- Понимаешь что? - спросил Хрюка.
- Что это не то.
- Что не то?
Пух, разумеется, знал, что он хотел сказать, но не мог подыскать слов. А что делать, он же Мишка со слабеньким умишком.
- Ну, просто не то.
- То есть в третий раз "Хо-хо" прозвучит уже совсем не так, как в первые два?
Пух одарил Хрюку восхищенным взглядом и ответил, что именно это он и имел в виду: если бубнить и бубнить, то не сможет же Хоботун до скончания своих дней повторять это "хо-хо".
- Но он может сказать что-то еще, - предположил Хрюка.
- Совершенно верно. Он скажет: "И что тут у нас"? А я на это отвечу, и это очень хорошая мысль, Хрюка, она пришла ко мне только что... я отвечу: "Это западня для Хоботунов, которую я вырыл, и я жду, когда в нее свалится Хоботун". А затем продолжу бубнить. И это окончательно собьет его с толку.
- Пух! - воскликнул Хрюка, потому что настал его черед восхищаться. - Ты нас спас!
- Неужели? - у самого Пуха уверенности в этом не было.
Но у Хрюки не осталось никаких сомнений. Он живо представил себе, как Пух и Хоботун разговаривают друг с другом, и внезапно подумал (не без грусти): как бы было хорошо, если б разговор на равных вел с Хоботуном он, а не Пух, хотя он и очень любил Пуха. Потому что ума у него все-таки побольше, вот и диалог получился бы интереснее, если б их сторону представлял он, а не Пух. И до чего приятно было бы, усевшись вечером у камина, вспоминать, как храбро он отвечал Хоботуну, будто тот и не нависал над ними грозной громадой. Теперь-то все было легко и просто. Он знал, как вести себя с Хоботуном. И вот как протекал бы этот разговор:
ХОБОТУН (сурово). Хо-хо!
ХРЮКА (беззаботно). Тра-ля-ля, тра-ля-ля!
ХОБОТУН (с удивлением, уже не так уверенно). Хо-хо!
ХРЮКА (еще более беззаботно). Трам-пам, трам-пам!
ХОБОТУН (уже собравшийся в третий раз повторить "хо-хо", но сорвавшийся на кашель). Х... г-рм. И что же тут у нас?
ХРЮКА (изумленно). Как что? Это западня, и я жду, когда в нее свалится Хоботун.
ХОБОТУН (разочарованно). Ой! (после долгой паузы) Ты уверен?
ХРЮКА. Абсолютно.
ХОБОТУН. Ой! (нервно) Я... вообще-то думал, что это западня, которую я вырыл, чтобы ловить в нее Хрюк.
ХРЮКА ( изумленно). Ни в коем разе.
ХОБОТУН. Ой! (с извиняющимися нотками в голосе) Я... я должно быть, просто ошибся.
ХРЮКА. Боюсь, что да. (вежливо) Сожалею, что так вышло (и начинает бубнить).
ХОБОТУН. Э... Э... Я... Э... Пожалуй, пойду?
ХРЮКА (весело и беззаботно). Так тебе пора? Ладно, если вдруг встретишь Кристофера Робина, скажи ему, что он мне нужен.
ХОБОТУН (услужливо). Обязательно! Обязательно! (убегает)
ПУХ (его вроде бы и не было, но без него, как выясняется, не обойтись). Хрюка, какой же ты храбрый и умный!
ХРЮКА (скромно). Пустяки, Пух (тут появляется Кристофер Робин, и Пух ему все рассказывает).
И пока Хрюка грезил наяву, а Пух вновь начал соображать, сколько же у него горшков с медом, четырнадцать или пятнадцать, по всему Лесу продолжались поиски Малявки. Вообще-то у Малявки было другое имя - Очень Маленький Жучок, но для краткости его звали Малявкой, когда к нему обращались, что, впрочем, случалось крайне редко. Разве что у кого-то возникала необходимость сказать: "Кыш, Малявка"! Он поздоровался с Кристофером Робином, потом решил обежать папоротник, чтобы поразмяться, но не появился с другой стороны, как ожидалось, а пропал, и теперь никто не знал, где его искать.
- Полагаю, он просто пошел домой, - сказал Кристофер Робин Кролику.
- Он сказал "До свидания" или "Спасибо за компанию"? - полюбопытствовал Кролик.
- Он только сказал: "Как поживаешь", - ответил Кристофер Робин.
- Ха! - воскликнул Кролик, приняв ну очень важный вид. - Дело серьезное. Он потерялся. Мы должны немедленно начинать поиски.
Кристофер Робин, который думал о чем-то другом, спросил: "А где Пух"? - но Кролика и след простыл. Поэтому Кристофер Робин вернулся в дом, нарисовал Пуха (тот выходил из дома в семь утра, решив прогуляться к ручью), потом залез на дерево, спустился с него, вновь подумал, а чем же занимается сейчас Пух, и направился в Лес, чтобы это выяснить.
И очень скоро подошел к яме, из которой добывали гравий, а в ней, спиной к нему, сидели Пух и Хрюка, полностью поглощенные своими мыслями.
- Хо-хо! - внезапно нарушил царящую в яме тишину Кристофер Робин.
Хрюка от Удивления и Тревоги подпрыгнул на целых шесть дюймов, а вот Пух продолжал гадать, сколько же у него горшков с медом.
"Это Хоботун! - нервно подумал Хрюка. - Надо браться за дело"! - он хотел что-то сказать, но слова застряли в горле. А потом, на удивление легко, ему удалось произнести: "Тра-ля-ля, тра-ля-ля", - как он, собственно, и собирался, прокручивая в голове возможный разговор с Хоботуном. Но он не обернулся: боялся, что увидев нависшего над ним Очень Страшного Хоботуна, забудет все то, что должен сказать.
- Трам-тара-рам-там! - пропел Кристофер Робин голосом Пуха. Потому что Пух когда-то придумал бубнилку, в который была и строчка "тра-ля-ля-ля", и строчка "трам-тара-рам-там". И когда Кристофер Робин пел эту бубнилку, он пел ее голосом Пуха, потому что очень уж этот голос подходил бубнилке.
"Он сказал не то, что следовало, - в полном замешательстве подумал Хрюка. - Он ведь должен был повторить "Хо-хо!" Может, это сделать мне"? И, подпустив в голос ярости, Хрюка воскликнул: "Хо-хо"!
- Как ты сюда попал, Хрюка? - обычным своим голосом спросил Кристофер Робин.
"Это Ужасно, - думал Хрюка. - Сначала он говорит голосом Пуха, теперь голосом Кристофера Робина. А делает все это для того, что совершенно меня запутать". И, совершенно запутавшись, Хрюка пропищал: "Это западня для Пухов, и я жду, чтобы свалиться в нее, хо-хо, вот и все! А теперь я снова говорю хо-хо".
- Что? - переспросил Робин.
- Западня для хо-хо, - пискнул Хрюка. - Я ее вырыл и теперь жду, пока в нее попадет хо-хо.
Сколько бы еще Хрюка нес эту чушь, я не знаю, потому что в этот момент Пух оторвался от своих расчетов, окончательно решив, что горшков с медом у него шестнадцать. Встал, покрутил головой, потому что ему показалось, что кто-то щекочет ему спину, и увидел Кристофера Робина.
- Привет! - радостно воскликнул он.
- Привет, Пух.
Хрюка вскинул голову и сразу же отвел глаза. И такой его охватил Стыд, что он решил убежать на море и стать матросом, но тут его взгляд упал на спину Пуха.
- Пух! - воскликнул он. - Кто-то поднимается по твоей спине!
- Я так и думал, - ответил Пух.
- Это же Малявка! - еще громче закричал Хрюка.
- Ага, так вот , значит, это кто, - кивнул Пух.
- Кристофер Робин, я нашел Малявку! - поделился своей радостью Хрюка с Кристофером Робином.
- Отличная работа, Хрюка, - похвалил его Кристофер Робин.
После этих слов Хрюка сразу повеселел и решил, что в матросы он все-таки не пойдет. А потом Кристофер Робин помог им выбраться из ямы, где они сидели, и все вместе они отправились на прогулку.
Два дня спустя Кролик случайно столкнулся в Лесу с Иа.
- Привет, Иа, - поздоровался Кролик. - Кого это ты ищешь?
- Малявку, разумеется, - ответил Иа. - Или ты лишился последних остатков ума?
- Разве я тебе не говорил? - удивился Кролик. - Малявку уже два дня как нашли.
- Ха-ха, - после короткой паузы с горечью воскликнул Иа. - Все танцуют и поют. Извиняться не надо. По-другому просто и быть не могло.
Глава 4,
В КОТОРОЙ ВЫЯСНЯЕТСЯ,
ЧТО ТИГЕРЫ ТОЛЬКО И УМЕЮТ, ЧТО ЗАБИРАТЬСЯ НА ДЕРЕВЬЯ.
Как-то утром, когда Винни-Пух сидел и думал, в голову ему пришла мысль о том, что неплохо бы навестить Иа, потому как не виделись они со вчерашнего дня. Напевая что-то себе под нос, Пух уже шагал к Иа, когда вдруг вспомнил, что с Совой он не виделся с позавчера, и решил по пути заглянуть в Столетний лес, посмотреть, дома ли Сова.
Он пел и пел, пока не подошел к ручью - в том месте, где его всегда переходили по выступающим из воды камням. И уже добрался до третьего, на самой середине потока, когда задался вопросом, а как, интересно, поживают Кенга, Ру и Тигер? Их домик находился совсем в другой части Леса. И вот о чем Пух подумал: "Я уже давно не видел Крошку Ру, а если не увижу и сегодня, то получится, что не видел я его очень давно". Тогда он уселся на камень и спел еще один куплет песенки, размышляя, как же ему быть.
А куплет он спел такой:
Как приятно поутру
Повидаться с Крошкой Ру,
Пусть я даже толстый Винни,
А не кенгуру.
Впрочем, если быть точнее,
То ничуть я не толстею
И совсем не сожалею,
Что не кенгуру.
Ласково светило солнышко, камень, на котором он сидел, давно прогрелся, и Пух уже решил, что на все утро останется толстым Винни, сидящим посреди ручья, но тут вспомнил про Кролика.
"Кролик, - сказал себе Пух. - Мне нравится беседовать с Кроликом. Он обязательно скажет что-нибудь умное. И никогда не говорит сложные, длинные слова, как Сова. Обходится короткими, простыми, к примеру: "Как насчет обеда?" или "Угощайся, Пух". Нет, я решительно должен повидаться с Кроликом.
И тут же сочинил следующий куплет:
Как приятно поболтать
С кроликом в обед.
Если есть чего сказать
Тет-а-тет.
Заодно и угоститься,
И наесться, и напиться,
Не пристало нам поститься,
Нет и нет.
Пропев куплет, он слез с камня, перебрался обратно на тот берег, по которому пришел, и двинулся к домику Кролика.
Но не успел далеко отойти, как его начали терзать сомнения:
"А вдруг Кролика нет дома"?
" А что, если я застряну в его парадной двери, когда буду вылезать? Такое уже случалось, потому как парадная дверь у Кролика недостаточно широкая".
"Так не лучше ли мне..."
И пока он размышлял, лапы сами заворачивали все западнее и западнее... и внезапно Винни-Пух оказался перед дверью своего дома.
Аккурат в одиннадцать часов.
То есть в самое подходящее время для того, чтобы немножечко подзаправиться...
Полчаса спустя он вышел из дома, уже точно зная, что он будет делать, и прямиком направился к домику Хрюки. Шагая, он вытирал пасть тыльной стороной лапки и напевал очередной куплет:
Как приятно по утру
Встретить Хрюку.
Без него жизнь не мила,
Просто мука!
Но ничуть я не жалею,
Что не виделся с Иа,
И с такими, как Сова,
Ну и с прочими-другими,
Всякими и не такими,
Как, допустим, я,
Винни...
В записи, сами видите, получилось как-то не слишком вежливо и вообще, если честно сказать, какая-то нескладуха, но в это ясное солнечное утро, в половине двенадцатого, на песчаной тропе, Пуху казалось, что это одна из лучших его песенок. И он все пел и пел.
Хрюка в это время копал ямку рядом с домом.
- Привет, Хрюка, - поздоровался Пух.
- Привет, Пух, - ответил Хрюка, подпрыгнув от неожиданности. -Я знал, что это ты.
- Я тоже, - кивнул Пух. - А что ты делаешь?
- Сажаю желудь, Пух, чтоб потом из него вырос дуб, и тогда я буду собирать желуди прямо у дома, а не искать их по всему Лесу. Понимаешь, Пух?
- А если не вырастет? - спросил Пух.
- Вырастет, потому что так сказал Кристофер Робин. Поэтому я и сажаю желудь.
- Получается, если я посажу около моего дома соту, из нее вырастет улей?
Вот в этом уверенности у Хрюки не было.
- Или хотя бы кусочек соты, - продолжал Пух. - Жалко расставаться с целой. Только тогда может вырасти кусочек улья. И вдруг это будет тот самый кусочек, где пчелы только жужжат, но не откладывают мед. Будет ли от этого прок? Пожалуй, что нет.
Хрюка полностью с ним согласился.
- А кроме того, сажать что-либо - дело трудное, если ты толком не знаешь, как к этому подступиться, - глубокомысленно заметил Хрюка и с этими словами положил желудь в вырытую им ямку, засыпал землей и попрыгал на ней.
- Знаю, - ответил Пух. - Кристофер Робин дал мне семечко турции. Я его посадил, и теперь у моей двери будет цвести турция.
- Я думал, этот цветок называется настурция, - Хрюка все прыгал и прыгал, утаптывая землю.
- Да нет же, - возразил Пух, - ты говоришь о другом цветке. А этот просто турция.
Напрыгавшись, Хрюка вытер лапки о живот и спросил Пуха: "Так что будем делать"?
- Пойдем проведать Кенгу, Ру и Тигера, - без запинки ответил Пух.
- Д-да. П-пойдем, - голосу Хрюки недоставало уверенности, потому что он по-прежнему немножко побаивался Тигера: тот оказался Очень Прыгучим Зверем, и после того, как он с тобой здоровался, в ушах оставалось слишком уж много песка, хотя Кенга всегда говорила: "Тигер, дорогой, осторожнее", - и потом помогала подняться.
Вот они и отправились к дому Кенги.
x x x
Так уж получилось, что Кенга в это утро решила устроить генеральную ревизию: определить, сколько у Крошки Ру слюнявчиков, сколько в доме кусков мыла, достаточно ли еды для Тигера. И чтобы ей никто не мешал, снабдила Крошку Ру бутербродами с зелеными листьями салата, Тигера - бутербродами с пивными дрожжами, и выставила за порог, предложив провести это прекрасное утро в Лесу. Они и пошли.
А по пути Тигер рассказывал Крошке Ру (которого отличала редкая любознательность) о том, что могут тигеры.
- Умеют они летать? - спрашивал Ру.
- Да, - ответил Тигер, - они прекрасные летуны, эти тигеры, просто великолепные летуны.
- Класс! - воскликнул Ру. - Они могут летать так же хорошо, как и Сова?
- Да, - ответил Тигер. - Только им не хочется.
- А почему не хочется?
- Видишь ли, они просто не любят летать.
Ру никак не мог понять, как такое может быть. Ему-то казалось, что нет ничего прекраснее полета. Тигер же утверждал обратное, добавляя, что понять почему, могут только тигеры.
- Ладно, - кивнул Ру, - а они могут прыгать так же далеко, как кенгуру?
- Да, - ответил Тигер, - Когда хотят.
- Я люблю прыгать! - воскликнул Ру. - Давай посмотрим, кто сможет прыгнуть дальше, ты или я.
- Я смогу, - заявил Тигер. - Но сейчас нам нельзя останавливаться, а то опоздаем.
- Опоздаем куда?
- Не успеем прийти вовремя в то место, куда идем, - ответил Тигер, прибавив хода.
И вскоре они добрались до Шести Сосен.
- Я умею плавать, - радостно пискнул Ру. - Я упал в ручей и поплыл. Тигеры умеют плавать?
- Разумеется, умеют. Тигеры умеют все.
- И по деревьям они умеют лазать лучше, чем Пух? - спросил Ру, остановившись под самой высокой сосной и глядя вверх.
- Лазать по деревьям - это их любимое занятие, - ответил Тигер. - И уж конечно лазают они гораздо лучше пухов.
- Смогут они залезть на это дерево?
- Они только и знают, что залезать на такие деревья. Вверх-вниз, вверх-вниз, и так целый день.
- Ой, Тигер, неужели?
- Я тебе покажу, - расхрабрился Тигер. - Ты можешь сесть мне на спину и сам все увидишь, - из всего, что, по словам Тигера, умели делать тигеры, уверен он был, пожалуй, только в одном - уж на дерево-то он залезть сумеет.
- Ой, Тигер, ой, Тигер, ой, Тигер! - весело запищал Ру.
И тут же вскарабкался на спину Тигера, после чего они полезли наверх.
- Мы лезем! - торжествующе объявил Тигер, поднявшись на десять футов.
- Я всегда говорил, что тигеры умеют лазить по деревьям, - добавил он еще через десять футов.
- Разумеется, это далеко не просто, - вырвалось у него после следующих десяти футов.
- Конечно, рано или поздно все равно придется спускаться. Хвостом вперед, - сообразил он, когда от земли их отделяли уже сорок футов.
- А это трудно...
- Если не прыгнуть вниз...
- Что, естественно...
- ЛЕГКО.
При слове "легко" ветка, на которой Тигер стоял задними лапами, обломилась, и он едва успел схватиться передними за другую ветку, чуть повыше его, медленно перекинул через нее голову, потом одну заднюю лапу, вторую, и, наконец, уселся на ветке, запыхавшись и сожалея о том, что не предпочел плавание лазанью по деревьям.
Ру слез со спины Тигера и уселся рядом с ним.
- Ой, Тигер, - голос его звенел от волнения, - мы уже на вершине?
- Нет, - ответил Тигер.
- Нет? - разочарованно протянул Ру, но затем вновь оживился. - Слушай, как здорово у тебя получилось, когда ты прикинулся, будто мы сейчас свалимся вниз! А на самом деле мы, конечно, никуда не свалились. Ты сможешь еще раз повторишь этот трюк?
- НЕТ, - рявкнул Тигер.
Ру умолк, но ненадолго.
- А не пора ли нам съесть наши бутерброды, Тигер?
- Вроде бы пора, но где они? - ответил вопросом на вопрос Тигер.
- У подножия дерева.
- Тогда, пожалуй, есть еще рановато, - решил Тигер.
И бутерброды они есть не стали.
x x x
А тем временем Пух и Хрюка продолжали прогулку. Пух напевал Хрюке, что он толстый Винни, но это не так уж и важно, потому что он ничуть уже и не толстеет. Хрюка же гадал, сколько пройдет времени, прежде чем посаженный им желудь превратится в дуб.
- Посмотри, Пух! - внезапно воскликнул Хрюка. - Кто-то сидит на одной из сосен.
- Точно! - Пух вскинул голову. - Это какой-то зверь.
Хрюка ухватился за лапу Пуха, на случай, если тот вдруг испугается.
- Это один из Хищных Зверей? - спросил он, не решаясь вновь посмотреть в сторону Шести Сосен.
Пух кивнул.
- Это ягулар.
- А чем обычно занимаются ягулары? - спросил Хрюка, надеясь, что они не делают ничего такого, о чем он подумал.
- Они прячутся в ветвях деревьев, а потом прыгают на тебя, если ты оказываешься под ними, - ответил Пух. - Мне Кристофер Робин говорил.
- Может, нам лучше не оказываться под ним, Пух. А то еще прыгнет и разобьется.
- Они не разбиваются, - покачал головой Пух. - Они очень хорошие прыгуны.
Хрюка по-прежнему придерживался мнения, что оказаться под Очень Хорошим Прыгуном - Большая Ошибка, и уже собрался завернуть к дому, под тем предлогом, что он чего-то там позабыл, но ягулар вдруг обратился к ним.
- Помогите, помогите! - крикнул он.
- Ягулары всегда так делают, - Пух с любопытством разглядывал сидящего на ветке ягулара, - Сначала кричат: "Помогите! Помогите!" - а когда ты подходишь и поднимаешь голову, чтобы посмотреть, что происходит наверху, прыгают на тебя.
- Лично я смотрю вниз! - громко так пискнул Хрюка, чтобы Ягулар ничего не перепутал и не прыгнул на него по ошибке.