— Ты где?
— Я еду к тебе …»
Главным было — не допустить, чтобы она вернулась домой и увидела на полу труп совершенно другого человека…
— Об обстоятельствах, которые свидетельствовали бы о твоей гибели, я позабочусь сам…
Он схватил мокрое полотенце, испачканное в крови Ивана, которое тот давно уже сорвал с головы и бросил на пол, и сунул в пакет, спрятал в шкафу. Затем его осенило. Он взял свою опасную бритву, тщательно вымыл ее.
— Выдави немного крови сюда… Пусть думают, что тебя убили…
Иван, морщась от боли, сделал так, как он просил. Бритва тоже перекочевала в пакет…
— Скажи, зачем тебе все это? Может, ты забудешь то, о чем я тебе рассказал, мы спрячем труп в лесу, и все — обещаю тебе никогда не приходить к вам домой и не встречаться с Катей…
— Не смей! — закричал Миша, и голос его сорвался. — Не смей даже произносить ее имя! Ты изнасиловал мою жену и теперь предлагаешь мне спокойно жить дальше, как будто бы ничего не произошло?! И по-прежнему будешь волчьими глазами смотреть на нее, на Катю, которая относилась к тебе, как к брату…
Он еще не прочувствовал, что же произошло на самом деле. Он это знал, но не прочувствовал, и выкрикивал, как выплевывал, дежурные фразы… Понимал он одно: они были близки, и если учитывать, что Катя его не любит (он с горечью думал об этом, но не мог не замечать, что она живет с ним просто потому, что ей так комфортно жить и что ей хочется семьи), то где гарантия, что она не полюбит (если уже не любит) Ивана? Это сегодня она сопротивлялась, отбивалась от него, а завтра, быть может, они объединятся против него… И она бросит мужа и станет жить с молодым и красивым Иваном… А что, если она от него забеременеет?
Но и убить Ивана, чтобы никогда больше он не потревожил их покой, он тоже не мог. Он захлебывался переполнявшими его чувствами: жаждой мщения, ненавистью, унижением, ледяной злобой… Но разум подсказывал ему, что лучшее для них всех сейчас в данной очень сложной ситуации, когда здесь, под ногами лежит покойник, это исчезнуть Ивану, насовсем, но не до смерти…
— Поставь себя на мое место, — произнес он, чувствуя, что устал говорить. Голова гудела, затылок разламывался от боли…
— Да я все понимаю… Но как я могу гарантировать, что мы никогда в жизни не встретимся? Я уеду в Питер, я уже знаю… Постараюсь там начать новую жизнь.
— Заметь, она будет куда комфортнее той, что тебе уготована на зоне… — процедил сквозь зубы Михаил. — Что же ты наделал, гаденыш… Вон!!! И чтобы я тебя больше не видел!!!
— Ты все-таки подумай о Кате… Не взваливай ей на плечи такой гнет… Скажи ей, что это ты убил меня, что мы подрались…
— Это уже не твое дело… Не твоя забота, паскудник!
— Ее нужно любить и привязывать к себе любовью, а не преступлением…
Иван стоял уже в дверях. Бледный и как будто бы постаревший лет на десять… В джинсах, темном свитере и спортивной кепке Михаила.
— Возьми такси и попроси, чтобы тебя отвезли за город… Вон из этого города! Ты слышишь меня?
Иван буквально скатился с лестницы, его как будто бы мощный ураган толкал в спину…
И больше Михаил его не видел. Никогда.
Из соседней квартиры вышла соседка.
— Миша… Что это у вас тут случилось? Какие-то крики… Вы что, — старушка перешла на доверительный шепот, словно заранее была на стороне Михаила: — Вы что, бьете вашу жену?
— Нет… Просто мы с ней поругались… Знаете, всякое бывает в жизни… Извините, что мы здесь шумим… Катя!!! — И он сделал вид, что Катя дома, быстро нырнул в свою квартиру и заперся там.
Ему понадобилось несколько минут, чтобы обыскать труп: удивительное дело, но пачку денег, тех самых денег, из-за которых Юрий распрощался с жизнью, Михаил нашел у него под рубашкой, пакет был приклеен скотчем к животу… Получилось, что он до конца не был уверен в том, что ему удастся договориться с адвокатом… Или же ему просто негде было оставить эти деньги. В кармане же была и пленка от диктофона, которую Михаил положил к себе в карман, надеясь в дальнейшем сжечь…
Спрятав деньги в сейф, он завернул труп в ковер, закрыл дверь комнаты, чтобы в случае, если он откроет дверь, никто не смог увидеть его из передней. Затем спустился, сел в машину и помчался в кафе «Лагуна». Ему было страшно смотреть на Катю, до него только сейчас начал доходить смысл того, что произошло у них дома, пока его не было…
«— Извини, милая, у меня возникли некоторые проблемы… Я собирался было уже распрощаться с клиентом, как вдруг он сказал, что у него в кармане диктофон и что все то, о чем мы с ним говорили, а говорили мы с ним о предстоящем суде, понимаешь …»
8 Июль 2008 года, Анталья
Они сидели за столиком кафе, расположенного в старом городе, откуда открывался вид на маленькую бухту, заполненную красивыми яхтами, шхунами, лодками. Все побережье Антальи было застроено отелями, ресторанами — белыми, с красными черепичными крышами…
Нежно-голубое небо отражалось в неподвижной зеленоватой воде… Мальчишки, оставив на берегу одежду, без трусов, сверкая худенькими загорелыми телами, с визгом и хохотом плескались и ныряли между лодок… По дороге, выжженной добела горячим солнцем, проезжали беленькие, чистенькие микробусы, развозящие продукты по ресторанам и отелям, а также шикарные авто туристов… В тенечке расположилась горстка торговцев ожерельями из бирюзы, украшениями из серебра, сувенирами, изделиями из цветного стекла, расписанными голубой эмалью тарелками…
— … Ну вот, я тебе все и рассказал… — Иван потягивал ледяной апельсиновый сок и смотрел на резвящихся внизу, в море, детей. Ресторан располагался на возвышении, в маленькой рощице, в густой тени деревьев, куда можно было спрятаться от невыносимой жары…
— Ваня, ты себе представить не можешь, как же я рада, что ты живой… мне больше ничего и не надо… Я успокоилась…
Она снова плакала. И слезы капали в апельсиновый сок.
— Я предупреждал его, что так нельзя, что ты должна знать правду, что невозможно держать любимую женщину на этом убийственном крючке… И что он потеряет тебя, как только откроется правда…
— Но она не должна была открыться… Хотя… Мы же встретились. Как могли бы встретиться в Питере, к примеру, когда я ездила туда по путевке, на неделю два года тому назад… просто на улице — раз, и встретились… Но ты-то как жил все эти годы? Куда поехал в тот день?
— Как и обещал — выехал за город, а потом — на попутках… Где я только не был… А перед глазами была только ты… Потом начались кошмары… Я заболел, жил в какой-то деревне… Потом подружился с одним парнем, он приехал к моему отцу и все рассказал, чтобы тот успокоился… Главное, что фабрика была спасена… Да и деньги мне отец время от времени через этого моего друга переправлял… А я добрался-таки до Питера, у меня же там друг живет… Словом, за большие деньги мне сделали новые документы… Теперь я — Сергей Мазуров… У меня в Питере небольшой мебельный цех, собираюсь вот открыть туристическое агентство… Словом, планов много. А ты как поняла, что я — это я?
— Сначала я подумала, что это не ты, а просто посторонний человек… мне хотелось так думать, понимаешь? Но потом я все сопоставила и поняла, что не может быть так, чтобы молодой еще мужчина, в здравом уме, так сильно перепутал женщину, которую и звать, как меня, и ребенка, которой похож на него… Да и мужа этой женщины он тоже не узнал… Словом, все было притянуто за уши… Я целую ночь не спала и потом поняла, что не увидела главного — как Миша заворачивал твое тело в ковер… То есть я не видела, кого мы похоронили в лесу…
— Понятно. А того парня, Юрия, не хватились?
— Понятия не имею. Судя по тому, что ты мне о нем рассказал, — его и не жалко…
— И что теперь будет? Ты расскажешь обо всем Михаилу? Ты простишь его?
— Он воспитывает твоего сына, Ваня… Он любит меня…
— Но ты-то, ты ведь его не любишь!
— Люблю… И ближе его у меня никого нет…
— Он знает, что ты здесь? Что ты поехала со мной?
— Знает… Посмотри во-он туда… Видишь? На берегу сидит человек и смотрит на воду… Я сказала ему, что мы будем в этом кафе… Он хорошо знает этот район, мы здесь с ним уже бывали… Он ждет, когда мы с тобой обо всем поговорим… Представляешь, как он сейчас нервничает? Ой, подожди… Куда это он направился? Да так быстро…
Человек в белых шортах и красной рубашке сначала повернулся к ним, задрал голову, словно мог увидеть их с такого далекого расстояния, а потом, вероятно, что-то решив для себя, вдруг резко повернулся и двинулся по узкой улочке в глубь старого города…
— Он вернется. — Катя даже привстала, чтобы посмотреть вслед удаляющемуся мужу, и на душе у нее стало почему-то тепло, словно она только что почувствовала, что же значит в ее жизни этот человек и как же она его любит.
— Обязательно вернется…
Дарья Донцова Фальшивые зубы тигра
Тот, кто уверяет, что на свете нет ничего невозможного, должен попробовать засунуть выдавленную зубную пасту назад в тюбик.
Я посмотрела на выкопанную из песка тубу с надписью «Денто». Как она попала на пляж дорогого отеля, где постоянно снуют уборщики? Очевидно, кто-то из детей закопал тюбик. Но зачем брать его на берег моря? Зубы положено чистить в номере!
Я откинулась на лежак и прикрылась полотенцем. Какие только глупости не лезут человеку в голову на отдыхе! Еще один день ничегонеделания — и я сойду с ума от скуки. Ну зачем поехала к морю? Мне совершенно не хотелось покидать Ложкино, я не люблю жару, а купаться предпочитаю дома в ванной. Почему? А вы посмотрите на детей, их родителей и нянек, которые часами плещутся в воде. Никто из купальщиков на моих глазах ни разу не воспользовался туалетом. Понятно?
Я перевернулась на живот и поправила панамку. Дашутка, ты сама виновата. В начале июня, когда Аркадий спросил:
— Мать, ты любишь в жару пить сок холодного арбуза?
— Я честно ответила, не заподозрив засады:
— Конечно.
Потом Зайка, моя невестка, хитро улыбаясь, осведомилась:
— Правда здорово, если на пляже бесплатно угощают блинчиками, мороженым и коктейлями?
— Супер, — согласилась я, вновь не усмотрев в вопросе ничего подозрительного.
Не забеспокоилась я и тогда, когда в мою спальню ворвалась Маня, швырнула на кровать глянцевый журнал и радостно затараторила:
— Мусик, в этом сезоне писк моды — купальник с юбочкой, тебе пойдет!
Ну почему я была так невнимательна к поведению домашних? И десятого июня наступила расплата. Рано утром в мою спальню с воплем: «Сюрприз!» — ввалились все члены семьи, включая домработницу Ирку, садовника Ивана и собак.
— Какой сюрприз? — ничего не понимая спросонья, спросила я.
Аркадий протянул мне большой конверт.
— Это что? — на всякий случай испугалась я.
Зайка заулыбалась.
— Ты постоянно говорила: «Очень хочется отдохнуть от суеты в тихом месте, где мало людей». Вот мы и подумали: надо Дашеньке повеселиться, покупаться, понежиться на солнышке!
— И мы нашли замечательный отель, — запрыгала Маша, — на острове! Чудесный песок, теплое море!
— Вся выпивка и буфет — бесплатные, — влез Иван, — там без денег любую еду и бутылёк взять можно!
Я покосилась на него. Если отель принадлежит к системе «все включено», это значит, что отдыхающие уже оплатили и питание, и алкоголь. Даром гостям никто ничего не даст. И для таких, как я, абсолютно невыгодно брать подобный тур. Женщина, которая практически не употребляет спиртное и не ест больше двух порций мороженого в день, может спокойно найти гостиницу только с завтраком, незачем переплачивать. «All inclused» хорош для тех, кто с момента приезда начинает пить и закусывать без перерыва на сон и купание. Но домашние решили устроить мне царский отдых, поэтому забронировали трехкомнатный президентский номер, холодильник был набит бутылками так плотно, что руке трудно шарить на полке.
— Володя, немедленно выйди из воды, — заорали над ухом.
Я вздрогнула, машинально повернула голову на крик и едва сдержала стон. Угораздило же меня устроиться именно на этом лежаке! Ну почему я не прошла чуть дальше? На пляже полно свободного места, а я расположилась рядом с безумной бабкой и ее неуклюжим внуком-подростком.
Эту парочку я приметила еще в вип-зале Домодедова и искренне понадеялась, что старушка и вертлявый мальчик полетят в противоположном от Мальдив направлении, куда собиралась сама. За час, что мы провели в просторном зале для избранных пассажиров, подросток по имени Владимир успел опрокинуть стакан с колой, рассыпать конфеты из вазы на стойке бара, разбить пепельницу и устроить потоп в туалете. Сначала мне показалось, что я вижу классического Вовочку из анекдотов, но потом стало понятно: паренек неплохой, просто он очень неуклюж и изо всех сил старается быть примерным школьником. Случалось ли вам, налив в чашку кофе до краев, подумать — надо быть осторожнее, иначе сейчас его расплещу? Лично я, задав себе установку на безаварийную доставку бодрящего напитка до столика, осторожно поднимаю чашку, делаю пару шагов, и тут рука начинает предательски трястись, и кофе оказывается на полу. И чем сильнее мне хочется избежать неприятности, тем с большей вероятностью она происходит. А если кто-нибудь говорит «ой, будь аккуратна», то пальцы разжимаются, и в лужу падает еще и чашка. Несчастного же Владимира спровоцировала крайне заботливая, элегантно одетая бабушка с сумкой от «Гермеса».
Стоило подростку направиться к бару, как старушка, обвешанная жемчугами, засуетилась и крикнула:
— Солнышко, осторожнее, ты очень неаккуратный, не рассыпь конфеты!
Мальчик, успевший занести руку над конфетами, вздрогнул, и стеклянная ваза повалилась набок.
— Говорила же тебе, — укорила его бабушка, — немедленно сядь на диван!
Володя, сгорбившись, побрел к кожаному монстру, плюхнулся в подушки и решил выпить колу.
— Котеночек, — забеспокоилась бабуля, — не разлей лимонад, ты у нас мастер непростых ситуаций.
Стоит ли рассказывать, что случилось дальше? Весь перелет на Мальдивы прошел под бесконечный припев пожилой дамы: «Вовочка, осторожнее, пожалуйста». Внук, зомбированный заботливой бабкой, исправно опрокидывал поднос с едой, падал по дороге в санузел и ломал плеер. За час до посадки на Мальдивах Владимир рискнул подойти к одной из пассажирок — на руках у нее спал очаровательный йоркширский терьер — и, вежливо попросив разрешения у хозяйки, стал гладить милого пса, который очень толерантно относился ко всем детям и взрослым, тискавшим его во время длительного перелета.
Не успел подросток запустить пальцы в шерсть малявки, как его бабуля воскликнула:
— Осторожнее, ангел мой, собака может укусить!
— Чарлик пользуется зубами, только когда ест, — засмеялась хозяйка йорка.
И тут Чарлик разинул пасть, быстро цапнул Володю за ладонь и снова стал очаровашкой. Бабуся, оказывается, умела зомбировать не только мальчиков, но и собак.
За время, проведенное в полете, мне раз пять хотелось надеть на голову старухи ведерко со льдом, в котором услужливые стюардессы держали шампанское. Хотя, если честно, она не была ни злобной, ни грубой, ни вредной. Она явно обожала внука, называла его не иначе как «солнышко», «милый», «ангел», не выходила из себя и не упрекала «ходячее несчастье». У меня было достаточно времени, чтобы понять: старушка не изображает любовь к внуку, а любит его на самом деле. Отдых на Мальдивах, да еще в так называемый «высокий сезон», совсем недешевое удовольствие, а перелет в бизнес-классе по карману далеко не каждому. Мальчик был отлично одет, бабушка тоже: пафосная сумка, часы, усыпанные бриллиантами, и костюм от Шанель. Пожилая дама явно следила за собой, ее седые волосы благородного серебряного оттенка были уложены и покрыты лаком, на носу сидели большие очки с затемненными стеклами, кроме чисто функциональной цели, они явно имели еще одну — скрывали область вокруг глаз, ведь она у женщин самая проблемная, морщины там очень трудно замаскировать, их лучше прикрыть тонированными стеклами. Старушкины кружевные митенки на руках тоже являлись маскировочным средством, надежно закрывали от чужого взора пигментные пятна. Старушка жила явно не на скромную пенсию, она принадлежала к категории богатых людей, которые могут нанять гувернантку и взять ее с собой на отдых, чтобы она приглядывала за их чадом. Но бабуля сама пыталась воспитывать подростка, она постоянно присматривала за ним, не желая доверить его чужому человеку. Похоже, любовь ее к Володе была абсолютно искренней…
— Душенька, — окликнул меня хорошо знакомый голос.
Я повернула голову, с соседнего лежака мне улыбалась та самая бабулька.
— Извините, но вы ведь русская? — чуть смущенно спросила она. — Я слышала вашу безупречную французскую речь, но книжка Милады Смоляковой выдала правду. Давайте познакомимся, Валерия Львовна Малкина, отдыхаю вместе с внуком. Вовочка, ты почему не здороваешься?
— Добрый день, — покорно отозвался подросток, державший перед носом растрепанный том.
— Даша, — ответила я, лихорадочно соображая, как бы побыстрее ретироваться с пляжа.
— Так приятно встретить соотечественницу, — затараторила Валерия Львовна, — а то поболтать не с кем!
Я вежливо кивнула, понимая, что тихий отдых завершился, похоже, Малкина жаждет весьма активного общения и теперь от меня не отвяжется.
Мои худшие опасения стали оправдываться почти сразу. Валерия Львовна засыпала меня вопросами, пришлось рассказать ей немного о себе. Потом она принялась пересказывать свою биографию. Мы оказались коллегами, пожилая дама тоже преподавала в вузе, она вела курс истории искусства, а еще занималась экспертизой произведений живописи. Бесконечный монолог Валерия Львовна прерывала лишь для того, чтобы предостеречь внука от очередного неосторожного шага или предложить ему выпить воды, намазаться солнцезащитным кремом, поменять мокрые плавки, надеть бейсболку, уйти в тень, съесть фрукты, не горбить спину…