Глава Четвёртая. Труд Приносит Свободу
И завертелось. Почти всё время, с четверга по субботу, я провёл за ректификацией. Беседы с Йесусом-Моа перекочевали на послеужинное кофепитие, и с утра до вечера я сидел с Тамаром в 'лаборатории', где мы совмещали алхимию, занятия греческим, и тренировку персонала. После частичного успеха с ректификацией, начались обломы. Тестовая колонна начала 'захлёбываться' и выдавать вместо ректификата самогон. Какое то время процесс шёл как надо, но потом начинал портиться ректификат. Причину мы найти быстро не смогли, тем более что пришлось отвлечься на 'лаборантов'.
Деткам я раздал банданы и портупеи. Портупеи оказались полезными — они не давали хламиде сильно болтаться, а болтающаяся одежда на производстве — чревата. Жену, чтобы парень не нервничал, я торжественно присобачил две медные бляхи на портупею — начальник, однако. Как начальника, я тут же нагрузил его обеспечением грамотности лаборантов — или учи сам, или привлекай монахов из школы, но чтобы детки через неделю могли считать (сложение, вычитание). К несчастью быстро выучить их читать и писать на гротескном негро-алфавите не представлялось возможным. Одна радость, что сын деревенского старосты, которого оказывается завербовал Жен, читать уже умел. В общем, после церемонии 'вступления в ряды', мы засели за перегонку и ректификацию: я думал, почему ломается процесс, а Тамар с Женом проводили с детьми ускоренный 'курс молодого алхимика'.
В пятницу меня осенило. Я идиот, и забыл что в ректификации основной механизм работы — обмен фазами между паром и конденсатом. Естественно, я в колонну вставил совершенно неадекватное число тарелок. Дальше — хуже. Ночью основательно поработал мозг, и я припомнил пару трактатов о самогоноварении, которые описывали ректификацию. В общем, если без термометров мы как-то проживём (методом научного тыка и регулировкой подачи тепла), то без наблюдения за давлением в колонне и регуляции подаваемого пара из котла-дистиллятора, у нас будут постоянные обломы с захлёбыванием. В общем, кровь из попы, но нужны стеклодув и ртуть. Примитивный манометр я спроектирую, с герметизацией проблему решим греческой замазкой, но без стекла и ртути будем сосать… лапу.
Русские, конечно, не сдаются, и я про…занимался всю пятницу, пытаясь вывести опытным методом температурный режим, в котором ректификация не накроется. Не получилось. Ну ничего, технический спирт тоже нужен! Причём его можно получать просто повторной перегонкой, без ректификации. В пятницу после обеда, задравшись с ректификацией, я хорошо поднял себе настроение, соорудив примитивные Коктейли Молотова на техническом спирте. Парой эрзац зажигательных гранат, спалили к чертям сухое дерево. Мы крутые. Детям очень понравилось — а кто из нас не любит играть с огнём?
Чтобы не терять время, я засадил детей за изготовление ректификационных тарелок из глины, вдобавок к перегонке технического спирта. Гончар сначала упирался, кому нужна орава непрошенных учеников, но против принца не попрёшь. У командного менеджмента есть свои прелести. Со стеклодувом мне пока не повезло, но я надеялся найти мастера в Джибути. магометане стекло делали, а поездку к 'соседям' организовать будет куда легче чем переть в Азию или Венецию.
В субботу тоже гондурасили. Шабат шабатом, но я пробил себе 'благословление' на богоугодное алхимическое дело, да и соблюдение Шабата у нас было не такое строгое как у иудеев. Даже не пришлось тыкать пальцем в цитату из Евангелия, о том что суббота для человека и отнюдь не наоборот. Кузнец подогнал второй перегонный куб — Абеба училась не по дням, а по часам — сказалось детство проведённое в кузне, так что производительность увеличилась значительно против ожидаемой. Жалко, только, что досрочное изготовление мясорубки не ожидалось.
Пока суд да дело, вылезла сырьевая проблема — браги в деревне было запасено совсем не гигантское количество. Поля вокруг, надежду тоже не внушали. Ужас. Спасли меня монахи. Когда я сетовал Тамару на недостачу сырьевых культур, я упомянул сахарный тростник. Мой грекофил встрепенулся, сказал что ему нужно сбегать в монастырь, а через два часа меня обрадовал. Оказывается, басурмане культивируют этот самый сахарный тростник недалеко от Джибути. Думаю нужно будет туда съездить не дожидаясь возвращения Негуса Нагаст. Охранная полусотня у меня есть. Транспорт — найдём. Осталось придумать что в Джибути продать — идти порожняком и тратить казну не хотелось.
К субботнему вечеру, наш первый аврал пришлось прекратить по религиозным причинам — если на 'шаббат' можно было забить, то на воскресенье забивать было вредно. Да и работать без выходных — это удел бизнесменов и энтузиастов, то есть мой с Тамаром.
* * *В ночь на воскресенье мне приснился сон. Я был в городе слонов. Слоны бродили по улицам, толкались в магазинах, ходили в школу. Я увязался за одной из групп слонов-школьников и попал к ним на лекцию, где Адам Смит, почему-то в красноармейской форме, с пистолетом Макарова в руке и мешком за спиной, вещал о разделении труда в производстве булавок. После той лекции, слоны пошли в цех, собирать автомобили.
Когда я проснулся, и отошёл от офигения, мне стало ясно, что во сне мой мозг работает лучше чем днём. Мануфактура и ширпотреб! Вот и ответ, сначала на то с чем переться в Джибути, а потом и на чём сколачивать первый миллиард. Кстати, с булавок можно и начать. После утренней службы, я провёл опрос по булавочным изделиям среди моих знакомых. К вящей моей радости, массового производства оных не было. Найти ещё несколько перспективных изделий, организовать мануфактуру, и — трепещи, Исламский мир. Чорный Властелин пойдёт за баблом. А бабло, как известно, побеждает зло.
Следующим шагом было уламывание кузнеца, который был не слишком настроен испытывать на себе сомнительные нововведения. Можно, конечно заставить, но я решил пойти другим путём. Когда Берта резонно заметил, что ему нужно кормить семью, а нововведения это неизбежный риск, я предложил купить у него кузню, а его самого, с дочкой, принять на государственную службу, с окладом, равным его среднегодовому заработку. Поскольку жили мы не в крючкотворном двадцать первом веке, а в дремучем, но пока ещё честном средневековье (кто-то сомневается в честности наследника Эфиопии?), проблем с доверием не возникло, и подумав, кузнец согласился. Под эту сделку, я провёл ещё одно нововведение: нотариально-монастырский учёт. Контракт мы с Бертой оформили в монастыре, где моим велением была заведена архивная книга. Отчётность, отчётность, и ещё раз отчётность.
Принятие кузнеца на службу было достаточно весёлым — иронию получения портупеи с двумя собственноручно изготовленными серебряными бляхами он оценил. Абеба получила одну медную бляху. В основном чтобы Жен не завидовал, и чтобы она была выше рангом, чем лаборанты. В уме, я начал планировать будущую систему рангов. Медь для 'пролетариата' и учеников. Серебро для мастеров и профессионалов. Золото для высшего управленческого и преподавательского состава. Чем больше блях, тем круче. Так, кандидаты ходили безбляшными, ученику одна бляха, Жену, как 'продвинутому ученику' пока две, надо будет — повышу и повешу ещё блях. Берте, как ценному кузнечному кадру, сразу две серебряных. Так же начали оформляться идеи об использовании разных геометрических форм. Тамар, кстати бляхораздаванием тоже заинтересовался, но был мягко обломан.
— Ты у меня идёшь по церковной линии — как постриженный монах. Мирские цацки, тебе нафиг не нужны. И вообще, иерархию среди монахов разводить не стоит — вы и так слуги Господни, что делает вас выше слуг человеческих. С церковью у нас священный союз, и я надеюсь что таких как ты монахов, трудящихся на благо страны в будущем будет много. В идеале, я хотел бы чтобы монахи-профессионалы не занимались карьеризмом, а просто получали все необходимые полномочия для работы. Например, ты. Я хочу поставить тебя пока главным по ректификации, а сам займусь организацией завода. Так что все бляхоносцы, работающие на ректификации будут подчинятся тебе.
Стать главным по ректификации Тамар согласился, да и идея, что монах главнее бляхоносцев ему польстила. Кстати, слово 'бляхоносцы' к моим работникам прилепилось, но к счастью, в отличие от русского языка, в Амхарском это название не несло негативных оттенков. А идея, высказанная Тамару об использовании монахов мне понравилась. Этакий НКВД, основанный на религии вместо материалистичного коммунизма. Это вам не лозунг 'народ и партия едины', а потенциально реальное единство монархии, духовенства и народа. Я потом детально расписал идею включения церкви в госаппарат моему Абуну. Оказывается батька уже занимался чем-то подобным, но ему не хватало опыта. У меня же, были готовые шаблоны из будущего, по которым можно выстраивать костяки организаций.
С официального одобрения Йесус-Моа в его роли акабэ сэата (поддержку от Тэкле Хайманота он гарантировал), мы организовали два монашеских ордена. Орден Соломона — монахи, которые будут толкать науку. Экспериментаторы, теоретики, исследователи. И Орден Десницы — церковный спецназ. Хотя 'организовали' это очень громко сказано. Мы определили задачи орденов, порядок их подчинения церкви и Негусу Нагаст (например, главой Ордена Десницы планировался сам Негус Нагаст), Абун составил устав, на базе существующих традиций и положений. В ордене Соломона у нас был один Тамар, а в Ордене Десницы числилась пятёрка молодых монахов, которую сейчас муштровали Берхан и Кааса. Требовалось одобрение Негуса и Ычеге, но с этим проблем не ожидалось — Йесус-Моа великолепно знал обоих и ожидал положительную реакцию.
Но вернёмся к мануфактуре. Сказать легко — мы делаем мануфактуру. Но, как всегда, суровая правда жизни показывает разницу между теорией и практикой. Уже обжегшись на ректификации, я решил сначала всё качественно распланировать. Не торопясь, мы обсудили каждый продукт в предполагаемой мануфактуре, начиная с уровня спроса. Здесь нам повезло, во вторник в монастырь приехал купец, водивший караваны в Джибути по примерному маршруту Джибути — Аксум — Хайк — Тана — Джибути. Естественно, он тут же был завербован в агенты. Купчина сразу осознал что дело пахнет Большим Баблом — контакты с государством на высшем уровне и потенциальные монополии на дороге не валяются! Если заработка не будет завтра, то через год-другой он будет обязательно. Так что, проблем с вербовкой не было. У меня же, сразу убавилось проблем с караванной организацией и источниками экономической информации. Был риск, я привлекал к важному делу совершенно случайного человека, но выбора большого не было — или самому идти в торговый поход, или искать другого купца, с теми же рисками.
После долгих обсуждений, решили пока остановиться на производстве булавок, швейных игл, напёрстков, ножниц, и прочей хозяйственной чуши… Её можно впарить не только оптовым покупателям в Джибути, но и расторговаться по самой Эфиопии. С ножницами было весело — местные ножницы делались одним куском металла, с 'пружинным' действием соединённой рукоятки. Моя же современная компоновка 'два кольца, два конца, посередине — гвоздик' была для них 'великим открытием' — меньше расход металла плюс контроль над раскрытием.
Перед тем как начать какие то действия, пришлось заказать постройку цеха. Естественно, заказали цех 'на скорую руку' — чтобы не обрушилось и не протекло от дождя. Времени ждать месяцами (если не больше) капитальное строение не было, и проектировался практически павильон, со стенами 'из гомна'. Высокотемпературную работу планировалось пока делать в кузне, за неимением альтернатив.
Следующей проблемой для мануфактуры был металл. Для меня, привыкшего к обилию металла на любой вкус, местный 'железный голод' был кошмарной дикостью, от которой, к сожалению, никуда не деться. Руда была — неподалёку на поверхность выходили достаточно богатые месторождения меди и касситерита (оловянной руды), откуда и кормился кузнец. Но добыча и плавка были организованы премерзейше — регулярно наш кузнец Берта самолично отправлялся на 'дело', и добывал мешки руды. Потом он её сам же плавил на металл. О, ужас! Пришлось налаживать добычу руды… Набирать работяг, делать кирки (из за нехватки металла, ограничились оббитием листовой бронзой 'рабочих поверхностей' на деревянных кирках). Тачки — на удивление, тачек в обиходе тоже не было, а ведь я читал что их пользовали ещё в древней Греции! Для плавки провели некоторое усовершенствование печей у Берты. Время было, пока собирали достаточное количество руды. Идея перемещения на реку, и использования водяного колеса была убита в зародыше — в речке жили бегемоты. Так что мы даже не стали прикидывать размер перепада высоты в реке, и прочие параметры. Вместо этого сделали 'ножной' привод для мехов — сидит местный Мутанга, и ножками, как на велосипеде, оперирует парой мехов, соединённо подающих воздух на печь (а как мы намучались с клапанами!).
Ключевым моментом было разделение труда… Кузнец привык делать продукт от начала и до конца. Сам. И концепция шла с жутким скрипом, пока, наконец не дошло до его дочки, и она смогла вбить идею в голову папочке, используя жуткую цепь оромских аналогий, которые лично мне казались полнейшим бредом. Ну ничего, спасибо Абебе, лёд тронулся. Мы перевели довольно много пергамента, определяя и разбивая на части необходимые процессы в кузне. Процессы от плавки до ковки протягивания проволоки были детально описаны, и разбиты на индивидуальные работы 'для дебилов'. описи были подшиты и помечены грифом секретности — не дай Бог басурманские конкуренты скоммуниздят методологию. В Хайк чужих мы не пустим, да и местные крестьяне не мобильны. А вот прокакать, или показать кому не следует бумаги… намного вероятнее.
* * *Я и не заметил как пролетело ещё несколько недель, а мануфактура была только в процессе организации. Мы только начали готовить рабочих к вступлению в ряды Пролетариата. За постоянными встречами, кофепитиями, занятиями греческим языком и эфиопской культурой, написанием (диктовкой, если быть честным) трактата, обучением Жена и лаборантов, и прочей хренотенью, я не замечал как сгорали дни, и только притормаживал по Воскресеньям, сходить на службу в церкви и, иногда, прошвырнуться с бойцами до соседней деревни за 'этим самым'. Тамар тем временем делал успехи — организовал 'бродильню', где на бражку переводилась дикая органика. Процент сахара, и следовательно, спирта в бурде, которую использовал мой грекофил, был меньше чем в привычных культурах, но сырья было сравнительно много (всё таки около экватора), и перегонка технического спирта продолжалась.
Наконец наступил 'день Д'. Мы накопили достаточно руды, подготовили каждого из работников делать его кусок работы, и начали запускать процессы. Плавка, отлив, подготовка металла, вытягивание проволоки. Резка, долбёж, клёпка… К вечеру понедельника седьмой недели с моего пробуждения в теле принца, пошёл продукт по последней из запущенных ранее технологических цепочек. Сотни булавок, дюжины ножниц, напёрстков… Первое достижение. Но сил не было даже напиться, не то что праздновать.
А во вторник кузнец меня обрадовал.
— Принц Ягба, я наконец то выполнил твой заказ!
— О чём ты? — В голове смешались греческие глаголы и матюги, которыми я хотел одарить придурка работника.
— Твой первый заказ — мясорубку!
— Ангельская сила! А я совсем забыл! — В последнее время я стал наполовину понимать амхарский язык без автопереводчика. Это было великолепно, но приходилось сильно фильтровать ругань. Если раньше практически любые огрехи сглаживались сами собой, то на прошлой неделе мне пришлось успокаивать Абебу, которая пришла в полный ужас, выслушав мою тираду на тему нехорошего молотка, который попал мне по пальцу. Дочь кузнеца и представить себе не могла что такое можно вытворять с чем бы то ни было, не говоря о молотке… который кстати сделал её отец. — Слушай, это надо отметить! Оставляй кузню на дочь, и поехали в монастырь. Будем делать котлеты с правильным фаршем!
О, бронзовая мясорубка! О, котлетный фарш! Как же вы можете порадовать русскую душу! Да и негритянскую тоже. Процесс был значительно быстрее чем с использованием сечки. Так же, через мясорубку пустили и остальные ингредиенты. Налопались мы с кузнецом как следует, и принесли корзину котлет — побаловать перегонщиков и пролетариат. Кстати с мясом надо что-то делать. Дичь дичью, но нужно стабильное производство скота. Придётся организовывать ещё и ферму или колхоз. Но нет, колхоз не хочу — коллективная ответственность исторически себя не оправдала. Под влиянием котлет и медовухи, которыми мы с кузнецом отмечали выполнение самого первого 'госсзаказа', я принял волевое решение включить мясорубки в ассортимент нашей мануфактуры, благо металл пока имелся в наличии. Забегая вперёд, скажу что со временем мясорубка стала очень популярным продуктом, а первую мясорубку, что мы продали в Джибути, купили во дворец султана… для его заплечных дел мастера.
* * *— Вот так это и получается. Углерод создаёт решётку, которая придаёт твёрдость железу, и мы получаем сталь. Всем понятно?
Я оглядел разношёрстную аудиторию. Кузнец с дочерью, Жен, Тамар, двое 'бляхоносцев', Берхан и писарь. Это наша 'металлургическая академия', где ведём лекции я и кузнец Берта. Дело в том, что через несколько дней после торжественного введения в строй Мясорубки конструкции Чёрного Властелина (об этом чуть позже), полили дожди. Целый сезон дождей, примерно на следующие три месяца. Работы стало меньше — мануфактуру и дистилляцию технического спирта мы успели поставить 'на поток', а эксперименты и исследования пришлось частично свернуть и перенести внутрь зданий. Освободившееся время, я решил использовать для образования. С помощью Йесуса-Моа и Тамара, мне удалось собрать несколько 'кружков по интересам', где я, вперемешку с местными экспертами несу знания в народ. А монастырские писари, принятые в Орден Соломона, аккуратно эти знания записывают.