Окончательно расстроенная, она залезла в ванну, лежала в воде и постоянно прислушивалась – не стучит ли? Не звонит ли?
Но никто не звонил. И Марина просто уснула. Только окончательно остывшая вода заставила ее проснуться, вылезти из ванны и упасть в кровать.
Новая неделя началась уныло. Маринка пришла на работу, пыталась загрузить себя делами, но мысли постоянно вертелись вокруг Александра. И что же теперь – когда он соизволит о ней вспомнить? Вчера она так надеялась, что он придет, а он... а что будет с Ангелинкой? Он тоже пустит все на самотек? Или все же что-то предпримет?
– Мариночка! – появилась в дверях хитренькая мордашка Кристины. – Сегодня вечером – к нам! Прямо с работы и поедем. Будешь знакомиться с новым свидетелем. Такой парень! Сама бы влюбилась, если бы не Игорь! Никуда не убегай.
Маринка вежливо оскалилась, показывая, как она рада, а когда подружка исчезла за дверью, шумно выдохнула.
– Очень ко времени... До свадьбы еще неизвестно сколько, а они меня уже со свидетелем знакомят...
После такого сообщения она просто не могла не думать и о своей странной семье. Конечно, ее сильно волновала Ангелинка. Геля. Маринка уже представляла, как она привезет девочку домой, как будет ее укладывать спать, кормить... А как? Как она ее будет кормить? Чем? Нет, можно будет спросить у девчонок в Доме малютки... и скорее всего, ей даже подробно скажут, чем кормить, но... Ведь на то она и забирает ребенка в свой дом, чтобы уже ничто не напоминало малышке о приюте! И что они посоветуют? Каши?
Маринка уже не могла сидеть на месте. Она поднялась, заглянула в приемную и деловито бросила Кристине:
– Я к партнерам. Только что звонили. Передашь своему, хорошо?
Кристина зарделась от «своего» и мотнула головой.
А Маринка уже сидела в машине и нервно долбила руль кулачками – и где бы найти молодых мамаш? Чтобы их было много – чем больше советов, тем лучше. Где они водятся-то? Где-где... в детской поликлинике! Еще бы только узнать, где ближайшая!
Она нашла поликлинику и сразу же попала в вотчину мам и детишек. Детки бегали по длинным коридорам, мамаши в полусогнутом состоянии следовали за ними, а мамочки деток постарше уже чинно шествовали от кабинета до кабинета, держа «взрослых» детей за руки. Некоторые детки и вовсе сидели у мамаш на ручках – они еще не умели ходить. Вот к ним-то Маринка и направилась.
– Скажите, а сколько вашему мальчику? – с улыбкой спросила она приятную молодую женщину с крохой на руках.
– У нас не мальчик, а девочка, – немного обиделась мамаша. – И ей восемь месяцев... она у нас даже ходить пытается. Только еще не совсем получается, но...
– А чем... – попыталась было перебить ее Маринка, но это было не так легко.
– И правильно! Зачем девочке в восемь месяцев ходить? – возмутилась мамочка с ребеночком около года. – У нее еще ножки слабенькие, потом кривые будут!
– Почему это у моей девочки будут кривые ножки? – округлила глаза первая мамаша. – У нас сильные ножки! И пряменькие! В кого у нас кривые-то будут? Она на папу своего совершенно не похожа!
– Девочки, не спорьте, – авторитетно проговорила третья женщина, с мальчиком, который с лихим гиканьем носился по всей поликлинике. – Кривые ножки бывают, если мама беременная на коне ездила! Это совершенно точно! Мне всегда говорили мама и бабушка, когда я Лешку носила: не вздумай ездить на коне – у ребенка будут кривые ноги!
– А вы? – с интересом уставились на нее остальные мамаши. – Ездили?
– Ну если будут кривые – чего ж я на коня полезу? Да и я вообще живьем-то лошадь не видела!
– Это хорошо, – с облегчением выдохнули мамаши. А первая мамаша с девочкой с затаенной злобой произнесла:
– Еще бы знать, какой черт мою свекровь на кобылу посадил, когда она беременная была: у мужа ноги – ну прямо тебе чистое колесо!
– А чем вы деток своих кормите? – быстренько вклинилась Маринка, пока остальные раздумывали над тяжкой долей жены кривоногого. – Какими смесями?
– Ну знаете, если я только смесями свою восьмимесячную дочь кормить буду, она долго не протянет... Где ж столько денег взять? Мы с мужем по миру пойдем!
– А я свою уже давненько со стола кормлю. Ей уже шесть месяцев, вот я и...
– Ну и зря! Шесть месяцев – еще с общего стола рано!
– Почему ж это с общего? Я только с нашего – семейного.
– А я покупаю и смеси, и пюре – мне для моего ребенка ничего не жалко!
– Можно подумать, нам жалко! Мы тоже покупаем! Только редко.
– А я сама пюре делаю. Чего его делать-то? Купил яблок и натер. А еще и морковку тоже. И картофельное пюре мой любит.
– Правильно, а мясо я в блендере кручу...
– А я не успеваю тереть – пока морковку тру, муж рядом с ложкой торчит! Прям убила бы, честное слово!
У Маринки была мысль – записывать советы мамочек, но когда те начали говорить, она даже головой не успевала вертеть. И уже через полчаса эта голова разбухала от информации. Марина уже забыла, что хотела еще спросить, а мамочки все говорили и говорили, и каждый их совет был ценен – здесь тебе не сухой книжный язык, здесь говорила сама жизнь.
После поликлиники Маринка поехала на Радужный проспект. Она уже соскучилась по своей Ангелинке, так хотелось ее к себе прижать... И только потом вернулась на работу – все же совесть надо было иметь хоть какую-то.
Свидетель был и в самом деле хорош. Обычный веселый и разбитной парень. Они сидели у Филиппова, попивали вино, играли на гитаре, пели песни и знакомились. Кристинка не отходила от своего жениха и просто светилась счастьем.
– Марин, правда этот Юра интересный, а?! Он не женат, живет один, машина своя. Очень хороший парень.
– Машина своя? – таращила глаза Маринка. – Ну тогда очень хороший!
– Да ну тебя! – весело фыркала Кристина. – На тебя не знаешь, как и угодить! Мы с Игорем всех его друзей перебрали, чтобы тебе понравились, а ты!
– Надо было Сантимова позвать в свидетели, очень люблю эдаких красавчиков – эх! – усмехалась Маринка.
И все же Юра пошел ее провожать. За руль ни он, ни она не садились после выпитого, потому и шли долго, неторопливо, болтая о всякой ерунде. Вернее, болтал Юра, а Маринка просто смеялась его шуткам.
– Домой на чай пригласишь? – спросил Юрий, когда они подошли к подъезду.
– У нее дома муж ждет! – поднялся со скамейки... муж.
– А ты что – замужем? – удивленно вздернул брови провожатый. – А чего мне Игорь... ну подста-а-авил... Мужик, извини, не знал, что это твоя жена. Вот, передаю из рук в руки.
– По рукам пошла, так? – осуждающе покачал головой Александр. – Ты, парень, иди, я ее дома буду ругать. В угол ее сейчас, на горох. Распоясалась девка.
Маринка от возмущения только разводила руками.
– Ты чего это по ночам шатаешься? – сурово нахмурил брови Александр. – Еще хорошо хоть мужик попался – проводил! А то...
– Почему это попался? – всерьез возмутилась Маринка. – Ты что, думаешь, я их на дороге отлавливаю, что ли? Это, между прочим, свидетель!
– Ого! А по какому делу? – всполошился молодой Ирбис.
– По свадебному! – дернулась Маринка. – У моих друзей свадьба, а я там свидетельница буду. Вот они и решили меня со свидетелем познакомить заранее. По какому делу!
– А почему у нас их на свадьбе не было?
– Потому что у нас и свадьбы не было! – выпалила Маринка. – Тот запоздалый обед – это вовсе не свадебное застолье!
– А на фига я тогда по просьбе зрителей «горько» исполнял? – возмутился супруг. – Я думал – у тебя вообще никого нет, если ты пригласила только меня. Ну и... своих предков поэтому позвал. Надо же... чтобы уж совсем не поминки получались... а оказывается...
Маринка фыркнула и направилась в подъезд. С одной стороны, это и хорошо, что он пришел именно сейчас – не будет времени сбежать, им же столько еще всего надо обсудить. Ну и она умнее будет – заставит его сегодня перемыть всю посуду, потом несколько раз пройдется перед ним эдак соблазнительно в своем коротеньком халатике. А потом посмотрим – сможет ли он тогда развернуться и уйти!
– Марин, подожди, – окликнул ее Александр. – Куда ты пошла, я что же – зря ждал столько времени?
– Так я домой, – удивленно хлопала глазами Маринка. – Чего здесь-то торчать?
– Ну... тогда спокойной ночи, – помахал ей рукой муж, развернулся и подался к своей машине.
– Саша! – крикнула Маринка несколько запоздало. Он уже завел мотор и ее попросту не слышал. – Саша! Ты куда? А ко мне?!
Через минуту от ее супруга осталось только облачко пыли. Умчался...
– Я ничего не понимаю... – уселась Марина на скамеечку. – На кой черт он тогда вообще приезжал?
А уже через минуту она набирала его номер.
– Алло! Саша! Ты что хотел-то? Ничего не сказал – взял и уехал.
– Я хотел посмотреть, как ты нашу квартиру подготовила. Мы же у тебя жить будем, пока у меня ремонт. Вот и думал... но сейчас все равно поздно. Как-нибудь в следующий раз.
– А... а зачем ко мне приходил твой отец – тебя уже не интересует? – Она очень боялась, что он сейчас просто возьмет и положит трубку. Она хотела с ним говорить и говорить. Но он только пояснил:
– А... а зачем ко мне приходил твой отец – тебя уже не интересует? – Она очень боялась, что он сейчас просто возьмет и положит трубку. Она хотела с ним говорить и говорить. Но он только пояснил:
– А с отцом я сам поговорил. Он больше не будет к тебе приходить.
И мобильный отключил.
– Это ж надо так меня не обожать! – откровенно не понимала Маринка. – И когда я только успела такую ненависть вырастить? Интересно – какая муха его долбанула, когда он мне предложение делал?
И все же у нее теперь появилась надежда! Она должна привести свою двушку в изумительный вид! Она ее так уберет, такие шторы повесит, такие подушки бросит на диваны, что этот Александр Ирбис просто не сможет от них оторваться!
С этой мыслью Маринка поднялась с лавочки, шагнула в подъезд – и направилась в другую свою квартиру, Ирбисовскую подарочную. Эх, как все-таки хорошо иметь много недвижимости – хорошей и разной!
Дни проносились с невероятной скоростью, Маринка просто разрывалась. Она старалась привести в порядок все дела на работе – а вдруг ей надо будет срочно уходить в декрет? Она таскалась с Кристинкой по магазинам в ее предсвадебном переполохе, а потом еще приезжала к себе и наводила уют. По идее, там и наводить-то ничего не надо было – ремонт ей делали два месяца назад – она даже дизайнеров вызывала. Раз обмен двух квартир на одну роскошную откладывается и жить семья Ирбисов будет пока у нее, подготовиться Маринка решила как следует. Покупала детскую мебель, расставляла, меняла местами, непонравившееся возвращала в магазин, снова что-то покупала... Суетилась. Но к Ангелинке всегда успевала заезжать.
– Твой-то – добивается, – почему-то шепотом говорила с ней Валентина. – Хороший какой мужик. Ты его не бросай, слышь. Такого больше не найдешь.
Валентина уже была наслышана про хронические замужества Маринки и переживала за нее.
– На кой тебе еще какой-нибудь старикан? Этот-то какой, а? И девочку взять согласился...
Марина только согласно кивала, хватала девчушку и уже ей рассказывала все. И про то, что ей тоже хочется волноваться и бегать по свадебным магазинам, как и Кристинке. И про то, что этого мужа она получила просто даром, то есть бескорыстно, и то, что он совсем ей не звонит, а только пишет эсэмэски, отчитывается о своей деятельности по усыновлению. И про то, как она устала от одиночества...
Ангелина слушала внимательно и только тянулась ручонками к Маринкиному лицу. Утешала, наверное.
– Ничего, уже совсем-совсем немного – и мы будем вместе, – мечтательно говорила Маринка. – Будем все вместе. Вот посмотришь.
Выработалась привычка забегать в поликлинику или останавливаться возле мам с колясками и выспрашивать всякие мелочи. И еще – у Маринки теперь появилось хобби: каждый вечер она заезжала в детские магазины и подолгу выбирала костюмчики, рубашечки, ползунки, колготочки, обувь всех цветов и фасонов, игрушки, предметы детской гигиены – и это было настоящим счастьем! А вечерами она садилась за компьютер и погружалась в работу – хотелось, чтобы у Филиппова даже тени раздражения не появилось после ее ухода в декретный отпуск. Она знала, как нужна у себя в компании.
Ирбис появлялся лично всего один раз – пришел посмотреть, куда ему придется переезжать и перевозить ребенка. Квартира ему понравилась, Маринка это сразу поняла, но похвалы не дождалась.
– Сойдет... только ты хоть полы помой.
– Да я их каждый раз мою! Не то что некоторые! – набычилась Маринка.
Дальше по всем законам жанра он должен был считать себя виноватым и извиниться, но этот уверенный гусь, видимо, вообще никаких жанров не признавал.
– И надо завести цветочки! Три штуки – сюда и вот сюда их поставить. Ну надо же вкус воспитывать...
И снова ушел – ни на минутку лишнюю не задержался.
Последние несколько дней и вовсе только коротко отписывался эсэмэсками да раза три позвонил.
А вот в пятницу заявился прямо с утра на работу и, кротко постучавшись, вошел к Маринке в кабинет.
– Ты... Откуда ты узнал, где я работаю? – не могла поверить своим глазам Маринка. – Я точно помню – я тебе не говорила.
– Марина Ивановна, – устало пояснил Ирбис-младший. – Я столько ваших документов перелопатил... неужели вы думаете, что там нет ни строчки о вашей работе?
Точно! Она же сама ему давала эти документы.
– Поехали за дочкой, – проговорил Александр и с каким-то напряжением посмотрел на Маринку.
А у Маринки отчего-то сразу задрожали руки. Но ответить она постаралась как можно спокойнее:
– Конечно, давно пора. Поедем.
– Марина Ивановна... – заглянул любопытный Сантимов – гостя начальницы он заметил еще в коридоре. – Марина Ивановна, я вот хотел узнать...
– Сантимов, со всеми вопросами к Филиппову, – ледяным голосом отрезала она, и у Ирбиса от удивления брови полезли вверх – такой он еще свою супругу не знал. – Иди, Сантимов. Я сейчас занята. Уезжаю. Пойдем, Александр.
Глава 7 Аист в капусте
Процедура в Доме малютки оказалась тоже небыстрой, но Маринка сразу же об этом забыла, когда за ними закрылась дверь. На руках у нее была Ангелинка!!! А за спиной торопливо шагал Александр и ворчливо бубнил:
– И как только ума хватило ехать за ребенком на этих спицах! Неужели нельзя было купить нормальные кроссовки?..
– Саша, успокойся, – блаженно улыбалась Маринка, прижимая к себе девочку. – Ну что ты, я прекрасно себя чувствую на каблуках!
– Я! Я не чувствую себя спокойным! – нервничал Ирбис. – И вообще... отдай ребенка! У нее по всем документам отец имеется... Лина, девочка, иди к папе, ну? Иди ко мне...
Ангелина была общительным ребенком, однако на руках у привычной Маринки ей было уютнее. Она только широко улыбалась, с интересом таращилась круглыми глазенками на протянутые мужские руки и перебираться в них не спешила.
– Ну вот!! Видишь же – ребенок хочет ко мне! – не стал дожидаться Александр и вытянул девочку из Маринкиных рук.
Та хотела было возмутиться, но... прикусила язык. Пусть несет, в конце концов, если бы не он, неизвестно, когда бы Ангелинка стала носить Маринкину фамилию... Черт. А фамилия-то была вовсе не Маринкина, не Субботина. Ангелинка была Ирбис! Как, впрочем, и сама Маринка.
Они приехали домой, и даже Ирбис ахнул – везде сияла не просто чистота, а даже воздух был удивительно свежим, будто только что перед их приходом в квартиру закачали сто баллонов кислорода с альпийских предгорий.
– Надо бы кошку... чтобы первая вошла... – растерянно проговорил Александр.
– Это в новые дома кошек пускают, а у меня квартира не новая уже. Давай мне Гелю. А сам раздевайся. – Маринка потянулась за девочкой. – Иди ко мне, моя крошечка, сейчас я тебе покажу твою комнату...
– Ну погоди ты! – спешил Александр. – Марин! Ну давай вместе показывать!!! Я ж тоже еще ничего толком не видел!
– Ты иди руки вымой! – крикнула ему Марина из детской.
Он послушно сунулся в ванную и поспешил в детскую, где Маринка уже раздевала девочку и не переставая что-то мурлыкала.
– Ты ей даже слова сказать не даешь, – негромко проговорил Александр, появляясь рядом. – Ей же покой нужен. Она уже столько этой говорильни натерпелась: со всех сторон, наверное, только крики были – то дети, то няни, то теперь вот ты еще...
Маринка подняла на него растерянные глаза:
– Я боюсь молчать... а вдруг она заплачет?
– Чего бы ей плакать? Она у нас не рева же какая-то! Нормальный, здоровый ребенок... Лина, правда же? Чего ты реветь-то будешь?.. Марин, ну раздевай же ее скорее, пока я ей зубы заговариваю!.. Лина, девочка такая умненькая... Сейчас мы будем смотреть игрушки, а Мар... мама нам ванночку сделает, воды нальет! Ну... Марина, беги уже наливай воду.
– Еще рано, – воспротивилась Маринка. – Купать надо перед сном.
– Сейчас надо, – настаивал новоиспеченный отец. – Она же только что из детской общаги.
– Ну так ведь не из подвала же! Там, между прочим, чисто.
– Да! Чисто! Но ее уже несколько дней не купали! Я по запаху чую!
– Ой! – заметалась Маринка, удивляясь тому, что Александр разбирается в детских запахах. Конечно же, именно в этот момент она забыла, куда дела подгузники. И теперь ей казалось, что наступил крах всей дальнейшей безоблачной жизни. – Саша... Я забыла, куда подгузники дела. Я покупала такую большую пачку, а теперь... Саша, я ее оставила на той квартире!!!
И Александр, вместо того чтобы, как обычно, орать на Марину или высмеивать ее, принял волевое решение:
– Не волнуйся. Сейчас идешь и моешь ребенка, затем мы ее просто нарядим в костюмчик. Описает – переоденем в другой. А потом я съезжу и куплю памперсов.
Маринка мотнула головой и потащила девочку в ванную. Ирбис пошел за ней – надо было проследить, чтобы неопытная мамаша не выронила дитенка.
Мыли они ее в четыре руки. Вернее, Александр уверенно мыл девочку, а Маринка, что называется, помогала, то есть охала, ахала и талдычила, что он все делает неправильно. Хотя сама, конечно же, никогда в подобном процессе не участвовала.