Рита побледнела:
– Зачем ты мне все это говоришь, старая калоша? – Молодую женщину обуяло негодование: – Какого черта ты лезешь в мою личную жизнь? Кто дал тебе право издеваться над другими? Ты гадкая, ядовитая змея. Противная, опасная и подлая!
Евдокимова поджала губы:
– Я – калоша? Змея? А ты шлюха подзаборная! И будешь шлюхой всю жизнь. С ней, как с человеком, а она… проваливай, чтоб глаза мои тебя не видели, стерва паскудная!
– На себя посмотри! Тебя зависть огнем жжет! Я сплю с одним, любимым человеком, а ты обслуживаешь и полк, и бригаду.
Евдокимова не сдержалась и завизжала:
– Молчать!!! И вон! Вон отсюда!!!
– Да пошла ты!
Рита вышла из отсека.
Старшая медсестра прошипела вслед молодой женщине, позволившей себе так разговаривать с ней:
– Я-то пойду, а ты, сука, ой как пожалеешь о своих словах. На дежурствах сгною, падаль!
Этих слов Маргарита не слышала, но настроение было испорчено. И надо же, живут такие люди, злые, завистливые. Их жаба душит, когда другим хорошо. Надо любыми методами и средствами все испоганить, облить грязью, опошлить. Ну почему, почему такая несправедливость? За все свои неудачи они мстят другим. И никто не может остановить их. Ведь знает замполит батальона, что собой представляет Евдокимова, знает. И командир знает. Но ничего не предпринимают? Почему? Потому что старшая сестра стучит на подчиненных? Но ведь ее информация сплошная ложь?! Получается, командованию нужна ложь? Для чего? Вот это непонятно!
Обида душила Риту, когда она шла по аллее, удаляясь от женского модуля. Все же Евдокимова добилась своего. Укусила исподтишка, как змея. И теперь вечер отравлен. А ей встречать Сережу. Сумеет ли она забыть о разговоре с подлой завистницей? Постарается, но осадок останется. Сволочь Евдокимова, какая же она сволочь!
Думая о своем, Рита не заметила, как прошла мимо Ольги Носовой, своей подруги, с которой жила в одном отсеке. Та окликнула соседку:
– Рита!
Маргарита вздрогнула:
– Оля, ты? А я и не заметила!
– Заметишь тут! Идешь бледная, растрепанная, задумчивая, в глазах слезы. Что случилось-то?
Рита вздохнула, промокнув платком действительно влажные глаза:
– И не спрашивай!
Ольга взяла подругу под руку:
– Ну нет, так дело, дорогая, не пойдет! К тебе кто-то из мужиков приставал?
– Нет! Хуже!
– Хуже? А ну-ка пройдем в курилку пехотной роты, пока там никого нет!
– Зачем, Оля?
– Расскажешь, что произошло! Ты на себя со стороны поглядела бы! Кто-то серьезно задел тебя? – Подруга чуть ли не силой провела Маргариту в курилку и усадила на скамейку: – А теперь, давай, колись, что случилось. Кто обидел тебя?
– Ничего не случилось. Просто Евдокимова пригласила на разговор к себе. Поговорили!
– Вот оно что? Теперь понятно! И эта истасканная подстилка пыталась убедить тебя, что здесь, в Афгане, нет места для настоящей любви. Заодно обгадила и ваши с Сергеем отношения, так?
Рита кивнула:
– Так!
– Надеюсь, ты достойно ответила ей?
– Да! Сама удивляюсь, откуда и красноречие проявилось. Высказала ей то, что и повторить не смогу.
– А в морду не дала?
Маргарита вскинула свои красивые глаза на подругу:
– Ты что, Оля? Как можно?
– Значит, не дала! Зря! Я на твоем месте пару оплеух влепила бы по ее противной роже. А слова? Что слова? Да, они могут быть неприятные, но не более. И вызывают ответную реакцию. Другое дело, когда по мордам. Тет-а-тет! Без свидетелей. А словами? Пустое. Только хуже себе сделала. Теперь эта тварь пробитая достанет тебя дежурствами и кляузами на твое якобы недопустимо легкомысленное поведение. Замполиту от нее больше ничего и не надо. Но ладно! Ты не смогла, я разберусь с начальницей! Мне есть чем припугнуть старую крысу. Так что держи хвост пистолетом. Евдокимова больше не тронет тебя.
Маргарита грустно улыбнулась:
– Пойдешь, изобьешь ее?
– Нет! Для этого момент упущен. И упустила его ты! Я же шантажом возьму нашу красотку!
– Шантажом?
– Именно! Подлецов надо бить их же оружием! Или сука отстанет от тебя, или хрен она вывезет в Союз те два тюка джинсов, что хранит в своей подсобке. Там еще пара «Шарпов» двухкассетных припрятана. Так что зацепить ее проще простого! Ты куда шла-то?
Рита пожала плечами:
– Не знаю! Просто вышла от Евдокимовой и пошла. Куда? Не думала!
– И если бы не я, то могла и на минное поле зайти. Хотя нет, на колючке споткнулась бы или на пацанов с постов караульных. Но скорей всего ты, дорогая, прямым ходом уперлась бы в дверь отсека своего замполита. Он у тебя в казарме сейчас?
– Нет! На выходе!
– На выходе? Замполит и на выходе? В роте обеспечения? Странно!
– Ничего странного, он такой!
– Глупый еще! Как и ты! Но ладно, иди в отсек своего суженого, да приведи себя в порядок, а я навещу мегеру Евдокимову. И завтра эта сука будет улыбаться тебе во весь свой поганый рот, словно ты ее лучшая подруга.
– Уверена?
– Абсолютно! Да что говорить? Завтра сама убедишься в этом. Шантаж, Ритуля, великое дело, если применить его с умом и во имя торжества справедливости. Что я сейчас и сделаю. Ну все, оклемалась чуть-чуть?
Рита кивнула:
– Оклемалась. Спасибо тебе, Оля!
– Спасибо в карман не положишь, а вот если твой Серега меня со своим ротным сведет, будем в полном расчете!
– Тебе нравится Свистун?
– Представь себе, нравится! В этом есть что-то странное?
– А как же начфин наш?
– Да пошел он, козел! Надоел! Ему как раз Евдокимова подошла бы. Два сапога – пара!
– Но ты же давно спала с ним?!
– От безысходности, дорогая! На безрыбье… сама понимаешь, и рак… Ладно. Разошлись. У меня, кроме старухи, еще дела. Но ты о моей просьбе не забывай, ладно?
– Ладно! Но ничего обещать не могу!
– Вот это могла и не говорить! Сама понимаю, таких, как Свистун или твой Баженов, на понт не возьмешь. Ребята серьезные! Ну, удачи. Я пошла!
– Счастливо, Оля!
Подруга оглянулась. На ее губах играла улыбка.
– Это тебе счастья! Ты у нас на базе, может, одна такая, по-настоящему счастливая! Храни его, свое счастье!
Ольга направилась в сторону женского модуля.
Рита же, успокоившись, пошла к мужскому общежитию. Не обращая внимания на офицеров, находившихся возле модуля, поднялась по металлическим ступеням, открыла оцинкованную дверь, вошла в отсек.
Тело обдало приятной прохладой от не выключенного утром кондиционера.
Надо привести себя в порядок. Наверное, видок у нее, мама не горюй, раз Ольга удивилась. Да и немудрено. После такого сердечного разговора с мадам Евдокимовой. Рита подошла к зеркалу. Чуть опухшие глаза, две едва заметные морщинки, опущенные уголки рта.
Да, видок не лучший! В таком виде встречать Сережу нельзя. Он спешит к ней радостный, а она? Чучело чучелом. Надо встряхнуться! Для начала принять душ и выбросить из головы разговор с Евдокимовой. После душа, переодевшись в джинсы и легкую кофточку, Рита прошла в магазин Военторга, купила продуктов. Зашла в женский модуль. Взяла в своем отсеке подаренную Ольгой бутылку шампанского. Вернулась в отсек Баженова, навела в нем порядок. Протерла пыль. За окном пронесся «афганец». На этот раз быстрый, незатянувшийся. После чего все стихло. Рита вновь подошла к зеркалу. Увидела пятно в нижнем правом углу полотна. Достала платок, чтобы вытереть пятно. Но как только прикоснулась к зеркалу, оно вдруг упало и разлетелось на мелкие осколки. Девушка вскрикнула:
– Ой! Господи! Зеркало бьется к беде. К смерти. Так говорили в детдоме.
И Маргарита верила в эту примету. Для чего у нее были основания. Как сейчас, она помнит детский дом. Зеркало в бытовке. Летний вечер. Сильная гроза. Девчонки, что ушли с воспитательницей в лес, бегут по полю. Треск зеркала, которое ни с того ни с сего раскололось на три части. Зигзаг молнии, удар грома. Такой сильный, что от неожиданности пятнадцатилетняя Рита даже присела. А потом страшная новость, потрясшая всех в детском доме. Ударом молнии на поле убило двенадцатилетнюю девочку Настю. Обгоревший до неузнаваемости труп в подсобном помещении. Это уже позже. Похороны. Когда небо было чистым, бездонным, без единого облачка. И яркое солнце. Хоронили Настю в закрытом гробу. Плач.
Вот и сейчас зеркало разбилось. Почему? Ведь Рита едва лишь прикоснулась к нему. А до этого сколько раз стирала с него пыль. Господи! Смерть. Сережа! От тревоги заныл живот, перехватило горло. Так что стало трудно дышать. Мелкая, противная дрожь прошла по телу. Сережа! Но нет, нет! Колонна должна уже пройти перевал. И если случилось бы что, то это стало бы известно в полку. Но на территории части тихо. Надо убрать осколки. И поменять зеркало. Принести свое из женского модуля.
Рита взялась за работу. Через полчаса осколки полетели в контейнер для мусора, а на стене висело новое зеркало, в красной рамке. Девушка закрепила его надежно. Не упадет, даже если рядом с модулем разорвется снаряд.
Рита взялась за работу. Через полчаса осколки полетели в контейнер для мусора, а на стене висело новое зеркало, в красной рамке. Девушка закрепила его надежно. Не упадет, даже если рядом с модулем разорвется снаряд.
Закончив работу, Рита присела на диван. Тревога не проходила. Прилегла на подушку. Так легче и… незаметно для себя девушка задремала. Ненадолго. Разбудил ее гул двигателей «ЗИЛов» и рокот дизеля боевой машины пехоты. Мелькнула мысль: «Колонна вернулась и заходит на территорию войсковой части». Она поднялась, вышла в тамбур, открыла дверь. Но нет. Это не колонна вернулась. Это куда-то пошли два «ЗИЛа» и БМП. Куда же они пошли? И почему до сих пор нет «КамАЗов» роты обеспечения со взводом сопровождения? Может, что-то случилось на перевале. Но чем могут помочь груженым «КамАЗам» обычные «ЗИЛы»? Хотя эти машины могли выйти из части и по своим делам, никак не связанным с маршем подразделения Баженова. Но уже вечер! В это время, как правило, ни техника, ни личный состав – за исключением случаев, когда роты или батальон выходили на боевые задания, или, как еще их называют, на реализацию разведданных, – территории полка не покидали. Да и с боевых заданий, старались вернуться до ужина. После чего база переходила в режим закрытого военного объекта, готового отразить любое нападение, любого противника. Отразить и провести эффективную контроперацию. Сил и средств для этого у мотострелкового полка и десантно-штурмовой бригады было более чем достаточно. Куда же тогда направилась небольшая колонна? В Шаристан? Но что нашим солдатам делать в афганском селении? Да еще в это время суток? Тревога холодной змеей сдавила свои кольца вокруг шеи женщины. И ничего ни у кого она спросить не могла. Хотя, вот идет офицер, судя по комбинезону – танкист. Капитан.
Рита окликнула его:
– Товарищ капитан!
Офицер повернулся:
– Это вы мне, прекрасная незнакомка?
– Да! Один вопрос разрешите?
Капитан подошел к Маргарите:
– Для вас все что угодно!
В глазах офицера без труда читалась страстное желание познакомиться с девушкой. Только намекни.
Рита сделала вид, что не замечает состояния офицера:
– Скажите, вы не знаете, куда и зачем из части только что вышли два грузовика и БМП?
Капитан удивился:
– А вам, извините, до этого какое дело?
Рита замялась:
– Да так! Просто!
– Просто, милочка, ничего здесь не происходит.
– Хорошо! Я жду старшего лейтенанта Баженова. Он утром повел колонну в горы. Должен был уже вернуться, но… до сих пор колоны нет. Вот я и хотела узнать, не связан ли выход машин сейчас с маршем колонны?
Капитан проговорил с досадой:
– Вот оно что. Так вы с замполитом роты обеспечения любовь крутите? Жаль. А насчет передвижений колонн мне ничего не известно. Но вы не беспокойтесь, вернется ваш Баженов. Ну, а если нет, такое, к сожалению, у нас бывает нередко, имейте в виду, что я всегда к вашим услугам. Кстати, не представился, капитан Соколов, заместитель командира танкового батальона по вооружению.
Рита отвернулась от офицера:
– Думаю, что обойдусь без вашего предложения!
Капитан-танкист усмехнулся:
– Кто знает.
Маргарита промолчала. Танкист пошел дальше в сторону казарм танкового батальона.
Маргарита же вернулась в отсек Баженова. Присела за столик. Обхватила голову руками.
И зачем ты, Сережа, напросился на этот марш? Тебя же никто не заставлял вести колонну. Не твое это дело. А все из-за того, что не хочешь прослыть крысой, сидящей в части. Не хочешь, чтобы на тебя с презрением смотрели боевые офицеры. Но ведь никто и ни в чем тебя, замполита, не обвинил бы, откажись ты от этой командировки. О своей репутации подумал, а обо мне нет! Не подумал, как буду переживать, как мне будет плохо. Господи, ну когда же ты вернешься?
Время текло медленно, как вода в арыке, перекрытом заслонкой.
Маргарита крутила пачку «Ростова». Потом неожиданно для себя вытащила из нее сигарету. Прикурила от зажигалки набора-сувенира. Затянулась и закашлялась. Она впервые попробовала курить. И кашель сменился тошнотой. Она затушила сигарету в пепельнице-черепахе. Такие пепельницы были повсюду. Панцирь черепах после обработки кипятком и чистки распиливали ножом, лакировали и скрепляли болтиком, развернув внутренней частью кверху. Погасив сигарету, Рита поморщилась: и как только люди курят эту гадость? А курили на базе почти все! И мужчины, и женщины. Она была среди немногих, кто отвергал табак. Но это ерунда, где же колонна и ее возлюбленный, ради которого сейчас она готова была на все? Лишь бы вновь увидеть его. Лишь бы увидеть. А сколько уже, интересно, времени?
Рита взглянула на часики, подаренные ей Баженовым месяц назад. Ого, 22.20! Вот тебе и медленный ход времени. Уже почти половина одиннадцатого, скоро стемнеет, а колонны все нет! Но и никакого лишнего движения по полку. Задержались на складах? Или на серпантинах застопорились? Сережа говорил, что перевал сложен для движения. Или это не он говорил? Кто-то другой? Возможно! Ну хоть бы весточку какую получить. Как же тяжело ждать. Да еще это проклятое чувство тревоги не дает дышать, давит ноющей болью, кусает за сердце, душит приступами страха. Когда же это все кончится? Господи, если ты есть, помоги! Прошу тебя, верни Сережу и прекрати мучения! Очень тебя прошу.
Неожиданно входная дверь открылась. Рита не запирала ее. От кого? От Баженова? Но войти вот так мог только один человек.
Маргарита, вздрогнув от скрипа двери, бросилась к тамбуру:
– Сережа! Наконец…
И остановилась, увидев не старшего лейтенанта Баженова, а его начальника, командира роты материального обеспечения Свистуна. И по тому, как капитан мял в сильных руках панаму, женщина поняла – произошло страшное. Все поплыло у нее перед глазами, словно неведомая сила перенесла отсек из модуля на огромную карусель. Ноги подкосились. Рита опустилась на корточки:
– Что… что с Сережей?
Свистун поднял девушку:
– Пойдем в отсек!
– Что с Сережей? – закричала вдруг Маргарита. – Он погиб? Ну что ты молчишь, капитан?
Свистун вздохнул:
– Пройдем внутрь. Там все объясню. И прошу без истерики. – Он встряхнул хрупкую девушку: – Без истерики, понятно?
Свистун провел Риту к столику. Усадил на скамейку. Взял бутылку шампанского, повертел в руках, поставил на место, снял с ремня фляжку. Разлил по бокалам спирт. Протянул бокал Рите.
– Выпей!
Девушка, чувствуя себя маленькой, слабой, беззащитной и брошенной в этом жестоком мире, подчинилась. Выпила спирт, не поморщившись, не почувствовав его горечи.
Капитан тоже выпил спирт. Занюхал кусочком хлеба. Закуривать не стал:
– Дело такое, Рита, колонна Баженова при возвращении на базу попала в засаду. Это произошло на вершине перевала. Наши ребята приняли бой. Но духи атаковали внезапно, применив фугасы и гранатометы, лишив колонну основной огневой мощи. Моджахеды сожгли БМП. Солдаты дрались до последнего. К сожалению, помощь пришла слишком поздно. Духи успели уничтожить колонну! Но среди убитых Баженов обнаружен не был!
Рита широко открыла глаза:
– Что! Сергей не погиб?
– Похоже, нет!
– Но… но тогда где он?
– Боюсь, старшего лейтенанта Баженова и еще двоих солдат роты душманы взяли в плен.
– В плен? Значит, Сергей жив?
– Если пленен, то жив! Но еще неизвестно, что хуже.
– Что ты хочешь этим сказать?
Ротный вздохнул:
– Здесь лучше подорвать себя гранатой, чем попасть в плен!
– Но почему?
– Во-первых, свои могут посчитать предателем, во-вторых, неизвестно, для чего моджахеды взяли в плен. Не исключено, что для страшной, мучительной и показательной казни.
Рита ухватилась рукой за руку Свистуна:
– Но ты же знаешь, Сережа не мог сдаться. Его могли пленить только раненым или если он был лишен способности к сопротивлению. Какой же он предатель, Миша?
– Ну с этим вопросом разберутся, что, надо признать, сделать будет непросто! Свидетелей-то не осталось. Ни с нашей стороны, ни со стороны духов. Страшнее то, что могут сделать с Баженовым духи.
Рита хваталась за соломинку:
– Но погоди! Чтобы казнить Сергея, как ты предполагаешь, его еще надо доставить к месту казни. Не проще ли было убить его на перевале, чем тащить в горы? Ведь пленные мешают банде быстро передвигаться, а тем нужно как можно быстрее скрыться. Или я неправа?
– Я тоже думал об этом! И у меня, как и у тебя, возникли сомнения. Колонну атаковали люди Карамулло. А он жаден до денег. В Пакистане же, в лагерях у Чевара, за офицеров, да и за солдат платят неплохие деньги. Возможно, моджахеды получили от Карамулло задачу доставить пленных к нему живыми. Но все равно Сергея ждут очень сложные времена.
Маргарита вздохнула:
– Надеюсь, как только Сергей наберет силы, он обязательно уйдет от бандитов. Как? Не знаю! Но уйдет обязательно. Не такой он человек, чтобы быть рабом!