Хороший выбор.
В семь часов она постучала.
— Меня вымуштровала Паркер, — сообщила Мак, когда он открыл дверь. — Поэтому я чрезмерно пунктуальна. Надеюсь, ты не возражаешь.
— Конечно, нет. Позволь я помогу тебе снять пальто. О, и…
— Десерт. — Она вручила ему фирменную глянцевую коробку «Брачных обетов». — Итальянские пирожные с кремом. Мои любимые. Красивый дом, Картер. Очень тебе подходит, — добавила она, проходя в гостиную, целая стена которой была занята книгами. — Ой, кошка.
— Я забыл спросить, нет ли у тебя аллергии.
— Нет. Привет, приятель. — Мак стала наклоняться и вдруг замерла, вывернув шею. — У тебя кошках тремя лапами?
— Кот. Триад. Его сбила машина.
— О, бедняжка! — Мак плюхнулась на пол и принялась гладить и почесывать обалдевшего от нежданного счастья кота. — Какой ужас для вас обоих. Слава богу, ты был дома.
— Не совсем так. Я ехал домой из школы. Машина передо мной, которая его сбила, просто поехала дальше. Не понимаю, как это возможно. Я остановился, подумал, что он мертв, но у него был просто шок. Лапу хирург не смог спасти, а в остальном с парнем полный порядок.
Продолжая гладить кота, Мак пристально смотрела на Картера.
— Не сомневаюсь.
— Выпьешь вина?
— С удовольствием. — Мак последний раз почесала Триада за ухом и поднялась. — И мне интересно, что так вкусно пахнет.
— Я думал, что ты, — сказал он, вешая ее пальто в шкаф в прихожей.
— Кроме меня.
— Идем. — Он взял ее за руку и повел в кухню. — Ты очень красива. Я должен был сказать это сразу.
— Только если действуешь по инструкции.
Картер невольно скривился, но, к счастью, Мак на него не смотрела.
— Очень хорошо пахнет. Что ты готовишь, Картер? — Она прошла к плите и принюхалась к кастрюльке.
— Сейчас вспомню. Овощное ассорти. Курица с розмарином в белом вине и спаржа.
У Мак отвисла челюсть.
— Издеваешься?
— Ты не любишь спаржу? Я могу…
— Нет, я не это имела в виду. Ты все это приготовил сам? — Мак приподняла крышку кастрюльки.
— Вообще-то не рекомендуется снимать крышку до… Ну, ладно. — Картер пожал плечами. Мак, насладившись аппетитным ароматом, вернула крышку на законное место.
— Ой, ой, ой.
— В чем дело? Ты не любишь курятину?
— Ты так старался, Картер. Я думала, ты бросишь пару стейков на сковородку или вывернешь банку рагу в кастрюльку и скажешь, что сам приготовил. Но это настоящая стряпня. Ты потратил столько времени и сил. Я ошеломлена. И как красиво ты сервировал стол!
Мак прошла в столовую, изучила сервировку, вернулась.
— Ты удивительный человек, Картер.
— И почему я не подумал о рагу? — Он взял бутылку вина, открытую заранее. — Я купил белое из-за курицы, но не знал, какое ты любишь. Предполагается, что это хорошее.
— Предполагается?
— Я плохо разбираюсь в винах. Провел небольшое исследование.
Глядя ему в глаза, Мак взяла бокал, попробовала.
— Отличный результат.
— Макензи. — Картер наклонился, легко поцеловал ее. — Вот. Теперь я чувствую себя лучше.
— Чем?
— Чем, наверное, любой мужчина в радиусе двадцати миль, потому что они не могут поцеловать тебя на кухне.
— Картер, ты меня поражаешь.
— Это часть моего плана. Посиди. Я должен кое-что доделать.
— Я помогу.
— Нет, у меня система… я надеюсь. Я набросал план во вторник вечером, так что, думаю, смогу его выполнить.
— План?
Уменьшая огонь под кастрюлькой, Картер с горечью спрашивал себя, когда научится держать язык за зубами.
— А, ну, я же не знал, как все пойдет и когда что делать. Поэтому я набросал план приготовления еды.
— А репетицию провел?
— Более-менее. Жена Боба отправилась в книжный клуб, и Боб заехал ко мне. Я приготовил ужин. Мы поели. Ну, чтобы сегодня не ошибиться. Как твое домашнее задание?
— Мое домашнее задание?
— Для презентации в понедельник.
— К счастью, у меня все готово, потому что с завтрашнего дня мы заняты под завязку. Сегодня утром провели совещание, а днем — две репетиции. Причем вторая изобиловала ловушками. Лучшая подруга невесты и шафер жениха, у которых был роман, бесславно закончившийся, когда его измена с деловой партнершей выплыла на свет божий, не разговаривают.
— И как вы с этим справились?
— Как с ящиком динамита. Свадебный бизнес не для неженок.
— Я вижу.
— А в понедельник мы устраиваем ослепительное шоу для миссис Мебель Симана.
— «Мебель Симана» — потенциальный клиент?
— «Технически» клиентом является дочь «Мебели Симана», но платит за все мамочка.
— Мы будем есть за столом и сидеть на стульях, которые я у них купил. Пусть это принесет вам удачу.
Они сидели на счастливых стульях за счастливым столом при свете свечей, пили вино, слушали музыку. И Мак с каждой секундой все отчетливее понимала, что за ней основательно и бессовестно ухаживают.
И ей это нравилось.
— Знаешь, Картер, мне так хорошо, что я уже не испытываю вины за то, что ты ешь одно и то же блюдо второй раз за эту неделю.
— Можешь считать это высококачественными объедками. Объедки в этом доме — главная часть повседневного меню. — Картер покосился на кота, который неподвижно сидел рядом с его стулом, глядя снизу вверх немигающими желтыми глазами.
— Кажется, твой приятель ждет свою порцию объедков.
— Он не привык к тому, что я ем за столом, поскольку обычно все заканчивается у рабочего стола на кухне. Думаю, он озадачен. Хочешь, я его прогоню?
— Нет. Я люблю кошек. Я даже несколько раз выходила за них замуж.
— Я не знал. Но, похоже, у вас не сложилось.
— Зависит от точки зрения. Я сохранила очень нежные воспоминания о тех браках, пусть и мимолетных. В детстве мы вчетвером часто играли в День Свадьбы. — Мак рассмеялась. — Словно предчувствовали, чем все закончится. У нас были наряды и реквизит, и мы по очереди играли разные роли. Выходили замуж друг за дружку, за домашних животных, за Дела, когда Паркер удавалось его шантажировать.
— Фотография в твоей студии. С бабочкой.
— Камеру подарил мне отец, слишком взрослый подарок для восьмилетней девочки и отличный — очередной — предлог для ворчания моей бабушки. Было жарко, я не хотела играть, хотела купаться. Паркер умаслила меня, назначив официальным свадебным фотографом вместо ЛПН.
— Прости?
— ЛПН. Лучшая подруга невесты. Я не хотела надевать платье, и Паркер объявила меня официальным свадебным фотографом.
— Интуиция.
— Наверно. Добавь счастливое появление той бабочки, и отдельные детали соединились в личное прозрение. Я вдруг поняла, что не только могу сохранить воспоминание, мгновение, образ, но и хочу это сделать.
Мак прожевала еще кусочек курицы.
— Держу пари, ты играл с Шерри в школу.
— Да. Иногда. Ее можно было подкупить стакерами.
— А кого нельзя? Не пойму, мы везучие или скучные от того, что еще в раннем детстве знали, кем хотим стать.
— Если честно, я мечтал делиться своей мудростью в аудиториях Йеля и одновременно создавать великий американский роман.
— Правда? Так почему же ты отказался от своей мечты? Или не отказался?
— Понял, что мне нравится играть в школу.
Да, подумала Мак, нравится. Она видела это своими глазами.
— Ты создал свой роман?
— О, я в процессе, как любой уважающий себя профессор английской литературы. И думаю, что этот процесс растянется до бесконечности.
— Ну, и что ты о нем скажешь?
— Уже около двухсот страниц.
— Нет. — Мак ткнула его в плечо. — О чем он?
— О большой любви, утрате, самопожертвовании, предательстве и мужестве. Как обычно. Я подумывал вставить трехлапого кота и, может, пальму в горшке.
— А кто главный герой?
— Вряд ли ты хочешь это услышать.
— Я не спросила бы, если бы не хотела. Кто он, чем занимается?
— Главный герой — ты сильно удивишься — учитель. — Картер улыбнулся, подлил ей вина. Если она опьянеет, он сам отвезет ее домой. — Его предали, женщина, естественно.
— Естественно.
— Его жизнь разбита, как и его карьера, и его душа. Все в руинах. И он должен начать все сначала, найти в себе смелость склеить обломки. Научиться снова доверять, снова любить. Да, без пальмы в горшке не обойтись.
— Почему она его предала?
— Потому что он любил ее, но не понимал. Она погубила его, чтобы он понял… я так думаю.
— Тогда трехлапый кот мог бы стать метафорой его раненой души и его решимости жить дальше со шрамами.
— Отлично, Эллиот.
— А теперь важный вопрос. — Мак наклонилась к нему. — Там есть секс, насилие и грязные выражения?
— Есть.
— Продано. Ты обязательно должен его закончить. Для тебя это публикация-или-смерть?
— Ну, не обязательно роман. Для выживания у меня есть статьи, монографии, рассказы.
— Ну, не обязательно роман. Для выживания у меня есть статьи, монографии, рассказы.
— Рассказы? Ты не шутишь?
— Малотиражная пресса. В рамках университета, академии. А ты должна опубликовать свои фотографии. Художественный альбом.
— Я иногда подумываю, но, пожалуй, дело обстоит так же, как и с твоим романом. Если это не основное занятие, то руки не доходят. Паркер хочет, чтобы мы составили общие альбомы. Свадебные цветы, свадебные торты, свадебные фотографии. Наши лучшие работы.
— Отличная идея.
— У Паркер других практически не бывает. Просто нужно выкроить время, чтобы все собрать и найти издателя. А пока у нас три мероприятия за три дня, причем субботнее — очень опасное. Ты должен прийти.
— На… на свадьбу? Я не могу. Меня не приглашали.
— Обслуживающий персонал. Точно! Видит бог, нам не помешает еще один мужчина с мозгами. На некоторые торжества я привлекаю ассистента. В большинстве случаев я справляюсь сама, да и не люблю, когда кто-то путается под ногами, но на эту субботу как раз подумывала о помощи. Уж очень непростая ситуация складывается. А те, кого я обычно приглашаю, заняты. Ты нанят.
— Я ничего не понимаю в фотографии.
— Понимаю я. Ты будешь таскать и подавать аппаратуру, замещать действующих лиц при постановке кадров. У тебя есть темный костюм? Не твидовый?
— Я… да, но…
Мак соблазнительно улыбнулась.
— Свадебный торт.
— Ну, в таком случае я согласен.
— Джек сопровождает ЛПН, чтобы утереть нос МИБ.
— ЛПН я уже знаю, а МИБ?
— Мерзкий Изменщик Братец. Дел тоже нам помогает, потому что Джек не хочет страдать один. Ты знаешь их. Ты знаешь нас. — Мак откусила кусок картофелины. — И ты получишь торт.
Ничто из вышеперечисленного не смогло бы его убедить, но убедила мысль о том, что вместо того, чтобы думать о Мак, он будет с ней.
— Хорошо, если ты уверена.
— В три часа в субботу. Не пожалеешь.
— И на этот раз я увижу тебя в твоей естественной среде.
— Да, конечно. И раз уж мы вспомнили о торте, у меня не осталось места для десерта. Я отработаю этот изумительный ужин, вымыв посуду.
— Нет, я не хочу тебя эксплуатировать.
— Ты приготовил ужин, дважды. Я уберу со стола, а ты пока пей бренди и кури сигару.
— У меня нет ни бренди, ни сигары.
Вставая, Мак похлопала его по плечу.
— Профессор английской литературы должен с ходу распознавать метафоры. Выпей еще вина, ты ведь не за рулем.
Мак налила ему вина, стала собирать тарелки.
— Вообще-то я люблю мыть посуду. Это единственная работа по дому, которую я люблю.
Она налила в раковину горячей воды, нашла в нижнем шкафчике жидкость для мытья посуды и побрызгала кастрюли. Картер с удовольствием наблюдал, как она возится в его кухне. И надеялся, что сейчас она не скажет ничего важного, потому что в данный момент он соображал плохо.
Туман в его голове не имел никакого отношения к выпитому вину, просто он уже много раз представлял, как она прибирает его кухню на следующей неделе, в следующем месяце. В следующем году. Представлял, как завтракает, обедает и ужинает с ней за своим кухонным столом.
Он понимал, что слишком спешит, слишком далеко заглядывает в будущее, но ничего не мог с собой поделать. Неожиданно возродившаяся безрассудная влюбленность с бешеной скоростью превращалась в любовь.
— Где у тебя кухонные полотенца?
— Что? Что ты сказала?
— Кухонные полотенца, — повторила она и наугад открыла один из ящиков.
— Нет, не там. С другой стороны. Я достану.
Картер встал, открыл нужный ящик и вытащил полотенце.
— Я вытру тарелки… — Он повернулся, и его сердце ухнуло в пятки.
Мак стояла перед открытым ящиком, склонив голову, и читала инструкцию Боба.
— У тебя есть инструкция.
— Нет. Да. Это не моя. То есть, да, моя, но не я ее составлял. Записывал. Господи.
С задумчивым выражением лица Мак продолжала читать.
— Очень подробная.
— Боб. Ты его знаешь. Он чокнутый… кажется, я не упомянул об этом при знакомстве.
— И с подпунктами.
— Я знаю, знаю. Прости. Он рвался сыграть Сирано. То есть…
Мак оторвала взгляд от инструкции и посмотрела ему в глаза:
— Картер, я поняла ссылку на Сирано.
— Ну, да, конечно. Боб женился пару лет назад. У него скоро будет ребенок.
— Мои поздравления Бобу.
— Он почему-то вбил себе в голову, что должен мне помогать… э… в этой области. Он принес эту бумажку во вторник. Я, кажется, говорил тебе, что он приходил ужинать во вторник, да?
— На репетицию.
— Да, именно, на репетицию. Надо было выбросить эту дурацкую инструкцию после его ухода. Но я сунул листок в ящик. Просто…
— На всякий случай? Как шпаргалку.
— Да. Да, и мне нет оправдания. Я не виню тебя за то, что ты огорчилась.
— Я выгляжу огорченной?
— А… Нет, теперь, когда ты спросила… Нет, ты не выглядишь огорченной. Хорошо. Мне уже легче. Я бы сказал, что тебе… весело. Да?
— В некотором смысле. Согласно Инструкции Боба, мы не выбиваемся из графика.
— Я вовсе не действовал по инструкции. Честное слово. — Картер поднял руку ладонью вперед, как в суде, обещая говорить правду и только правду. — У меня есть свой план. Мысленный. И, как я вдруг понял, такой же глупый.
— Как мы выполняем твой план? — с улыбкой спросила Мак.
Картер не понял подтекст, а ведь подтекст вполне мог быть.
— Хорошо. Отлично. Давай попробуем пирожные.
Картер потянулся к распечатке, но Мак погрозила ему пальцем.
— Подожди. Здесь написано, что мы моем посуду… если, как отмечено в скобках, тебе не покажется, что я не люблю мыть посуду. Боб считает — а мы знаем Боба, как профи, — что совместное мытье посуды, если необходимо, можно использовать в качестве прелюдии.
От унижения Картер закрыл глаза.
— Просто убей меня. Пожалуйста.
— Извини, убийство в инструкции не предусмотрено. Здесь написано, что, не забыв поставить создающую необходимое настроение музыку — Барри Уайта, по экспертному мнению Боба, — ты должен со мной танцевать. Кухня и гостиная одинаково приемлемы. Медленный танец плавно переходит в соблазнение. И на этом этапе, как советует наш эксперт Боб, ты должен спросить, нет ли у меня желания подняться наверх.
— Хочешь, я его убью? Я уже подумывал об этом.
— Я не слышу Барри Уайта.
— Вряд ли у меня есть… Даже если бы был, я не стал бы… Я уже говорил, что Боб чокнутый?
— Картер, знаешь, чему я удивляюсь? — Не сводя с него глаз, Мак положила листок на стол. — Я удивляюсь, почему ты не танцуешь со мной. — Мак шагнула к нему, подняла руки, обняла его за шею.
— Ох.
— Мы же не хотим разочаровать Боба.
— Он замечательный друг. — Картер прижался щекой к ее макушке, и все встало на свои места. — Я не очень хорошо танцую. У меня слишком большие ноги. Если я наступлю тебе на ногу, просто…
Мак подняла голову.
— Картер, заткнись и поцелуй меня.
— Это я могу.
Покачиваясь, он поцеловал ее легко и нежно. Ее пальцы скользнули в его волосы, она вздохнула, и он забыл обо всем.
Мак чуть отвернулась, скользнула губами по его щеке.
— Картер?
— М-м?
— Если ты сосредоточишься, то почувствуешь, что у меня есть желание подняться наверх. — Когда их губы снова встретились, ее глаза широко распахнулись. Она отступила на шаг, протянула руку. — Если ты меня хочешь.
Картер поднес ее руку к своим губам.
— Мне кажется, что я хочу тебя всю жизнь.
Он вывел ее из кухни. У подножия лестницы не выдержал, остановился и снова поцеловал. Успел подумать, бушуют ли в ее голове безумные образы и винные пары так же, как в его голове? Так же нестерпимо ее желание?
Он вел ее наверх, и с каждой ступенькой его пульс учащался.
— Я хотел купить цветы и свечи на всякий случай, — сказал он, входя в спальню. — Потом подумал… обычно я не суеверен… в общем, побоялся сглазить. Я слишком сильно хотел тебя, чтобы рисковать. Я хотел тебя здесь, в своей постели.
— Поверь мне, то, что ты говоришь, гораздо лучше свечей и цветов. — Как и дом, эта комната очень подходила ему. Простые линии, спокойные цвета, упорядоченное пространство. — Я хотела быть здесь. Я хотела быть в твоей постели.
Подойдя к кровати, Мак увидела на противоположной стене свой снимок с кардиналом. Тронутая до глубины души, она повернулась к Картеру, и ее желание вспыхнуло с новой силой. Она даже не представляла, что способна так желать чего-то, кого-то.
Мак подняла руки, чтобы расстегнуть пуговицы его рубашки.
— Нет. Пожалуйста. Я хочу раздеть тебя. Если ты не возражаешь.
Она уронила руки.
— Не возражаю.
Картер чуть притушил лампу у кровати.
— И я хочу видеть тебя.
Он провел ладонью по ее щеке, потом обнял и притянул к себе. И поцеловал.