Похоже, прием сработал. Дракон спикировал на великана с сумасшедшей скоростью. Ветер жестоко хлестал Лиама по лицу и едва не снес с драконьей шеи, но принц держался крепко. Риз увидел, что на него несется дракон, и закрыл лицо руками.
* * *Все это время Цаубера сидела в смотровом зале на вершине самой высокой башни в крепости, куда часто уходила подумать, и строила там коварные планы. Ее главный план – Великий План Завоевания Дурной Славы – осуществлялся как по маслу. Цаубере удалось раздобыть Золушку – лучшей приманки для героев и придумать нельзя. Ей удалось рассадить каждого барда в свою отдельную башню – а значит, не будет никаких массовых попыток освободить их до великого финала. И к тому же колдунья не забыла обеспечить себе дополнительные меры безопасности на этот великий день.
* * *За три недели до этого…
Диб Раубер в окружении бдительных подручных-разбойников сидел на краденом троне и со сталью во взоре смотрел сверху вниз на тощую старуху с запавшими глазами, которая непрошеной ворвалась в его штаб-квартиру.
– Итак, верно ли я понял? – проговорил Раубер. – Ты хочешь, чтобы я, Разбойничий Король, овеянный дурной славой, со всем своим войском поработал охраной на каком-то представлении, которое ты устраиваешь?
– Не на представлении, а на бойне, – обиделась Цаубера. – Я собираюсь истребить огромное количество народу.
– Как ты собираешься это сделать, старуха? – спросил Раубер. – Напугать их до смерти взглядом строгой бабушки?
– Нет, – отвечала Цаубера. – Скорее, будет что-то в этом роде. – Она щелкнула пальцами, и через зал протянулась дуга колдовской голубой молнии и ударила прямо в грудь Невиллу. Долговязый разбойник тоненько взвизгнул и в корчах повалился на пол.
– Ловко, – похвалил Раубер. И погладил воображаемую бороду. – Однако, если ты такое умеешь, зачем тебе мы?
– Как я уже упоминала, ожидается довольно многочисленная публика, – сказала Цаубера. – Было бы весьма кстати, если бы и ты, и твои люди помогли, если можно так выразиться, удержать их на местах. Мне бы не хотелось, чтобы кто-нибудь ушел, не дождавшись финальной сцены.
– Что ж, похоже, мы знатно повеселимся, – протянул Раубер, запустил руку в миску со сладостями, стоявшую у трона, и сунул в рот мармеладину. – А что мне за это будет?
– Хочешь королевство? – предложила Цаубера. Разбойничий Король насторожил уши. С нижней губы потянулась ниточка слюны. – Как только мой план осуществится, пять крупнейших королевств в наших краях лишатся всяких средств к обороне. Какое понравится, то и забирай.
Раубера так и подмывало запрыгать на месте, но голос его звучал холодно и по-деловому:
– Пожалуй, это будет соглашение на взаимовыгодной основе, – сказал он. – Можешь на нас рассчитывать, старуха.
* * *Цаубере оставалось выяснить только одно – как лучше всего заявить миру о свершившемся бардопохищении. Нужно было непременно избрать такой метод, чтобы завладеть вниманием публики. Что-то зрелищное.
Цаубера села за стол посреди большого круглого смотрового зала. Черные каменные колонны по стенам и кроваво-красный потолок настраивали колдунью на особенно злобный лад. Она отодвинула в сторону подсвечник из человеческого черепа и клетку с тарантулами, чтобы не мешали, и развернула пожелтелый пергамент. Окунула перо стервятника в чернильницу и начала мозговой штурм.
Рис. 35. РАБОЧЕЕ МЕСТО Цауберы
– Привязать записки к бешеным нетопырям?
– Выпустить диких кабанов, выбрив им объявление на шкуре? Слишком хлопотно
– Овладеть телепатией?
– Высечь на склоне горы? Сойдет.
– Научить птиц щебетать «Смерть Золушке»?
Снаружи донесся какой-то шум, и Цаубера кинулась к окну. Ее крепость штурмовала горстка вооруженных людей.
– Надо же, не поленились тащиться в такую даль, – проговорила Цаубера. – Впрочем, выследить того, кто оставляет десятифутовые следы, каждый дурак может. – Она поспешила вниз со всех своих тощих ног.
Едва выскочив за двери своей крепости, Цаубера обнаружила, что на Риза пикирует дракон.
– Замри! – прохрипела она.
Дракон резко затормозил прямо в воздухе. А Лиам не успел. Инерция была такая сильная, что он выпустил рога чудища. Сорвался с драконьей шеи, перелетел через голову и угодил прямо в объемистое брюхо великана. Риз громко охнул и согнулся пополам, а Лиам отскочил, словно мячик, и шлепнулся на землю, оглушенный и помятый.
– Приди в себя, ты, исполинская тряпка, – просипела Цаубера великану. – Знаешь, Риз, я тебя уволю. По-моему, ты не исполняешь своих обязанностей. Я снабдила тебя драконом, а ты все равно не в состоянии справиться даже с кучкой нелепых человечков!
– Девушку-то они не освободили, – буркнул Риз, уповая на то, что Цаубера еще не обнаружила, что в плену у нее всего лишь разнаряженное бревно.
– И то верно, – Цаубера поджала губы. – Однако эти жалкие недотепы одолели тебя, Риз. А ведь ты крупнее их всех, вместе взятых.
– В другой раз я не оплошаю, госпожа, – понурился Риз.
– А ты? – напустилась Цаубера на дракона. – Дать себя оседлать – позор для дракона!
Зверюга вылизывала себе лапу и притворялась, будто не слышит ее.
– Впрочем, ладно, – ощерилась Цаубера и поглядела на четверку принцев. – Я думала, вас будет меньше. Вы кто такие? Кому это взбрело в голову, что можно одолеть всемогущую Цауберу?
Лиам с трудом поднялся на ноги:
– Мы – твоя смерть.
– Ответ неверный, – заявила Цаубера. Воздела руки, и ее красно-серые лохмотья затрепетали на внезапно поднявшемся ветру. Из ее ладоней вырвалась голубая молния и ударила Лиама. Тот рухнул наземь. – Кто знает правильный ответ, к доске!
Фредерик потряс Дункана, и тот наконец пришел в себя.
– Ой! Ожившая грязюка! – заверещал Дункан, открыв глаза. – Постой. Фредерик, это же ты. Прости. Ты очень грязный.
– Дункан, слушайте меня внимательно, – серьезно сказал Фредерик. – Здесь колдунья. И еще дракон.
– И великан?
– Да. А колдунья только что ударила Лиама какой-то волшебной молнией.
Дункан сел и огляделся.
– Ничего хорошего я в этом не вижу, – без выражения проговорил он.
– Надо что-то предпринять, Дункан. Призовите свою счастливую звезду.
– Я не могу ее призвать, – извиняющимся тоном сказал Дункан. – Она приходит сама. К сожалению.
– Я жду-у, – пропела Цаубера. – Кто вы такие?
– Мы – твоя смерть.
На сей раз это был Густав, которому тоже удалось подняться на ноги.
– Ты обезьянничаешь и повторяешь чужие ответы! – съязвила Цаубера. – Очень театрально. Но все равно такой ответ не принимается. Мальчики, я хочу услышать ваши имена!
Густав двинулся на Цауберу. Не прошел он и нескольких шагов, как его пригвоздила к месту мощная голубая молния. Глядя, как Густав корчится на земле у ее ног, Цаубера захихикала.
– Да, я знаю, моя внешность производит грозное впечатление, однако нечего так таращиться! – продолжала Цаубера. – Хорошо бы, чтобы один из вас заговорил, да поскорее. А не то я буду поджаривать вашего плешивого приятеля, пока кто-нибудь мне не скажет, кто вы такие.
И она принялась бомбардировать Густава разрядами магической энергии.
Дункан вскочил на ноги.
– Принц! – выпалил он. – Из Сильвонии. То есть Гармарии. Нет, в смысле – он. То есть мы все принцы. В балладах поется про Прекрасного Принца, но это же не имя. То есть у нас есть другие имена, настоящие. Тебе их сказать? Твое имя мы знаем. Начинается на «Ц». А ты знаешь, что я волшебный?
Дункан болтал не затыкаясь, но Цаубера перестала его слышать на словах «Прекрасный Принц». Один из этих остолопов – Прекрасный Принц, герой баллад? Это же просто чудо какое-то. Прекрасный Принц – какое замечательное дополнение к ее финалу! Только который из них?..
Между тем Лиам не упустил удобного случая. Пока Дункан разливался соловьем, Лиам по-пластунски подполз к мечу, который выронил Густав. Он схватил меч и крутил его, пока не поймал сверкающим клинком солнечный луч, и пустил зайчика прямо в глаз дракону.
Как Лиам и рассчитывал, ослепленное чудище так и встрепенулось. Дракон зарычал, забил хвостом и врезался в ничего не подозревающего Риза.
Краем глаза Цаубера увидела, как огромная туша Риза валится прямо на нее.
– Вот олух! – взвизгнула она и поскорее окружила себя защитным волшебным пузырем. Лиам воспользовался тем, что она отвлеклась, схватил Густава за руку и, кряхтя от натуги, поволок к лесу.
– Что происходит? Мы убегаем или отступаем перед очередной атакой? – спросил Густав. – Я ничего не вижу!
– Густав, ты что, опять ослеп? – испугался Лиам.
– Не как тогда, – ответил Густав. – Просто… гррр! Сплошные цветные пятна.
– Иди, куда я веду, – сказал Лиам. – В лес. Колдунья… несколько занята.
Тем временем трое отрицательных героев у подножия башни окончательно растерялись и запутались. Колдунья в защитном пузыре кричала на великана, чтобы тот с нее слез, что было ему непросто – из-за дракона, который, рыча, прыгнул ему прямо на грудь.
Пока Лиам тащил Густава в укрытие, Дункан с Фредериком семенили рядом.
– Что теперь будет? – пыхтел Фредерик. – Как же Элла?
– Фредерик, беги, – ответил Лиам. – Эллы здесь больше нет.
– Она погибла? – ахнул Фредерик.
– Разумеется, нет! – пояснил свою мысль Лиам. – Ее ЗДЕСЬ нет. То есть в крепости. Сбежала.
У Фредерика голова шла кругом. Элла на свободе, принцы остались в живых (непонятно как), значит приключения позади. Пожалуй, можно было бы вздохнуть с облегчением. Но Фредерику стало ужасно грустно. Вся эта печальная история доказала одну-единственную истину – он никакой не герой.
19 Прекрасному Принцу хорошо бы помыться
– Ваше юное высочество, идемте, отсюда до Штурмхагенского королевского замка меньше дня пути, – сказал Грошпер; они с Лилой стояли у подножия башни, в которой теперь томилась троица крайне огорченных гоблинов. – Достославный король Олаф и королева Бертильда, несомненно, отправят на помощь моим собратьям-бардам грозный спасательный отряд.
– Не знаю, – засомневалась Лила. – Я хочу сказать, что я, конечно, принцесса, но не очень-то умею находить общий язык с другими особами королевской крови. Наверное, лучше вернуться домой и поговорить с мамой и папой.
– Что вы! – утешил ее Грошпер. – Все переговоры я возьму на себя. Не тревожьтесь!
– Ну разве что… – протянула Лила.
– Значит, все улажено, – сказал Грошпер и поправил перо на широкополой шляпе. – А когда мы исполним свой гражданский долг и поставим власти в известность о планах колдуньи, надо будет проследить, чтобы штурмхагенские придворные оказали вам подобающее гостеприимство. Мы раздобудем вам новое платье с отутюженными рукавами. И новую обувь. Есть ли у вас в гардеробе хрустальные башмачки, которые нынче в такой моде у аристократок? Я слышал, это прелесть что такое. Не сомневаюсь, можно будет даже освежить вам завивку, надо только знать, к кому обратиться. Не беспокойтесь, ваше высочество, с моим участием вы совсем скоро снова будете выглядеть, как подобает принцессе. А теперь идемте. Ваше высочество! Ваше высочество! Куда вы подевались? Эй, ваше высочество!..
* * *В том же самом лесу, но совсем на другом его конце четверо принцев пробирались через подлесок, пока не оказались на проселке в нескольких милях от крепости Цауберы. Они остановились передохнуть, хватаясь друг за дружку.
– Густав, дай-ка я тебя осмотрю, – сказал Лиам.
– Топай лучше, – пробурчал Густав. – У тебя глаза нормальные.
– Я думаю, зрение к тебе вернется. – Лиам не стал слушать возражений и все равно осмотрел Густава. – Было столько огня и искр, а от них много яркого света. Со мной был похожий случай, когда я сражался с зеноцийским мелькательным духом. Скоро будешь видеть как раньше.
– А вид у меня какой?
– Ты лысый, – сообщил Дункан. – Но нет худа без добра: Фредерик выглядит еще хуже.
– Тьфу, пропасть, – ругнулся Густав, ощупав опаленную безволосую голову. – Из-за вас, жалкие ничтожества, я лишился символа мужественности!
– Знаешь что? – обиделся Дункан. – Я тебе помогал изо всех сил!..
– И опоздал! – выпалил Густав. – Ты опоздал со своими комическими куплетами, которые называешь «помощью»! Много от тебя пользы!..
– Молчал бы лучше, Густав! – сурово оборвал его Лиам. – Это из-за тебя все пошло наперекосяк, а все потому, что ты не стал следовать моему плану!
– Ты сказал – отвлекать великана, я и отвлек! – возмутился Густав.
– Надо было дослушать! – рявкнул в ответ Лиам.
– Что там еще было у тебя в плане? Поджарить мне башку?
– Откуда я знал, что ты сунешься прямо под нос к дракону? – ушел в оборону Лиам. – Я сделал все, что мог! Между прочим, на мое место никто особенно не претендовал! – Он свирепо глянул на Дункана с Фредериком.
– Ты про нас? – уточнил Дункан. Он и правда не знал.
– Не понимаю, почему вы на меня так смотрите, – сказал Фредерик. – Вы с самого начала знали, что я не герой. Меня здесь вообще не должно было быть!
– Это точно! – зарычал Лиам. – Моя основная стратегическая ошибка – то, что я взялся за дело не один. С чего я решил, будто мне удастся совершить подвиг в компании труса, клоуна и громилы, который прославился только тем, что его побила та самая колдунья, которую он должен был победить?
Услышав это, Густав бросился на Лиама, скрутил и повалил на землю. Принцы, сцепившись, катались в грязи.
– Похоже, ты отлично видишь, – прохрипел Лиам.
– Еще не очень четко! – заорал Густав. И ударил Лиама о дерево.
– Рад, что ты поправляешься, – просипел Лиам, врезал Густаву ногой в грудь и опрокинул навзничь.
– Повезло тебе, что я еще не все вижу, – прорычал Густав. – А то бы я от тебя уже давно мокрое место оставил! – Он протянул руку, чтобы схватил Лиама за плащ, но тот наполовину сгорел. Пальцы Густава сомкнулись на пустом месте.
– Оп-па! А что случилось с твоим обожаемым плащом, господин Модник? – загоготал Густав.
– Его сжег дракон. В точности как твою шевелюру.
– Хе-хе! Ты лишился плаща. Мне этого вполне достаточно.
Густав с хихиканьем отошел и сел на пенек. Лиам прислонился к ближайшей сосне, отдуваясь и не по-хорошему косясь на Густава. Последовала долгая неловкая пауза.
– Знаете, а по-моему, день выдался что надо, – сказал наконец Дункан, оглядев спутников придурковатым взглядом. – Я впервые в жизни видел, во-первых, великана, во-вторых, дракона, а в-третьих, злую колдунью – и все за один раз!
– А как же та колдунья, которая отравила Белоснежку? – спросил Фредерик.
Дункан помотал головой:
– Мы не знакомы.
Лиам сделал глубокий вдох.
– Так, а теперь пошли по этой дороге, может быть, до города не очень далеко, – сказал он. – Сделаем привал, поедим, раны перевяжем.
– И переоденемся, – добавил Фредерик. – Как было бы славно переодеться…
– В какую сторону мы бежали от колдуньи?
– По-моему, на восток.
– Значит, милях в пяти по этой дороге к северу должен быть город. Фларгстагг называется. Вообще-то, я туда и собирался.
– Почему? – спросил Фредерик.
– Потому что братья всегда запрещали мне соваться во Фларгстагг, – объяснил Лиам.
– Фларгстагг! – воскликнул Дункан. – Какое интересное название! Пойдем!
И он побежал на юг.
Густав наклонился к Фредерику:
– Что-то я пока плоховато вижу. Мне показалось или он все-таки бежит вприпрыжку?
* * *Лила решительно шагала по грязной дороге обратно в Эринтию. Она ни на шаг не сходила с дороги и внимательно следила, не зашевелятся ли ветки в лесу. В том, что она сообразит, как поступить, нарвавшись на дикого зверя, Лила не сомневалась, ведь она прочла «Фауну Штурмхагена» от корки до корки пять раз, но все же вздрагивала, стоило ей заметить на обочине крысу или заслышать резкое карканье пролетающей мимо вороны. Иногда Лиле попадались развилки, и хотя каждый раз она более или менее знала, в какую сторону идти, ей было трудно избавиться от подозрения, что она заблудилась. Она даже засомневалась, так ли уж разумно было бросать Грошпера.
В лесу раздался протяжный вой.
«Волк, – подумала Лила. – Что в книге говорилось о волках? Ага, вспомнила. Надо искупаться в томатном соке, чтобы отбить собственный запах и сбить волков со следа. Вот зараза. Тоже мне полезный совет».
Потом она вспомнила другую рекомендацию из «Фауны Штурмхагена»: «Если больше ничего не помогает, спасайтесь бегством».
Так Лила и сделала. Она бросилась бежать со всех ног, однако внимательно смотрела на дорогу, чтобы не споткнуться о случайный камень или корень. Так что Руффиана Синего она заметила, только когда врезалась в бок его коня.
– Да тьфу, – проговорила Лила, когда наемник втащил ее в седло и наскоро обмотал веревкой.
– Наконец-то, – вздохнул Руффиан. – Ты себе не представляешь, сколько времени я на тебя потратил. Удивительная черствость.
Глаза его затуманились.
– Ты что, сейчас заплачешь? – поразилась Лила.
– Так трудно, когда ты лучше всех, – всхлипнул Руффиан. – От тебя многого ожидают. Колоссальная ответственность. Просто я рад, что наконец-то поймал тебя и могу снова взяться за работу.