Белиса
Голоса
Белиса
Голоса
Перлимплин
В аллее появляется Белиса. Она ослепительна, одеяние ее великолепно. Сцену озаряет луна.
Белиса. Какую дивную песню занес к нам в сад ночной ветер! Чей это голос? Любимый мой… я узнала жар твоих губ и тяжесть твоего тела… О, да! Ты пришел – шевельнулась ветка!
Крадучись, в глубине сада появляется Человек, закутанный в плащ.
Белиса. Ты здесь! Подойди же!
Человек, взмахнув рукой, обещает, что скоро вернется.
Белиса. О! Да! Возвращайся, любимый. Жасминовая ветка, ночь – лазоревый камень и мята… Ночь моя! И подо мной – небо. Лазоревая моя ночь!
Появляется Перлимплин.
Перлимплин (изображая удивление). Ты здесь?
Белиса. Гуляю.
Перлимплин. Только и всего?
Пауза.
Белиса. Ночь такая ясная!
Перлимплин (уже резче). Что ты здесь делаешь?
Белиса (изумленно). А ты не знаешь?
Перлимплин. Я ничего не знаю.
Белиса (изумленно). Ты сам передал мне записку.
Перлимплин (терзаясь ревностью). Белиса… Ты его ждешь?
Белиса. Жду. И жажду.
Перлимплин (почти грубо). Но почему ты ждешь?
Белиса. Потому что люблю его.
Перлимплин (с нежностью). Раз так, он придет!
Белиса. И сквозь одежду я слышу запах его тела. Я люблю его, Перлимплин. Люблю.
Перлимплин. Вот оно – мое торжество!
Белиса. Твое торжество?
Перлимплин. Торжество воображения!
Белиса (нежно). И правда, ты помог мне его полюбить.
Перлимплин. И помогу оплакать.
Белиса (испуганно). Перлимплин, о чем ты?
Часы бьют десять. Запевает соловей.
Перлимплин. Час пробил.
Белиса. Вот-вот он будет здесь.
Перлимплин. Он уже у садовой ограды.
Белиса. Как всегда, в красном плаще.
Перлимплин (вынимает нож). Красном, как кровь. У него красная кровь, ты увидишь…
Белиса (пытается остановить его). Что ты делаешь?
Перлимплин (обнимая ее). Белиса! Ты любишь его?
Белиса (решительно). Да!
Перлимплин. Раз любовь твоя так сильна, мой нож пронзит его сердце! И тогда любимый никогда тебя не покинет. Он будет навеки твой! Ты ведь этого хочешь?
Белиса. Ради бога, Перлимплин!
Перлимплин. Разве не так, детка? И не надо бояться, что он разлюбит тебя… и можно ласкать его вечно – мертвого… Как он красив на твоей постели, как бледен… А это наваждение, тело твое, наконец даст мне волю… (Обнимает ее.) Тело твое, которого я не разгадал… (Оборачивается и смотрит в глубь аллеи.) Гляди, вот он идет! Вот он! Пусти меня, пусти, Белиса! (Убегает.)
Белиса (в отчаянье). Маркольфа! Принеси мне меч из столовой, я перережу горло моему мужу! (Кричит.)
В аллее появляется Человек, закутанный в плащ, лица его не видно. Он ранен, ему трудно идти.
Белиса. Любовь моя! Ты ранен?
Человек прикрывает лицо плащом, складки широкого и длинного плаща скрывают фигуру.
Белиса. Кто ранил тебя? Кто нанес тебе рану? Кровь твоя течет по земле… Любовь моя! (Обнимает его.) Дай мне хоть сейчас взглянуть на тебя… Ай! Кто убил тебя, кто?
Перлимплин (открывая лицо). Твой муж убил меня – вот этим кинжалом, усыпанным изумрудами. Гляди! (Откидывает плащ, чтобы Белиса увидела вонзенный в грудь кинжал.)
Белиса (в ужасе). Перлимплин!
Перлимплин. Больше ты его не увидишь, никогда не увидишь – он скрылся, он уже далеко. Он убил меня, потому что знал: я люблю тебя так, как никто не полюбит. Он меня ранил и крикнул: «Теперь у Белисы есть душа!» Подойди.
Перлимплин опускается на скамью.
Белиса. Ты весь в крови!
Перлимплин. Меня убил Перлимплин… Ах, дон Перлимплин! Старикан-проказник, убогий, жалкий, блаженный… ты так и не разгадал это дивное тело… Тело Белисы не для тебя – оно для молодой, крепкой плоти, для жадных губ… А я любил твое тело – только твое тело! И он меня убил… этим острым жалом, усыпанным алмазами.
Белиса. Что ты сделал?!
Перлимплин (умирая). А ты еще не поняла? Я – это моя душа, а ты – твое тело… И раз ты меня полюбила, дай же мне хоть в последний миг насладиться твоим телом.
Белиса (откинув накидку, обнимает его). Да!.. А тот, другой? Зачем ты меня обманул?
Перлимплин. Тот юноша? (Прикрывает глаза.)
Сцену заливает таинственный свет.
Маркольфа. Сеньора!
Белиса (плача). Дон Перлимплин умер!
Маркольфа. Я знала, что это добром не кончится!.. Пусть саваном ему будет алый плащ, в котором он ходил под вашими окнами.
Белиса. Надо же было до такого додуматься!..
Маркольфа. Ничего уже не поправишь. Нарву цветов, ярких, как полуденное солнце, сплету ему венок.
Белиса (отрешенно). Перлимплин, что ты наделал, Перлимплин?
Маркольфа. Белиса, чистая кровь моего хозяина омыла тебя. Ты стала другой…
Белиса. Но кто был тот юноша? Кто?
Маркольфа. Он был прекрасен и молод. И ты никогда не увидишь его лица.
Белиса. Да, Маркольфа. И я люблю его, я люблю его всей душой и всем телом. Но где он – тот юноша в красном плаще? Господи, где он?
Маркольфа. Ты слышал, дон Перлимплин? Покойся с миром! Ты слышал, что она сказала?!..
Издалека доносится колокольный звон.
Занавес.
Сценки Перевод Н. Малиновской
Променад Бастера Китона
Действующие лица
Бастер Китон.
Петух.
Филин.
Негр.
Американка.
Девица.
Петух. Ку-ка-ре-ку.
Появляется Бастер Китон, на нем висят четверо детей.
Бастер Китон (выхватывает деревянный кинжал и закалывает детей). Бедные мои детки.
Петух. Ку-ка-ре-ку.
Бастер Китон (забрасывает трупики землей). Один, два, три, четыре. (Садится на велосипед и едет.)
На куче канистр и дырявых покрышек Негр жует соломенную шляпу.
Бастер Китон. Изумительный вечер!
В пресном небе кувыркается попугай.
Бастер Китон. Как приятно прокатиться на велосипеде!
Филин. У-ху-ху.
Бастер Китон. Пташки щебечут.
Филин. Кхххххх.
Бастер Китон. Душа радуется.
Пауза. Неописуемым манером Бастер Китон пересекает камыши и въезжает в рожь. Пейзаж вмещается в велосипедные колеса. У Бастера Китона плоский велосипед. Его можно заложить в книгу и сунуть в печь, как лепешку. И седло у него не шоколадное, а педали не сахарные, как хотелось бы завистникам. Это самый обыкновенный велосипед, только он – в отличие от других – совершенно простодушен. Покажите Адаму и Еве стакан с водой, и они в ужасе сбегут, а велосипед Бастера Китона, уверен, придется им по душе.
Бастер Китон. Любовь, любовь!
Бастер Китон падает. Велосипед улепетывает от него, погнавшись за огромными серыми бабочками. Машина мчится, как бешеная, в миллиметре от земли.
Бастер Китон (поднимаясь). Молчу. Что тут скажешь?
Голос. Ну и дурак.
Бастер Китон движется в неизвестном направлении. Глазам его, бездонным и грустным, как у новорожденного звереныша, чудятся ирисы, ангелы и шелковые кушаки. Глазам его, двум бутылочным донышкам. Глазам слабоумного ребенка. Жутким. Прекрасным. Глазам страуса. Человечьим глазам, уравновешенным печалью. Вдали – Филадельфия. Жителям этого города уже ведомо, что классика швейной машинки «Зингер» звучит и посреди оранжерейных роз, но уловить тончайшую поэтическую разницу между чашкой горячего чая и чашкой холодного чая они не могут. Вдали блистает Филадельфия.
Бастер Китон. Вот я и в саду.
Американка. Добрый вечер.
Бастер Китон, улыбнувшись, вперяет взор в ее туфли. Крупный план. Считаем долгом выразить негодование – три крокодильи шкуры пошли на этот шедевр.
Бастер Китон. Я хотел бы…
Американка. Где меч, увитый гирляндой мирт? У вас нет меча?
Бастер Китон, пожав плечами, задирает правую ногу.
Американка. Где кольцо с отравленным камнем? У вас нет кольца?
Бастер Китон, опуская ресницы, задирает левую ногу.
Американка. А без них нельзя.
На клумбе пляшут четыре серафима с голубыми крылышками цвета светильного газа. Городские девицы, распялясь над клавишами, как над рулем велосипеда, жмут на педали. Вальс, луна и шлюпки наполняют восторгом нежное сердце нашего друга. Ко всеобщему удивлению Осень растворяет сад, как кубик сахара.
Бастер Китон (вздыхая.) О, как я хочу стать лебедем! Хочу, а не могу. Куда я дену тогда мою шляпу? А мой крахмальный воротничок? А мой муаровый галстук? Просто несчастье.
Девица – осиная талия и копна на макушке – едет на велосипеде. У нее голова соловья.
Девица. С кем имею честь?
Бастер Китон (кланяется.) Разрешите представиться, Бастер Китон.
Девица в обмороке падает с велосипеда. Ее ловкие ноги бьются над газоном, как две подстреленные зебры. Тысяча граммофонов хором: «В Америке есть соловьи».
Бастер Китон (встав на колени). Элеонора, простите! Это вовсе не я! (Тихонько.) Элеонора! Элеонора! (Еще тише.) Элеонора! (Целует ее.)
Вдали над Филадельфией багрово загорается полицейская кокарда.
Девица, матрос и студент
Действующие лица
Девица.
Старуха.
Матрос.
Студент.
Мать.
Балкон.
Старуха (с улицы). Улии-ии-точки луговые! Да под мятным соусом, да с шафраном, да с листочком лавровым!
Девица. Прямо с поля улитки. Будто старинный китайский домик в корзинке.
Старуха. А то как же! Глянь – жирные, глянцевые. Вчетвером змею одолеют. Вот те крест! Других таких не найдешь.
Девица. Отстань, я вышиваю. На наволочках еще нет меток, боюсь не успеть… Не дело, когда у девушки на белье меток нет.
Старуха. А какую буковку вышиваешь?
Девица. Все, сколько ни есть.
Старуха. Это еще зачем?
Девица. Пускай меня милый тем именем зовет, какое ему приглянется!
Старуха (угрюмо). Стыда в тебе нет.
Девица (потупившись). Нету.
Старуха. Значит, как ни назовет, откликнешься? Мария, Роса, Тринидад, Сехисмунда!
Девица. Хоть так, хоть сяк.
Старуха. Эустахия! Доротея! Хенара!
Девица. Хоть так, хоть сяк, хоть всяко.
Девица простирает руки, побледневшие от бдений над шелками и пяльцами. Старуха, крадясь по стеночке, уматывает в ветошную берлогу, где издыхают корзины хлебных корок.
Девица. А, Б, В, Г, Д, Ж, 3, И, К, Л, М, Н – ну и хватит. Закрою, пожалуй, дверь на балкон. А шить к окну сяду.
Пауза.
Мать (за сценой). Доченька, ты не плачешь ли?
Девица. Нет! Дождь пошел.
Над бухтой заикается песня моторного катера, унизанного флажками. Ливень напялил на город магистерскую шапочку. От таверны к таверне двинулась карусель пьяных матросов.
Девица (поет.)
Матрос (входит). Это я.
Девица. Вижу.
Матрос (печально). Не велика важность – корабль.
Девица. А я флажки развешу да сласти.
Матрос. Если капитан позволит.
Пауза.
Девица (уныло). Не велика важность – корабль.
Матрос. А я кружева развешу!
Девица. Если мать позволит.
Матрос. Привстань-ка.
Девица. Зачем?
Матрос. Поглядеть на тебя хочу.
Девица (встает). Ну вот!
Матрос. Красивые у тебя бедра!
Девица. А я девчонкой на велосипеде каталась.
Матрос. А я на дельфине.
Девица. И ты красив.
Матрос. Когда разденусь.
Девица. А есть у тебя ремесло?
Матрос. Весло.
Матрос играет на аккордеоне – усталом и запыленном, как семнадцатый век.
Студент (входит). Как он торопится!
Девица. Кто?
Студент. Век наш.
Девица. Замотался ты.
Студент. Оттого что бегу.
Девица. Да от кого же?
Студент. От грядущего года.
Девица. А меня увидел…
Студент. И остановился.
Девица. Ты не смуглый.
Студент. Я – ночной человек.
Девица. Тебе что-нибудь нужно?
Студент. Дай воды.
Девица. Колодца нет.
Студент. Умру от жажды.
Девица. Я б тебя напоила молоком моих грудей.
Студент (пылко). И медом!
Девица. Но я – девица.
Студент. Кинь мне лестницу – я проведу эту ночь с тобой.
Девица. Ты бледен и, верно, холоден как лед.
Студент. У меня сильные руки.
Девица. Я бы впустила тебя, да мать не велит.
Студент. А ты впусти.
Девица. Нет.
Студент. Почему – нет?
Девица. А вот и нет…
Студент. А то бы впустила…
Девица. Нет.
Хоровод сумеречных бригов вьется вокруг луны. Край обрыва сторожат карабинеры – три сирены морочат их, шлепая по волнам. Девица, взгромоздясь на перила, хочет кинуться с буквы Э в морскую пучину. Эмилио Прадос и Манолито Альтолагирре, запудренные страхом, потихонечку стаскивают девицу с перил.
Бредни
Действующие лица
Энрике.
Его жена.
Старик.
Девочка.
Голоса.
Дверь.
Энрике. Прощай.
Шесть голосов (из-за двери). Прощай.
Энрике. Я в горы надолго.
Голос. Белочку!
Энрике. А как же. Тебе белочку да пять таких пташек, каких ни у кого нет.
Голос. Не надо. Ящерку хочу.
Голос. А я крота.
Энрике. Какие же вы разные, детки. Попробую всех порадовать.
Старик. Да, разные.
Энрике. Ты что-то сказал.
Старик. Давай понесу чемодан.
Энрике. Не надо.
Слышен детский смех.
Старик. Это твои дети?
Энрике. Шестеро.
Старик. С матерью их я давно знаком, с женой твоей. У отца ее кучером служил, а сказать по правде, куда лучше побираться. Всё лошади, гром их разрази. Боюсь я их, смертельно боюсь. С лошадьми да с каретой поди управься. Нелегкое это дело. Боишься – не справишься, а справился – и страх пропал. Чтоб им, проклятущим, пусто было.
Энрике (берет чемодан). Иди своей дорогой.
Старик. Погоди. Дай я понесу – за медяшку, за грошик. И жене твоей приятно будет. Вот уж кто лошадей не боялся. Счастливая она.
Энрике. Идем скорее. В семь поезд.
Старик. Ну, поезд – дело другое. Ерундовина, да и только. Чтоб я поезда испугался – да никогда. Не живой он… Проехал, да и нет его. А лошадь…
Жена (в окне). Энрике. Милый Энрике. Пиши мне почаще. Не забывай меня.
Старик (смеется). А ты помнишь, девочка, как он забирался в сад, на дерево лазил, чтоб только тебя увидать?
Жена. Пока жива, не забуду.
Энрике. И я не забуду.
Жена. Я буду ждать. Прощай.
Энрике. Прощай.
Старик. Не печалься. Жена тебя любит. А ты ее. Не печалься.
Энрике. Все так. Только вот беда – расстаемся…
Старик. Это полбеды. Беда, что все течет, а река не смолкает… Если же ураган налетит…
Энрике. Оставь свои шуточки. И слушать не хочу.
Старик. Ха-ха-ха! Всем вам – и тебе первому – кажется, что ураган крушит, а ведь не в том дело. Ураган…
Энрике (начинает злиться). Идем, считаные минуты остались.
Старик. Ну, а море?.. На море…
Энрике (в ярости). Идем, говорю.
Старик. А ты ничего не забыл?
Энрике. У меня идеальный порядок. Да и тебе-то какое дело? Хуже нет старых слуг-побирушек.
Первый голос. Папа.
Второй голос. Папа.
Третий голос. Папа.
Четвертый голос. Папа.