то же. Он всегда в этот момент улыбался такой пьяной улыбкой и говорил:
— Вот так должно быть в церкви...
Рэнт Кейси в радиопередаче «Дорожные картинки»: ...Я люблю тебя, Эхо Лоуренс, но я должен попытаться спасти маму.
Шот Даньян: Не для протокола, но за много недель до той ночи я стал подмешивать Эхо в рутбир таблетки для прерывания беременности. На всякий случай. Даже не представляю, сколько маленьких Рэнтов Кейси я заставил ее выгадить.
Рэнт Кейси в радиопередаче «Дорожные картинки»: ...А что, если реальность — всего лишь болезнь?
28 — Скрытые команды
Уоллес Бойер (продавец автомобилей): Запомните, что по методу получения информации покупатели делятся на три типа: визуалы, аудиалы и кинестетики.
Например, если поговорить с Эхо Лоуренс, она закатывает глаза к потолку. Через раз у нее выскакивает: «Как я это вижу...» или «За этой Тиной Самсинг нужно смотреть в оба...» Чтобы «вести» Эхо, просто поднимайте глаза вверх, когда думаете. Делайте это незаметно, а пальцы на левой руке соберите. Ускоряйте темп, пока ваше дыхание не станет сорок, может, пятьдесят вдохов в минуту. Моргайте не меньше тридцати раз в минуту.
И всегда помните: управляет ситуацией тот, кто задает вопросы. Чтобы получить огромное, невозможное «да», нужно собрать целую гору маленьких и простых «да». Хороший продавец сначала будет задавать вопросы-привязки и вопросы-добавления, например: «Вы хотите, чтобы ваша жена была довольна?» или «Безопасность вашего ребенка для вас имеет значение?» Задавайте вопросы, на которые людям автоматически придется ответить «да». Спрашивайте: «Имеет ли для вас значение расход бензина?» и «Вам нужна надежная машина?» Просто копите эти маленькие «да».