– Трансмутанты, фотоциты, да сбросить на зону нейтронную бомбу и дело с концом! Они так всех нас заразят! Или вы, профессор, молодым стать пожелали? – полковник был сегодня явно не в духе.
– Николай Павлович, товарищ полковник, не забывайте, что вы отвечаете только за карантинную зону, за целостность периметра, а все что происходит внутри зоны, как и сама судьба трансмутированных людей, да, да – людей, это моя ответственность перед страной. Да что там перед страной – перед всем человечеством! И я доложу на заседании правительственной комиссии о новых горизонтах развития человечества и поверьте, сделаю все, что бы эта не родившаяся девочка Ирина была счастлива, не смотря на цвет её кожи!
Полковник подошел к окну, приподнял легкую занавеску и долго смотрел в сторону зоны, обнесенной колючей проволокой.
– Черт возьми! А ведь вы, профессор, правы! Как следует из отчетов, трансмутация проходит безболезненно, затем наступает резкое омоложение. Почему?
– Видите ли, товарищ полковник, – профессор прибодрился и явно собрался провести подробную лекцию о положении дел.
– Да сидите, вот диван он помягче будет – прервал его полковник, – Кстати, как вас по имени, отчеству? Вы к нам недавно прибыли? Вместо Сергея Павловича?
– Спасибо, – профессор присел на кончик дивана. – Спасибо, ноги уже не те, все – таки восьмой десяток лет разменял! Василий Игнатович – моё имя и отчество, а если перечислять все мои академические звания и регалии, время много уйдет. Это на вашем, военном, языке, я в науке что-то вроде маршала буду…
– Похвально, весьма похвально, – полковник, покачиваясь на каблуках, сверлил взглядом ученого. – Так какова причина омоложения у этих, «кузнечиков», товарищ научный маршал?
При слове «кузнечики» на лице у профессора промелькнула недовольная гримаса, что не ускользнуло от внимания полковника.
«Ого, а профессоришка с гонором, это ничего, просидит возле зоны с годик, полтора, вот и столичной спеси и поубавится!»
– На ваш вопрос вот так сразу и нельзя ответить… тут несколько факторов, первое: сразу выключается механизм старения, потом что-то выдает команду почти всем клеткам тела – обновиться. Самое непонятное то, что это как бы массовое заболевание раком почти всех органов, только под строгим контролем мозга. Вот отсюда и новый организм. Происходит это в течение одного, максимум двух месяцев. У нас на полном серьезе обсуждалась идея, что изначально наши предки были такими вот хомофотикусами, но в результате генной инженерии, произведенной пришельцами, была выведена порода хомоэректуса, что означает «человек прямоходящий».
– Так, доизучались, господа ученые, пришельцев приплели, – полковник был явно не в духе,
– Скажите-ка мне, любезный Василий Игнатович, почему ваше изобретение нельзя использовать как оружие? И какая польза будет от того что на земле станет семь миллиардов вот этаких зеленых Кощеев бессмертных?
– Проблем с переходом человечества на питание от энергии Солнца достаточно много. Но, главное, представляете, им пищи нужно в тридцать раз меньше чем нам! И это не окончательные подсчеты, ведь мы смогли замерить эргономику только у Ирины Горбунковой, а она редко видит солнечный свет, да и то через стекло, а это не весь спектр. Если экстраполировать результаты визуальных наблюдений людей из зоны, то пищи им нужно меньше в 50 раз, чем нам с вами!
– В ресторане в пятьдесят дней один раз посидел и снова настолько же дней без пищи? – усмехнулся полковник.
– Нет, Николай Павлович, все не так, вы можете посещать ресторан хоть пять раз на дню, а вот пищи вы скушаете в пятьдесят раз меньше чем сейчас!
– Жаль, а то я так люблю хороший бифштекс да ещё, если с хреном! – полковник, наконец-то покинул свой наблюдательный пункт у окна и подошел к столу.
– Василий Игнатович, почему эта Надежда не заразила кучу народа, когда убегала от нас? Со сколькими она могла контактировать, когда добиралась до автостанции, опять же попутчики в автобусе, да и из деревни люди могли уехать куда-то…
– Тут случилось пока непонятное для нас явление. Споры фотоцитов, которые выделяли как объект №1, так и Надежда, оказались практически не жизнеспособными. В эксперименте над Ириной Горбуновой, мы выяснили, что она практически не опасна, передача фотоцидоза от неё возможна при длительном контакте, буквально нужно внедрить их в кровь. Иначе они не проживут и долей секунды. Да и в организме у Горбуновой мы легко подавляли их развитие слабым раствором йода…. Когда Надежда появилась в Клюевке, то, очевидно, тетя её пыталась лечить местными травами. Произошло то, что принято считать счастливым случаем, да что там, счастливым это случайность, одна на миллиард, может и больше! Фотоциты просто получили необыкновенные свойства и живучесть! Получив сигнал от местного фельдшера, санэпидемстанция сразу же поставила в известность местное отделение ФСБ, и было принято решение о полной изоляции деревни, о создании вокруг неё зоны отчуждения, и это дало нам возможность вести визуальное и бесконтактное наблюдение. Пока мы суммируем телефонные отчеты местного фельдшера и готовим вакцину.
Полковнику явно наскучила лекция профессора, он кивнул головой и снова подошел к окну.
– И пока вы суммируете да готовите, мы сидим в этой глуши! Кстати, вы знаете, что у них там – кивок головой в сторону зоны, – имеется домашняя живность? Зачем она им?
– Это просто объяснить. Деревня, люди привыкли держать скотину, возится в огородах…
– Вот именно – деревня! – последнее слово полковник произнес с явной иронией.
– Им и есть не надо, а они все туда же – коровка, огород, курочки. Куда они продукты девают и заражены ли они?
– Нужно было снабдить их рацией, – вставил реплику профессор.
– Да какая рация? Там одни старики и старухи! – усмехнулся полковник, – Впрочем, какие они старики? До каких пор может происходить омоложение? Надеюсь, им ползунки не понадобятся?
– Не понадобятся! По нашим наблюдениям омоложение имеет границы, хоть и размытые, но прослеживаются вполне ясно – это от 20 до 25 лет. Золотая пора свершений, добавьте сюда, что остается весь жизненный опыт, и вы получаете человека способного на большие дела, грандиозные свершения!
– И при этом получим уйму ненужных людей! Правы, правы были американцы, когда разрабатывали доктрину сокращения численности людей на Земле, вполне хватило бы парочки миллиардов. Пусть «зелененьких людей» было бы и побольше, им пищи совсем мало надо, да и в космонавты набирались бы только «кузнечики»…. Оставим эти научные дискуссии, капитан, письма в пакет, туда же приложите рапорт с подробным описанием обнаружения писем и не менее подробной докладной о безопасности прилагаемого материала, это от вас, товарищ профессор. Пакет доставить в управление. Расписку в получении приложить к журналу наблюдений. Все, свободны.
Глава третья.
Прошло восемь месяцев. Весна в эти края приходит неспеша, и хотя на календаре был конец марта, на проталинках у деревьев только-только распрямляли головки своих бутонов первые подснежники. На знакомой нам полянке появилось несколько утепленных передвижных домиков. В народе их прозвали «бидон-виллы» за круглую форму. Штабной автобус был заменен уютным сборным щитовым домиком на два этажа. Солдаты охраны почему-то прозвали его «Броненосец Потемкин». А вот хозяином этого «броненосца» был уже не полковник Ветлугин. События осени сильно повлияли на карьеру полковника. По зоне поговаривали, что разжалован он даже до звания капитана и служит где-то на Камчатке. Ну да пусть его, новое начальство, как и новая метла, «мела» по-новому. Полковник Абрамцев, хоть и не допускал вольностей в отношении остальных сослуживцев несущих службу по охране зоны, но вот за внешний периметр, которым был обнесен уже и лагерь военной охраны, спрашивал строго. Да-да, после событий прошлогодней осени пришлось принимать меры и по защите самих охраняющих зону.
Все началось с грозы, которая отсалютовала окончание лета. В августе грозы особо свирепствуют порывами ветра, да силой молний. Схлестнуло и оборвало провода электролинии. Пришлось задействовать аварийную электростанцию. Мощности станции катастрофически не хватало на охранный периметр. Вызванная бригада ремонтников быстро восстановила линию. Но тут новая беда – молния разбила трансформаторную подстанцию внутри зоны, и для нормальной работы нужно было либо восстановить её, либо тянуть новую линию в обход периметра зоны, а это громадные расходы. Запустить бригаду внутрь зоны было нереально, заразятся, да и тайна зоны раскроется.
И тут полковник Ветлугин принял гениальное, с его точки зрения, решение. С зоной была налажена связь в одну сторону, по длинным рельсам «кузнечикам» скатывали контейнер с самым необходимым: соль, спички, мыло и кое-какие продукты. Люди они все же, хоть и зеленые. Полковник узнал, что весил новый трансформатор немного всего-то 750 килограммов. Для нормального человека это много, без крана не обойтись. Другое дело эти зелененькие. Сила у них немеряная и вдвоем запросто перенесут и установят новый трансформатор на место. Сбросили контейнер с запиской, пригласили учительницу, как самую умную и описали ситуацию. Деревенские охотно согласились, еще бы, кому охота при лучине вечерами сидеть. Для ускорения процесса военные пожертвовали одной из переносных раций. Опасности, что они свяжутся с внешним миром, не было ни какой, рация работала в радиусе 5 километров и её позывные могли уловить только военные охранной зоны. И как мог опытный особист пропустить две маленькие детали? Первое: у бригадира электриков был бинокль, они им осматривали провода электролинии. Подняться на опору и увидеть весь процесс передачи трансформатора, а главное – увидеть, как тяжеленную железяку несут всего два зеленых мужика и без крана спокойно ставят на место, ремонтники догадались сразу. Пока бригадир подавал по рации указания к установке и подключению трансформатора, двое электриков поднялись на опору, которую от взора охраны закрывала высокая пихта, в бинокль рассмотрели все в мельчайших деталях. Мало того, как потом выяснилось, один из них состоял в близком родстве с местной знахаркой по имени Аксинья. Ребята оказались чересчур прыткими, смыслили в радиотехнике и поменять в своей рации частоту так чтобы она была настроена на волну военных передатчиков, было делом десятка минут. Уж как они ухитрились пригласить на радиосвязь тетку Аксинью, то неизвестно, известно одно: пока солдаты засекли бурный радиообмен между родственниками да пока вычислили положение радиостанции вне зоны, тайна охраняемой территории стала известна, по крайней мере, десятку посторонних. Полковник Ветлугин сразу же принял меры: взял расписку о не разглашении тайны зоны со всех фигурантов, кроме того, по его просьбе бригадира электриков продержали пару суток в местном отделении полиции. Так сказать, чтобы другие почувствовали твердую руку власти. И опять маленький прокол. Несмотря на грозный оклик «молчать», один из бригады ремонтников выболтал тайну своей матери. Мамаша его, старуха преклонных годов, новость эту разнесла по свету со скоростью сорочьей трескотни в лесу. Знахарку эту, тетку Аксинью все хорошо знали. На стихийном сходе у церкви местное старичье решило, что ей удалось все-таки найти эликсир молодости. Изготовить из целебных трав. Вон они там все молодые да зеленые! А вот солдатики получили суровое порицание: «Не пущають нас приобщиться к ентой благодати молодыми пожить еще разок таперича, кода на пенсии!»
И тут полковник Ветлугин принял гениальное, с его точки зрения, решение. С зоной была налажена связь в одну сторону, по длинным рельсам «кузнечикам» скатывали контейнер с самым необходимым: соль, спички, мыло и кое-какие продукты. Люди они все же, хоть и зеленые. Полковник узнал, что весил новый трансформатор немного всего-то 750 килограммов. Для нормального человека это много, без крана не обойтись. Другое дело эти зелененькие. Сила у них немеряная и вдвоем запросто перенесут и установят новый трансформатор на место. Сбросили контейнер с запиской, пригласили учительницу, как самую умную и описали ситуацию. Деревенские охотно согласились, еще бы, кому охота при лучине вечерами сидеть. Для ускорения процесса военные пожертвовали одной из переносных раций. Опасности, что они свяжутся с внешним миром, не было ни какой, рация работала в радиусе 5 километров и её позывные могли уловить только военные охранной зоны. И как мог опытный особист пропустить две маленькие детали? Первое: у бригадира электриков был бинокль, они им осматривали провода электролинии. Подняться на опору и увидеть весь процесс передачи трансформатора, а главное – увидеть, как тяжеленную железяку несут всего два зеленых мужика и без крана спокойно ставят на место, ремонтники догадались сразу. Пока бригадир подавал по рации указания к установке и подключению трансформатора, двое электриков поднялись на опору, которую от взора охраны закрывала высокая пихта, в бинокль рассмотрели все в мельчайших деталях. Мало того, как потом выяснилось, один из них состоял в близком родстве с местной знахаркой по имени Аксинья. Ребята оказались чересчур прыткими, смыслили в радиотехнике и поменять в своей рации частоту так чтобы она была настроена на волну военных передатчиков, было делом десятка минут. Уж как они ухитрились пригласить на радиосвязь тетку Аксинью, то неизвестно, известно одно: пока солдаты засекли бурный радиообмен между родственниками да пока вычислили положение радиостанции вне зоны, тайна охраняемой территории стала известна, по крайней мере, десятку посторонних. Полковник Ветлугин сразу же принял меры: взял расписку о не разглашении тайны зоны со всех фигурантов, кроме того, по его просьбе бригадира электриков продержали пару суток в местном отделении полиции. Так сказать, чтобы другие почувствовали твердую руку власти. И опять маленький прокол. Несмотря на грозный оклик «молчать», один из бригады ремонтников выболтал тайну своей матери. Мамаша его, старуха преклонных годов, новость эту разнесла по свету со скоростью сорочьей трескотни в лесу. Знахарку эту, тетку Аксинью все хорошо знали. На стихийном сходе у церкви местное старичье решило, что ей удалось все-таки найти эликсир молодости. Изготовить из целебных трав. Вон они там все молодые да зеленые! А вот солдатики получили суровое порицание: «Не пущають нас приобщиться к ентой благодати молодыми пожить еще разок таперича, кода на пенсии!»
И такая молва загудела – понеслась по округе! Кинулся, было, местный священник вразумить свою паству, да куда там! А когда чуть ли не со всей губернии начал прибывать люд, да все страждущие, да больные, решил священник наведаться к военному начальству, для выяснения так сказать.
Вся эта пенсионная толпа двинулась следом за ним. Кто-то захватил из церкви иконы, те, кто мог двигаться попроворней, несли хоругви, крестный ход да и только. Батюшка было отговаривать начал, ан нет, толпа напирала. Вздохнул тут церковный служака, перекрестил толпу, и двинулась вся эта рать к зоне. Процессия растянулась километра на три. Люди шли, запрудив всю просеку, по дороге толкали впереди себя немощных инвалидов в колясках, там и сям несли кого-то на носилках, картина была еще та: словно дом престарелых срочно эвакуировался на новое место.
Часовой у КПП глазам своим не поверил когда увидел приближающуюся к шлагбауму толпу. Срочно доложил по связи полковнику Ветлугину. Тот не сразу вник в суть доклада и даже наорал на часового: «Откуда в таежной глуши толпа людей? Ты что там, на весеннем солнышке перегрелся?!» Когда он выскочил из вагончика наружу, то толпа уже смела шлагбаум вместе с испуганным часовым и заполняла все вокруг.
– Куда, стоять! – заорал полковник, одновременно по рации отдавая приказ о тревоге солдатам охраны. Все свободные от вахты солдаты, выдернутые командой подполковника, похватав автоматы, выстроились жиденькой шеренгой перед толпой.
– Кто у вас главный? Кто вас сюда послал?!– надрывал голос полковник, – Предупреждаю, в связи с чрезвычайной опасностью я имею полномочия открывать огонь на поражение, поворачивайте назад!
– Товарищ военный, – священник протиснулся вперед, – Ходят слухи, что в охраняемом вами месте происходят чудеса, люди там молодеют телом и душой, живут счастливо, не нуждаясь в хлебе насущном вознося лишь хвалебные молитвы господу нашему…
– Товарищ священник! Или как там вас? – повернулся полковник в сторону говорящего. – Это все сказки и выдумка местных сплетниц…
– Сказки говоришь! – подступилась к нему старушка со звонким голосом, – Да никакие это не сказки! Ужо мы то Аксинью получше тебя, милок, знаем! Она вон у меня только троих деток лечила, а опосля и внуков! Ослобони дорогу! Ты што ирод, в своих стрелять удумал?! В стариков да старух?! А ну прочь!!! Мы сами в Клюевку наведоваемся и разузнаем шо да как!
Настырная старушенция просто оттолкнула полковника и бесстрашно пошла прямо на солдат охраны. Следом за ней сначала неуверенно, но потом настойчиво двинулись все остальные.
Нервы у кого-то из солдат не выдержали и он, вскинув автомат, выпустил длинную очередь в воздух. Толпа мгновенно замерла и затихла. В этой тишине полковник громким голосом снова обратился к людям:
– Граждане, граждане! Послушайте меня! Я не знаю, кто вам и что наговорил, но жители деревни Клюевка, все как один заражены опасной болезнью – тропической малярией! Болезнь смертельная, лекарства от неё нет, жители деревни обречены, так же как и все кто хотя бы прикоснется к ним! Для облегчения страданий они применяют зеленку, вот и поэтому у них зеленые лица и руки! Остановитесь, солдаты имеют приказ стрелять на поражение…
– На поражение говоришь, – пожилой старый мужчина, вся грудь в орденах и медалях, резко толкая людей, вышел вперед и остановился перед полковником Ветлугиным. – Меня фашист в Отечественную войну на поражение стрелял! И не раз! А ну отойди! Не рассказывай нам тут сказки про заразу, знаем мы и про то, как все старики в Клюевке стали молодыми, у моего фронтового товарища младший сынок там колхозным кузнецом был, так он сам мне по рации рассказал про все! Айда ребята, напирай, сами все откроем и возьмем!
Толпа зароптала, задние ряды стали напирать на передних, и вся эта живая масса пошла на редкую цепочку автоматчиков.
– Стойте, – заорал истошно полковник, – Там напряжение 6000 вольт, противопехотные мины, стойте! Погибните!
Но кто его слушал? Толпа разрасталась, задние ряды, надавили на передних, смяли и растворили внутри себя автоматчиков и вплотную прижали несколько человек к первой шеренге столбов с колючей проволокой. Ужаленные острой колючкой люди завопили, моля о помощи, но кто их слышал в шуме и гомоне толпы?
Спрессованная людская масса колыхнулась вперед, тела несчастных в лохмотья растерзанные колючей проволокой, послужили защитой и мостом для других, и колючая изгородь рухнула. Люди устремились вперед, не подозревая, что гладкая и легкая проволока, в пять рядов перекрывающая им путь к вожделенной молодости, таит ещё большую опасность и поджидает своих жертв. Первой, прикоснувшейся к молчаливой смерти, стала старушка со звонким голосом. Её рука, мертвой хваткой зажавшая покрытый медью провод, словно плавилась в мощной электрической дуге, распространяя тошнотворный запах горелого мяса. Тонкое верещание, словно плач смертельно раненого зайца, резануло по ушам толпы и заставило на секунду застыть в ужасе передние ряды прорывающихся в зону людей. Напрасно они, извиваясь, вбуравливались всем телом в напиравших сзади, почти одновременно к смертоносной проволоке прижали еще шестерых. Электрическая дуга вспыхнув, забрала жизни и этих несчастных, но умерла и сама: система не была настроена на столь большие нагрузки и колебания тока. Словно разлив реки в половодье, людская масса выплеснулась на просторную просеку, устланную пожухлой прошлогодней травой. Фронтовик, позванивая медалями, бодро шагал впереди. Его нога, обутая в начищенные до блеска сапоги, но изрядно замазанные и заляпанные весенней таежной грязью, коснулась усиков противопехотной мины. Щелкнул взрыватель, заставив сработать пиропатрон. Цилиндрик мины выскочил из футляра и, лопнув белым облачком, выбросил из себя сотни шариков. Легкое тело человека подбросило и разорвало почти пополам. Старый воин даже не успел почувствовать боли и тем более не услышал еще пять взрывов кромсающих, рвущих в куски человеческую плоть. Словно кровавая пена, ошалевшая от взрывов толпа, легко снесла последний ряд колючей проволоки и устремилась в деревню. Последними, кто прошел в проломленную защиту зоны, была инвалидная коляска. Хрупкая женщина, почти девочка катила еще молодого безного мужчину. «Кто он ей – муж или брат?» – отрешенно подумал полковник и зачем-то понюхал ствол пистолета. Не стрелял …