Я ничего не ответила и прошла в каюту. Но и здесь не осталась одна: Руди протирал тряпкой шкатулку раджи.
— Я ее уже вымыл! — весело сообщил он. — Вы здесь можете держать письма, или украшения, или…
— Головы мертвых врагов! — рявкнула я. — И твоя будет первой, если не уберешься!
Он скрылся, а я рассмотрела шкатулку. Всю ее покрывала очень красивая резьба, немного похожая на индейскую, но другая. Танцующие грудастые женщины, демоны с клыками, тигры и собаки… Дерево было тяжелым и очень приятным на ощупь. Оно будто согревало. Мне захотелось увидеть страну, где живут раджи и слоны катают на себе воинов с копьями.
И это было мое первое искреннее желание за весь день.
Глава одиннадцатая Ром и дыра в борту
Глупо все получилось. На душе почему-то кошки скребли. Хотя… Я ведь никого не убила, кроме того, кто этого заслуживал. Я всего лишь повредила португальский корабль и отпустила негров. Ничего, починятся и наловят новых, раз уж им мало пряностей и шелка. Кроме того, они хоть и грабители, но не свой брат, не пираты, а скорее корсары. Какое мне до них дело? Но почему-то было неспокойно.
Неспокойно, как мне показалось, стало и многим из команды. И не удивительно: сначала их капитан отпустила «Золотую лань», потом, в общем-то, тоже отпустила «Дона». Ради чего вообще ходить по морям, если вот так поступать? Трудно объяснить пиратам, что я теперь воюю на стороне Прозрачных. И даже не могу объяснить, каких именно. Этого пираты не поймут. И единственное, что пока заставляло их молчать — золото Бенёвского. Золото тамплиеров.
В это золото ребята верили. Во-первых, некоторая его часть уже находилась в нашем трюме. Во-вторых, Бенёвский умел рассказывать. По его словам, сокровища Храма просто несметны. Меня эти истории немного смущали. Ну зачем было тащить все это золото вокруг Африки, на далекий остров? Хотя, с другой стороны, я уже знала о поселениях тамплиеров за океаном, об их посещении острова Оук. Куда они ушли оттуда? Вполне возможно, что и на Мадагаскар. Но никаких других доказательств, кроме слов Бенёвского, у меня не было. Ни карты, ни свидетелей — даже он сам не бывал в Храме! Кроме того, полковник вел нас к сокровищам в полной уверенности, что украсть их мы не сможем. На чем эта уверенность основывалась, мне узнать так и не удалось. Он только болтал что-то о магии и силе судьбы, которая ведет его вперед.
И, тем не менее, мы шли к Мадагаскару. Шли при легком попутном ветре, спокойном море и безо всяких приключений. Так продолжалось несколько дней, а потом Бенёвский отозвал меня в сторонку.
— Капитан, а почему мы плывем так медленно?
— Потому что ветер слабый! — выпалила я и тут же поняла, что сказала глупость.
— Потому что вы не хотите туда плыть! — полковник засверкал глазами. — Не могу вас понять! То вы расспрашиваете меня о золоте тамплиеров, пытаетесь что-то выведать, а то впадаете будто в какую-то дремоту! Кристин, я все понимаю: вы юная девушка, у вас на уме… Ну, не знаю, что у вас на уме, но сосредоточиться вам отчего-то не удается.
— Прекратите нести чушь! — искренне попросила я. — Да, мне о многом надо подумать. Но мы приближаемся к Мадагаскару, все в порядке. Кроме того, вы же говорили, что мы не сможем взять золото — может, я вам поверила?
— Я! — Бенёвский вдруг стукнул себя в грудь. — Я вам дам золото! Вы его взять не сможете, а я смогу. И я стану строить Республику. И Либерталии потребуются ваши услуги. Никто не заплатит вам так щедро, как я, тем более, что у вас есть кобра.
— И дельфин, — напомнила я.
Отчего-то стало грустно. Да, я самый удачливый капитан в мире. Была. Теперь, когда удача со мной всегда, это уже больше похоже на проклятие.
— А вот дельфина вам лучше отдать мне, — Бенёвский даже взял меня за руку. — Я хочу туда добраться поскорее! И ваша усталая команда — тоже! Дайте мне дельфина, и мы помчимся под всеми парусами!
— Мы и так под всеми парусами, — я забрала руку. — Просто ветра маловато, вот и не мчимся. А дельфина вы получите, когда приведете нас к этой таинственной бухте, и я увижу, что другого способа попасть в нее нет. Хотя мне кажется, я и сама смогу провести «Ла Навидад», владея дельфином.
— Я — наследник тамплиеров! — гордо объявил полковник. — Я имею право туда войти. А вы — нет. Вам никакой дельфин не поможет. Он мой! И должен был принадлежать мне с рождения.
— Это уж вы Моник благодарите.
И я отошла, закончив разговор. На канатном ящике сидел Роберт. Увидев меня, он отвернулся. Вот тоже — взял моду на меня обижаться! Повинуясь внезапному порыву, я сняла кобру с шеи и протянула ему. Давно надо было ее вернуть, мне она никакой радости не приносила.
Немного помедлив, он взял фигурку и повертел ее в руке. И улыбнулся.
— Кристин, а может быть, у нее не совсем такое предназначение?
— В каком смысле? — не поняла я.
— Ну, вот может же такое быть, что дельфин на самом деле нужен только для одного: войти в эту секретную бухту тамплиеров. Она заколдована, понимаешь? И единственный ключ — дельфин! Просто его можно и по-другому использовать. Просто для морской удачи. Но это не его предназначение, — Роб наморщил лоб. — Его ведь кто-то сделал, верно? И сделал, не думая, что с ним будут вокруг света ходить. Он думал — просто ключ, чтобы войти в бухту.
— Может быть, и так, — согласилась я. — А кобра тогда зачем? А лягушка?
— Ну вот и я о том же! — подхватил Роб. — Может быть, это тоже ключи к определенным дверям. Только у нас ключи есть, а дверей нет. Кобра, скажем… Ну, допустим, чтобы куда-то попасть, надо сначала сбить какое-нибудь яблоко с вершины дерева…
— Глупость какая-то, — я погладила его по плечу. — Не умничай, Роб! Не наше дело, для чего нужны эти предметы, и кто их создал.
— А какое наше дело, Кристин?
И мне захотелось вышвырнуть в воду все три предмета, которые были теперь с нами. Раньше все было понятно: наше дело — сквозь все шторма и непогоды добраться до чужих денег и в бою их взять. А теперь получилось, что ни штормов не будет, ни боев. Осталась только бесплатная нажива. И от этого нападала тоска.
На палубу вышли Отто и Моник. Эта парочка держалась тихо, незаметно и только раз в день выходила немного прогуляться. Моник после нашего разговора избегала на меня даже смотреть, проскакивала мимо, как мышка. А Отто, за которого она держалась обеими руками, и вовсе ни с кем, кроме нее, не разговаривал. Он сильно похудел, глаза ввалились, и постоянно о чем-то думал.
— Зря она не дала ему застрелиться, — сказал Роберт. — Раз уж он считает себя предателем и никак вины искупить не может, у него не жизнь, а ад.
— Вот влюбишься, как Моник — тогда позволяй ей стреляться, — предложила я.
И Роб, конечно же, покраснел. А я не могла себе представить, что буду ходить с кем-то вот так, под ручку, и прижиматься плечом. Эта мысль меня позабавила: хоть я и не отомстила за отца, но жизнь Моник, благодаря Отто, тоже превратилась в ад. Она постоянно боится его потерять. И знает, что случиться это может в любой момент — такова пиратская жизнь. Если, конечно, у пиратов нет с собой дельфина, кобры и лягушки в придачу. Что превращает пирата в какого-то короля, который берет, что хочет, и никогда не платит. Вот так мои мысли сделали круг, и настроение снова испортилось.
На баке Бенёвский, собрав вокруг себя слушателей, опять что-то излагал насчет справедливых налогов и честного труда. Удивительно — как такие речи могут быть популярными на моем корабле?! Но факт оставался фактом: его слушали не только португальцы и негры, оставшиеся с неугомонным полковником, но и мои матросы. Со скуки, что ли. Неужели команда снова окажется на волоске от бунта?
Джон позвал меня в каюту, где они с Устюжиным торчали над картой.
— Иван советует менять курс. А я бы ушел южнее, все же у мыса Доброй Надежды дурная слава.
— Да куда южнее! — всплеснул руками Иван. — И так уже давно берега не видно. Самое время идти на восток, а уж там и до цели недалеко.
— Нечего тянуть, — решила я, взглянув на карту. — У нас же дельфин, Джон! Пройдем мимо мыса безо всяких приключений.
А жаль! Как, черт возьми, мне было жаль! Когда-то, совсем маленькая, я водила пальцем по картам, и отец рассказывал, что слышал или сам знал о далеких местах. Мыс Доброй Надежды на многих картах был обозначен как мыс Бурь. Там погибло много кораблей. И вот теперь я добралась сюда — а рассказать будет нечего!
Я вышла на палубу и отдала распоряжения рулевому. «Ла Навидад» готовился из Атлантического океана пройти в Индийский. Насколько мне было известно, в этих водах наш киль пока следов не оставлял.
Все случилось так, как я и предсказывала: тихо и скучно. Я даже взяла ближе к берегу, чтобы хоть было, на что посмотреть. Для любого другого корабля такое поведение было бы смертельно опасным, но не для нас. Впрочем, спустя некоторое время мы увидели на горизонте тучи. Там бушевал шторм, но повинуясь дельфину, он уходил от нас южнее и восточнее. Так и получилось, что мы вытащили из непогоды две маленькие шхуны, как бы я назвала эти восточные кораблики с не совсем понятной мне системой снастей.
Только что боровшиеся с волнами и вдруг оказавшиеся в полосе хорошей погоды арабы или индусы, или кто там еще, смотрели на нас, как на чудо. Ничего удивительного: вдалеке за нашей кормой тоже собирались тучи. «Ла Навидад» будто разгонял их своими парусами, хотя на самом деле это делал крошечный предмет на моей груди.
Я помахала им шляпой: плывите, куда хотите, большой корабль из далекой страны вас не тронет. Тогда один из малышей подошел к нам ближе, и люди в чалмах принялись кричать нам что-то на непонятном языке. Негры, однако, язык знали и вступили в переговоры. Они продолжались минут десять, а потом мне это надоело и дельфин, повинуясь моему желанию, толкнул ветром наши паруса. Мы продолжили путь, и я быстро забыла бы о случайной встрече, не подойди ко мне вскоре обеспокоенный Бенёвский.
— Я говорил с неграми. Мы кое-как понимаем друг друга на смеси португальского и арабского, которым я немного владею. Эти корабли преследовали тех португальцев, которым вы повредили мачты.
— Гонятся за «Доном»? Если минуют бури, то им повезло — «Дон» еще не скоро закончит ремонт, — я вспомнила толстяка Бартоломеу и немного смутилась. Зла ему и капитану Диашу я вовсе не желала. — Что ж, если бы с ними общалась я, то сказала бы, что «Дон» затонул и погоня бесполезна.
— Бой будет нелегким, но эти суденышки показались мне более маневренными, чем даже ваш корабль. Такие суда иногда навещают поселения негров, вот они и выучили немного язык. Они приходят от самой Индии.
— Пусть приходят, — я пожала плечами. — Нам какое дело? Португальцы им чем-то насолили, вот теперь судьба их настигнет.
— Они гонятся за португальцами ради какой-то одной вещи… — протянул Бенёвский. — Если я правильно понял негров, из-за того ящика.
— Ящика?
— Шкатулка! — поправился Бенёвский. — Большая шкатулка. Она все еще с вами?
— Да, но она пуста, — я запихнула ее в угол и с тех пор не вспоминала. — Может быть, какое-нибудь дорогое дерево?
— Или что-нибудь священное, — предположил полковник. — На востоке есть множество странных культов. Если позволите, я бы ее хорошенько рассмотрел.
— Спросите тех португальцев, которых вы сманили в свою сказочную страну!
— Я спросил, но они понятия не имеют о шкатулке. Этот Фариа тайком пронес ее на борт и ото всех прятал.
— Идемте, посмотрим, все равно при такой погоде кораблю капитан не нужен!
Мы прошли ко мне в каюту и битый час вертели шкатулку так и эдак, простукивали и прощупывали. Нет, никаких секретов она в себе не таила. Дерево и правда выглядело редким, дорогим, но не настолько же ценным, чтобы гнаться за ним тысячи миль! Наконец, я отдала шкатулку Бенёвскому и оставила его рассматривать рисунок, в котором он пытался найти следы этих «восточных культов».
Вернувшись на палубу, обнаружила там ту же картину: ленивые матросы не заняты ничем, кроме приборки. Тощий Бен вместе с Руди продолжал укреплять наши пробитые ядрами борта, остальные, не считая разве что кока, откровенно бездельничали. Не поход, а прогулка. Джон и Роб трепались о Бенёвском.
— Ну хватит! — прикрикнула я. — Он мне только что в очередной раз надоел до колик в желудке. Он сумасшедший, вот и все.
— А вдруг он в самом деле построит свою справедливую Республику? — спросил Джон. — Мне тоже многое непонятно и не нравится, но вдруг — построит?
— Не построит. Роберт его пристрелит, а потом я на «Ла Навидад» вывезу все золото.
— Шутишь? — Джон покачал головой. — Бенёвский не дурак. И если он уверен, что ты ничего взять не сможешь — то не просто так.
— Если это будет так, моя команда меня растерзает, — честно призналась я. — Или просто выберет другого капитана. Я даже была бы не против, если бы не «Ла Навидад». Я не смогу им управлять ни одна, ни даже с вашей помощью.
Джон и Роб переглянулись.
— Да, Кристин, ты и правда какая-то сама не своя! — сказал Роберт. — Уже и капитаном быть не хочешь?
— Наверное, заболела! — Джон пощупал у меня лоб. — Иди полежи. Или выпей рома, что ли.
Я оттолкнула Джона и ушла. Понимала, что они мои друзья, вот только чем они могли помочь? Сунулась было к Дюпону, но тот сидел с бутылкой вина, смотрел на кильватерный след за кормой и на вопросы отвечал односложно. Я хлопнула дверью, заперлась у себя и с непонятной злостью проглотила целый стакан рома. Пришлось заесть похищенными у португальцев бананами, иначе вылился бы обратно. Голова закружилась, мне стало нехорошо, и я уснула, прижимая к щеке проклятого дельфина.
Проснулась я от бешеного стука в дверь. Я лежала на полу, из носа шла кровь. Еще не понимая, что случилось, я схватила пистолет и распахнула дверь.
— Мы тонем! — закричал Руди и схватил меня обеими ручонками, куда-то потащил. — Мы тонем, мы переворачиваемся!
— Какого дьявола?! — я отодрала его от себя, оттолкнула и повалилась сама. — Сколько же я выпила?..
— Понятия не имею, но крен тебе не кажется. Мы черпаем воду носом, — Клод поднял меня и слегка похлопал по щеке. — Эй, ты как себя чувствуешь? Сильно ударилась?
Я утерла кровь и попыталась сосредоточиться. Крен и правда присутствовал, кроме того нас молотили волны. Порывы ветра просто рвали паруса, повсюду метались обезумевшие люди.
— Они пытаются спустить шлюпки, — пояснил Клод. — Ты проспала весь день, к вечеру начался шторм. Это нас довольно-таки удивило. Командовал Джон, и к полуночи мы уже убрали все паруса, а нас все равно тащило на северо-восток. Тащило так, будто сотня дьяволов впряглась в одну упряжку!
— Почему меня не разбудили?!
— Пытались! Но ты же знаешь, эту дверь невозможно выломать, а потом стало не до того! Дельфин у тебя?
Я сунула руку за пазуху… Ну конечно, его не было. Оттолкнув Клода и откуда-то появившегося Роба, я вернулась в каюту.
— Все сюда, всем искать!
Очередная волна ударила в корму, ставень сорвался и целый поток воды залил пол. Я похолодела от ужаса. Проклятый дельфин мог уплыть от меня в тот момент, когда нужен как никогда! Отчего начался шторм, как все это случилось, мне не хотелось даже думать. Я проверила кровать, а потом упала на четвереньки и принялась шарить в воде.
— Всем искать, всем!
Порыв ветра задул лампу. В темноте я тут же больно столкнулась с кем-то лбами и по голосу узнала Джона.
— Я выронила его! Но он где-то здесь, проверяйте пальцами щели!
Это продолжалось несколько длинных минут и мне стало уже казаться, что пора бежать к шлюпкам. Однако спустить их в такую погоду — не самое простое дело. Странный шторм гнал и гнал нас вперед, и это несмотря на огромную дыру в борту ниже ватерлинии. На что мы налетели, никто не разглядел.
— Да будь они прокляты, эти волшебные предметы! — завизжала я и поднялась на ноги. И тут же почувствовала неприятный укол в подошву. — Света, дайте немедленно света!
Руди примчался с лампой от рулевого, оставив того в темноте. Но это было уже не важно. Я как могла аккуратнее стащила сапог, нашарила внутри металлическую фигурку, и удары волн сразу стали тише.
— Нашелся! — я баюкала дельфина, словно ребенка. — Нашелся, мой хороший! Ну вот, теперь все будет хорошо!
Однако совсем хорошо не стало — дыра в нашем корпусе никуда не делась. Мы продолжали набирать воду. Зато теперь всю команду можно было направить в трюм — черпать воду и заделывать дыру. Быстро светлело, тучи расходились, ветер совершенно утих в пять минут.
— Я требую объяснений! — Бенёвский вошел в каюту, когда мы с Джоном и Робом в ряд сидели на моей кровати и тяжело дышали. — Вы уснули и выронили дельфина?
— Вроде того, полковник. С каждым может случиться. В любом случае, больше я такого не допущу.
— И не закрывай дверь, если собираешься напиться! — сурово посоветовал мне Джон. — Вообще, зачем тебе это понадобилось?
— Ты же сам сказал: полечись! Только вот почему я после этого лекарства так паршиво себя чувствую… Зовите Моррисона, пусть доложит о повреждениях и потерях!
— Странно: шторм гнал нас сперва на восток, а потом на северо-восток. Гнал со всей силы. Гнал туда, куда нам и нужно, — задумчиво сказал Бенёвский. — В самом ли деле вы давно выпустили из рук дельфина или во сне он показал нам какую-то иную часть своей природы? Теперь этого не узнать. Лучше бы вы отдали дельфина мне, капитан.
Да уж, нелегко быть капитаном! Мысленно я поклялась себе в таких случаях отдавать дельфина Джону или Клоду, но уж конечно, не Бенёвскому. Надо же было устроить такую глупость: уснуть с дельфином в руке! Однако выпал он из моей ладони, только когда я сама вывалилась из кровати и расквасила нос о доски. Или даже, скорее, когда я вскочила. Но почему тогда шторм гнал нас к Мадагаскару? Я попыталась припомнить, не снился ли мне какой-нибудь сон, но ничего не вышло. Хотя если что и снилось, то это, скорее всего, был кошмар. Возможно, я от кого-то пыталась убежать, как это бывает, и дельфин почувствовал мои желания.