— Пригласите меня на чашку чая, — попросил Верлецкий, когда они взобрались по лестнице.
— Сейчас?!
— — А вы думаете, что сразу заснете? У вас шок.
— Нет у меня никакого шока!
— Рассказывайте кому-нибудь другому.
Он подождал, пока она откроет дверь, и пролез в квартиру первым.
— Разуваться не буду, у вас все равно грязно.
— Мне заносили на балкон картошку, — буркнула Инга; — Поэтому натоптали. А вымыть пол я не успела.
— А я вам кое-что принес, — сказал Варлецкий голосом тети Вали из передачи «Спокойной ночи, малыши!». Достал из кармана спортивной куртки прозрачный пакет, в котором лежал шприц. Показал его Инге и потребовал:
— Давайте сюда задницу.
Она секунду смотрела на него молча, а потом тонким срывающимся голосом выпалила:
— Ни за что!
— Если вы не согласитесь, мне придется вас ловить и раздевать. Уверяю, что в настоящих обстоятельствах это не доставит вам удовольствия.
Инга бросилась лицом на диван и зарыдала.
Немедленно запахло спиртом, и Верлецкий быстро и ловко сделал ей укол в мягкое место.
— Что теперь со мной буде-е-ет? — завыла она в подлокотник дивана.
— Вы хорошо выспитесь, вот и все. Впрочем, у нас есть еще немного времени. Расскажите, что у вас там случилось на новой работе. Вы влюбились? — Зареванная Инга вскинула лицо. — В вашего нового босса. Как его там?
— Треопалов, — простонала она, придя в ужас оттого, что ее так быстро раскусили. — Вы никогда не хотели стать исповедником?
— Не паясничайте, — отрезал он. — Если я правильно понял, на вас кто-то напал возле дома.
— Скорее всего, это был Киллер.
— Киплер? — изумленно переспросил Верлецкий. — Кто он такой?
— Я не знаю!
— Почему вы уволились с прежнего места?
— Шеф погиб в автомобильной катастрофе, а его вдова меня вышвырнула. Она думала, что у меня шашни с ее мужем.
— Так. С этим ясно.
Инга неожиданно приняла решение. Наклонилась к Верлецкому и шепотом сказала:
— Совсем недавно я с ним разговаривала по телефону.
— С кем? — не понял тот.
— С шефом.
— Он же погиб в катастрофе! Или он сначала вам позвонил, а потом погиб?
— В том-то и дело! — Инга внезапно почувствовала к Валерию необычайное доверие. — Сначала погиб, а потом уже позвонил.
— Упокоился, но не успокоился…
— Еще я видела труп, который гулял по коридору медицинского центра. И он… Он…
— Что он сделал? — заинтересовался Верлецкий.
— Он показал мне язык, — призналась Инга. — Я ударила его по голове крышкой от кастрюли. У меня случайно оказалась с собой крышка…
— Вижу, это весьма запутанная история, — Верлецкий почесал макушку, словно отличник, которому попалась нерешаемая задачка. — Придется оставить ее до завтра. Завтра вы в каком графике?
— В обычном. Утром на работу — вечером домой. — Она широко зевнула, прикрывшись ладошкой.
— У вас здоровый розовый язык, — немедленно заметил Верлецкий. — Сколько стаканов воды вы выпиваете в сутки?
— А-ах! — еще раз зевнула Инга. — В сущности, вы могли бы лечь на тахте. Но, боюсь. Вероника подожжет мою дверь.
— У меня вовсе не было намерения оставаться у вас на ночь, — на всякий случай предупредил Верлецкий.
Последнее, что видела Инга, перед тем как провалиться в сон, была его ухмыляющаяся физиономия.
Глава 5
Мы поругались с Григорьевым! Эта мысль ударила Инге в голову, словно запах нашатыря. Она Скосила глаза, но будильника не увидела. Повернулась на бок и поняла, что лежит одетая, разве что без куртки.
На кухне что-то шипело и шкворчало. «Наверное, это Верлецкий жарит яичницу с луком и грудинкой», — подумала Инга и испугалась: вдруг она сейчас пришлепает туда, а там не Верлецкий, а Григорьев? Придется выяснять с ним отношения, а у нее так болит голова!
— Доброе утро! — крикнула она, не поднимаясь с постели.
И стала ждать, что будет.
Через секунду в комнату всунулась голова Верлецкого.
— Привет, — сказал он довольно хмуро. — Вероника не знает, что я у вас. Не вздумайте проболтаться. Даже если мы с вами разругаемся в дым и вы захотите мне отомстить, лучше сделайте какую-нибудь классическую гадость — проколите колеса машины или что-нибудь в этом духе.
— Клянусь, — ответила Инга и подняла вверх руку. Потом подумала и спросила:
— Вы остались как врач?
— Как мужчина, — ответил он. — В том смысле, что вам требуется защита, а ваш Григорьев ведет себя, как Мальволио.
— Я рада, что вы здесь, — призналась Инга.
— Понимаю, вам не хочется быть одной.
— Одна я не поднимусь с постели. Хотя вы и не обязаны мне помогать.
— Я врач, — пожал плечами Верлецкий и протянул ей руку.
— Да ладно вам заливать! — простонала Инга, схватившись за нее и приняв сидячее положение. — Такое впечатление, что все врачи прямо спят и видят, как делать добро. Вы сами мне советовали жить для себя.
— Я пошутил. А вы озлоблены, поэтому говорите глупости. Конечно, врачи спят и видят. Сегодня я отвезу вас на работу, а потом пришлю человечка, которому вы все расскажете. Но сначала изложите историю мне. Особенно про Киллера.
— Вкратце или как?
Верлецкий поглядел на часы и, покачав головой, вздохнул:.
— Лучше в подробностях. Хотя проснулись вы позже, чем я рассчитывал.
Когда Инга привела себя в порядок и пришла на кухню, на столе уже стояла тарелка с яичницей и чашка горячего кофе.
— Вы у меня теперь вроде как друг, — задумчиво сказала она.
— Хочется верить, — кивнул Верлецкий.
У него была свежая физиономия, свежая рубашка и свежая улыбка. Черные волосы разделял пробор, и одна блестящая прядь, свисала на лоб; Он не замечал ее или делал вид, что не замечает, однако это смотрелось стильно.
— Даже не знаю, — задумчиво сказала Инга. — Мы ведь едва знакомы. Вы свалились как снег на голову…
— Как только найдется мужчина, которому я смогу сдать вас с рук на руки, я тотчас оставлю свою благородную миссию и женюсь на Веронике. Обещаю.
Инга некоторое время боролась с собой — ей хотелось высказаться по поводу Вероники, но она не посмела. Верлецкий ждал.
— В общем, так, — Инга принялась ковырять яичницу, выуживать лук и жевать его. — Все началось довольно неожиданно. С гибели моего шефа Глеба Артонкина.
Она сосредоточилась, и рассказ полился словно песня. И лился до того момента, пока речь не зашла о странном появлении Игоря Гладышевского.
— Вероятно, вы ошиблись, — заметил Верлецкий. — Этот человек слишком известен, и, если бы он воскрес ни с того ни с сего, представляете, сколько народу гонялось бы за ним по улицам?
— Ну… Раз вы даже про Гладышевского не верите, то стоит ли говорить про труп в коридоре, и вовсе не поверите!
— Давайте будем серьезными, — нахмурился Верлецкий. — Не надо придумывать всякую ерунду, чтобы меня заинтриговать. Я же пообещал вам, что помогу.
— Вы просили рассказать все.
— Всю правду. Перестаньте фантазировать.
— Вы разве не видели, в каком я вчера была состоянии?
— Я верю в то, что вас душили.
— А в то, что Артонкин позвонил мне на мобильный ночью, когда я была на работе? Верите?
— Это ваш бывший шеф? Но его же, кажется, похоронили?
Инга развела руками:
— Я не нахожу всему этому объяснения!
— А вы не рассказывали эту историю вашему…
Треопалову, кажется?
— Вы что, полагаете, я таким образом завлекаю мужчин?! — возмутилась Инга и вскочила с места. — Ну, знаете! Уж вас-то я точно не стала бы завлекать!
— Почему это?
— Раз вам нравится Вероника, для нормальных женщин вы не подходите.
Когда Верлецкий вез ее на работу, между ними стояла стена холода. Валерий выслушал ее рассказ про труп и Артонкина, но не поверил в него и не смог этого скрыть. Инга, естественно, надулась…
— Вот номер моего мобильного, — и на прощание он сунул ей в руку записку. — Созвонимся, если что.
И уехал, моргнув подфарниками. Инга поплелась в кабинет. Персональный компьютер, сидевший в ее голове, усиленно перерабатывал информацию. Все, что происходило с ней в последнее время, переваривалось с трудом, и от этого у компьютера, кажется, случилось несварение.
Как только она вошла в кабинет, появился Треопалов. Инга засияла ему навстречу, и он охотно просиял в ответ.
— Давайте сегодня все-таки поужинаем вместе, — предложил он, глядя на нее очень внимательно. — А потом я вас отвезу домой на машине. А то тут в последнее время какие-то странные вещи стали происходить. Вчера охраннику опять по лбу дали. Говорит, он пошел к вам, а очутился на полу в коридоре с синяком на лбу. Кто-то его здесь встретил ласково. Вы ничего не видели?
— Ну… Кое-что, — пробормотала Инга, нахмурившись и сцепив перед собой руки, точно он был просителем, а она собиралась ему отказать. Потом встала и прошлась вдоль стола.
— Что? — обеспокоился Треопалов и шагнул к ней. — Что вас беспокоит, Инга? Пожалуйста, скажите мне!
— Что? — обеспокоился Треопалов и шагнул к ней. — Что вас беспокоит, Инга? Пожалуйста, скажите мне!
Глаза у него были такие тревожные и одновременно ласковые, что Инга подумала: «Эх, да что же я трушу? Может, и вправду оставить Григорьева его жене и закрутить новый роман? Головокружительный? Она была уверена, что с Треопаловым роман может быть только головокружительный. Потому что, если с тобой рядом такой мужчина, невозможно быть трезвой и спокойной.
— Недавно, — призналась она, — я видела в этом здании очень странного человека. Вернее, даже двух. Один был белый-белый, словно из него выкачали вею кровь и заменили ее кефиром. А второй… Даже не знаю, как сказать… Он был как две капли воды похож на Игоря Гладышевского!
— Это который актер? — изумился Треопалов.
— Вот именно. Десять лет назад. Гладышевский погиб в автокатастрофе, и тут вдруг я его вижу! И не где-нибудь, а в медицинском центре. Идет себе, живехонький… Представляете, какие мысли приходят мне в голову?!
Она посмотрела ему в глаза и поняла, что он думает о другом. Совсем о другом.
— Ах, Инга! — с нажимом воскликнул Треопалов, шагнул вперед и взял ее за руки. — Если бы вы только знали, какие мысли приходят мне в голову!
Притянул ее к себе и поцеловал. У нее земля ушла из-под ног. Он целовался с таким мастерством, точно учился в академии донжуанов. И еще — он весь пропитался какой-то потрясающей туалетной водой: от этого запаха у Инги стало сладко в носу и горячо в животе.
— Так вы поужинаете со мной? — спросил он приглушенным голосом, отпустив ее с большой неохотой.
— Ну, конечно! — воскликнула Инга, чувствуя, что коленки превратились в желе и, стали непозволительно мягкими. — Завтра? Завтра будет лучше всего.
Сегодня-то за ней приедет Верлецкий. Может» он и рад переложить ответственность на другого мужчину, но Треопалова в защитники записывать рано. У них все еще только начинается.
— Значит, вы испугались, когда увидели этих… типов? — Оказывается, он все-таки слышал, о чем она говорила. — А почему не вызвали охрану?
— У меня был шок. Я не могла двинуться с места.
— Понимаю…
— Кстати! Вы не в курсе, куда ведет та железная дверь?
Она подвела его к окну и показала пальцем на куст, через который просвечивал металл.
Треопалов почесал переносицу и покачал головой:
— Понятия не имею. Мы ведь здесь первый месяц.
— Ваш компаньон сказал, что подвал разгородили.
— Ну да. Мы пытаемся начать бизнес, но это очень трудно. Рынок уже поделен, приходится крутиться. И рисковать. Но вы не волнуйтесь, никто не будет мешать вашим занятиям. На второй половине только компьютеры стоят и больше ничего.
Не шумно.
— А дверь с электронным замком? — неожиданно осенило Ингу. — Та, где глазок горит? Рядом с лестницей?
— Это наша, — кивнул Треопалов. — Компьютеры — штука ценная, вот мы и подстраховались. вообще-то нам говорили, что здание хорошо охраняется, поскольку здесь полно дорогостоящей аппаратуры. Но после того, что недавно случилось на первом этаже, в это верится с трудом. Какой-то псих уложил кучу народу… Просто оторопь берет!
— Хорошо, что никого не убил, — поддакнула Инга, которой после поцелуя стало жарко и весело.
— Инга! — снова переключился на личное Треопалов, и взгляд его сделался узконаправленным, как лазер. — Мы могли бы…
Но тут дверь открылась, и в кабинет ввалился оживленный Доброскок. В руке он держал целый пучок скакалок.
— Бракованные! — заявил он и вывалил их на стол. — У них ручки с дефектом. Что делать? Группа-то уже ждет!
— Пусть пока поскачут на месте, — предложила Инга, сообразив, что они тут с Треопаловым целовались, а дверь была не заперта.
Ее новый босс, кажется, подумал о том же самом — он порозовел и, словно пассажир метро, скучающим взглядом уставился в окно.
— А с вами еще Элина хочет поговорить, — сказал Доброскок, кося в его сторону выпуклым глазом. — У нее что-то ужасно срочное.
— Я позже зайду, — ожил Треопалов и двинулся к выходу из кабинета, но дверь в этот момент открылась снова, и на пороге возникла Хризопразская — величественная и роскошная, как андийский дворец.
— Готов! — сообщила она и показала длинные зубы. Примерно так делает лошадь, когда собирается тяпнуть какого-нибудь настырного дурня.
— О-о! — воскликнула Инга, решив, что Элина имеет в виду оберег. — Пожалуйста, проходите.
Треопалов стремительно мелькнул мимо Хризопразской, Доброскок увязался за ним, и через минуту женщины остались в кабинете одни. Элина опустилась на стул, накрыв его гофрированной юбкой, точно парашютом. Ее бутылообразные ноги, плотно вставленные в маленькие туфли, выдвинулись вперед и сразу поглотили половину свободного пространства.
— Вы сказали, что он готов; — Инга обратила на нее жадный взор. — Где он?
— Я имела в виду того мужчину. — Элина приподняла верхнюю губу, изображая усмешку. — Он занят только вами, думает только о вас.
У Инги загорелись глаза.
— Это он подарит мне собаку? — не удержалась и спросила она.
Элина рассмеялась, закинув назад лохматую медузью голову.
— Я не умею читать в сердце, дорогая Инга Сергеевна! Хотя, конечно, и у меня есть определенные таланты.
Она поставила на стол большую котомку, с которой в самый раз было бы скитаться по свету, и извлекла оттуда коробку из-под вафельного торта.
Открыла крышку и подвинула коробку к Инге.
— Вот, — сказала она. — Владейте. Давайте-давайте, берите. Я хочу посмотреть, как вы соединитесь.
Инга наклонилась над столом и увидела, что в коробке лежит какая-то непонятная штука, похожая на украшенный индейскими женщинами чехол для очков. На кусок замши были прилеплены какие-то бусины, перья и нанесены непонятные знаки.
— Он мне поможет? — с надеждой спросила Инга. — Ко мне больше не явятся духи умерших?
— А они что, являлись? — озадачилась Элина. — Ну.., да. Больше не явятся. — Подумала и добавила твердо:
— Но даже если явятся, близко к вам не подойдут.
— О! — скатала Инга, осторожно взяв оберет в руки. — А как его носят?
— Неважно. Главное, чтобы он всегда был с вами. Можете положить его в сумку иди надеть на шею. Там шнурок есть.
Инга прикинула, что для ношения на груди оберег великоват, и спрятала его в потайное отделение сумочки. И сразу почувствовала себя увереннее.
— За дверью кто-то стоит, — предупредила Элина. — Я ощущаю его присутствие. Инга встала, сделала несколько шагов, взялась за ручку и дернула. И оказалась нос к носу с невысоким, очень прямым человеком лет тридцати. На его лице аршинными буквами была написана нелюбовь к женщинам. Возможно, он удостаивал своим вниманием какую-нибудь одну, но женщины как вид утомляли его. И если уж он снисходил до них, то только по большой необходимости. У него были узенькие губки, прямой нос и орлиный взор.
— Я ищу Ингу Невскую, — отрапортовал он.
— Это я, — ответила Инга и тоже сделала надменное лицо. Ему под стать. И не с такими имели дело!
— Так я войду, — сказал мужчина и действительно вошел, ухитрившись при этом не задеть ни Ингу, ни косяк. Так обычно ступают кошки — грациозно и безошибочно.
Он двинулся к столу, и тут ему навстречу поднялась Элина. Мужчина опешил и, кажется, даже оробел. Всей его могутной силы, пожалуй, не хватило бы на то, чтобы сдвинуть с места эту гору обаяния.
— Здрасьте, — сказал он, закинув голову вверх.
— И вы будьте здоровы, — ободрила его Элина.
На секунду остановилась и бросила; — Предлагайте помощь, а не раздавайте ее в виде одолжения.
И здоровье придет само, уверяю вас.
Мужчина ничего не ответил, только моргнул, после чего сел и поставил на колени свой портфель.
— Вы по какому вопросу? — спросила Инга, усаживаясь на высокий стул.
— Меня прислал Верлецкий, — коротко ответил он, — Моя фамилия Воронов. Можете называть меня Робертом.
— А вы меня Ингой, — все так же холодно разрешила она. — Простите, а вы кто?
— Неважно, — ответил Воронов. — Я тот, кто может вам помочь.
Инга подумала, что он похож на адвоката, который работает на бандитов. По крайней мере, именно такой стереотип сложился у нее после просмотра несчетного количества западных фильмов про мафию. «Мафия против призраков медицинского центра, — подумала она. — Весьма оригинально.
Может быть, этот Роберт пригонит сюда парочку убийц, которые прошьют беломордого и Гладышевского автоматной очередью? С другой стороны, Верлецкий, приславший этого Роберта, вовсе не похож на человека, связанного с мафией».
— Ладно, — сказала она. — Я готова с вами сотрудничать.
Воронов несколько секунд смотрел на нее, не мигая, а потом снисходительно усмехнулся.
— Вы должны рассказать мне все с самого начала.
«Опять! — про себя вздохнула Инга. — Всякому хочется услышать все с начала. Уже прямо надоело долбить, одно и тоже».